Леонид леонов - русский лес. «Русский лес Леонов русский лес анализ произведения

МАНЕ ЛЕОНИДА ЛЕОНОВА «РУССКИЙ ЛЕС»

Настоящее издание в какой-то мере итоговое: вот уже два десятилетия живет «Русский лес» Леонида Леонова в сознании нашего читатели роман подводил итоги одной эпохе и приоткрывал другую, он предоставлял читателю поэтический обзор полувекового исторического пространства и заключал в себе взрывчатый клубок злободневнейших вопросов современности; они осмыслялись писателем в соотношении с далекой временной перспективой прошлого, но обращены были в будущее.
У романа счастливая судьба: его сразу оценили как большое явление отечественной литературы,– первым произведением искусства, отмеченным Ленинской премией, был «Русский лес».
Однако и критика романа была довольно резкой. И хотя о «Русском лесе» написано немало книг и статей, роман этот продолжает оставаться дискуссионным по существу поставленных в нем проблем.
Одним словом, «Русский лес» - явление сложное, требующее от читателя известной подготовки, обязывающее его к умственному напряжению, но и вознаграждающее глубиной поэтического своего содержания.
Чтобы лучше понять этот роман, необходимо хотя бы примерно представить его место в творчестве писателя, а значит, и в истории советской литературы. Ибо творчество Леонова и своей полувековой протяженностью, и основными темами, и смыслом главных проблем во многом совпадает с этой историей, а вернее – составляет неотъемлемую и довольно существенную часть этой истории.
«Русским лес» - шестой по счету роман Леонова. Начав путь прозаика в 1922 году стилизованными легендами и ироническими сказками, Леонов часто выступал перед читателем и как оригинальный драматург, и как интересный рассказчик, и как публицист, обращенный к злободневным событиям современности. Перед Великой Отечественной войной и во время войны автор знаменитого «Нашествия», обошедшего сцены всей страны, гневно обличал злодеяния фашизма на страницах газет. Но шесть романов Леонова, рассредоточенные в трех первых десятилетиях, его пути советского литератора, все-таки нанимают особенно большое место и в творческой биографии писателя, и в истории советской литературы. При всей самобытности и значительности драматургии Леонова по ней одной нельзя судить о всем круге вопросов, поднятых писателем, о всех духовных событиях в нашем обществе этих лет, а по романам – можно. Все вместе они представляют собой непрерывную цепь диалогов художника со временем и современниками. И темы, открытые каждым из романов, и вопросы, в них когда-то поднятые, получают ответы, развитие и завершение в «Русском лесе». Впрочем, что значит «завершение»? Леонов – наш современник, и его диалог с нами продолжается.
Уже первый роман Леонова 1924 года «Барсуки», написанный в стремительном темпе молодости, вобравший в себя яркие краски впечатлений детства и принесший автору громкую славу, явился сложнейшим художественным сопряжением самых драматических проблем, возникших и в результате гражданской войны, и в первую очередь таких важных для будущего страны, как отношения города и деревни. Тогда, в «Барсуках», сразу же в полную силу проявился дар Леонова не только искусно складывать красочную россыпь самоцветных слов в пестрый орнамент своего неповторимого узорчатого стиля, но класть этот же материал, испытанный в каждой фразе на прочность, в основу стройного и величественного сооружения большой общественной емкости. И то и другое качество были тут же отмечены Горьким и Луначарским, увидевшими в Леонове надежду молодой советской литературы, так широко и уверенно делающей свои начальные шаги.
Это первое эпическое сооружение Леонова несло на себе явные следы традиционной основательности русского социального романа в его классических образцах. Но оно же обладало и некоторыми особенными качествами прозы XX века. Романы Леонова соединяют в некий новый сплав искусство повествовательное и изобразительное с искусством поэтической лирики, с ее сгущенной метафоричностью, с ее повышенной музыкальностью и потребностью в обобщенном образе. Это новое качество поэтического повествования, претерпевшее многие изменения за три десятилетия деятельности Леонова как романиста, с новой силой сказалось в поэтике «Русского леса», а может быть, даже только появление этого романа по-настоящему раскрыло нам значение новаторского стиля молодого Леонова для развития богатых возможностей молодой литературы и для осуществления ее трудных, историей выдвинутых задач.
За «Барсуками» в течение двенадцати лет быстро следовали один за другим остальные романы Леонова: «Вор» (1927), «Соть» (1929), «Скутарев-ский» (1932), «Дорога па океан» (1936) – верные и одновременно своеобразные отпечатки бурных изменений в жизни страны, объективные и точные картины этой жизни, одушевленные и преобразованные фантазией и чувством писателя, напряженно разгадывающего их глубинный смысл; отдельные художественные миры, непохожие друг на друга, но явно отмеченные яркой печатью одного и того же поэтического дарования и прочно сцепленные друг с другом, как звенья единой цепи размышлений художника.
Вот эта внутренняя связь произведений Леонова друг с другом единством его сквозных, через все творчество проходящих тем и мотивов делает очень трудным определение времени работы над каждой данной книгой и продолжительности вынашивания каждого замысла. По сути дола, процесс создания книги у Леонова изначальный и непрерывный: его истоки теряются в истоках жизни художника, его продолжение бесконечно следует в позднейших сочинениях, развивающих и изменяющих раз и навсегда облюбованные им темы и мучающие его вопросы. Но что это за темы! И м&;lt;5гут ли быть исчерпаны такие вопросы даже самой большой, даже замечательной книгой? Любовь Леонова к лесу как национальному пейзажу и обрамлению жизни героев, его интерес исследователя к лесу как средоточию социальных, исторических и философских вопросов берут начало в его творчестве 20-х годов. Человек, ищущий в лесных дебрях своей обширной родины излечения от старых душевных недугов, спасения от врагов, забвения или преодоления прошлого, а главное, нового смысла существования – этот постоянный мотив уже присутствовал в первых романах Леонова, но пока как глухая поэтическая мелодия, лишь сопровождающая главные события, лишь стелющаяся успокаивающим и что-то таящим золеным фоном где-то позади бурных человеческих драм.
Не имея возможности сейчас углубляться детально в развитие темы леса у Леонова, задержимся на мгновение только на одном, но во всех смыслах ключевом его произведении – на романе «Соть», которым кончался Леонов 20-х годов и начинался Леонов 30-х годов.
Герой этого романа, «битюг» революции, ее железный солдат и грубый «предок» грядущего вслед за ним гармонического человека (так тогда мечталось), врывался в лесные российские дебри, чтобы овладеть стихией – и природной и социальной,– чтобы взнуздать ее электрическими вожжами, подчинить всю без остатка своей воле, превратить ее в послушный и безотказный материал для строящегося здания социализма. Тогда, в «Соти», российские лесные пространства расстилались еще как бы и не тронутыми рукой человека до самого океанного горизонта. «Хоть апокалипсис пиши!» – восклицал при виде безмерности этих пространств, где только ветры и волки, Увадьев. И он входил в них без страха и сомнения с сотнями и тысячами смоленских землекопов, рязанских пильщиков, владимирских плотников, вологодских штукатуров, входил, чтобы очистить и взорвать родную землю под котлованы социализма. Лес в тот исторический момент и в том романе представал прежде всего неисчерпаемым и сопротивляющимся сырьем – и его превращали в целлюлозу, и он же представал убежищем политического противника: в нем таился нищий монастырь, оплот скрытой и явной контрреволюции на реке Соть,– и потому он также подлежал уничтожению.
Так на рубеже 20-х и 30-х годов, в духе и в согласии с потребностями и прямолинейностью эпохи, решалась Леоновым – и поэтически и философски – проблема природы и человека, стихии и разума, прошлого и будущего. Конечно, в общем и, конечно, не без оговорок и не без сомнений. Леонов не был Увадьевым, он лишь испытывал на себе в тот момент обаяние его исторического подвига и его бескомпромиссной уверенности.
Читая и перечитывая последний роман Леонова, приходится вспомнить претворение «лесной темы» в его давнем романе потому, что «Русский лес» – во многом новый ответ писателя и самому себе, и самим им поставленным когда-то вопросам, неоднозначный ответ, выношенный временем и выстраданный в испытаниях войны.
Отношения человека со стихией, соотечественника Леонова с родной историей, ответственного гражданина своей страны с безответственными ее гражданами, преобразователя природы с лесом – все оказалось сложнее, чем думалось когда-то, и все потребовало переосмысления и углубления. Вот почему, являясь объективной и правдивой картиной частной и общественной жизни леоновских современников, запутанным клубком человеческих драм, «Русский лес» в то же время весь до конца проникнут духом лирической исповеди. Лирика сплавляет в этом романе в сложное художественное единство настоящее героев с их прошлым, патриотическую патетику автора с его же ядовитым сатирическим сарказмом, горестные воспоминания с мечтами о будущем, горькие сомнения с самыми высокими и гордыми надеждами. Роман весь построен на этих эмоциональных контрастах, сплавленных единством личности художника, отразившейся в каждом слове, в каждом оттенке интонации повествования.
Да, на многое пришлось ответить в «Русском лесе» по-иному, чем отвечалось когда-то в «Соти». Но одно и именно тогда было заложено как новаторское качество советского романа прочно и для Леонова навсегда: определенность профессии героя, его сращенность всеми клетками души и тела с делом своей жизни и именно через это свое дело – с жизнью народа, эпохой, страной. В начале 30-х годов эта особенность воспринималась как специфическая жанровая черта «производственного романа» – так неуклюже и скучно стали называть романы, где действие происходило на стройках, на фабриках, на заводах, на танкерах, на гидростанциях и т. д. Но очень скоро обнаружилась простая очевидность: а где же еще может действовать, чувствовать, любить, ненавидеть, страдать, прославиться современный герой? Труженик и работник, он весь мир и все его краски и запахи мог воспринимать только через призму своей профессии. И тогда для писателя оказался особенно существенным точный выбор профессии своего героя и конкретное знание ее особенностей, и бед ее, и ее поэзии. В 30-е годы Леонов последовательно вместе со своими героями становился то строителем, то физиком, то железнодорожником, то садоводом.
К теме леса писатель шел издалека, но выбор лесоводства как главного. дела жизни для героев его романа оказался и необычайно существенным, и глубоко знаменательным. Здесь все сошлось и все определило успех: и давняя юношеская привязанность Леонова к русскому лесному Северу, сложившаяся тогда, когда он, еще до революции, будучи московским гимназистом и живя у деда в Зарядье, ездил в Архангельск к ссыльному отцу, поэту и издателю Максиму Леоновичу Леонову; и постоянный интерес Леонова к естествознанию, особенно к ботанике; и та не оставляющая каждого современного человека, но в высшей степени присущая Леонову тревога, которая родилась, когда в результате второй мировой войны открылась очевидность прямой зависимости между направлением развития науки и сохранностью природы на земле; и послевоенная общественная деятельность Леонова в качестве делегата всепланетных конгрессов в защиту мира и депутата Верховного Совета, конкретно столкнувшая его с широкими проблемами политики и народного хозяйства; и, наконец, некоторые громкие и при этом все-таки не совсем ясные события, которые начали происходить в середине 30-х годов и возобновились в конце 40-х в разных сферах биологической науки, в том числе и в лесоводстве... Мирная, тихая профессия лесничего при ближайшем рассмотрении оказалась заветным ключом к множеству драматических ситуаций и современности и истории. Каждая из этих ситуаций заключала в себе следующую, а ключ подходил ко всем вместе.
Уже 28 декабря 1947 года, когда в «Известиях» появилась знаменитая статья Леонова «В защиту друга», имевшая громадный общественный резонанс, вызвавшая ожесточенные дискуссии лесоводов, положившая начало широкому движению по охране природы,– уже тогда был сделан первый решительный поворот этого ключа: будущий автор «Русского леса» вошел сам и ввел своих читателей в суть общественного конфликта еще не написанного им романа, где вопрос о сохранности лесов нашей страны, о разумном лесопользовании выступит наглядным выражением и представительным обобщением идеи ответственного и деятельного патриотизма в резком контрасте с изображением гражданской безответственности, прикрытой ложной, фальшивой имитацией под ту же идею.
Но существует колоссальное различие между воздействием на людей самой горячей публицистики и воздействием на них искусства, в частности, образов реалистического романа, который надолго, а иногда и навсегда сохраняет свою магнетическую силу доступно объяснять людям сложные общественные и психологические явления в их исторической конкретности и одновременно заражать людей нравственным зарядом любви и гнева писателя. Эта сила реалистического искусства заключена прежде всего в правдивости, типичности и убедительности человеческих характеров, созданных художником.
Спор о методах лесопользования, который превратил старших героев «Русского леса» Вихрова и Грацианского из прохладных друзей юности в ожесточенных противников, а вернее, одного в заискивающего преследователя, а другого в гордого преследуемого,– этот спор, по сути дела, давно уже выигран Вихровым, Леоновым и теми советскими лесоводами, идеи и дела которых стоят за картиной, нарисованной писателем. Выигран, так сказать, принципиально, идейно (это не значит, что разумное лесопользование так уж всегда и всюду торжествует практически – тут писатель бессилен, но важно уже и то, что лесные заботы и беды стали близки и хоть в какой-то степени понятны всем нам). Решен и исторически в пользу Вихрова конфликт 30–40-х годов между серьезными биологическими идеями и тем блефом, который так откровенно и нагло разыгрывался иногда на авансцене науки, прикрывая мнимой принципиальностью и мнимым новаторством научные и человеческие трагедии. Но не потеряло своего значения, до конца не изжито внешнее сосуществование и внутреннее столкновение двух типов миропонимания и мироотношсния, воплощенных Леоновым в двух «лесных» профессорах Вихрове и Грацианском,– существующих, однако, не только в лесоводстве и даже не только в науке. Это всем знакомое и иногда трудно различимое сосуществование, но всегда неизбежное столкновение всякой подлинности и всякой мнимости, когда с одной стороны выступает искренняя и бескорыстная самоотдача человека делу всей своей жизни, а с другой стороны – циничное самоутверждение в том же деле человека карьеры – одной карьеры во что бы то ни стало и чего бы то ни стоило.
Между этими двумя полюсами человеческого поведения расположилось все поле леоновского романа, натянуты все его главные сюжетные линии, образовалась вся сила его нравственного напряжения. И то, что в центр романа начала 50-х годов был поставлен такой глубокий и такой, в сущности, простой конфликт, сделало «Русский лес» характерным явлением советской литературы и 60-х годов. При всей своей усложненности и патетической торжественности роман Леонова оказался в самом глубоком и главном русле живого течения литературы 60-х и 70-х годов, обращенной в первую очередь к проблемам нравственным в их простом, прямом и массовом выражении, а во вторую – к проблемам национальной сущности, национальной истории и национальной эстетики.
В образе Грацианского, коварного противника Ивана Матвеича Вихрова, Леонов создал удивительно глубокое сатирическое обобщение грехов и пороков современного карьеризма, но в его старомодном рафинированно-интеллигентском варианте. Он показал его вместе с его же глубокими историческими корнями, уходящими в российское прошлое и не выкорчеванными до конца даже самыми радикальными социальными катаклизмами. Раздавались голоса, что Грацианский слишком уж прямо связан в прошлом с царской жандармерией, с ее провокаторской деятельностью. Может быть, Леонов действительно выбрал для такого изнеженного сибарита и изощренного полемиста, как его Грацианский, не самую распространенную биографию, по крайней мере, в ее истоках. Может быть. Но уж очень важна для Леонова сама идея исторической преемственности и исторической укорененности славы и бед русского леса. Без этого ощущения своего времени в перспективе веков и даже тысячелетий не мог быть создан символический и многоплановый образ леса: дерево растет долго, и болезни его, и величие его питаются соками из глубины скрытых недр. И очень уж зловещую роль сыграло провокаторское подполье в нашей истории, особенно в истории начала XX века, в годы юности старших героев «Русского леса» и детства его автора: облик Азефа маячил не только перед юным Сашей Грацианским в его наивно-безнравственном замысле бороться с провокацией ее же средствами, но, видимо, этот зловещий исторический лик был существенным и для переживаний творца Грацианского. В целом же скользкая двусмысленность этого персонажа столь же художественно безупречна, как и прямодушие и открытость Вихрова – до наивности, до беззащитности.
Вихров тысячью видимых и невидимых нитей связан с давним российским прошлым: и поэзией своего крестьянского детства, и своими хождениями по Руси, хождениями по мукам народным (ради той пытливой любознательности, которая так была свойственна молодому Горькому, и благодаря тому пренебрежению к трудностям, которым отличалась демократическая русская интеллигенция); он связан с прошлым и идеями ответственного лесопользования, воспринятыми им от лучших представителей отечественной науки той поры, когда идущая в народ интеллигенция считала своим высшим долгом сохранение общего народного достояния – земли и всего того, что в ней и на ней находится; связан Вихров и с очень далеким прошлым страны, с глубью ее веков, патриотическим пафосом и исторической патетикой своего слова о судьбе русского леса, произнесенного им трагической осенью 1941 года перед студентами. Вихровская лекция – лучший образец леоновской публицистики, органически вошедшей в роман как неотъемлемая часть – и в его лирическую стихию, и в реалистический портрет героя романа Ивана Матвеича Вихрова.
Этот созданный писательским знанием и воображением портрет сохранил для нас и запечатлел для потомков самые дорогие черты наших отцов и дедов – скромность, внутренний неподдельный демократизм, чувство долга как главный принцип жизненного поведения, гордость тружеников, не нуждающихся во внешних знаках признания и боящихся пуще огня громких густых слов. Запечатлел этот портрет и их драму: молчаливое презрение к Грацианским и беззащитность перед ними, частые, а иногда трагические поражения их чистоты, не подозревающей всех возможностей зла и подлости, в столкновениях с доносительским карьеризмом, и их конечную моральную победу над попытками в принципе оправдать зло некими высшими таинственными целями. Идейные, психологические, бытовые связи, многолетние и каждодневные взаимоотношения Вихрова и Грацианского схвачены леоновским наблюдательным глазом во всей их житейской правдивости, обыкновенности и распространенности, объяснены с большим проникновением и обобщением, изображены с артистической изобретательностью сатирика и высокой грустью лирического поэта.
