Сергей вронский астролог предсказания. Сергей вронский, астролог и ученый

ВРОНСКИЙ СЕРГЕЙ АЛЕКСЕЕВИЧ

(род. в 1915 г. – ум. в 1998 г.)

Выдающийся астролог, целитель, экстрасенс. Точно предсказал судьбы всей верхушки Рейха и политической элиты Советского Союза. Работая в ставке Гитлера, являлся шпионом ставки Сталина. Автор уникальной методики расчета благоприятных и неблагоприятных периодов для конкретного человека на основе его биоритмов. Автор многих популярных книг по астрологии и фундаментального 12-томного труда «Классическая астрология».

Этот удивительный человек был одновременно и Нострадамусом и Штирлицем, так и не раскрывшим тайну своей жизни и необычной судьбы. Он знал, когда погибнет Гагарин, что случится с Гитлером, предсказал судьбу тогда еще никому не известной Евы Браун. Услугами этого популярного в узких кругах астролога пользовались Федор Шаляпин, Александр Алехин, Грета Гарбо, Мэрилин Монро и многие другие знаменитости. Он спасал фюрера от приступов жестокой головной боли и передавал в ставку Сталина секретные сведения из логова фашизма.

Возможно, на стремительное развитие необычных способностей Вронского повлиял шок, испытанный им в раннем детстве, – в пять лет он потерял всю семью. Не случись этого, кто знает, может быть, Сергей стал бы известным политиком или дипломатом. Ведь к тому были все предпосылки – он принадлежал к старинному польскому роду, знатному и очень богатому. Отец Сергея, Алексей Вронский, был генералом и возглавлял шифровальный отдел Генштаба царской армии. Царский генерал мог себе позволить выписать из Петербурга в Ригу, где проживал с семьей, для жены лучших акушерок, которые принимали детей самого царя. 25 марта 1915 года они помогли появиться на свет десятому ребенку в семье Вронских, которого родители нарекли Сергеем.

Как и другие дети, Сережа рос под присмотром нескольких гувернанток-иностранок, которые общались с ним на французском, английском, немецком языках. Его отец по долгу службы знал 42 языка, а мальчик к пяти годам освоил уже пять, впоследствии уверенно овладел еще семью. Завидную семейную идиллию грубо прервали те же, кто прервал жизнь членов царской семьи. Одним далеко не прекрасным днем 1920 года отряд красноармейцев под командованием Якова Яворского ворвался в дом, где полным ходом шли приготовления к отъезду (Вронские собирались покинуть страну). И хотя глава семейства предъявил разрешение на выезд за границу, оно не возымело должного действия. И даже подпись Ленина на этом документе не остановила непрошеных гостей. Красноармейцы расстреляли отца, мать, братьев, сестер Сережи и… пятилетнего сына бонны-итальянки. Мальчик в это время играл в доме, и его приняли за младшего Вронского. Настоящий же играл в саду, и бонна, пораженная разыгравшейся трагедией, буквально схватила его в охапку и укрыла от беды у соседей. Так Сережа Вронский чудом избежал смерти. Потеряв сына, безутешная бонна Амелита Вазарини решила не оставаться в дикой стране, а как можно скорее уехать за границу. Она взяла с собой и своего воспитанника, маленького сироту Сережу. Поскольку он был одного возраста с ее погибшим сыном, ей без особого труда удалось провезти его по документам убитого мальчика.

Сначала они приехали в Берлин, потом поселились в Париже. Там жили многие русские аристократы, которые хорошо знали старшего Вронского. Они всячески помогали Амалии и ребенку. Через два года Сережу разыскал родной дед, а вскоре из далекой Америки прибыла и бабушка, которая была несказанно богата. Она решила забрать внука к себе, но в Америку не вернулась, а поехала в Ригу, где купила несколько домов.

Сережа, вновь обретший родственников, ни в чем не знал нужды. Он был окружен заботой и лаской. Бабушка много внимания уделяла его воспитанию, лично занимаясь с любимым внуком. Эта черногорская княгиня сама была неординарной личностью. Она получила образование в Германии и Франции, знала несколько языков и славилась удивительной эрудицией. Более того, она происходила из старинного рода, в котором были ясновидящие и целители. Княгиня сама владела гипнозом и разбиралась в нетрадиционной медицине. Быть может, именно она первой разглядела во Вронском выдающиеся способности. Она передала внуку, еще ребенку, все, что знала сама. И мальчик удивил ее своими успехами. Уже в детстве, играючи, он составлял достаточно точные гороскопы для близких и друзей, не допуская грубых промахов.