Читатель «Русского леса» признает, что в этих характеристиках леоновского мастерства нет преувеличения, когда сам столкнется с лучшими страницами и сценами этой книги: когда он будет наблюдать, как Грацианский обещает оболганному Вихрову дружбу, а Вихров застенчиво теряется перед такой наглостью или принимает ее за искреннее раскаяние; когда на страницах этой книги он встретит замечательную л ооновскую метафору объединяющую Вихрова и Грацианского поэтическим образом странной, загадочной двойной звезды, взошедшей и надолго над русским лесом; когда он окажется по авторской воле свидетелем вихровского унижения у ворот богатой чиновничьей дачи, свидетелем, оскорбленно сочувствующим, но и досадующим на простодушие любимого героя; когда, наконец, он почувствует в самом строении речи рассказчика, повествующего об этих длительных и запутанных отношениях, даже в интонации – постоянное соседство, столкновение, сопряжение нежной любви и сарказма, сочувствия и иронии, надежды и грусти.
Столь же сложна и контрастна интонация леоновского повествования, когда в «Русском лесе» речь идет о его молодых героях, о родной дочери и приемном сыне Вихрова и их друзьях, о поколении, сражавшемся и победившем в Великой Отечественной войне. Только этот контраст иной тональности, иных эмоциональных оттенков. Здесь сталкиваются мажорная мелодия доверия к жизни, так светло и радостно окрашивающая первые страницы романа, и тревожная мелодия тайного недоумения, переходящая постепенно в открытый и яростный гнев – против фашизма (допрос Поли немецким офицером), против грацианщины (Полина расплата с врагом отца), чтобы в конце романа снова перелиться в музыку победивших юных надежд, но музыку, смягченную умиротворенным прощанием старшего поколения с любовью, с родными поредевшими лесами, с прошлым.
С конца 20-х годов облик молодого поколения страны в романах и пьесах Леонова.часто воплощался в образах юных девушек. Прелесть расцветающей женственности призвана была эстетически утвердить представление писателя о красоте и гармоничности поколения, полнота счастья которого составляет конечную цель общества, строящего социализм. Леоновские полудевочки, полудевушки радостно и доверчиво вступают в сложный, борющийся, куда-то рвущийся мир. Их отношение к миру и мира к ним – та двойная шкала моральных ценностей, при помощи которой писатель измеряет и перепроверяет нравственное состояние своего времени. Это состояние определяется сложным соотношением между высотой этических идеалов общества и его каждодневной практической моралью, с которой сталкивается молодой человек, вступая в жизнь. Новый строящийся мир пытается оберечь свое прекрасное и любимое дитя от нравственных перегрузок, но дитя, воспитанное на головокружительной высоте и в стерильной чистоте идеалов этого мира, неподкупно строго и беспощадно судит отцов по этическим меркам, ими же привитым ему.
Общая для творчества Леонова тема, варьирующаяся с разной степенью глубины и конкретности, в «Русском лесе» приобретает генеральное значение, составляя самый костяк сюжета романа, объединяясь с темой леса идеей взаимной ответственности следующих друг за другом поколений и обогащаясь всенародным нравственным опытом Великой Отечественной войны.
Восемнадцатилетняя Поля Вихрова приезжает 22 июня 1941 года (в Москву из глухого лесного края, чтобы решительно осудить своего отца Ивана Матвеевича Вихрова за якобы совершенные им грехи. Скоро она с недоумением обнаруживает странное несоответствие сущего и кажущегося в отношениях Вихрова и его постоянного обвинителя Грацианского, странную неясность всей ситуации, где непонятно, кто враг, а кто друг народа. Чтобы окончательно разобраться в этой ситуации, Поле Вихровой нужно сначала стать участницей Великой войны, совершить подвиг, близкий подвигу Зои Космодемьянской, счастливо избегнуть участи этой всенародной героини, вернуться из фашистского плена в Москву и только тогда обрести право и силу предъявить истинный счет клеветнику. Поля и ее названый брат возвращаются с войны, обогащенные знанием душевного богатства своего народа, «законов, записанных в сердце», и пониманием несоизмеримой с их прежними чистыми, но незрелыми представлениями о сложности нравственных коллизий, создаваемых реальной жизнью, исторической судьбой русского леса. И потому отныне они с более гибкими, более глубокими и выверенными жизнью и своим душевным опытом мерками будут подходить и к прошлому отцов, и к своему будущему.
В конце романа, едва прогнав фашистов из родных лесов, едва избавившись от духовной власти Грацианского и его непрошеного участия в их делах, герои романа скромно празднуют первую военную победу, впервые собравшись после испытаний и разлуки вместе – и юное и старшее поколение. Они не разъединены больше ни взаимным тягостным молчанием недоверия, ни масками фальшивого внешнего благополучия. Наконец-то они до конца понимают друг друга – и силу каждого из двух поколений, и слабость. И в этом мирном финале духовного согласия запечатлена вера автора романа в счастливый и достойный исход судьбы русского леса, леоновское понимание залога этого исхода как общих усилий и взаимной ответственности. Такой итог этого романа, сложившийся к началу 50-х годов, но чтобы понять его смысл и почувствовать его историческую глубину и правоту, нужно пройти вместе с героями Леонова большой и сложный путь.
Едва углубившись в роман, читатель «Русского леса» непременно обратит внимание на особенность его композиции, теперь довольно распространенную в литературе, но в начале 50-х годов редкую для советской прозы: свободное перемежение разных временных пластов. Непосредственное действие укладывается в несколько первых военных месяцев – с июня 1941 года по весну 1942-го. Но уже в первых главах романа, в первые сутки его действия и в последнюю предвоенную ночь, Иван Матвеич Вихров начинает вспоминать историю и предысторию своего лесного детства и всей своей жизни, отданной заботам о русском лесе,– это воображаемое путешествие в прошлое, с его разными пластами, причудливо переплетенными и между собою, и с событиями военной действительности, проходит перед глазами читателя. Как бы через дымку преданий и легенд встают картины крестьянских бедствий 90-х годов, первые шаги деревенского сироты, отданного матерью в люди, хождения в народ нищего студента 1910-х годов, история бурных успехов молодого советского ученого в 20-е годы и научные битвы годов 30-х.
Одновременно вспоминает о прошлом и сам автор – но уже не о прошлом Вихрова, а о тайном прошлом Грацианского, вводя в роман картины совсем иной социальной и живописной окраски. Здесь перед нашими глазами возникает гибельный блеск предреволюционного Петербурга с его загородными ресторанами, роскошными и сомнительными красавицами, тысячными рысаками, модерными особняками и декадентскими блекло-пышными гостиными, с его жандармами, провокаторами, с подспудно зреющей революцией; глухими подземными толчками сотрясающей этот неправедный, готовый к близкому краху мир.
В то же время и юная Поля Вихрова ведет свое следствие о прошлом родителей, пытаясь проникнуть в тайну отношений своего отца и его врага, своего отца и своей матери, разлучившихся по непонятным девочке причинам. Она идет ощупью и догадкой в дебри не такого уж далекого, но пугающего ее прошлого, раскрывая в нем не столько полновесные факты и подлинные события, сколько сердцем угадывая по обломкам от этих фактов и по намекам на давние события чистоту помыслов своего отца, его несчастную безответную любовь к покинувшей его жене, его беззащитную гордость перед клеветой и лицемерием Грацианского. Полино «следствие», вызванное духовной потребностью в знании и понимании прошлого, нужных ей, чтобы победить в войне, и добываемых ею на этой праведной войне,– это и есть внутренняя пружина столь сложной и запутанной на первый взгляд композиции «Русского леса».
Роман Леонова – не историческая эпопея, и прошлое, как бы живописно оно ни представало на страницах романа, здесь важно автору и читателю не само по себе, не своим величаво-последовательным течением, а как единственный ключ к настоящему и будущему. И выступает оно в этом романе теми своими гранями – поэтическими и низменными, прекрасными и стыдными,– какими оно соприкасается с настоящим: объясняет настоящее, а ведет к будущему.
Разве разделили бы мы в полную меру заботы и тревоги, любовь и гнев, вложенные Леоновым в лекцию, прочитанную в сентябре 1941 года Вихровым перед будущими защитниками русского леса, если бы не стали сами свидетелями тех радостей, которые давала крестьянскому сыну родная природа, место его детских забав и единственный источник поэзии в его жизни, или тех бедствий, которые несет России гибель ее лесов? Яркая и точная историческая живопись Леонова, запечатлевшая в этом романе и крестьянские горести, и тусклый закат помещичьего усадебного уюта, и недолгий, но широкий хищнический разгул русского купечества, всегда подчинена мысли писателя о настоящем, тревоге о будущем. Внуки пожинают богатые плоды дедовских трудов, но и за грехи дедов расплачиваются они же.
Однако, чтобы понять глубину образов «Русского леса», мало вникнуть в сложный рисунок построения этого романа, в чертеж, воплощающий проекцию прошлого в настоящем, а настоящего в будущем. Необходимо еще внимательно вчитаться в каждую отдельную фразу, ибо проза «Русского леса» вобрала в себя не только лирическую свободу и непринужденность построения художественного целого, но и содержательную насыщенность поэтического слова XX века. Рядом со словом прозаическим, рядом, с «обыкновенным» повествованием, скупо и сдержанно излагающим ход событий, вдруг образуются как бы прорывы из обыденного, явного и частного плана в поэтический, скрытый и обобщенный. Эти «прорывы» осуществляются или емкой метафорой, или сравнением, настолько красочным, что оно остается в нашей памяти не только вспомогательным приемом, но и самостоятельной картиной, или неожиданно возникшей песенной интонацией и скрытой литературной цитатой, или отточенным афоризмом, возводящим частное переживание леоновского героя в некий общий итог духовного опыта, объединяющий героя романа, его автора и читателя единством ощущения, переживания или знания.
Уже во второй главе заметен этот внезапный контраст «обыкновенного» повествования с поэтическим зачином, когда стареющий Иван Матвеич, вспоминая о прошлом над листами своей рукописи, «как сквозь осеннюю успокоенную воду видел там, на дне, свою детскую сказку». И пусть читатель отметит, как разнообразно и многолико варьируется в момент поэтического взлета леоновского лирического чувства слово «сказка», обозначая то прекрасную мечту, то призрачную иллюзию, то лживый обман, то снова необходимую человеческой душе игру фантазии, поворачиваясь к нам то одним своим смыслом, то другим, чтобы в конце концов всеми этими смыслами вместе придать детству Ивана Вихрова обобщенность национальной типичности подобной судьбы.
Сопряжение «обыкновенной» прозы с емким поэтическим словом выдержано в романе с начала и до конца. И вне этой особенности языка и стиля нет леоновского романа,– и фабула его, и характеры, в нем изображенные, постигаются только вместе с этим вторым лирическим планом, который проходит и через пейзаж, и через авторские характеристики персонажей, и через диалоги героев – через все компоненты романа, добавляя каждому из них еще один, более широкий или более глубокий, но, во всяком случае, более общий аспект, чем тот, который непосредственно воспринимается как основной и главный.
При этом надо еще обратить внимание на особенную роль повторов некоторых метафор, которые только в движении через сюжет, через судьбу героев воспринимаются во всей полноте своего поэтического, а иногда и философского содержания.
Так проходит через роман с первых его глав до последних ненавязчивое и словно невзначай сделанное уподобление Полиной судьбы былинке, которую несет мощью своего потока река. Такое сравнение вряд ли сразу обратит на себя внимание читателя, впервые открывшего «Русский лес». Но постепенно, входя в образную структуру романа, читатель заметит, как в разных ситуациях, словно беря один и тот же знакомый аккорд, автор время от времени упоминает эту былинку, стремящуюся быть подхваченной и унесенной могучей рекой. А по смыслу событий и речей, среди которых возникает этот образ, читатель поймет, что былинке в нем уподоблена единичная человеческая судьба, а реке – могучий поток народной жизни. И в образе этом, развивающемся по музыкальному принципу сквозной мелодии, варьирующей своя оттенки, пробиваясь через другие темы и образы и обогащаясь от соседства с ними, уже но просто красиво, поэтически выражено такое общее наблюдение, как зависимость судьбы человеческой от судьбы народной, но особенное леоновское понимание этой зависимости. Смысл его в том, что ответственный, свободно мыслящий гражданин в некий критический момент и в самом конечном счете призван отказаться от привилегий и воли своей особой развитой индивидуальности ради служения «родовому» назначению, ради того, чтобы, став хоть каплей национального потока, увеличить его силу и мощь. Без учета подобных оттенков леоновской философии, слагающихся из мельчайших элементов поэтики его стиля, нельзя говорить о полном понимании романа.
Хочется обратить внимание читателя еще на один образ «Русского леса», наполняющийся противоречивыми оттенками леоновской мысли по мере продвижения этого образа через сюжет романа. Открытое авторское уподобление героини «былинке» вырастает в конечном счете из особенностей языка писателя, метафоричности его мышления, связи с истоками народной поэзии.
Сиротой я росла,
Как былинка в поле;
Моя молодость прошла
У чужих в неволе,–
так поется в песне. Но тот образ, о котором пойдет речь ниже, имеет не языковую, не народно-поэтическую, а целиком смысловую, даже реально-бытовую и сугубо индивидуальную окраску: это московский восьмиэтажный дом, в который приезжает Поля Вихрова 22 июня 1941 года. Дом вполне конкретный, населенный сверху донизу обыкновенными советскими гражданами всех возрастов и разных профессий, типичная новостройка 30-х годов, уверенно вторгшаяся своими упрощенно-прямолинейными очертаниями в прихотливо-узорчатые силуэты старых московских тополей и старинной колоколенки Благовещенского тупичка. В этом доме не всегда работает лифт и текут краны, но с его верхних этажей открывается такая широкая панорама Москвы, такая щемящая душу красота родного города, такие далекие и туманные его горизонты... И по мере накопления конкретных и реальных, но очень точно отобранных по смыслу и очень поэтических штрихов это стандартное строение приобретает обобщенный облик родного дома как символа совместной жизни и судьбы – и героев Леонова, и нас, его читателей. Жизни обыкновенной, но не простой, судьбы осмысленной, но не легкой. Постепенно мы видим этот дом сверху донизу как бы в разрезе, сделанном писателем в первые месяцы войны.
Здесь в резком, ничем не смягченном свете и «горных сквознячках» верхнего этажа обитают чистые помыслы прекрасной юности и спокойная мудрость аскетической старости – они объединились полным бескорыстием, полной готовностью к самоотречению. Отсюда, с этого этажа дома, увозят маленьких детей с мешочками на спине в далекую эвакуацию, в равнее сиротство, отсюда же уходят на фронт, чтобы или погибнуть, как погибла Полина подруга Варя, или победить, как победит Поля. Здесь, где-то в середине дома, обитает за семью замками в эгоистическом старомодном комфорте Александр Яковлевич Грацианский со своими стыдными в годину голода запасами и не менее стыдными тайнами. Здесь есть и глубокий подвал, срочно превращенный в бомбоубежище, но служащий также убежищем подпольных, смущающих Полю речей. Эти речи источают яд скепсиса и сомнения, но не они ли толкают Полю на путь самостоятельного добывания иного, более сложного и точного знания о прошлом отца, о человеческой жизни вообще, чем то знание, которое было ей ведомо в горной чистоте ее верхнего существования? Дом как дом. Дом еще не совсем достроенный, но уже обитый маскировочной фанерой и покалеченный вражеской бомбой. Многозначительный дом.
Коснувшись таких образов, как былинка и река или как дом в Благовещенском тупичке, мы уже вошли в сложную область разветвленной леоновской символики, являющейся неотъемлемой принадлежностью стиля романа и ключом к его философии. Самый всеобъемлющий и очевидный из этих символов – русский лес, о многогранных смыслах которого здесь уже не раз шла речь. Обратим только внимание, как свободно переходит Леонов в изображении своего леса от деловой, научной, исторической конкретности к смелой фантазии: так в момент Полиного проникновения в тыл к немцам лес вдруг персонифицируется в живое воплощение национального могущества, в сказочное существо, встающее на защиту родной земли. Или это только мысли девочки, ее надежда и молитва, обращенная к добрым духам этой земли?
Внутри многоликого образа леса – истребляемого и неистребимого, такого могучего в своей безотказной щедрости и так нуждающегося в защите своих детей – таится еще и его священная сердцевина: заветный родник, куда с раннего детства до старости ходит Иван Вихров за помощью, безошибочно обретая возле ключа, бьющего из недр родной земли, покой и уверенность и лишь однажды испытав там гнев и ужас, когда стал свидетелем, как бездушно и святотатственно прикоснулись к нему нечистые руки Грацианского.
Высокая символика леоновской философии патриотизма сама питается из заветных родников русской культуры. На один из таких источников, как явный опознавательный знак, указывает фамилия Грацианского. Так назвал Н. С. Лесков в «Соборянах» преемника оклеветанного и оскорбленного в чистоте своих бескорыстных помыслов Савелия Туберозова – преемника, ничем, впрочем, особенно не опороченного писателем, разве лишь безличностью стороннего пришельца, чужого и равнодушного к старгородской драме. В романе Лескова отец Туберозов также любит отдыхать душой и телом у чудесного ключа, гремящего и сверкающего алмазной пеной, серебристым ручьем разбегающегося по зеленому лугу, у родника, где, по преданию, издавна «вера творит чудеса». Там однажды в грозу показалось лесковскому герою, что «все рушилось», и там же в «благораствореннейшем послегрозовом воздухе почувствовал он прилив новых сил: «Словно орлу обновились крылья!»
Обратить внимание читателя на эту одну из многих особенностей романа заставляет то обстоятельство, что здесь весьма отчетливо видна характерная черта стиля «Русского леса», о которой вскользь уже упоминалось выше: обилие внешних и глубинных литературных реминисценций, призванных возвести леоповский образ к определенной традиции. Ассоциации с образами Достоевского и Лескова, вмонтированные в прозаический леоновский текст стихотворные цитаты из Пушкина и Блока укореняют духовный мир героев «Русского леса» и мысли его автора в национальной культурной почве. Вот почему выше было сказано, что для глубокого понимания «Русского леса» нужна известная литературная подготовленность.
Но, с другой стороны, леоновский роман так обильно и так органично вобрал в свою образную ткань разнородные элементы русской культуры, так насыщен ими и в то же время так доступен и современен своими основными проблемами и конфликтами, что читатель «Русского леса», войдя в леоновскую образную стихию, уже тем самым невольно окажется причастным к многим пластам культуры, к разным ее стилям и эпохам.
Гражданский пафос и публицистическая патетика «Русского леса», гуманизм и диалектика в изображении основных характеров, воспроизведших в новых исторических условиях лучшие достижения русского классического реализма, реализма Толстого и Достоевского, проникновенность леоновской пейзажной живописи и многозначительная обобщенность его символических образов, унаследованные от художественных открытий XX века, – все эти и многие другие черты романа Леонова, сплавленные в художественное единство, дают возможность современному читателю, внимательному и чуткому к оттенкам слова и мысли, проникнуться высоким духом родной культуры в ее богатом многообразии.

Е. СТАРИКОВА

ГЛА ВА ПЕРВАЯ

Юная девушка со звучным именем Аполлинария Вихрова (собственно, все зовут её Поля) приезжает после школы в Москву учиться. Мама её осталась там, на Енге, в Пашутинском лесничестве, а вот отец - столичный профессор, специалист по лесу. Только видеть его Поля не хочет: то и дело хлещут Ивана Вихрова в лесных журналах за то, что постоянно твердит он о необходимости правильного лесопользования, о недопустимости сплошных порубок. Отгораживает лес от его законного хозяина - русского народа. Подобные теорийки противоречат интересам социалистического строительства. Многочисленные суровые статьи намекают на политическую подоплёку научных воззрений Вихрова, и Поля, убеждённая комсомолка, заочно ненавидит отца как врага новой жизни. Кстати, у громогласных статей один автор. Его фамилия Грацианский.

Когда-то Грацианский и Вихров вместе учились в Лесном институте и даже были неразлучными товарищами, несмотря на разность социального статуса: Вихров - мужицкий сын, Грацианский происходил из обеспеченной семьи профессора Санкт-Петербургской духовной академии. Блестящая научная карьера Грацианского началась с растоптания видного лесного теоретика Тулякова, вихровского учителя, и продолжилась распрей с самим Вихровым. После каждой крупной работы Вихрова лесная общественность теперь ожидает разносной статьи Грацианского, хотя доверительно кое-кто утверждает, что ругательные шедевры Грацианского не составляют вклада в большую науку.

Итак, Поля приезжает в Москву и останавливается у подруги и землячки Вари Чернецовой. Гуляет по Москве, заходит к отцу - высказать ему честное комсомольское суждение о людях подобного сорта, но застаёт только отцову сестру, свою тётку Таисию Матвеевну.

В ту же ночь немецкие самолёты сбрасывают первые бомбы на спящие советские города.

В свете неблагоприятных сводок с фронта обвинения Грацианского кажутся Поле особенно зловещими. Тем более при личном знакомстве в бомбоубежище (они соседи по дому) Грацианский добавляет к биографии её отца окончательно убийственные подробности: Вихров все годы учёбы получал от неизвестного лица пособие в размере 25 рублей. В годы обнищания пролетариата этим благодетелем был уж конечно не рабочий - вывод отсюда ясен. Поля в ужасе, рвётся идти в райком, чтобы все рассказать. Варя предлагает ей вместо этого сходить на вступительную лекцию Вихрова.

Прослушав вдохновенный рассказ о судьбе русского леса («Судьба русского леса» - так называется и одна из фундаментальных работ профессора), Поля испытывает усталость победы и торжество чистоты. Теперь ей не стыдно глядеть в лицо воюющим солдатам, в числе которых сражается и Родион, её бывший одноклассник, друг и любимый. Вернувшись домой, она узнает, что Варя отправляется в тыл врага. «У тебя комсомольский билет под подушкой... думай о нем почаще - это научит тебя совершать большие дела», - на прощание наставляет Аполлинарию подруга.

Проводив Варю, Поля идёт в райком проситься на фронт. Есть у неё и ещё одно заветное желание - побывать на Красной площади в Октябрьский праздник.

Время от времени у Поли происходят встречи с тёткой Таисой, из которых постепенно выясняется история жизни её родителей. По окончании Лесного института её отец работал на родине, в Пашутинском лесничестве. Хозяйство при нем стало образцовым. Там он начал и свою плодотворную научную работу. Там возобновилось и его знакомство с Еленой Ивановной, с которой мельком виделись в детстве. Леночка жила на правах то ли приживалки, то ли воспитанницы в усадьбе Сапегиных, которым её подбросили в младенчестве. Вихрову она поверила свои страхи: боялась, что когда восставший народ будет казнить своих угнетателей и пойдёт жечь Сапегино, то убьёт и её. Чувствовала себя чужой народу, далёкой от него и не могла найти своего места в жизни. От неопределённости согласилась выйти замуж за Ивана Матвеевича, страстно её любившего. Молодые уехали в Москву, поскольку Вихрова как перспективного учёного, опубликовавшего к тому времени ряд заметных работ, перевели в Лесохозяйственный институт. Родилась Аполлинария. А когда дочке исполнилось три года, Елена Ивановна, не в силах больше сносить двойственности своей жизни, вернулась от нелюбимого мужа в Пашутинское лесничество и стала там работать в больнице. Вскоре после этого у Ивана Матвеевича появился приёмный сын Сережа: подкинул раскулаченный друг детства Демид Золотухин. Этим была частично заполнена гнетущая пустота, образовавшаяся при распаде семьи.

Для Поли, как и для её матери, нет цены, какой бы она не оплатила право глядеть в лицо своему народу. И поскольку военное время требует от каждого величайшей моральной чистоты, она пытается добыть окончательную правду о Вихрове и Грацианском. Случай помогает ей узнать о моральной нечистоплотности последнего: будучи холостяком, Грацианский имел дочь, но отцовство не признал и не помогал материально.

Во время парада на Красной площади Поля знакомится с военврачом Струнниковым, который берет её на работу в свой госпиталь санитаркой. Одновременно её сводный брат Сергей Вихров, которого она никогда не видела, отправляется на фронт помощником машиниста бронепоезда.

Комиссара бронепоезда Морщихина интересует революционное движение среди петербургской молодёжи перед февральской революцией. Беседуя со свидетелями тех лет Вихровым и Грацианским, он узнает о существовавшей тогда провокаторской организации «Молодая Россия». Никто, кроме Грацианского, не знает, что эта ниточка тянется ещё дальше: именно Грацианский был связан с охранкой и, в частности, выдал своих товарищей Вихрова и Крайнова. Грацианский не знает степени осведомлённости Морщихина и в смертельном страхе ждёт разоблачения. У Морщихина нет фактов. Тем не менее он начинает подозревать правду, но бронепоезд отправляют на фронт. Поговорить обо всем узнанном он теперь может только с Сергеем.

Бои идут как раз в окрестностях Полиного родного Пашутинского лесничества, и её как местную уроженку посылают с разведзаданием в тыл врага. Но она попадает в лапы фашистов и, не выдержав лжи, произносит речь, обличающую их как врагов новой жизни. Стечение невероятных обстоятельств позволяет ей бежать, и в лесу она натыкается на Сережу Вихрова, участвовавшего здесь на своём бронепоезде в одной боевой операции. Их находит советская разведка, лечатся они в одном госпитале - таково их знакомство.

По возвращении в Москву Поля идёт к Грацианскому и в знак презрения выплёскивает ему в лицо чернила. Грацианский воспринимает это как разоблачение. Советские войска переходят в наступление, и у Вихрова появляется давно желаемая возможность отправиться в Пашутино. Он навещает бывшую жену и застаёт у неё Сережу, Полю и Родиона. В разговоре он сообщает одну малозначительную новость: Грацианский покончил с собой, утопившись в проруби.

Пересказала

гическому сцеплению двух лекций, двух программных речей, кото­рые произносят центральные персонажи - Иван Матвеич Вихров и его «заклятый друг» Александр Яковлевич Грацианский.

Лекции профессора Грацианского (глава 3) принадлежит роль завязки в сюжете философского спора. И хотя Александр Яковле­вич произносит свою речь в не совсем подходящей обстановке - в подвале бомбоубежища, да и слушательница у него, в сущнос­ти, только одна - Поля, повествователь ориентирует читателя на программный характер этой речи ироническим замечанием, что ей «лишь немногочисленность аудитории мешала превратиться в развернутую лекцию».

Каков же пафос «подвальной речи» Грацианского? Сам про­фессор предусмотрительно обставляет свои суждения буферными фразами о том, что его размышления могут показаться «даже в какой-то мере обывательскими и, пожалуй, с предосудительным налетом пессимизма». Откуда же взяться пессимизму? Ведь Алек­сандр Яковлевич развивает перед Полей те идеи, которые, начи­ная с 1930-х годов и вплоть до середины 1950-х, носили характер официальных идеологических доктрин. Это, во-первых, тезис о не­избежности войн в современную эпоху и, во-вторых, постулат об обострении классовой борьбы внутри страны по мере продвиже­ния к социализму. Профессор не совершает никакой крамолы - он лишь логически развивает государственные идеи, которые изуча­лись во всех кружках политграмоты. Разворачивая первый тезис, Грацианский доказывает: раз войны неизбежны, то промежутки между ними будут все короче, а разрушительная сила войн будет, благодаря техническому прогрессу, все сильнее, следовательно, нашу планету неминуемо ждет самоуничтожение, превращение в «газовую туманность местного значения». Обыгрывая второй те­зис - об обострении классовой борьбы внутрй социалистическо­го общества - Александр Яковлевич заботливо предупреждает об опасности так называемых «невинных заблуждений, обычно вы­даваемых за оттенки научной мысли… А чем крупнее размах на­родной деятельности, - развивает свою мысль профессор, - тем чреватей начальное отклонение в идеях даже на пол градуса…». По этой логике выходит: чем выше в своем развитии поднимается социалистическое общество, тем строже должна быть узда на са­мостоятельной, неординарной мысли, тем большим ограничени­ям должна подвергаться духовная жизнь общества.

Грацианский довел до логического тупика краеугольные идео­логические доктрины советского тоталитарного режима, весьма убедительно доказав, что их реализация может привести только к ужесточению политических репрессий внутри страны и даже к катастрофе в планетарных масштабах. На месте сказочного комму­нистического будущего проступают контуры жуткой антиутопии. Для начала 1950-х годов такой логический перевертень из казав­

Взляды Леонова в романе «Русский лес»

Введение

Леонид Максимович Леонов (1899-1994) представляет уникальное явление в истории русской и мировой литературы. Его творчество отличает жанровое разнообразие. Этот талантливый художник слова и мыслитель проявил себя как прозаик и публицист, драматург и литературный критик. В своих романах и повестях, рассказах и сказках, драмах и киносценариях, в публицистических и критических статьях он рисует жизнь русского народа, показывает особенности его быта, нравов, культуры, его отношение к окружающему миру, его достижения и неудачи.

В творчестве писателя нашли отражения и такие глобальные по своему масштабу события, как Великая Октябрьская социалистическая революция и Вторая мировая война, а также такое явление XX века, как научно-техническая революция и проблема сохранения природных богатств для будущего поколения. Наибольший интерес вызывает романное творчество писателя. По мнению литературных критиков, романы Леонова – «энциклопедия русской жизни» двадцатого столетия, где достаточно полно и четко отражена собственная позиция художника слова, дана оценка общественно-политического и культурного движения в стране, отмечены противоречивые жизненные процессы, концентрированны научные оценки прошлого, настоящего и будущего человечества; отражены взаимодействия классов и сословий; воссоздана жизнь народа в ее различных проявлениях; нарисованы герои и антигерои, отразившие Леоновскую жизненную позицию и его критерии нравственности и гуманизма.

Роман «Русский лес» по праву считается одним из лучших в послевоенной русской литературе. Это итог глубочайших размышлений писателя не только о сохранении природы, о судьбах народа и Родины, но и о жизни человечества. Главная тема романа – тема родины и ее природы, а основная сюжетная линия – спор ученых – лесоводов Вихрова и Грацианского о судьбе русского леса.

В сознании писателя тема леса вызревала давно и долго. Процесс создания книги у Леонова – длительный и непрерывный. Здесь сыграла свою роль и давняя юношеская привязанность Л. Леонова к русскому лесному северу, и постоянный интерес к естествознанию, и ответственность гражданина за судьбу своей Родины и всего человечества. На замысел романа повлияли поездки писателя по стране, многочисленные встречи с работниками лесного хозяйства, изучение специальной литературы: Леоновым были изучены «лесной журнал» за сто лет, классика лесной литературы, современные лесоводнические теории. Уже тогда Леонид Максимович надеялся на кардинальные перемены в судьбе русского леса в современном мире.

Леонова смело можно отнести к писателям пейзажистам. Любимая тема его творчества – природа, поэтому пейзаж – неотъемлемая часть его произведений.

Весьма важным в литературоведении, на наш взгляд является выяснение роли пейзажа в романе «русский лес» Изучению этого вопроса посвящена данная дипломная работа.

По теме исследования имеется большое количество научной литературы, т.к. это произведение привлекало внимание литературоведов и сразу после выхода его в свет, и на данном временном этапе.

М. Лобанов посвятил этому произведению монографию Роман Л. Леонова «Русский лес», которая была издана в 1958 году. В своем труде он исследует центральную сюжетную линию «Вихров – Грацианский», говорит об этичности людей из народа, символичности образов, рассуждает о связи героев с природой, останавливается на вопросах художественного мастерства Леонова, его развитом чувстве современности.

В 1989 году в печати появляется другой литературный труд «Человек и современный мир в романном искусстве Леонида Леонова». Его автор А. Петишиев здесь исследователь отмечает особенности поэтического видения мира Леоновым, его литературные традиции во вклад в изучение проблемы «Человек и современный мир».

В этом же году в издательстве Саратовского университета появилась монография «Мысли слово Леонида Леонова» В. Хрулева, где автор раскрывает существенные грани миропонимания Л. Леонова. И отражение их в поэтике прозы, отмечая философическую направленность, диалектичность художественного мышления, концепцию человека и мира, которой придерживается писатель.

Исследованию творчества Леонида Леонова и его романа «Русский лес» посвящено много литературно-критических статей. Остановимся на некоторых из них. Привлекает внимание статья Т. М. Вахитовой «Русский лес» и развитие прозы 60- 70 годов, где Леоноведом рассматривается не только философский аспект романа, подведен итог литературоведческих исследований, но и говорится о символичности образов, а также о влиянии «русского леса» на развитие природы.

В статье «Вокруг «Русского леса» Л. Леонова» В А. Ковалев один из известнейших Леоноведов, рассуждает об огромном влиянии романа на развитие лесоводственной науки и вообще на положение в лесных делах. В статье В.П. Крылова «О некоторых сюжетно-композиционных особенностях «русского леса» Леонова» рассматриваются отдельные особенности структура романа «русский лес» как романо-драмма. Основанием для такой постановки вопроса автору статьи служат реально присущие романам Леонова жанровая синтетичность и многогранность, позволяющие вести исследования их художественные структуры под разными углами зрения. И интересна статья академика ВАСХНИЛ Н.П. Анучина, где опытный ученый лесовод рассуждает о влиянии романа «русский лес» на судьбу русского леса, вспоминает свои встречи с Леонидом Максимовичем, некоторые черты деятельности писателя в период создания «Русского леса». Очень известным леоноведом по праву считают Н.А. Грозного. В статье «К характеристике художественного своеобразия творчества Леонова» она обзорно рассматривает тематику произведения Леонида Максимовича, символические образы, их философская насыщенность, а также говорит о Леонове – художнике. Здесь предпринята попытка очертить контуры идейно-эстетических исканий писателя, обозначить же важнейшие компоненты, которые обеспечивают единство и неповторимость его творческого мира. Необходимо отметить, что о творчестве Л.Леонова издано несколько научных сборников.

Сборник научных статей «Мировое значение творчества Леонида Леонова» издан в 1981 году. В этой книге писатели и критики, всесторонне анализируется творчество Леонида Леонова, раскрывают его интернациональное значение, показывают роль выдающегося художника в развитии отечественной и мировой литературы XX века, характеризуют восприятие произведений Леонова, за рубежом.