Княгиня, сама получив прекрасное образование, стремилась дать блестящее образование и своему внуку. Сережа учился в престижной Миллеровской частной гимназии в Риге. Учился он легко, хотя и без особого «фанатизма», вел себя с присущей детям шаловливостью. Он был очень разносторонним ребенком, ему хотелось все попробовать. Бабушка ничего не запрещала и с радостью воспринимала все его начинания и новые увлечения. И за что бы он ни брался, все выходило у него на пять с плюсом. Сережа очень любил спорт: занимался борьбой, боксом, теннисом, автогонками. Был неравнодушен и к музыке: пел в хоре мальчиков в одном из соборов, играл на фортепиано и аккордеоне. Кроме того, занимался бальными танцами, не раз побеждая на всевозможных конкурсах.

А в 17 лет Сереже Вронскому захотелось летать. За несколько месяцев он закончил авиашколу в Инсбруке (Австрия). Закончил с отличием. Как, кстати, и гимназию. Наступило время получить высшее образование. Говорят, он провалил экзамены в Латвийский университет и потому поехал за границу. Путь его лежал в Берлин. Поскольку немецким он владел в совершенстве, проблем с учебой не должно было быть.

Бабушкина знакомая дала Сергею рекомендательное письмо к Йоханну Коху, который впоследствии долгое время опекал юношу. В 1933 году Вронский без проблем стал студентом медицинского факультета Берлинского университета. А вскоре, благодаря своим необычным способностям, он попал в уникальное учебное заведение – Биорадиологический институт, известный в Германии также под названием «Учебное заведение № 25». В нем готовили экстрасенсов-целителей для верхушки Третьего рейха, и попавшему туда была обеспечена головокружительная карьера. Отбор проходил очень и очень строго, среднестатистический человек не мог даже мечтать о том, чтобы стать студентом этого института. Сергей Вронский оказался среди десяти избранных (а претендентов было более трехсот). Пройти отбор не помогали ни связи, ни деньги. Имели значение только способности претендентов и… их гороскопы. Пожалуй, последние были самыми главными, решающими документами. Именно по ним опытные астрологи решали, имеется ли у кандидатов необходимый потенциал.

У Сергея Вронского гороскоп был самым подходящим и указывал на выдающиеся экстрасенсорные способности. Таким образом, благодаря звездам Сергей стал студентом этого учебного заведения. Институт на самом деле был необычным. Психология, философия и медицина являлись только вершиной айсберга, который предлагалось познать студентам. Помимо этого они осваивали гипноз, внушение, шаманство, секреты знахарства, восточные техники лечения, в том числе иглотерапию. Под одной крышей изучались самые действенные методики лечения со всего света, в этом институте восток встречался с западом, а древность сплеталась с последними достижениями психотерапии и науки в целом.

Необычные лекции читали необычные преподаватели – среди них были и тибетские ламы, и китайские лекари, и индийские йоги. Так что за уровень подготовки своих целителей верхушка Третьего рейха могла быть спокойна. Полученные знания студенты закрепляли на практике, проходившей то в Африке, то в Индии, то в Америке.

Да и во время учебы скучать студентам не приходилось. Так, однажды Сергею Вронскому как одному из самых способных предложили странную «лабораторную работу». К нему привели из лагерей двадцать пленных коммунистов и членов их семей. Все эти люди страдали различными онкологическими заболеваниями. Условие было таковым: если Сергею удастся кого-то вылечить, этих людей отпустят на свободу. С помощью биополя, без лекарств он избавил от болезни 16 человек, среди них было и четверо детей. Можно сказать, Вронский справился с лабораторной на «отлично».