Над творчеством этого известного писателя уже много лет работают преподавательский и аспирантский состав Бирского государственного педагогического института. Результатом этой работы стали сборники научных статей остановимся на некоторых из них. «Леонид Леонов. Грани творчества» - попытка открыть писателя с новых сторон. Исследователи проанализировали леоновские произведения с новых временных высот и методологических позиций. Авторы рассмотрели и осмыслили идеально-тематическое содержание отдельных художественных текстов, главные конфликты и образы произведений, их поэтическое богатство. В 1987 году Бирским Педагогическим Институтом был издан сборник научных трудов «Стили и жанры русской литературы XX века», куда включены работы преподавателей аспирантов института. Три статьи из этой книги посвящены творчеству Л. Леонова: « на ветрах истории» Петишев А.А. «Крестьянская тема в творчестве Л.Леонова 20-х годов». Петишева В.А. «Фольклорные мотивы и образы в романе Л.Леонова «Вор»» Батурина Н.В.

Дипломная работа состоит из введения, двух глав, заключения. В первой главе «пейзаж как средство обращения действительности и литературный прием раскрытия человеческих характеров» рассматривается литературоведческий аспект понятия «пейзаж» а также функции картин природы, выступающие в книге для воссоздания реального мира и характеристики действующих лиц, передачи их психологии. Теоретический материал применяется к анализу использования пейзажа в русской литературе и роли перечисленных выше функций описания природы в «Русском лесе».

Во второй главе «Вопросы взаимоотношений человека и природы в романе «Русский лес»» рассматриваются философические, этические, эстетические, нравственные вопросы взаимоотношений человека и окружающей среды, поднятые Л.Леоновым в своем фундаментальном произведении, а также анализируется функция пейзажа, когда природа выступает в качестве главного героя книги, с которым связан один из основных конфликтов романа.

Основные положения дипломной работы были изложены на научно - теоретической конференции аспирантов и студентов БГПИ (2002г.) и в статье «вопросы взаимопонимания человека и природы в романе Л. Леонова «Русский лес»» (В соавторстве с А.А. Петишевым. Сдана в печать в сборник БГПИ).

При работе над дипломной работой мы ставили перед собой задачи:

Прочесть заново и рассмотреть с новых современных позиций «Русский лес» Л. Леонова.

Изучить идейно – художественные функции картин природы в произведении.

Выявить место и роль природных описаний в художественной системе Л. Леонова, определить философическую значимость «Русского леса».

Показать возможности романа в процессе духовного, нравственного, патриотического, экологического воспитания человека, используя философские размышления Л. Леонова, на основе методической разработке фрагментов урока, предложенного для проведения в 11 классе общеобразовательной школы.

Каждая глава имеет выводы.

Работа завершается списком литературы из 58 источников, где названы исследования теоретиков литературы и научно критические пособия по творчеству Л. Леонова.

В дипломной работе имеется приложение – методическая разработка фрагментов урока по роману «Русский лес» с задачей экологического образования и воспитания старших школьников.

Глава первая. Пейзаж как средство отражения действительности и литературный прием раскрытия человеческих характеров.

Леонид Леонов – самобытный русский писатель XX века Его имя стоит сегодня в ряду имен крупнейших мастеров слова.

Отмеченное индивидуальностью идей и образов, леоновское творчество явило собой новую страницу в истории русской литературы. Он расширил арсенал эстетических средств искусства слова, умело раскрыл новые возможности русского языка в литературе, проложил новаторские пути художественного познания человека и общества. Творчество этого писателя представляет собою целостный, находящийся в непрерывном движении мир, в котором теме России, проблеме национального самосознания принадлежит особая, организационная роль.

Творчество Леонида Леонова дает богатейший материал для выяснения истоков и этапов развития реализма, его тенденций и возможностей. Он постоянно живописал эпоху, в которой обитали и творили, боролись и побеждали его герои. Описания истории не развернутые, они лаконичные, емкие, нередко воспринимаются как символы. Ход времени, заполняющий жизнь героев, постигаются читателем в перспективе завтрашнего дня.

В литературу Леонов вошел в 1921-1923 годах, когда впервые были замечены первые его рассказы: «Бурыга», «Деревянная королева», «Туатамур» и другие.

Первое крупное произведение – Барсуки – появилось в 1924 году. Это начало самого плодовитого периода в жизни писателя, когда были напечатаны пять его романов: Барсуки (1924), «Вор» (1927), Сеть (1930), «Скутаревский» (1932), и «Дорога на Океан» (1935) В это же время Леонов работает в других журналах русской литературы. Появляются пьесы «Унтиловск» (1927) и «Усмирение Бададошкина» (1928). Леонид Максимович работает и в жанре малой прозы – цикл деревенских рассказов (1927-1928). Позже появляются произведения в жанре драматургии, например, «Нашествие» (1942), а также публицистические статьи, например, «В защиту друга».

Область публицистической деятельности Леонова любопытна в том отношении, что она находится в прямой непосредственной связи с остальным творчеством писателя.

В 1950-1953 годах Леонид Леонов создает свой шестой по счету роман «Русский лес», который был высоко оценен литературоведами и читателями. Автор за него удостоен в 1957 году Ленинской премии.

В 1963 году в печати появилась повесть «Evgenia Ivanova».

Итог творчеству Леонида Леонова подводит его последний роман «Пирамида», который был завершен в год его смерти.

Роман «Русский лес» - один из интереснейших в творчестве Л.Леонова. Он представил читателю поэтический обзор полувекового исторического пространства. Именно здесь писатель сумел, поставить актуальные вопросы, еще не представленные общественному обсуждению. «Русский лес» - литературное произведение, в котором художник слова стремиться заставить человечество осознать прошлое и настоящее и заглянуть в будущее.

Замысел романа «Русский лес» возник в сороковые годы. Его рождению предшествовало появление в печати публицистических статей («В защиту друга» и других), где Леонов призывает объявить жестокий, организованный поход против пренебрежения к природным богатством. Он отдает свой голос за рациональное, разумное, хозяйское их использование. Леонид Максимович ставит вопрос о пере рассмотрении устаревшей точки зрения на лес как на нечто дарлювое и бездонное и призывает усилить работу по воспитанию бережного отношения к природе, что бы отучить человечество от потребительского взгляда на природные богатства. Здесь звучит важный тезис: Дело охраны природы – всенародное дело.

Все эти мысли органически переплелись в романе «Русский лес». Его появление в печати не прошло незамеченным, оно вызвало бурю споров и столкновений. Некоторые критики считали, что тема леса – это поле брани ученых – лесоводов и обвиняли Леонова в надуманности конфликта сюжета, считая его роман серьезной неудачей. Необоснованность этих высказываний сейчас очевидна.

Положительную оценку роману дали писатели: А. Фадеев, В.Солухин, В. Чивилмхин, П.Проксурин и другие; критики: В. Ковалев, Ф. Власов, Л. Финк, Н. Грознова, И. Зотов и другие. Многие критики считают «Русский лес» художественным и научным открытием современной литературы, к которому год от года не иссякнет интерес.

Писатель сложил гимн русскому лесу. Еще ни кто из мастеров слова не воспел так русский лес, причем главную проблему романа автор решает не только как художник, но и как философ и экономист.

Леонид Максимович Леонов глубоко знал и любил природу. Его произведения немыслимы без пейзажей, поэтому некоторые писатели – литературоведы называют его писателем – пейзажистом.

Рассмотрим эволюцию пейзажа в русской литературе и его функции на современном этапе.

«Пейзаж в литературе (Франц. Paysage от pays- страна, местность) – один из содержательных композиционных компонентов художественного произведения, это описание природы, шире любого незамкнутого пространства внешнего мира1 , выполняющее различные идейно эстетические функции.

Как художественный образ пейзаж прошел сложный путь развития. С течением времени менялось его содержание и назначение в зависимости от литературных направлений, метода и стиля писателей.

В фольклоре пейзаж антропоморфичен, в древнем эпосе мифологичен, т.е. в общих картинах мира он самостоятельной ценности не несет. Пейзажа в современном понимании как объективно-реального изображения действительности до XVIII века в литературе не было. Открытие пейзажа связано с осознанием нового положения человека во Вселенной как включенного вписанного в нее.

«До той поры, пока пейзажу в книге отводилась только малая декоративная роль – информировать читателей, когда и где происходят события, на каком свете мы, так сказать, находился – заботы об описании живой природы не слишком то обременяли автора. Порой достаточно было лишь беглого упоминания. Без особого ущерба для книги пейзаж можно было опустить: редко к пейзажным описаниям обращались как к аргументам в литературных спорах .

С развитием литературного процесса писатели стали больше внимания уделять картинам природы, и пейзаж стал уравниваться в правах с другими лицами романа или повести. С этого времени присутствие или отсутствие пейзажа в произведении уже не оставалось не замеченным. В этом улавливался какой-то авторский подтекст, который вкладывался писателем в художественное произведение.

С годами художники слова научились не только лучше видеть, слышать и понимать природу, но и через нее отражать свои чувства, настроение. Теперь в картинах природы писатель мог выразить чувство родины, душу своего народа, свою патриотическую авторскую позицию. В сравнении с красотой природы четче проявляются характеры героев, их помыслы и поступки.

Итак, роль природы в литературном произведении высокая и важная.

Различают три основные функции художественного пейзажа:

Природа может выступать в качестве объективного отражения действительности и одновременно служит фоном повествования;

пейзаж играет роль специфического средства в раскрытии характера действующих лиц;

природа может изображаться главным героем литературного произведения.

изображение характерных черт местности, области, страны (создание местного колорита);

дополнительное средство для более выразительного отражения характера действующих лиц: путем контраста; путем соответствия природных явлений чувствам и мыслям персонажа;

символическое значение пейзажа;

природа как главный герой художественного произведения.

Сравнивая эти два определения функций пейзажа в литературе, можно сделать вывод, что во втором определении роль пейзажа определена более подробно, выявлены не только основные, но и вспомогательные функции описания природы. Особое внимание здесь уделено принципу психологического параллелизма, который был распространен во всех направлениях литературы. Этот принцип основан на контрастном сопоставлении или уподоблении внутреннего состояния человека жизни природы. Прием олицетворения является основным в данном случае.

Проблема изучения функций пейзажа в художественном произведении с давних пор привлекает внимание многих исследователей. Имеются многочисленные работы, раскрывающие роль пейзажа в творчестве отдельных писателей, а также попытки обобщения и систематизации обширного материала.

Горький высоко ценил в писателях пластический, изобразительный талант. Умение поэтически видеть, живописать, словом Алексей Максимович считал редким и ценным даром. Читатель хочет наглядно и полно представить мир окружающей природы во всей его поэтической красе, привлекательности или безобразии, а иногда, в зависимости от задуманной писателем роли пейзажа, он может усиливать комизм ситуации, ее драматизм или нагнать страх.

Считаем, сто вдумчивому читателю важно нравственное, эстетическое воздействие пейзажной поэтики. Духовная, эмоциональная, неразвитость, наряду с экологической необразованностью, являются одной из причин равнодушного и варварского отношения к природе. Особенно эти мысли важны для воспитания подрастающего поколения. Юность по природе своей избегает мысли о конечности жизни. Литература напоминает об этом, тревожит вопросами: зачем живешь, что оставишь после себя, все более и более усиливает свою тревогу о судьбе человека и о судьбе земли, где мы живем. Если в творчестве писателей XIX века видна ненарушимая гармония природы и человека, выступающее как единое целое, то уже в творчестве М.Пришвина появляются тревожные нотки, они усиливаются в произведениях В. Солоухина, призывающего к сотрудничеству с природой и набирает силу в «Царь – рыбе» В.Астафьева, главная мысль которой в том, что гибель природы из-за вмешательства человека ведет к гибели самого человека. Человек, который губит природу, губит, прежде всего, себя, в раскрытие этой проблемы неизменную роль играет пейзаж, причем он может одновременно сыграть несколько функций и нести в себе философические мысли автора.

Рассмотрим роль пейзажа на конкретных примерах прозы, обратим внимание на творчество В.Г. Короленко, который был учителем Л.М. Леонова, поэтому изучение особенностей его пейзажных описаний становится особенно интересным.

В.Г. Короленко. Литературоведы называют его тонким психологом и талантливым пейзажистом.

Проанализируем повесть «Слепой музыкант». Сложную задачу поставил перед собой Короленко – показать духовное становление обиженного судьбой человека. И в этом основную роль играет природа. Первый контакт с ней происходит к концу третьей в жизни мальчика зимы. Короленко описал живую многообразную весеннюю природу при помощи звуковых образов. Писатель использует звукопись, редко употребляющуюся в прозе, что придает особенную выразительность: «он слышал, как бегут потоки весенней воды, точно вдогонку друг за другом, прыгая по камням, прорезаясь в глубину размякшей земли; ветки бука шептались за окнами, сталкивались и, звеня легкими ударами по стеклам…».

Пейзаж дается и в восприятии «зрячих» героев, например, матери: «Был полдень. Солнце тихо катилось по синему небу. С холма, на котором они сидели, виднелась широко разлившаяся река…». В композиционном плане имеет место сравнение двух восприятии. Пейзаж увиденный глазами матери, столь же живописен, слышим пейзаж Петра.

Описание природы у Короленко не только реально, но и воображаемо: «В его воображении, вызванная чудесным мотивом, удивительно сливающееся с содержанием песни, выплыла эта картина, будто освященная каким-то меланхолическим отблеском заката. В мирных полях, на горе, беззвучно наклоняясь над нивами, виднеются фигуры жрецов. А внизу бесшумно проходят отряды один за другим, сливаясь с вечерними тенями долины».

Установление гармонии мальчика с окружающим миром сложно. Важную роль здесь играет сцена встречи Петра с Эвилиной. Здесь пейзаж выполняет психологическую функцию. Короленко показывает, как под влиянием перемен в природе меняется и состояние героев очевиден психологический параллелизм. «Эвелина передает Петру свои живые впечатления от окружающей природы. Они основаны на поэтических фольклорных представлениях. Так что в сознании Петра природа входит олицетворенной» .

Иные задачи ставит перед собой Короленко, вводя описание природы в очерк «Чудная». Пейзаж здесь довольно краток, но не менее выразителен, причем он многофункционален: является фоном повествования и играет роль выразительной детали, позволяющий передать глубину душевных переживаний героя, а также передает сибирский колит и фольклорные мотивы.

Но, пожалуй, ярче всего Короленко – пейзажист проявил себя в очерках «У казаков». Писатель часто одухотворяет природу, она активно участвует в развитии сюжета, автор сливает природу в одно целое с описываемым действием. Пейзаж в очерках Короленко несет большую идейную нагрузку, выполняет композиционную функцию. Так, для многих очерков пейзажная зарисовка является либо зачином, либо концовкой.

Пейзажи Короленко никогда не бывают большими по объему, зато мастер описывает максимально точно, стараясь, чтобы его зарисовки были просты в то же время отличались глубиной и яркостью.

Казаки живут в гармонии с природой, этим объясняется их отношение к реке и ее обитателям как к животным существам.

Иногда пейзажи Короленко выполняют символическую функцию. Одним из таких образов- символов является дорога, при помощи которой раскрывается тема времени, противоборство старого и нового.

Гармоничной близостью человека и природы произведения Короленко, дороги современному читателю.

Признанным мастером пейзажа в русской литературе является Константин Георгиевич Паустовский. Именно в «Мещерской стороне» впервые полно выявились творческие принципы Паустовского, которые определили его манеру писателя пейзажиста.

Природа в его произведениях – это не просто описание полей, перелесков, холмов и рек, рассветов и закатов, и не фон, на котором происходят основные события. Чувство природы для Паустовского равнозначно чувству Родины. Он говорит о том, что любовь к своей стране не возможна без любви к ее природе.

Для Паустовского отношение к природе – один из важнейших критериев оценки человека. По его мнению, нельзя быть равнодушным к стране, к ее лесам, полям, к ее селениям и людям.

Паустовский – романтик. Он, конечно, отталкивается от конкретного увиденного пейзажа, факта, но потом романтически преувеличивает его. Однако это не мешает ему видеть прямую связь между красотой русской земли и одаренностью ее народа, богатством и силой русского искусства.

Тема природы в книгах Паустовского раскрывается во многих аспектах. В «Кара-Бугазе» и в «Колхиде» перед читателем были развернуты картины преобразования природы. В «Черном море» природа выступала объектом познания, средством сильного влияния на личность человека.

В «Мещерской стороне» природа- источник лирического вдохновения, она обладает большой силой эстетического воздействия на читателя. Автор особенно дорожил этими лирическими красками родной природы. Воспевая в своих произведениях природу, Паустовский выступал ее защитником. Он утверждал: «Прекрасный ландшафт есть дело государственной важности. Он должен охраняться законом. Потому что он плодотворен, облагораживает человека, вызывает у него подъем душевных сил, успокаивает и создает жизнерадостное состояние, без которого не мыслям человек нашего времени».

Смысловая и эмоциональная нагрузка пейзажных зарисовок очень велика. Например, рассказ «Дождливый рассвет», насыщенный ими, приобретает лирическую взволнованность, природа в рассказе чутко отвечает переживаниям Кузьмина. Но пейзаж у Паустовского играет не только фоновые роли. Своеобразие произведений писателя в том, что природа входит в них в качестве героя, нередко главного. Этот герой учит читателя поэтическому видению мира, воспитывает в нем чувство прекрасного и любовь к родине.

В сравнении с произведениями Тургенева и Л.Толстого, Паустовский избегает развернутых описаний природы. Его стиль похож на манеру Чехова и Бунина, он умеет находить и укрупнять художественные детали, описывая из предельно лаконично. «Пейзажные миниатюры Паустовского имеют и свои индивидуальные особенности. Писатель представляет читателя к восприятию Пейзажа. Особая романтическая приподнятость, лирическая взволнованность повествования приводят к тому, что все чувства читателя обостряются: он зорче всматривается и, кажется, обоняет запахи, которыми пропитаны страницы произведения.

Рассмотрим особенности пейзажа другого певца русской природы – М.М. Пришвина. Мы уже говорили о том, что у каждого художника свое видение мира. Если несколько уже сложившихся художников посадить рядом, писать один и тот же пейзаж, то у всех это описание получится разным, каждый художник проявит свои особенности. Дело здесь в отношении художника к тому, что он видит, в своеобразном видении мира.

Описания природы мира.

Описание природы у М.М. Пришвина всегда ярки, иногда они очень ярки, иногда они очень подробны, но всегда достоверны. Писатель рисует реалистическую картину мира. В то же время его видение природы поэтапно, недаром он иногда говорил про себя в шутку, что он поэт, распятый на кресте прозы, а свои короткие зарисовки природы в шутку называл поэмами». В пейзажах Пришвина детали выходят на первый план, но здесь фотографическая точность сочетается с высокой поэтичностью. Он крупным планом показывает читателю не детали, которые его заинтересовали, и внимательно их разглядывает, изучая.

У большинства писателей пейзаж играет второстепенную роль: он помогает показать время и действие событий, создает настроение, помогает понять душевное настроение героев.

«У Пришвина описание природы имеет самостоятельное значение, но не настолько, чтобы он рисовал ту или иную картину только ради этой картинки, лесной пень ради пня, ночную фиалку ради ночной фиалки. Нет, они попадают на страницы пришвинской прозы только в том случае, если рождают в художнике, во-первых, движение души, а во-вторых, мысль как слитое воедино, как сплав, как акт искусства».

Иногда Пришвину ставили в упрек отсутствие большого количества действующих лиц, людей, несмотря на то, что его герои, связанные с природой. Но это неверно. Основная цель его творчества – проблема «Человек и природа». Как человек воспринимает природу, как они взаимодействуют, влияя друг на друга, как отзывается человеческая душа на различные проявления природы – все это интересует писателя. Михаил Михайлович Пришвин написал много: «В краю непуганых птиц», «за волшебным колобком», «Адам и Ева», «Светлое озеро», «Черный араб», «Женьшень»…это далеко не все, что было написано писателем. И везде он оставался, верен своей основной теме Творчества «Человек и природа».

Исследовав функции пейзажа в творчестве некоторых русских писателей, составим особенности картин природы в творчестве М. Пришвина, К. Паустовского, В. Короленко и в работах Л. Леонова.

Приятно считать мастерами пейзажа Пришвина и Паустовского. Дело в том, что у этих писателей описание природы очень красочное и порой объемные. М. Пришвин сделал природу главным объектом изображения в своих лирико-философических произведениях, искал и находил в ее жизни ответы на волновавшие его проблемы бытия. Он говорил: «Реализм, которым занимаюсь я, есть видение души человека в образах природы». Пришвин более достоверен.

Паустовский же, напротив, романтик. Его описания позволяют читателю вообразить, представить то, что ощущает автор.

У Короленко эти две особенности соединены вместе, его пейзаж часто и реален и в то же время воображаем.

Практически все функции описания природы можно выделить и подтвердить цитату из произведений трех из перечисленных выше авторов. Но особое внимание обратим на пейзаж Леонида Леонова.

Леонид Максимович, на первый взгляд, взял пейзаж таким, каким он веками складывался в литературе, и сохранил его традиционным. Хотя это мнение может, сложится при поверхностном взгляде. В романах писателя поэтика пейзажа претерпела некоторые изменения.

Можно заметить парадоксальное противоречие: несмотря на глубокое знание родной природы и мастерство ее изображения, Леонова редко относят к числу писателей-пейзажистов, хотя объективно у Леонова скрупулезная, зачастую ботаническая точность Пришвина и дыхание романтики, поэзии свойственной Паустовскому, находятся в нерасторжимом сплаве. В подтверждение этому откроем страницу романа «Русский лес»: «Да и теперь еще грозу, как порадуется, как заскрипят с ветром в обнимку онежские то боры, как дохнут раскаленным июльским маревом, так даже подушки три ночи подряд пахнут горячим настоем земляники и хвои…». По своему философическому замыслу описания природы Леонида Леонова ближе к пейзажу его учителя, В.Г. Короленко, который не просто описывал окружающую среду. Для него очень значимо формирования мировоззрения позиции человека, где немаловажную роль играет природа. Ее влияние на личность, проблема Человек и природа увлекают писателя.

Л.М. Леонов пошел по стопам своего учителя. Эта тема не оставляла его равнодушным, но он преломляет ее через призму своего видения мира. Для Леонида Максимовича эта проблема звучит во вселенском масштабе. В его произведениях проходит мысль об ответственности всего человечества за сохранность и приумножение природных богатств. До Леонова никто из писателей не поставил этот вопрос так актуально. Художественно-философическая концепция Леонова явилась своеобразным импульсом для развития литература. Творчество писателя оказало действенное влияние на работу его последователей. Ближе всего к Леонову с точки зрения функций пейзажа и философии мышления стоят В. Астафьев («Царь-рыба») и В. Распутин («Прощание с Матерой»). Среди писателей, совершенствующих свое мастерство без влияния Леонова можно назвать Е.Носова, В.Белова, С.Крутилина, В.Шукшина, В. Лихоносова, В. Личутина. Суда же отнесем и Ю.Бондарева. В романе «Берег» автор решает философические вопросы, его герои раскрываются через отношение к женщине, красоте, любви, природе. Испытывая вину за непрочность красоты жизни, ускользающей от человека, обрекающий его на одиночество и тоску, Никитин, герой романа, хочет логически осмыслить, вывести закон, при котором возможна гармония в человеческих отношениях, слияние с миром природы, братство честных людей. У Никитина воплощение конечной истины предстает в виде солнечной картины деревенского берега, пахнущего травами и сеном. Философический образ берега приобретает национальную окраску.

«Берег» Близок «Русскому лесу» своей философией, символичностью образов, жанрово конструктивным отношением.

Леоновский пейзаж играет больную роль как в композиционно-временном. Так и в сюжетообразующем отношении. Его описания природы, разлитые в повествовании утрачивают приобретенную ими в произведениях русских классиков хрестоматийность. Пейзаж Леонова тесно связан с основными действиями произведения, немыслимыми отдельно от него, как и само действие вне него.

В романе изображена многообразная жизнь природы в ее непрерывном движении, изменении развитии. Лес и его обитатели показаны во все времена года. Леонов описывает пробуждение леса после долгой зимней спячки, показывает его в ярком зеленном одеянии, рисует в дни полного увядания. Пейзаж в романе сохраняет свою самостоятельную познавательную роль и остается отражением объективно существующих свойств предметов и явлений материального мира. Проанализируем пейзажные описания из «русского леса», которые выступают как средства отражения действительности. Хотя, как правило, эти зарисовки многофункциональны.

За потрясающий художественной точностью можно обращаться практически, а любую страницулеоновского романа. Вспомним, как лесоторговец Кнышев рубил древнюю многовековую сосну, считавшуюся матерью большого леса – Облога: « Теперь раздайсь маненько, православные, - тусклым голосом сказал Кнышев. – Дакось и мне погреться чуток!

Неожиданно для всех он сбросил с себя поддевку и остался в белой, кипения белой вышитой рубахе, опоясанным кавказским ремешком с серебреным набором. Десяток рук потянули ему сточенные, карзубные пилы; он выбрал топор у ближайшего, прикинул на вес, одобрительно, на пробу, тронул ногтем лезвие, прозвеневшее как струна, плюнул в ладонь, чтоб не скользило, и притопал снежок, где мешал, - прислушался к верховому шелесту леса и неторопливо как на эшафоте, с маковки до пяты оглядел свою жертву. Она была неслыханно хороша сейчас, старая мать Облога, в своей деревянной красе, прямая, как луч, и без единого порока; снег, как розовый сон, покаялся на ее отяжелевших ветвях. Пока еще не в полную силу, Кнышев размахнулся и с оттяжкой на себя, как бы дразня, ударил в самый низ, по смолистому затеку у комля, где подобно жилам, корни взбегали на ствол, а мальчик Иван чуть не ахнул от удивления, что коровка не забрызгала ему рук…

Сперва топор отскакивал от промерзлой заболони, но вдруг железо остервенилось, и в воздухе часто засверкала мелкая костяного цвета щепа. Сразу, без единой осечки образовался узкий точный выруб, и теперь нужна была особая сноровка, чтоб не увязить в древесине топора. Звонкие вначале удары становились глуше по мере углубления в тело и подобно дятловому цокоту отдавались в окрестности. Все замолкло кругом, даже лес. Ничто пока не могло разбудить зимнюю дрему старухи,… но вот ветерок смерти пошевелил ее хвою, и алая снежная пыль посыпалась на взмокшую спину Кнышева. Иван не смел, поднять головы, видел только краем увлажняющего глаза, как при каждом ударе подскакивает и бьется серебряный чехолок на конце Кнышевского ремешка. Никто не слышал последнего удара. Сосна стояла по-прежнему, вся в морозном сиянии. Она еще не знала, что уже умерла. Еле заметное движение родилось в ветвях, что-то деловито хрустнуло внизу и мелкой дрожью отозвалось в вершине. Сосна накренилась, все вздохнули с облегчением; второй заруб был чуть выше начального, лесина шла в безопасную сторону, опираясь в будущий откол пня. И вдруг целая буря разразилась в ее пробудившейся кроне, ломала сучья, сдувала снег, - сугробы валились наземь, опережая ее падение… Нет ничего медленней и томительней на земле, чем падение дерева, под чьей сенью посещали тебя смутные грезы детства!»

В общей развитии сюжета этому описанию отводятся разнообразные роли. Пейзаж здесь полифункционален. Остановимся на одной из основных функций картин природы. Обозначение места и времени действия, отражение действительности. Именно с помощью пейзажа читатель может представить, что описанное событие происходит в лесу («Все замолкло кругом, даже лес…»), который по зимнему скован сном («… снег, как розовый сон, покоился на ее отяжелевших ветвях»). Перед нами главная героиня эпизода – «старая мать Облога».

Но пейзаж это не «сухое» указание на место и время действия, а художественное описание, т.е. использование образного поэтического языка. Л.Леонов в своем описании природы применил различные изобразительно-художественные средства. Прежде всего, это описательные эпитеты: «верховой шелест леса на отяжелевших ветвях», «костяного цвета щепа», «зимняя дрема» и другие. Для создания более яркой образности Л.Леонов использует метафорические эпитеты («в морозном сиянии», «и в пробудившейся кроне»), а также собственно метафоры («корни выбегали на ствол», «железо остервенелость», «посыпалась алая снежная пыль»). Одним из самых распространенных художественно – изобразительных средств, которые использует писатель, является сравнение: « как на эшафоте», «как луч», «подобно жилам», Подобно «дятловскому цокоту» и другие. В данном отрывке писатель использует этот прием 11 раз, что не мешает восприятию текста, а наоборот увеличивают его художественную ценность. Автор использует прием олицетворения: «не что пока не могло разбудить зимнюю дрему старухи…»это позволяет Леониду Леонову представить сосну как символ жизни Облога, описать его величие и красоту.

Обратим внимание на языковые и синтаксические средства, используемые автором романа. Леонов часто использует диалектические и просторечивые слова, а так же фразеологические сочетания слов. Эта особенность леоновское прозы приближает ее к народно поэтической речи, проявляет склонность Леонова к фольклорным традициям.

С точки зрения синтаксиса, здесь наблюдаем преобладание сложных бессоюзных предложений и сложных синтаксических конструкций. Это придает пейзажу большую этичность.

Таким образом, в эпизоде рубки старой сосны Леонид Леонов проявил себя как писатель – художник, представивший читателю один из ярчайших эпизодов романа и использующий для этого и разнообразные литературные средства, и языковые, и стилистические возможности русского языка, что позволяет соединить лиричность и этичность описания природы.

Этот эпизод несет в себе огромный эмоциональный заряд, он воздействует на читателя, вызывая у него чувства что красавица – сосна потрясающе хороша, но на своем месте. Ее гибель ведется глазами маленького Ивана Вихрова, читателю передаются все его переживания. Сосна здесь выступает в роли действующего лица, она одухотворена, и кажется, что присутствуешь на казни живого существа.

Описание природы в романе отличается глубоким содержанием, красочности и эмоциональной насыщенности. Их можно читать бесконечно много раз, и при этом они не теряют эстетической ценности, открывают все новые и новые тайны природы. Обратимся к пейзажам из «русского леса», где автор живописует разное время суток.

«… На рассвете подняли пар. Синяя мгла еще держалась в тени строений и в складках наметанного снега»(492). Перед читателем предстает целая картина, нарисованная несколькими мазками художника, который использовал ряд изобразительно-художественных средств: эпитеты, метафоры, олицетворение.

Весенний день: «Сюда, в узкую промоину теплынь пришла неделей раньше; обильно цвела мать-мачеха на просыхающей глине, и качались меловатые тени еще голых ветвей. Ручеек гибко скользил меж камней; было удобно взбираться по ним, как по ступенькам, держась за красные прутики тала с намывами прошлогодней листвы. Тотчас за поворотом объявили бачаток с настоящим водопоем высотой ладони в полторы. Молодые люди без сговора опустились на скамейку оползня…»(242) Леонид Леонов был великолепным знатоком природы, если описание рассвета он описывает скупыми красками, где присутствуют контрастные цвета: белый снег и синяя мгла, то весенний день полон разнообразных световых оттенков: желтая мать-мачеха, коричневая глина, миловатые тени, красные прутики… Здесь автор опять использует различные возможности языковых средств: эпитеты, сравнения, метафору, олицетворение.

Только в этом случае станет вполне понятной сцена, разыгравшаяся у родника, когда Грацианский посягнул на его жизнь. становится ясно, что способный плюнуть на могильный камень, плюнет на живого человека. ткнувший палкой в светлое дно родника ударит палкой же и все производное от этого корня.

Пейзаж осознанный через восприятие героя, - знаке его психологического состояния в момент действия. но он может говорить и об устойчивых чертах его мировосприятия, о его характере.

Во всех эстетических системах распространен принцип психологического параллелизма, основанный на конкретном сопоставлении или уподоблении внутреннего состояния человека жизни природы.

Прием соотнесенности пейзажа с психологией героя широко используется Л. Леоновым в «Русском лесе»: «бор начинается прямо без подлеска. неохватные, стрела к стреле, сосны возвышались там, как подпорки неба и легко было догадаться, чье жилище срывалось за этим частоколом. хозяин готовился к ночлегу, видная издалека вековая надломлена лесина, подобно шлагбауму, закрывала подход к его жилищу. верно, успели упредить страшного Калину о приближении опасных людей, если выслал навстречу им свою летучею разведку. изредка проносились голубые стрекозы, как бы благовествуя близость тихой воды; пчелы с разлету зарывались в пылающие костры кипрея вокруг прошлогодних дровяных полениц, и, похожие на сановников в бархатных камзолах, неторопливо сновали шмели. низкая жильная струя пела в загустевшем медовом воздухе, пропитанном сверканием цветочной пыльцы. и словно ведьма на празднике, стаяла поодаль зловещая, вся в синих лохмотьях разбитая громом ель; продольная трещина надсадно скрипела, в последний раз предостерегая от объятий грозного Калины. но отступление было отрезано: сзади по их следам наступала ночь».

Леонов вводит короткие пейзажные зарисовки, порою всего в несколько строк, соотносящиеся с состоянием персонажа. Обратимся к описанию грозы, разразившейся после посещения Вихровым чередиловской усадьбы: «Настроение Ивана Матвеевича резко падало, а тут еще небо затемнилось тучками одновременно с порывом дождик в скользь стеганул по железной кровле, несколько капель упало на обращенное вверх лицо Ивана Матвеевича…Гроза усиливалась, веселая и озорная, травы и ветки плясали вместе с ней, Видно было на лесных прогалинках, как крохотными радугами взрывались розовые с золотцем брызги, потому что солнышко уже проглянуло в изнемогонией, надорванной высоте. Громыхнуло еще разок, затем волшебная духовитая нега размелись в омытой природе. Пиджак у Ивана Матвеевича дымился от ходьбы, когда добрался до станции, и почему-то пассажиры уступили ему очередь у билетной кассы, и он не отказался от этой чести и с видом человека, только что выдержавшего за них серьезную битву».

Иван Матвеевич пришел к Чередилову поговорить о лесе, о своих книгах, об отношении к ним хозяина усадьбы.

По мере углубления в разговор настроение Вихрова портилось из-за равнодушия старинного товарища, из-за неудобства разговаривать с задранной головой. Постепенное приближение грозы соответствует душевному состоянию Ивана Матвеевича. Природа словно сердится на незаслуженное унижение своего заступника. А когда Вихров высказал все свои мысли, доказал правоту и с чувством исполненного долга двинулся к калитке, разразилась веселая и озорная гроза. Природа пляской приветствует своего героя, выглядывает солнышко, и как «волшебная духовитая нега разлилась в омытой природе», так и спокойствие и уравновешенность приходят в душу профессора. Окружающие люди замечают «вид человека, только что выдержавшего за них серьезную битву» и уступают ему место.