На каникулах, чтобы улучшить финансовое положение, бесстрашный Вронский подрабатывал пилотом… на войне. Он принял участие в боливийско-парагвайском и итало-абиссинском конфликтах. С его участием в итало-абиссинской войне связана красивая история, правдивость которой, к сожалению, проверить невозможно. Рассказывали, что в привлекательного пилота-наемника влюбилась дочь махараджи Лейла. Он действительно был достоин любви принцесс – красив, загадочен, безрассудно смел и очень умен. Он покорил Лейлу, как покорял многих представительниц слабого пола. На его счету было немало разбитых сердец. Но перед прелестями очаровательной Лейлы Сергей устоял. Молодому пилоту-экстрасенсу не нужна была ни ее любовь, ни ее сказочное приданое. На память о себе девушка подарила «рыцарю сердца» дорогой перстень в виде глаза. Она утверждала, что эта вещь в течение десяти лет будет предсказывать судьбу, а потом от перстня нужно избавиться. Сергей, видимо, так и поступил, если, конечно, этот перстень вообще существовал.

В «Учебном заведении № 25» Вронскому удалось стать лучшим из лучших. Он даже окончил его досрочно. Сергей получил специальности хирурга (на которую он и поступал в медицинский), психотерапевта, астролога, психолога, целителя, космобиолога, философа… И самое главное, он получил работу в ставке Гитлера. Ему предложили должность врача и консультанта-астролога. Нужно сказать, что Гитлер свято верил в астрологию, которую возвел в ранг имперской науки, а также в иные предсказания будущего. Он постоянно держал при себе тибетского монаха. Кроме того, Гитлер питал слабость к всевозможным целителям и безошибочно отличал профессионала от самозванца. Вронский этот экзамен выдержал, он полностью устраивал фюрера и как астролог, и как целитель – он снимал серьезные головные боли, мучившие Гитлера.

Появлению Вронского в ставке Гитлера немало поспособствовал Рудольф Гесс, бывший правой рукой фюрера. Гесс очень сблизился с молодым экстрасенсом, которого ему представил все тот же Йоханн Кох.

Полностью доверять Сергею как астрологу Рудольф Гесс стал после такого случая. Он собирался жениться на кузине Коха, а Вронский составил гороскоп и заявил, что свадьбы не будет. Гесс был возмущен наглостью вчерашнего студента. Через несколько недель его невеста погибла в автомобильной катастрофе. Вронский как в воду глядел. И совсем «добил» он Гесса, когда произнес свое пророчество молоденькой девушке по имени Ева Браун. Она очень хотела, чтобы ей предсказали судьбу. Вронский, узнав дату ее рождения, немного поколдовал над гороскопом и заверил, что ее ждет великое будущее благодаря очень удачному замужеству. Ева только смущенно улыбнулась. Ну на что могла рассчитывать скромная работница ателье? Очень скоро ее заметил Гитлер, и у Гесса не осталось вообще никаких сомнений относительно способностей Вронского.

Рудольф Гесс и сам был не прочь повелевать звездами и некоторое время брал у Вронского уроки астрологии, упражнялся в составлении гороскопов. Впоследствии Сергей Алексеевич отзывался о Гессе как о довольно способном ученике, хотя и с большим самомнением. Для второго лица рейха он стал не только личным астрологом, но и близким другом. Гесс прислушивался к каждому совету Вронского, внимал каждому его слову.

Одного только не рассказывал блестящий астролог своему старшему другу – того, что с 1933 года он состоял в партии немецких коммунистов. Вронский вступил в их ряды по рекомендации Рихарда Зорге и Вилиса Лациса. Он был отменным шпионом, никто и никогда в ставке Гитлера не мог и подумать, что он, движением руки снимающий фюреру боль, так же виртуозно и оперативно передавал важные данные в ставку Сталину.

Так, благодаря его четким действиям, вполне могло состояться покушение на Гитлера. Сталин, разрабатывая этот вариант, отдал приказ всеми правдами и неправдами ввести в круг нацистской верхушки бывшего боксера Игоря Миклашевского. Именно он должен был «убрать» Гитлера. Вронский без особого труда, очень изящно познакомил советского боксера с «цветом» нацистской Германии. Сначала он представил Миклашевского известному немецкому коллеге, который был вхож в коридоры Третьего рейха, а там уже и до верхушки было недалеко. Дело продвигалось так успешно, что вскоре Сталину доложили: есть все предпосылки для удачного покушения. Но он по каким-то причинам отменил приказ.