Пейзаж создается писателем при помощи разнообразных художественных средств и приемов. Встречаются описательные эпитеты: «по железной кровле», «обращенное вверх лицо», «крохотными радугами», «розовые с золотцем брызги» и др., оценочные эпитеты: «веселая и озорная гроза», «изнемогшая, надорванная высота», «волшебная духовная нега». При помощи эпитетов Леонов создает цветовую гамму пейзажа, выражает свое отношение к нему, восхищается красотой этого явления природы, передает читателю настроение своего героя. Метафоры («дождик стеганул», «травы и ветки плясали», «брызги взрывались», «солнышко проглянуло») придают пейзажу образность и одушевленность. Сравнительные и описательные обороты помогают увидеть более четко красоту нарисованной картины. Инверсия («веселая и озорная») привлекает внимание читателя именно к этим словам, выделяя в описании их важность в раскрытии идейно-художественного смысла.

Леонов обращается и к контрастирующим пейзажам. Утверждение в его романе описания природы, «…строящегося на отрицательных параллелизмах, было движением вперед – от одноименных форм и тональностей к полифонии пейзажа и синтетическим формам его» 1. При этом происходит укрупнение объема природоописаний. Теперь уже это в нередких случаях развернутая картина, сохраняющая жанрово-стилевое качество леоновских пейзажей – их нехристоматийность.

Структура таких пейзажей характеризуется сплавом разных видов параллелизмов, неразрывностью действия с картинами природы, характеристики героев с философскими раздумьями автора.

В романе «Русский лес» один из таких пейзажей показывает картину похорон отца Вихрова.

Деревня хоронит Матвея Вихрова, ходока по народным делам, который убил в Петербурге важного чиновника, не пожелавшего взглянуть на челобитную, которую Матвей подал, стоя на коленях. Хоронят преступника «с согнутыми коленями». Таким старший Вихров представлялся попу, произнесшему неразборчивую проповедь о пользе смирения и вреде непослушания, жене Матвея Агафье, которая боялась и не могла «исторгнуть из вдовьих глаз облегчительные слезы», и всей темной деревне. И лишь природа осмелилась нарушить тишину того печального дня. Когда Матвея на веревках бережно опустили в яму и поставили на желтый песочек в глубине, «набежала краем запоздалая гроза и стрельнула в разорванном воздухе два разочка, как бы из плохонького ружьеца», да «жавороночек малость прозвенел в высоте. Природа, сочувствующая событию, дана вполголоса, ее образы лишены жизнеутверждающего содержания и призваны подчеркнуть неразрешенный трагизм судьбы деревенского бунтаря. Эта сцена помещена в рамки двух контрасирующих пейзажей прекрасной поры начала лета, когда уже всему дано по капельке опробовать медок жизни», и неба, покрытого розовыми после грозы облаками.

Душевное состояние наблюдателя и участника похорон, семилетнего Ивана, согласуется с красочностью и настроением этих пейзажей. Мальчик увидел в похоронах не несчастье, не прощание навсегда, а торжественные проводы отца, который направляется в Ивановом воображении в «распахнутые настежь чертоги». Осчастливленный всеобщим вниманием, правом нести икону, новой рубахой, Иван запомнил похороны отца на всю жизнь как величайший праздник детства. Пейзаж объединяет план трагедии и план праздника детства. Таким способом осуществляется глубокое раскрытие внутренней темы события. В пейзаже постепенно зарождается мотив бесконечной сложности жизни, ее непрерывных превращений и конечного торжества. В этом мотиве получает свое философское разрешение трагическая тема описания: «И, чтобы ни ждало впереди, хочется мчаться по ней (перволетней траве) босыми ногами, все впереди и вперед, пока не остановится сердце!»

Итак, драматизм похорон отца Ивана, Матвея Вихрова, подчеркивается жизнерадостной пейзажной зарисовкой наступающей весны.

Издавна литературные пейзажи занимали много места в творчестве Л.Леонова.

Итак, рассмотрев пейзаж и выделив его основные функции, сделаем выводы:

Картины природы в художественном произведении очень важны, они несут огромную идейно-художественную нагрузку.

Часто пейзаж не просто обозначает время, действие, обстановку, где происходят описываемые события, но и несет в себе огромный эмоциональный заряд: это и настроение героев произведения, переданное при помощи описания пейзажных деталей; это и психологический параллелизм; это и способность вызвать у читателей соответствующее настроение; это и критерий авторской оценки персонажей.

Своеобразны литературные творения мастеров слова, где природа является подлинным героем произведения, где она живет, дышит, чувствует переживает. Иногда в творчестве русских писателей природа выполняет символическую функцию. Каждый образ – символ требует внимательного изучения и расшифровки.

Часто изображенная картина природы одновременно выполняет несколько идейно-художественных функций. Этот аспект рассмотрен в работе на анализе пейзажа в творчестве некоторых русских писателей. Издавна литературный пейзаж занимал много места в творчестве В.Г.Короленко, К.Г.Паустовского, М.М.Пришвина. Леонов продолжает традиции классиков и современников.

В «Русском лесе» много картин природы, воспроизводящих действительность и являющихся специфическим средством познания ее. В подавляющем большинстве случаев картины природы даются художником как реальное человеческое окружение, как среда, где люди живут, трудятся, реализуют свои творческие способности.

Многие из пейзажных зарисовок «Русского леса» способствуют раскрытию человеческих характеров, стремлений и побуждений лиц, усиливают экспрессивность повествования, подчеркивают или оттеняют признак какого-либо явления природы, соотносятся с состоянием персонажа. Созданные Леоновым картины природы оказывают глубокое воздействие на духовный мир читателя.

Глава вторая. Вопросы взаимоотншений человека и природы в романе «Русский лес».

Главенствующее место в литературе занимают произведения, чей художественный мир связан с тем, что вечнов нашем понимании жизни: с родной землейБ человеком на ней, с родиной природой, народом духовной памятью, приественостями и традициями – иными словами, с духовностью, как способностью человека к осмыслению жизни во всех ее проявлениях, к самопознанию, без чего нет любовного, бережного отношения к природе. Эти проблемы были и остаются для писателей многих поколений актуальными проблемами времяни. Литература отражает и формирует взгляд на природупрежде всего как на чудесную возвышающую организованность, а не лишь как на поножие для хозяйственной деятельности человека. Богатый мир природы ее гармония, красота, раскрываются в произведениях П. Баженова, А. Кольцова, И. Тургеньева, Ф. Тютчева, И Никитина, К.Паустовского, Н. Заболотского, В.Астафьева и многих других писателей.

Литература в своем движении во времени все более и более усиливает свою тревогу о судьбе человека и судьбе земли на которой мы живем.

Художественный образ мира, созданный в литературе, воспроизводит свои отношения, когда человек и природа как бы смотрят друг на друга, раскрывают свой сокровенный смысл в диалоге. Художественны произведения позволяют читателю выявить и характер своих отношений с миром, что отношене к природе отражает его нравственую социальную сущность.

В художественных произведениях образ Родины непременно связан с образом родной земли. У каждого народа свой тип сознания, свои поэтческие воззрения на природу. Эти образы формируют душу каждого народа.

Отношение к природе, в том числе и поэтическое, - категория мировоззренческая, поэтому тему « Человек и природа» в своих произведениях рассматривают чаще писатели – философы.

«Своеобразное творчество Леонова заключается в его философической направлености, в стремлении осмыслить кординальные вопросы бытия с позиции художника XX века. Писателя влечет нераскрытая тайна человека, его природы, назначения, смысла развития, положения на координатах вселенной. Человек в окружающеммире – сердцевина его духовных исканий, источник неустанных и мучительных раздумий».

В оценке взаимоотношений человека и природы существуют две полярные точки зрения. Сторонники первой считают, что человек – центр мироздания, венец природы. Под влиянием этой теории люди на протяжении многих веков покоряли природу, пытаясь ее подчинить себе, стремились управлять ею. Человечество безотчетно уничтожало лесные массивы, меняло русла рек, осушало болота, убивало зверей и птиц, создавало искусственные водоемы, не задумываясь о последствиях содеянного. Все это совершалось под лозунгом: «нельзя ждать милостей о природы, взять их у нее – наша задача». Эта неравная и бесполезная борьба человека с природой продолжалась до тех пор, пока еще передовые люди на основе научных знаний и практики не поняли, не осознали губительность потребительского отношения человека к окружающей среде. Они призывали людей изменить свой взгляд на природу и ее богатства. Другая точка зрения находится в оппозиции относительно первой. Ее сторонники стараются внушить людям, что если природа создала человека, то он не может быть ни ее повелитель лес, ни ее рабом. Человек – дитя природы, которое живет и развивается вместе со своей матерью.

Среди литераторов эти две точки зрения на взаимоотношения человека и природы так же имеют место быть. В сое время авторский поэт Рильке Р.М. высказывал свое мнение, тождественное первой точки зрения, он писал, что пейзаж людям чужд, и страшно одиноки чувствует себя среди деревьев. Наедине с мертвецами да и то не чувствуешь себя таким одиноким, как наедине с деревьями, ибо какой бы таинственной не была смерть, еще таинственнее не принадлежащая людям жизнь, безучастная к человеку, не замечающая его, празднующая свои праздники, за которыми люди, словно случайные, иноязычные гости, наблюдают но без некоторого замешательства.

Л. Леонов на протяжении всего творчества выступал за гуманное отношение к природе. Леониду Максимовичу была близка мысль о том, что человек – мера всех вещей, цель развития цивилизации. «Писатель видит в нем высшее творение природы, но творение, далекое от совершенства, нуждающееся в нравственном и культурном развитии, несущее в себе глубокие противоречия духовного и чувственного, созидания и разрушения, культуры и стихии, ответственности и равнодушия». Л. Леонов всегда осуждал тех людей, которые к окружающей среде относились с потребительской точки зрения, он призывал современников к более бережному отношению к природе, боролся за пересмотр старой точки зрения на лес как на нечто бездонное и дарливое, указывал на необходимость сохранения всех видов казны, «лесной в том числе». «Приспело время, - писал прозаик, - всенародно посчитать, сколько же сыпется у нас сквозь пальцы всякого, лесного покамест, зерну и волокну, равноценного, дефицитного добра»(294).

Любовь Леонова к лесу как к национальному пейзажу и обрамлению жизни героев, его интерес исследователя к лесу как стедоточено социальных исторических и философический вопросов берут начало в его творчестве 20 – х годов. Человек, ищущий в лесных дебрях излечение от старых душевных недугов, спасение от врагов, забвения или преодоления прошлого, а главное, нового смысла существования – этот мотив уже тогда присутствовал в творчестве Леонова, но пока как глухая поэтическая мелодия, лишь сопровождающая главные поэтические события, лишь стелющаяся успокаивающая и что-то таящим фоном где-то позади бурных человеческих драм. Начинающий автор предпринимал небезуспешные попытки философского осмысления актуальные темы искусства «человек и природа». В последующие годы важнейший вопрос людей на земле бал поставлен и умело и решен в романах «Соть» и «Русский лес». Здесь мотив матери природы и окружающей человека следы занял одно из центральных мест, выступив главным идея образующим фактором, двигателем основных сюжетных линий произведения. Многообразные человеческие характеры, развитие сюжета, основные конфликты романа «Русский лес» сведены к центральной проблеме Человек и природа. На переднем плане романа – интеллигенту – ученный Вихров и Грацианский друзья – враги.. группа образов представленная Вихровым и его последователями, развивается по восходящей линии. Другая – Гацианский и его вертодоксы – противостоят первой. Между ученными шел давний спор об отношении к «Зеленному другу», спор горячий и непримиримый. Критериями оценки поступков персонажей является их отношение к лесу. Судьба свела Вихрова и Грацианского вместе, чтобы как лезвие бритвы на оселке, проверить полезность детям, народу, родине. Профессор Вихров наиболее близок автору. На этого героя возложена обязанность – быть защитником леса. Леоновский герой ясно осознает свое место в жизни. Однажды в разговоре со своей сестрой Тайской он сказал: «Видишь ли, сестра, деревья на краю леса получают больше света и пищи, без утеснения растут… от того и повыносливей вот и меня природа поставила вроде дуба на опушку для ограждения от опасного ветровала. Как же мне уйти оттуда?… корешки же себе рубить придется. Для Ивана Матвеевича лес – это призвание. Многозначительные его слова, обращенные к зеленному другу после разлуки: «Здравствуй добрый и вечный – сказал приезжий с опущеными руками как перед начальством, выше которого не бывет - Это я, Иван Вихров, если помнишь меня. Вот и навестить и отчитаться к тебе пришел… Здравствуй!» Вихров и лес всегда рядом уже в юности лес для него стал живым существом, товарищем и другом, символом отечества. Чем больше Иван Матвеевич вникает в лесные дела, тем трагичнее ему кажется Учесть великана варварски уничтожаемого человеком. Лес сделал из него гражданина борющего за счастливую судьбу народа, Родины; ответом лесника была горячая любовь к природе. Всю жизнь посвятил воспитанник Калины Глухова благородному делу – защите природы. «Если образ Ивана Матвеевича, отделить от леса, а картины природы рассматривать только как специфическое, иллюстративное средство раскрытия психологии героя и не видеть исключительные роли пейзажа в формировании и становлении характера ученного, то мы не поймем всей глубины мысли художника, пафоса его романа, утверждающего идею борьбы за будущее русского леса» образ вихрова несет в себе основую идейно – художественную функцию романа, этот хакактер расскрывается восновном в борьбе за лес, вступает в определенные отношения или конфликты такк же на почве борьбы за разумное использование богатств природы. Невозможно представить «депутата лесов» хоть на миг отряшонным от «зеленного друга» мысли о лесе стали неотделимой частью Вихровского духа, и имноо потому, что трудовая деятельность Ивана матвеевича рассрывается в своем духовном содержании читателя, далекого от лесных вопросов, захватывают и волнуют занятия, и думы лесовода. Вырос маленький Ваня в том месте, где Склань сливалась с Енгой, «а вокруг – зеленные, синие и голубые – ступенчето простирались леса… они прибывали, - пишет автор, - в постоянном тумане и наз ними вечно дождик моросил, потомучто по непровереным ребячим слухам небо в том месте вплотную смыкалось с землей Ивану было свойственно «обостренное чувство природы» он «часами мог выслеживать обычай дятла или наблюдать толчею муравьиных городов, без числа раскиданных по Заполоскам. Безде у него имелись на преметке гнездо, норка, дупло с пчелами и когда это требовалось по ходу деятельности он отпраляля в лес и без промаха, как дома на полке находил птенца или замысловатую гусеницу, а возможно те и сами ему давалиь, что от него им не будет вреда!» читатель становится свидетелем того как под влиянием природы формируется характер главного персонажа. Вромане есть сцена с психологической достоверностью предающая степень вихровской привязаности к лесу. Момлодой лесничий ведет на экскурсию в свои владения свою любимую девушку леночкуц желая посветить ее в лесные тайны. При вступлении в лес Вихров отдели почку от черемухи, погрызенной зайчишкой, и нга лодоне преподнес своей спутнице с таким торжественным видом, словно подарок невесте вручал на пороге новоселья.

Зачем? –удивилась Леночка

Это мои приятели семья моя бьет вам челом за неимением даров побогаче… - с чувством сказал лесничий; - Не гнушайтесь берите. Таким образом!» замечательна серьезность этого жеста Вихрова: он пришел к близкой родне и чувствеут себя в праве одаривать от ее имени свою сутницу, по мере углубления в лес Вихровым овладевает тревога и ревновое чувство хозяина преодалевающее его первоначальную робость от близости любимой девушки. «Как, интересно вам здесь? – с ревнивой любезностью хозяина спрашивал Вихров». Свой рассказ о лесе Вихров начал несколько необычно словно читал лекчию: «Итак, мы входим в лес – отрывисто и с волнением говорпил Вихров – или, как его назавают некоторые кабинетные мудрецы, Био-гео-фито-ценаз…» Иван Матвеевич волнуется не только от близости любимой, это волнение электора обредшего отзывчевую аудиторию (в начале сцены автор с добрым юмором замечает: никто не отшел от окошка пока лектор и его аудитория не исчезли в перелеске». В присутсвие Леночки Вихров в едином вдохновенном порыве обнаружил главное, что было в его душе, и это главное вылилось в импровезированную лекцию о лесе: « только на своем лесном языке он и мог рассказать Леносче о предстоящих им совместных заботах и огорчениях. Тонким паодбором языковых среств Леонов создает впечатление поэтичности всего, что связанно с профессией лесника, с лесоводством. В том же эпизоде. Вводя свою героиню в лесной мир, писатель употреблением поэтичных образов и словосочетаний (Вихров предпологал начать с худшего, чтобы к наступлению ночи поразить Леночку зрелищем созвездий запутавшихся в неводах сосновых крон «гортанное лопотание» воды и т,д,) заставляет читателя лирически взволноваться, почувствовать удивительную красоту леса. В «Русско лесе много пейзажных картин дано через поэтическое восприятие Вихрова. Незаурязная натура Ивани матвеевича щедро одарена тонким чувством прироы способностью глубоко проникать в ее тайны. Вихролв живет в красочном мире русской природы, черпая в ней силы и творческое вдохновение.Он не погружен в созерцание природы и не «коленопреклорнен» перед нею, говоря словами М.Горького. Природу Вихров воспренимает в неразрывной связи с деятельностью человека,это восприятие наполнено глубоким содержанием.В природе Вихров,как и сам автор,видит могучую творческую силу, непрерывный животворящий поток. Вот почему Вихрову свойственно антропоморфическое восприятие природы». Во всем,начиная с привычки по лесному обычаю рано вставать и ложиться и кончая разговорами с сестрой Тайской на лесные темы, у Вихрова видна такая привязанность к лесу, которая не допускает возможность хотя бы на короткое время отрешиться от него. Несомненно, наиболее полно отношение Вихрова к лесу выражено в его блестящей лекции студентам лесоустроительного института. Вихровская лекция- это вдохновенная песнь о русском лесе, взволнованная поэма любви и благодарности за дары молчаливого друга. Это прославляющий гимн, в который врываются тревожные призывы о защите леса. Только поэт-гражданин, болеющий сердцем за судьбу родины и ее будущее, может говорить так страстно и проникновенно, как говорит о русском лесе Иван Вихров. Лекция Вихрова –это и научный трактат, это вдохновенная песнь о России, зажигающая патриотическим огнем молодые души, умы и сердца, это слово обращенное в будущее.

«Было бы неблагодарностью не назвать и лес в числе воспитателей и немногочисленых покровителей нашего народа. Только так же, как степь воспитала в наших дедах тягу к вольности и богатырским успехам в поединках, лес научил их остарожности, наблюдательности, трудолюбию и той тяжкой, упорной поступи, какою русские всегда шли к аоставленой цели. Мы выросли влесу, и пожалуй не одна из стихий родной природы не сказалась в такой степени на бытовом укладе наших предков. Дерево явилось сырьем, годным к немедленному употреблению, и любой кусок заточеного железа, насаженый на рукоять, привращал его в ценности первобытного существования. Еще круглее будет сказать, что лес встречал русского человека при появлении на свет и безотлучно провожал его по всем этапам его возрастного развития…» (265).

«ваш урожай будет зреть долго… Редкий из вас застанет жатву.. но однажды взволнованно с непкрытой головой, вы пройдетие по шумящим почти дворцовым залам в каменной степи, где малахитовае стены – деревья, а крыша – слепительные, рожденные ими облака. Сам … Докучаев и его упорные подмастерья видели их в своем упорном воаброжении. Мечта для строителя мечта для строителя людского счастья такой же действительный инструмент, как знания или идея, а лесовод без мечты совсем пустое дело… И кто знает, когда седыми вы прийдете под кроны своих питомцев, не испытаете ли вы гордость, вдесятеро большую, чем создатели иных торопливых книг, полузаконченных зданий или столь быстро стареющих машин». (294).

И все это говорит тот самый Вихров, который, по словам автора, всегда испытывал немудренное отношение к жизни старца Калины: «Нет бога на земле, а только никогда не остывающий хмель жизни, да радости пресветлого разума, да еще желтая могильная ямина в придачу.

Это наводит на раздумья об удивительной способности художника – мыслителя выразить с болшей полнотой и силой, яркостью и блеском дорогую ему идею. Леонов использует для этого разнообразные поэтические средства языка, все многообразие поводов, даже если к ним не хотела, или не умела прибегать литература традиционная. Для писателя здесь самое главное – донести до читателя вещее слово.

Есть замечательные мгновения после завершения лекции Вихрова, когда в Аудитории, где только что смолк голос старого профессора, «все вокруг вдруг подалось вперед, словно при внезапной остановке». Вихровская деятельнось стремление в будущее, порыв, влекущий за собой молодость; работа для будущих поколений, забота об их благе и счастье придает смысл его лестным занятиям.

Лекция о лесе удивительно ярко передает характер Вихрова. Именно здесь он расскрыл саои мысли, цель своей жизни, доказал свою правоту и глубокое знание реальной обстановки в лесном хозяйстве не только России, но и многих зарубежных стран. Неслучайно именно эта лекция совершила перелом в Полинином мнении об отце, которого она до того веря наговорам Грацианского, аодозревала во вредительстве. Прослушав вихровскую песнь о русском лесе, Поля поняла, что только человек, любящий свою родину мог так знать и оберегать ее богатства Девушка почувствовала облегчение от давившей ее столько времяни тяжести подозрений, чутьем своего юного сердца поняла она отцовскую правоту.

Лекция профессора играет существенную роль в романе, разве разделили бы мы в полную меру заботы и тревоги, любовь и гнев, вложеные Леоновым в речи произнесенную в сентябре 1941 года Вихровым перед будущими защитниками рксского леса, если если бы не стали свидетелями тех радостей, которые довала крестьянскому сыну сама природа, мето его детских забав и единственный источник поэзии в его жизни, или тех бедствий которые несет Росии гибель ее лесов. Язык Леонова отличается яркостью и точностью. В романе им показаны крестьянские горести и развал помещьищих усадьб. Но всегда проса писателя посвещена мысле о настоящем,. Тревоги о будущем.

«Если ссопоставить содержание романа «Русский лес», в особенности, вступительную лекцию профессора Вихрова, с трудами дореволюционных советских лесоводов, отчетливо обнаруживается в них много общего и в патриотическом пафосе, и в заботе о благе и счастье будущих поколений. И это сходство говорит о том, что лесоводские идеи Леонова научно подготовленны и рождены всем движением передовой русской культуры за многие днсятилетия. Таков широкий национально – исторический фон леоновского произведения.

Иван Вехров – живая память народа, его история и будущее. Он понимает необходимость увидеть и почувствовать все что скопилось в русской душе. Герой и автор уверенны: нельзя ошибаться в том что народ чувствует.

Острее своей творческой программы писатель постоянно направлял на многомерное поэтическое раскрытие всеобъёмлющего разума – человека Земли. Непременным условием новаторского решения еще не познанной до конца истины, учил писатель, должны стать активное вторжение мастеров в жизнь и воздействие на неее эмоциональным словом, единством гуманнистических принцыпов литераторов, совершенной формой произведения, осознанной народностью и прогрессивной направленостью труда. Ведь искусство слова – особый вид духовной деятельности людей, формирующий способность человека преобразовывать окружающий мир и самого себы по законам красоты.

В романе все в борьбе: много лет длилась борьба между крупным ученым – лесоводом Вихровым и профессором Грацианеским, деятелем поразительной многосторонности и поразительной бесплодности. Грацианский писал огромные критические статьи на публикации Вихрова. С Удивительной настойчивостью Иван Матвеевич проводит мысль о том, что необходимо рубку ссопостовлять с ежегодным приростом леса. Нужно покончить твердит Вихров, со взглядом на лес как на строительный материал и дрова. Лес – «зеленный друг» человека, он поддерживает климат, способствует поднятию урожаев, бездумное использование лесных ресурсов приведет к неизбежному оскуднению природных богатств Родины. Кроме того, и будущему поеколению мы должны оставить не меньше, чемполучили сами. В вихровских взглядах ощущается и мнегие народное и идеи прогресивных ученных – лесоводов. Но специалисту по нахождению «корня зла» Грацианскому важно одно: «Взгляды Вихрова не соответствуют требованию «момента»».

Как! С пафосом гражданского негодования восклицае Грацианский. – В нашу величайшую эпоху, когда все обстоятельства природы поставлены на службу человека, преобразующего мир, может ли идти речь о лимитации древесины! Что значит ограничить рубку леса? Это значит сдержать, затормозить, сорвать, черт возьми, темпы социалистической индустриализации, загубить святое дело комунизма! Не ясно, ли на чью мельницу работает теория Вихрова?! Таков ход блестящих исповедей Грацианского, который обвинил Ивана Матвеевича в лжепатриотизме, спикулировал своей мнимой любовью к отечеству, пережившему военное лихолетие.

Вихров не принимал корыстных устремлений не Грацианского не его соподвижников, он продолжал свою важную и нужную работу в лесном хозяйстве страны. «Утешители… будут уверять вас, - писал Л. Леонов, обращаясь к читательской аудитории, - что рубка ведется ниже годовалого прироста. Не верьте им: прирост они исчисляют из общего количества лесов, включая необжитые таежные пространства Сибири, где лес доныне гниет на корню». (292) Важно, что приведенные в книге тревожные примеры и ыакты авторм аргументированы: читатель узанет что в ВУЗах не преподается лесоиндустриальная наука, что леса европейской части страны бесконтрольно вырубаются – люди не щадят их даже в природоохранных зонах, у берегов рек и озер. Спор ученых – лесоводов Грацианского и Вихрова, продолжавшийся всю жизнь, достиг своей кульминации на заседании ученого совета лесохозяйственного института, где Иван Матвеевич выступал с научным докладом. Здесь же выступали его оппоненты- вертодоксы Грацианского – над которыми автор уже иронизирует, дав им нарицательные фамилии.

Конфликт Вихрова и Грацианского в романе не является только личным конфликтом двух ученных, он отражает жесткую борьбу в развитии науки и имеет огромный идейный смысл. Если Вихрова на протяжении всей жизни читатель наблюдает или не лене природы, или в борьбе за русский лес, что ассоциируется с его любовью к родной стране, то о любви к Родине Грацианского говорится весьма скептически: «Грицианский просто недолюбливает лес, а пожалуй свою страну заодно… Грицианский возможно и любил Россию, только и без радостного озарения, без молчиливой готовности простится с жизнью ради нее, как это свойственно тем, кто создает повседневные ценности своего отечества»(250). Молодежь активно живет на страницах романа. Именно она должна все расставить по своим местам. В непримиримом споре отцов и детей. Молодеж живет в мире, где их сопровождает образ леса, который помогает раскрыть их характеры, взаимоотношения, поступеи. В основу сюжета положены противоречия, которые писатель разрешает не только сталкновениями характеров, но и связями с поэтическими образами леса.

Леонид Леонов – мастер художественного пейзажа. Имено через описание природы, через отношение героев к лесу, через общение с природой персонажи раскрывают свою сущность. Через все творчество писателя проходит мысль: «прироваятель человеческого характера, она аналогична женщине-матери, выступает своеобразным воспитателем человека с раннего возраста до гшлубокой старости» . Свои лекциии пред студентами Вихров дает им свои наставления: «из среди вашей выйдут лесные педагоги, деятели неоценимого значения, ибо создавать творцов и покровителей леса еще важнее, чем выращевать сам лес. Любой букварь неполноценин без вводной странички, о значении и красе родной природы, леса в том числе: и плох учитель, если не сумел обучить свою наставу. Этой самой действенной и благородной из наук. Терпиливо растолкуйте детям, что лес входит в понятие отечество, что сила патриотизма всегда пропорциональна количеству вложеного в нее личного труда: бродягам и тунияцам всегда бывало чуждо чувство родины!» (294) по мнению писателя процесс формирования и воспитания личности с целью ее подготовки к жизни относится к самой существенной стороне жизни. И здесь немаловажную роль играет природа. Художественно осмысливая современность, Леонов выражает свои гуманистические идеи и духи общечеловеческих идеалов. По его мнению, лишь тот человек обладает гуманными чертами характера, кто любит и бережет окружающий мир. В противном случае человеку чуждо доброта и искреность в поступках, а природа безучастно или враздебно настроена к нему.

Обратимя к примеру, где описано состояние фашиста – пулеметчика находящегося ночью около неприветливого русского леса. Фашизм по своей сути антигумманистичен, поэтому ему не свойственны высшие этические ценности. Природа не может поощерять завоевания, порабощения, а немецкий пулеметчик не видит красоты русского леса: «можно было легко представить себе человека у огневой амбразура, который, не целясь, расстреливая свое ночное видение и никак не мог попасть и – как ему было жутко здесь, в гигантском непричесанном русском лесу, и какие унывные вдовьи голоса, словно при погребенье слышалась ему в переплеске ветвей и свисте верхового ветра, и каким настороженным, на границе безумии чутьем нагадало присутствии постороннего существа, которые вдалеке и внешне почти безучастно переживала его истерика, как пережидает под деревом мимолетную грозу» (520). Фашист испытывает жуткий страх, поэтому природа неродное для него

Земли кажется ему враждебной, страшной. Леонов не только персонифицирует в этом отрывке природу, он вызывает у читателя воображаемые звуковые ощущения, позволяя представить душевное состояние захватчика, слушающего «вдовьи голоса», его охватывает «безумие».

Если в этом отрывке природа будто пугает, предупреждает фашиста, то в другом она уже действует: «… падающая сосна с нахлесток накрыла оккупанта» (555). Здесь лес уже мстит фашисту за то, что он посягнул на территорию нашей родины. Сосна не просто погибла, она сумела убить одного из захватчиков.

Эти небольшие по объему зарисовки несут в себе большую воспитательную нагрузку, представляя читателю лес и с другой стороны, в качестве защитника русских людей.

В современной социально – философской прозе из темы гуманистической достаточно трудно выделить экологическую тему, т.к. они тесно связанны. В романе «Русский лес» также наблюдается их сплав. Близкие писателю герои постоянно обращаются к людям Земли, предупреждая их о возможных экологических бедах, призывают к более бережному отношению к природе.

Вспоминаются слова Калины Глухова о последствиях вырубки Облога: «К тому я и веду, что прозябнет землица без своей зеленой шубейки и здоровьишко станет у ей шибко колебательное. Будет коровка по семи верст за травинкой ходить, а раньше с аршина наедалася. И будет вам лето без тучек, иная зимица без снегов… и поклянут люди свое солнышко! И захотится в баньке веничком похлестаться, а нету. А случится вам сказывать, как на бывалошних-то пнях человек в растяжку ложился, и внучки вам не поверят. И как побьете до последнего деревца русские –то леса, тут и отправитесь, родимые, за хлебушком на чужую сторонку!..» (97).

Одна из самых важных тем в книге – природоохранительная. Она сопровождает читателя на протяжении всего романа – и в спорах ученых, и в пейзажных описаниях, и в рассуждениях автора, и в диалогах героев, но наиболее ярко, образно и поэтично экологическая тема звучит в монологе Калины. Пророчески звучат его слова: далее читатель узнает, что сильнейшие ветры обрушиваются на город Лошкарев, что люди, молясь, выпрашивают у природы дождичка.

Не менее поэтичен монолог Карела Анания, великого мастера любых деревянных творений: «Да считай, сколько его, нашего золотца, по лесу да по дорогам раскидано… небрежно живем, желанный. Обижаем родную матушку: надкусим да и бросим материнское-то угощеньице. Мы не жалуемся, наше житие богатое: треска и пикша, да сполох в небе, да морошка – ягода… панорама! А эвон жарких-то стран жители не имеют не избиты, ни табуреточки.

В букварике у внука написано: на голой земле да в кожаных шалашах сидят, чего уж хуже. И вот приходят молодые наши ребятки в лес, валят богатырско дерево, отсекают зеленую главу, волокут его водой да чугункой… и всяк его лущит, пилит да строжет по пути, сорит единственное наше богачество… и тает моя лесина, что льдинка на полной воде и достигает до жаркой – то страны в размере не свыше веретенышка. А уж какая веретенушку цена? А кабы не гонять лесок по мытарствам, сладить бы у нас на месте ту избицу с табуреточкой, - глянь, лишняя рубаха молодухам нашим. Да кабы останки –то огнем не палить, в море не гноить, а к дельцу чинно приладить – и лишняя денежка нам набежала. И на те бы прибыля привезти нашим деточкам на Ковду яблочко, хоть зелененькое…» (172). Словно с древней легендой веет на читателя от этих слов старика. Устали Анания говорит народня мудрость. Это впечатление создается имитацией народной речи. Леонов употребляет множество устаревших форм слов (богатырско дерево, главу, лущит, строжет, приладить, кабы и многие другие), разговорную частицу –то. Полный синтаксический параллелизм предает речи напевность, мелодичность « огнем не палить, в море не гноить». Художественная образность достигается писателем с помощью использования литературных средств и приемов: эпитетов, (богатырско дерево, зеленую главу), метафор (лесина тает, не гонять лесок), сравнений (что льдинка), олицетворений (родную землю – матушку). Совокупность всех художественно-изобразительных средств Леонов добивается сильного воздействия на душу читателя, вызывая у него желание ценить природные богатства родины.

Ныне тревога за судьбу леса - в маштабе планеты – занимает умы ученых, журналистов, общественность.

«Если человек потеряет более трети кожи, например, в результате ожогов, то едва ли он выживет. Если дерево теряет третью часть своей коры, оно тоже гибнет, - говорилось в одной из шведских газет. – А что произойдет, если земной шар потеряет третью часть своей зеленой поверхности?» Дело идет к тому, что лесные массивы вырубятся во все вырастающем темпе. Людям нужны топливо, бумага, деловая древесина. Населению необходима земля для сельскохозяйственного пользования. Выделываемые земли выветриваются, в следствии этого неуклонно растет площадь пустынь. По материалам ученых начиная с 1950 года, половина лесов нвшей планеты вырублена без их восстановления. И именно в самом начале 50-х годов об опасности, давно грозящей зеленому другу, пророчески предупреждал автор «Русского леса». Одним из первых среди писателей Леонид Максимович Леонов поднимает вопрос о взаимоотношениях человека и природы во вселенском масштабе.

Философское содержание «Русского леса» становится ясным и доступным простому человеку и по причине того, что Леонов мастерски использует пейзаж, где природа выступает в роли главного героя произведения. Проблема «Человека и природы» не была бы раскрыта так глубоко, эмоционально и многогранно не имел бы такого воздействия на читателя, если бы писатель на использовал эту функцию описания природы.

Тема леса преварирует в романе, она не только связывает все сюжетные линии, но имеет и свою четко видимую линию, потому что представлена своеобразным литературным героем, наделенным человеческой сущностью.

Лес с детства Ивана Вихрова не оставлял без своей дружбы, словно заранее знал: от этого человека зависит его судьба. Обратимся к эпизоду, когда Иван и Демидка отправились в запретный лес: «дорогу сразу преградила замшелая колода, могила лесного великана, ставшая колыбелью целой сотни молодых елочек. Она хрустнула, как гробовой короб, и просела под Демидкой – еле ногу вытащил, но зато тотчас за нею, сквозь плавун и моховой войлок, проступила тропка. Она услужливо повела ребят, но для чего-то поминутно петляла, пересекалась со звериными ходами, уводила в ласковые, приманчивые трясинки, заросшие таволгой и валерианой. «Лукавит…» - от сознанья своей силы усмехнулся Демидка. Самый лес в этом месте был сирый, с подмокшими, словно обугленными снизу стволами, в диких, до земли свисавших космах мха. Он прикидывался нищим, с которого и взять нечего, и то отвлекал в сторону малинничком на поляне, усыпанным спелой ягодой, то пытался откупится гнездом с уже подросшими птенцами, то стращал, наконец, рослым можжевелом, что, подобно схимнику в темном балахоне с островерхим колпаком, выбредал на встречу из-за корней повалившейся ели; именно эти не хитрые уловки леса и доказывали правильность пути». (79).