Таким образом, Вронский работал в прямом смысле на два фронта. Но и там, и там он хорошо исполнял свои обязанности. Как разведчик Сергей Алексеевич был осторожен и четок, его информация ценилась на вес золота. В то же время он добросовестно выполнял обязанности придворного лекаря и звездочета. Нацистской верхушке он всегда говорил правду относительно расположения звезд и непременно предлагал наилучший для них вариант, несмотря на членство в коммунистической партии. Правда, его советам не всегда следовали. Вронский предрекал падение нацистского режима, когда тот был в самом расцвете, но астролога как будто не слышали. Он видел по звездам, что Вторая мировая приведет немцев к краху, он точно предсказал Гитлеру, когда и как он умрет. Но в зените славы фюрер не внял его предостережениям.

А вот Рудольф Гесс верил всем гороскопам, составленным Вронским, – даже тем, которым совсем не хотелось верить.

Иначе как объяснить, что будучи вторым лицом Третьего рейха, в 1941 году, когда нацистская Германия празднует победу за победой, он вылетает в Англию, прыгает с парашютом и сдается в плен. Безумный поступок, на первый взгляд. Однако на все есть свои причины. Существуют разные версии по поводу такого странного поведения Гесса. Одна из основных связана именно с гороскопом, который составил для него Вронский. Звезды ясно показывали, что Рудольф Гесс вскоре закончит жизнь на виселице, если останется верен нацистской Германии. В одном из интервью Сергей Вронский так говорил об этом: «К 1941 году мы были близки и полностью откровенны. Рудольф знал о плане «Барбаросса». Мы составили астрологический прогноз, отталкиваясь от точного времени вторжения. Расчеты предвещали полный крах нацистской Германии. Гороскоп перепроверялся не раз. Все сходилось в точности. Гесс обратился к фюреру с просьбой перенести дату, но Гитлер поднял его на смех. В побеге Гесса нет ничего удивительного. Он сам увлекался астрологией, страстно верил в нее. Думал даже бежать в Россию, к Молотову, но звезды предсказывали немедленную гибель. Английский вариант обещал жизнь. Так и случилось. Гесс пережил своих товарищей по партии на 50 лет».

В 1942 году Сталин отозвал Вронского в Советский Союз под предлогом получения почетной награды – Звезды Героя. Что на самом деле хотел сделать «отец народов» (ведь известно, что он недолюбливал астрологов и, возможно, подозревал Вронского в двойной игре), сказать сложно. Вряд ли он вызывал лучшего шпиона только для получения награды. Скорее всего, это был просто удобный повод. Вронский решил ехать. Почему он так поступил – этот вопрос остается открытым. Конечно, талантливый астролог не мог не увидеть в своем гороскопе, что в Союзе его ждут очень тяжелые годы, лагеря и скитания. Возможно, звезды рассказали ему и о нелепой пуле в голову, которая уготована была ему вместо награды. Но все-таки Сергей Алексеевич принял решение ехать. Кто знает, может быть, звезды показали, что другой вариант сулит ему разоблачение и смерть. А может, дело было в его природном авантюризме и склонности идти самыми трудными путями.

Как бы там ни было, Вронский угнал самолет и на нем пересек границу. Его встретил шквальный огонь родной артиллерии, а он показал себя пилотом высшего класса. «Кое-как спланировал на шоссе, – рассказывал спустя много лет Сергей Алексеевич. – Подбежали солдаты, вытащили меня из искореженного самолета, сдернули белый халат, увидели советскую форму, погоны лейтенанта и страшно обрадовались. Потом доставили к особистам. Там я все рассказал…» Узнав, что Вронский по специальности медик, его сразу же «завербовали» военно-полевым хирургом – ни о какой Звезде думать уже не приходилось. Долгое время он работал почти круглые сутки, не зная отдыха, оперировал раненых, проявляя себя как хороший специалист. Но и он не был застрахован от ранений. Когда в здание госпиталя попал снаряд, бревно врезалось в бок хирурга, сильно повредив внутренние органы. А потом Вронскому еще и пулю в голову пустили. Подробности этого нелепого случая тоже не известны. Говорят, что выстрелили случайно. Вот и пришлось ему, едва отойдя от операционного стола, ложиться на стол в качестве пациента.

Скорее всего, он не выжил бы, ведь его даже не собирались оперировать. Но ему снова, как и в детстве, помог счастливый случай – его фамилию в списке безнадежных увидел сам Бурденко. Хирург приказал немедленно готовить раненого к операции, несмотря на его неоперабельное состояние. Дело в том, что Бурденко хорошо знал Вронского-старшего и был о нем высокого мнения. Мало кто верил в успех этой операции. Но Бурденко совершил невозможное, вернул Вронского к жизни, вставив ему в голову платиновую пластинку (через некоторое время он же заменил ее на более легкий сплав).

Правда, Сергею Алексеевичу пришлось долго восстанавливаться после ранения, он много времени провел в госпитале. Он учился не только ходить, но и говорить. Это требовало каторжных усилий, но с его силой воли это было вполне преодолимо. А вот руки были так повреждены, что о карьере хирурга думать уже не приходилось.

Вместо Звезды Героя Сергей Вронский получил вторую группу инвалидности. В 1945 году он поселился в Юрмале, блестящее образование позволило ему стать директором одной из школ. Правда, надолго он там не задержался: видимо, звезды никогда не сулили Вронскому стабильности. Из класса Сергей Алексеевич отправился прямо на нары. А все потому, что не вывел своих подопечных смотреть на публичную казнь немецких офицеров. На него тут же был написан донос «куда следует», к которому прилагалась информация, что он сотрудничал с немцами, и вещдок – его фотографии в немецкой форме. Церемониться с Вронским не стали, он был приговорен сначала к высшей мере, а потом к двадцати пяти годам тюремного заключения, но провел за решеткой около пяти лет.

Покинуть колонию Вронскому удалось благодаря навыкам, полученным в Биорадиологическом институте. Педагоги, которые обучали его гипнозу и внушению, могли бы им гордиться. По одной версии, Сергею Алексеевичу удалось бежать, усыпив бдительность охранников, по другой – он притворился мертвым. По третьей, смог убедить всех, что у него тяжелая форма рака, и через пять лет его выпустили на свободу умирать. Сейчас трудно определить, как же все было на самом деле. Ясно одно: умирать Вронский не собирался, он был бодр и полон сил. Только вот чем и где мог заняться судимый дипломированный астролог? Некоторое время он скрывался у знакомых. А потом сменил немало профессий и рабочих мест, но нигде надолго не задерживался, начальство находило массу причин для увольнения.

В начале 1960-х Вронский был полностью реабилитирован и смог перебраться в Москву. Жил он то у одного знакомого, то у другого, читая на кухнях лекции по астрологии, послушать которые собиралось немало желающих. Об этих годах сам он вспоминал так: «Началась настоящая научная “подпольная” работа. “Подпольная” потому, что велась она не в лабораториях или институтах, а на частных квартирах. “Астрология? Это буржуазная лженаука! Биорадиологический метод лечения? Такого не бывает, это обман и самообман! Экстрасенсы, телепаты? Их быть не может!” На нас смотрели как на инакомыслящих». Тем не менее, рассказывал Вронский, партийная верхушка и в те времена обращалась к нему за гороскопами. А вот о чем совсем не любил говорить Сергей Алексеевич, так это о сотрудничестве с МВД, КГБ и Министерством обороны. Он всегда уходил от разговоров об этом, как и о своей деятельности в ставке Гитлера.

В 60-х годах прошлого века Вронский пытался заниматься и преподаванием. В лаборатории биоинформации (ею руководил профессор Михаил Коган) он начал подготовку отечественных врачей-биорадиологов (целителей). Но в скором времени один из «благодарных» студентов написал донос, и власть быстро запретила эти занятия.

По ходатайству Хрущева Вронского приняли на работу в Звездный городок, консультантом. К тому времени он уже разработал систему благоприятных и неблагоприятных периодов на основе биоритмов человека. Он составлял личные гороскопы для обитателей Звездного городка. Это были подробные рекомендации на каждый день. И лучше было бы, если б к ним прислушивались. Так, день 27 марта в личном гороскопе Юрия Гагарина был отмечен как неблагоприятный день для полетов. «Трижды неблагоприятный день», – подчеркивал Вронский. Все составляющие биоритмов находились на критически низкой отметке. Но любивший опасность Юрий все-таки взлетел в небо. Живым он не вернулся. Настаивал астролог и на перенесении даты операции Сергею Королеву. Этот день был крайне нежелательным для хирургического вмешательства, но его не послушались. Королев не дожил до конца операции.

Тут же, в Звездном городке, Вронский обучал желающих составлению гороскопов. Одной из прилежных учениц была его будущая жена, Лиана Жукова. Талантливый инженер, она проявила неплохие способности в интерпретации гороскопов, хотя больших способностей к целительству и не имела.

С приходом к власти Андропова, который дал официальное «добро» астрологии, Сергей Вронский смог преподавать в Институте усовершенствования партийных работников. В 80-х годах XX века стремительно росла популярность загадочной науки, и Вронскому стало легче дышать. Теперь его не считали «лжеученым» и открыто шли к нему за авторитетным советом, а он мог открыто нести свои знания людям.

С 1992 году Вронский вновь поселился в родной Риге. Он читал много лекций, которые имели ошеломляющий успех, писал гороскопы для газеты «Московский комсомолец». Бывший шпион очень много сделал для популяризации астрологии в Советском Союзе. Он всегда подчеркивал, что это точная наука, как, например, математика, и не понимал скептического к ней отношения. Об этом на заре 90-х он написал и в своей первой книге, принесшей ему широкую известность, – «Астрология – наука или суеверие?» В работе «Гороскоп для Евы» (1992 г.) Сергей Вронский предсказал окончательный и бесповоротный распад Советского Союза, а также затяжную войну на Кавказе.

Вронский издал достаточно много популярных книг по астрологии, успел закончить в рукописи главный труд своей жизни «Классическая астрология» (фундаментальный университетский курс астрологии в 12 томах). Правда, гонорарами звездочет так и не разжился: несмотря на популярность книг, многочисленные издательства, выросшие в то время как грибы после дождя, платили мало, а то и вовсе воровали его труды.

Не принесли баснословных доходов и предсказания руководящей верхушке Советского Союза. Его клиентами в свое время были Брежнев, Андропов, Горбачев, Ельцин. Вронский не стремился обогатиться за счет сильных мира, составляя им гороскопы. Он жил всегда небогато, хотя, вероятно, выдающиеся способности могли бы обеспечить ему роскошное существование. Но он опасался таких денег, да и не хотел быть купленным.

В конце 80-х – начале 90-х годов прошлого века к Вронскому толпами потянулись журналисты, желающие раскрыть тайну шпиона-астролога. Сергей Алексеевич до последних дней оставался в здравом уме и ясной памяти, мог вспомнить многие подробности и был интересным собеседником. Он мог часами говорить об астрологии, рассказывать кое-какие факты из жизни – но только то, что считал нужным, оставляя в своей биографии множество белых пятен. Он говорил, что сможет рассказать всю правду о своем пребывании в Германии только после 1995 года, но так и не рассказал. Никому не удалось развеять ореол таинственности вокруг его личности. А в одном из интервью он вообще заявил, что «посвящен в великую тайну, но должен унести ее с собой». Эта загадочность Вронского породила массу версий о том, какую же тайну так бережно хранит астролог.

Некоторые исследователи считают, что это была его причастность к одной из масонских лож – тайному обществу, искавшему мифическую страну Шамбалу и мечтавшему установить свой миропорядок. Масоны хотели заставить мир плясать под свою дудку, и их не занимали интересы отдельных людей и государств, они мечтали о мировом господстве, о том, что будут тайно управлять миром по своему усмотрению. Сторонники этой версии утверждают, что идеей масонства Вронского заразил самый близкий ему в Германии человек – Рудольф Гесс, который сам был членом этого общества. Если верить этой версии, Сергея Вронского не волновала ни судьба Германии, ни судьба России, поэтому он так легко и работал на два фронта, руководствуясь секретным масонским планом. Члены этого тайного общества, чувствуя себя дирижерами мирового оркестра, исполняли свою пьесу, по своим, понятным только им законам.

Насколько верны эти предположения, сказать сложно. Только сам Вронский мог пролить свет на таинственные эпизоды своей жизни. Но, как и обещал, Сергей Алексеевич унес с собой великую тайну – о масонстве или о чем-то другом… Он умер 10 января 1998 года, оставив потомкам увесистую рукопись своей «Классической астрологии» и множество нераскрытых тайн своей жизни.