Л. Леонов - мастер художественного пейзажа. Лес на страницах его романа живет, дышит, разговаривает. В эпизоде путешествия ребят природа словно пыталась остановить их, не дать им добраться до своих сокровищь. На какие только уловки не пускался лес! Он преграждал детям путь, путал дорогу, прикидывался нищим, пытался отвлечь внимание, откупиться, но оставался добрым другом, не сердился на то, что мальчики преступили его границы. Лес ребята видят не знакомым, но и не злым, непугающим. Еще день, и им нечего бояться. Не обращая внимания на все хитрости леса, они стремятся к своей цели.

Автор использует в описании различные поэтические средства, но самыми распространенными здесь являются, конечно, эпитеты, метафоры и олицетворения. Картина основывается на зрительном воображении читателя, только однажды слышится звук хрустнувшей колоды. Лес не высказывает детям всей своей летней красоты. Цветовая гамма полна серых, темных тонов. Природа предупреждает мальчиков о том, чтобы они не ходили дальше. Но лес увидел в маленьком Иване своего друга, и потому наблюдательному мальчику он рассказывал многое: «природа не щадила себя повествуя мальцу о преступном людском небрежии». (104). Иван не остался равнодушным, он всю свою жизнь отдал своему зеленому другу. И вот он уже рассказывает об увиденном профессору Тулякову: «мальчик заволновался, впервые в нем пробудился голос будущего депутата лесов… и вдруг как бы весь поверженный Облог втиснулся сюда, в аппартаменты лесного вельможи, - громадный слепец в зеленых лохмотьях, бормоча свою зряшную гугнивую жалобу; Иван был только поводырь при нем». (147).

Вот уже вместе, как два товарища, они предпринимают первые попытки достучаться до лесного вельможи, донести правду и попросить помощи. Впервые Иван становится голосом леса, еще слабым, но со временем все более набирающим силу. На Тулякова рассказ мальчика произвел большое впечатление, никогда еще профессор не соприкасался так близко с лесными бедами. Он сразу разглядел в Иване будущего борца за судьбу русского леса, т.к. только самозабвенно любящий природу человек видит в ней товарища, друга, одухотворенное существо.

Природа – символический герой произведения. Этот образ – символ резко распределяет героев романа по разным сторонам нравственной границы: хамски разнузданный промышленник Кнышев, барыня Сапегина, маклер Золотухин и сам Грацианский – и противостоящий им мудрый старец Калина, профессор Вихров, его приемный сын Сергей, Поля… По отношению к любящим лес героям природа выступает то другом и товарищем, то помощником в повседневной жизни людей, то строгим наставником и советчиком. «Не впервой русскому лесу стоять с нами плечом к плечу в труде и ратной сече…». (289). Вихров доказывает в своей лекции необходимость более бережного отношения к природе, но это не значит, что профессор совсем отказывается от трубки леса, он сравнивает работу лесника с профессией хирурга: скальпель нужно использовать обдуманно. Так и все то, что дает людям лес «повышает человеческую ответственность перед живым, зеленым существом, не спрятанным в земляной блиндаж…» (290). Лес нужно рубить вовремя, иначе он начинает умирать: «Источенные жуком, подпаленные молнией мертвецы стоят там в моховых погребальных шубах, опершись на плечи живых и путнику приходится в рукопашную прорываться сквозь валеж и комариные облака, как в старадавние годы». (290). Лес будто превратился в кладбище, пейзаж нагнетает страх. Здесь нет слов «лес» или «деревья», только слово «мертвецы», но мы ясно понимаем, что речь идет о лесе не просто в качестве неприглядного пейзажа, но и о героях произведения, который прожил свою жизнь бесцельно зря и умирает не принеся никому пользы.

Издревле лес был защитником русских людей. Он стоял непреступным заслоном против «раскаленной человеческой лавы», которая устремлялась на наши земли, это он, будто сказочный богатырь, защищал людей от немецко-фашистских захватчиков во время Великой Отечественной Войны.

Как надежному другу, поверяет Поля русскому лесу свои надежды, от него ждет сочувствия и помощи. В пейзажах Леонова чувства Поли отражены с той верой в реальность переживаний природы, разделяющей с человеком его горести и радости, которые так пленяют в народном творчестве. Приземлившись на парашюте в глухом болотном месте, Поля отправляется в свой опасный путь. «И, словно предвидя состояние девчонки, посланной на святое и опасное дело, вся тамошняя природа заторопилась ей на встречу. Она понавесила снежную муть по всей Енге, выслала тугой, с морозцем ветерок и волчью поземку; она подкинула под ноги Поле полу приметную колею крестьянских саней, украдкой от завоевателей приезжавших сюда за сеном, и настрого наказала лесу не сбивать ее с дороги. И старый бор обнял Полю и повел кратчайшим путем на подвиг…» (519). Поля любит лес, и лес в ответ не остается к ней равнодушным: и он и вся окружающая природа стремятся ей помочь. В ночной темноте трудно ориентироваться. Девушка останавливается в раздумье: куда идти? Ее друг опять оказался рядом: « уже весь лес кругом десятки голосов подсказывал ей, что то и один из них показался Поле разумнее других» (521). Несколько раз в пути образ – герой помогает Поле найти верную дорогу. Наконец лесной путь пройден. «Ну вот, ты поняла значенье риска в своем деле… но здесь был я, - ветвяным голосом на прощание сказал ей лес. – Не серчай, кончилась моя услуга». – «Спасибо, ты добрый. Ладно, ступай назад», - мысленно отвечала Поля. Однако пригнувшись, кусточками и по-пластунски лес проводил вихровскую дочку до самой насыпи. Когда сверху, стряхивая намерзшую наледь с чулок, Поля оглянулась назад ничего не было позади, только помстилось сквозь дымку, кто-то мохнатый и большой с опушки кивал ей в вдогонку из-под снежной колеблющейся лапой. (523). В этом эпизоде лес также играет роль действующего героя. Но с другой стороны читатель не только наблюдает события, в которых участвует лес, но и имеет возможность глубже понять характер Поли, воображение позволяет девушке общаться с лесом, разговаривать с ним. Это помогает ей избавиться от чувства одиночества, почувствовать свою защищенность. Для Поли лес – это Родина. Пейзаж здесь не просто фон, украшающая картина, он не отделим от человека, его деятельности, способствует раскрытии характера героини, ее психологии, душевного настроения.

Образ в прекрасных картинах природы с могучими деревьями, то являясь поэтическим символом жизни, ее вечного движения, то существуя незримо в ситуациях, живя в мыслях любимых писателем героев, то вырастая в своем значении в чудесной лекции Вихрова. В образе леса воплощается идея родины, ее богатырских сил, бессмертия народа.

Итак, подводя итог наблюдениям во второй главе, отметим:

Л.М. Леонов в романе «Русский лес» освещает проблему «Человек и природа» многогранно. она решается в социально экономическом и морально этническом и философском планах.

Мотив леса играет самую важную роль в раскрытии характеров, разрешении конфликтов. Образ леса, несет в себе символ Родины и его будущего.

Роман ценен тем, что на его страницах новаторски освящены вопросы взаимодействия человека и природы, играющие исключительную роль в повседневной материально-практической деятельности людей.

Одна из важнейших тем «Русского леса» -природоохранительная. Леонов поднимет вопрос гуманистического отношения к природе, борется за рациональное использование природных богатств.

Природа Л. Леонова стала одновременно и средой, где обитают герои и участником событий. Образ природы персонифицирован. Такой взгляд на художественный взгляд не привел к надуманности конфликтов, а наоборот позволил правдоподобно показать характеры героев, разрешить острые социальные проблемы.

Заключение.

Настоящий писатель принадлежит не отдельным людям или группам, а всему народу и даже человечеству. Развивая свои мысли и чувства, он создает книгу, которая становится достоянием множества людей. И его мысли, его убеждения становятся их мыслями, их убеждениями.

Таким талантом обладает из интереснейших русских писателей ХХ века Леонид Максимович Леонов.

Из книг писателя мы узнаем всю правду о людях какой бы она ни была – и прекрасной и печальной. Эта правда помогает читателю познать самого себя, все стороны своей души, увидеть достоинства и недостатки.

Леонид Леонов – художник, книги которого озарены истинным поэтическим вдохновением. художественным достижением писателя стал роман «Русский лес» который на ряду с поэтичностью характеризуется острой проблематикой, эпическим охватом жизни общества, глубоким психологическим анализом, а так же интересным решением глобальных проблем человеческого бытия.

Леонов в своем романе поставил ряд философских проблем, одна из которых, «Человек и природа», представляется нам интересной и отличается полнотой развития. две морали различных мировосприятии сталкиваются на страницах «Русского леса» в образах Вихрова и Грацианского. Вихров и его убежденные сторонники представленные как хранители жизни на Земле и гуманные созидатели. Мировоззрение этих героев выражает философскую авторскую поэзию, они по духу близки к Леонову. Грацианский и его вертодоксы воспринимаются как разрушители не только окружающие человека среды, но и нравственных устоев общества, следовательно, они мешают развитию науки общества.

Для раскрытия характеров героев «русского леса» и в целом идейно художественного смысла романа. Леонов часто использует пейзажные зарисовки. Пейзаж употребляли многие русские писатели 18-20 веков. за свою долгую жизнь он претерпевал некоторые изменения отвечающие требованиям эпохи. по-своему использует его в своих произведениях и Леонид Максимович.

Природа в романе «Русский лес» выступает фоном повествования и является средством объективного отражения реальности Леонов – пейзажист обладает глубоким знанием природы, его пейзажные зарисовки подробно описывают место и время происходящих событий. Автор использует и познавательное значение пейзажа и знакомит читателя с материалом по биологии леса. Леонов использует описание природы с целью раскрытия человеческого характера, широко используя психологический параллелизм.

В романе «Русский лес» природа выступает и в качестве героя произведения, сопровождающего близких писателю персонажей. она способствует выявлению авторской точки зрения на предмет изображения, служит более полного выражению идейного смысла произведения в целом.

Изображенные картин природы выполняют одновременно несколько функций. практически не один пейзаж в книге Л. Леонова, даже если он представлен несколькими строками, не выполняет какую – либо единственную функцию роль природы в романе многогранна и многофункциональна. Иногда пейзаж может приобретать черты философской символичности. В романе таких образов – символов несколько. это сосна хранительница Облога, родничок, и, конечно, русский лес.

Тема леса разработана в романе много плавно. во-первых, она служит в романе средство группировки характеров. Лес, лесные дела, наука о лесе – это сфера напряженной борьбы героев, их деятельности. это своеобразный экзамен на проявление духовных качеств человека. во-вторых, тема леса образ леса приобретают в романе символическое и эмблематическое значение, борьба за разумное использование природных богатств нашей станы, борьба за русский лес и за его гражданство – символизирует борьбу за сохранение источника жизни на земле, борьбу за благополучие народа нашей страны, за счастье и будущее людей здесь особенно ярко звучит экологическая тема всегда привлекавшая Леонова. Так как у русского леса обнаружились враги, его процветание становится под угрозу и борьба за русский лес оказывается борьбой с теми, кто равнодушен к судьбам народа, кто не любит свою родину. Таким образом, тема леса прямо связана с философским содержанием романа, несущего в себе огромный воспитательный потенциал.

Роман «Русский лес» является этапным произведением послевоенной литературы. Именно в нем писатель сумел поставит новые актуальные проблемы, которые только намечались в действительности. писателю удалось сказать в романе те необходимые слова, которые было нужно сказать народу нашей страны и всего мира, пережившего ужасы Второй мировой. Война унесла миллионы человеческих жизней и нанесла огромный ущерб природным богатствам.

Своим романом Л. Леонов стремится заставить человечество осознать и заглянуть в будущее.

Творчество Леонова учит глубокому проникновению в современность, сознанию великой роли литературы в воспитании настоящих людей истинных патриотов соей роли обладающих чувством дружбы, товарищества, любви.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.bankreferatov.ru/

1 Литературный энциклопедический словарь / под общей редакцией В.М. Кожевникова и П.А. Николаева/ - М., «Советская энциклопедия», 1987г.

Галанов Б.Е. Живопись словом. – М., «Советский писатель», 1972 – с. 48.

Фалимонов С.С. пейзаж в творчестве В.П. Короленко// Литература в школе – 2001,№ 7 – с.4.

Кременцов Л.П. К.Г. Паустовский. Жизнь и творчество. – М., 1982 – с.46

Солодкин В.А. Очарованный странник // Уроки литературы., 2002, №4 - с.5

Солодкин В.А. Очарованный странник // Уроки литературы., 2002, №4 - с.6

Пришвин М, Собрание сочинений в 6-ти т. – М., 1957, т.5. – с.388.

Леонов Л. Русский лес. – М. 1974. – с. 31

Крылов В.П. Леонид Леонов – художник. Петрозаводск,1984. – с.71.

Хрулев В.И.. Мысль и слово Леонида Леонова. – Саратов, 1989 – с.15

Хрулев В.И.. Мысль и слово Леонида Леонова. – Саратов, 1989 – с.20

М Петишеав А.А. Петишев В.А. романы и творчество Л.М. Леонова – Бирск, 2002г., с – 109.

Петищева В.А. Петищев А.А. романное творчество Л.М.Леонова – Бирск, 2002 – с.116.

См. Уроки Леонова. Сборник / Ред. – сост. В. Чивилихин – М., 1973 г.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Леонид Леонов

Русский лес

Глава первая

Поезд пришёл точно по расписанию, но Вари не оказалось на перроне. Кое-как перебравшись с багажом в сторонку, Поля долго искала в толпе это исполнительное и доброе существо, милейшее на свете после мамы.

Конечно, её задержала какая-нибудь беда или заболевание... но что могло случиться со студенткой в Советском государстве, где, кажется, самая молодость служит охранной грамотой от несчастий? Какая хворь пристанет к двадцатилетней девушке, ещё недавно дальше всех толкнувшей ядро на межрайонном спортивном состязании? Верно, забыла завести будильник с вечера и сейчас, расталкивая пассажиров и чужую родню, мчится по вокзалу, чтобы с разбегу обнять подружку... Однако уже и схлынула обычная по приходе поезда суматоха, а Вари все не было.

Поля решила своими силами добираться по записанному на бумажке адресу. И сперва ей никак не давался чемодан с оторванной скобкой, а потом выяснилось, что не хватает рук на узелки и свертки: так всегда бывает, когда провожают четверо и не встречает никто. Она растеряла бы половину вещей, если бы откуда-то сверху не свалился к ней чумазый паренек с комсомольским значком на спецовке, - явно не носильщик. Повесив через плечо спальный саквояж и мешок с шубкой, накрест перехваченный веревкой, он вскинул чемодан под мышку и двинулся по опустевшему перрону так обыкновенно, словно это повторялось у него изо дня в день. Привыкнув к маленьким удачам, сопровождавшим её всю дорогу с Енги, Поля молча покорилась чудесному вмешательству.

Теперь чудеса пошли так густо, что и не различишь, где кончалось одно и начиналось другое. Голубой сверкающий вагон на воздушных колесах и с предупредительно распахнутой дверцей поджидал Полю у остановки. Не успела войти, билет взять, как её багаж сам собой разместился внутри, и, несмотря на переполненье, даже нашлось местечко у окна, приспущенного из-за жары. Поле не хотелось уезжать, не отплатив по заслугам молодому человеку, и троллейбусное начальство тотчас предоставило ей время для беглого сведения счетов.

Скажите, пожалуйста, сколько я вам должна за этот ваш... ну, подвиг? - спросила она через окно, с притворно озабоченным видом роясь в стареньком мамином кошелёчке.

Паренек поднял глаза, и вначале Полю поразило его удивительное сходство с Родионом: они у него были такие же строгие, зеленоватые, с задорными искринками на донышке - и та же подкупающая привычка глядеть прямо в лицо при ответе. Правда, этот был моложе и ростом чуть пониже её приятеля; лишь копоть да рабочая одежда придавали ему видимость старшинства, а на деле, если бы его помыть немножко, он оказался бы разве только на годок старше Поли, совсем мальчишка, видимо из щегольства решивший не улыбаться никогда. Нет, этому далеко было до Родиона; тот не посмел бы с первого раза потешаться над малознакомой девушкой, несколько оробевшей от счастья, как и должно быть при исполнении желании.

Ровно ничего! Просто меня губит любопытство - наблюдать из будки - и жалостливое сердце ко всем, попавшим в безысходную беду... - невозмутимо отозвался благодетель - Я кочегар на паровозе, который вас привез в Москву.

Тогда, не умея изобрести чего-нибудь поядовитей, Поля посоветовала ему торопиться назад, а то вокзальные жулики уведут у него паровозишко, пока он ухаживает за незнакомыми девицами, и ему придется тысячу лет выплачивать из жалованья. Склонив голову набочок, молодой человек сочувственно кивал на её жалкие потуги мести, пока она сама не покраснела от бессилия и досады. По счастью, водителю удалось наконец накинуть на провод соскользнувшую дугу. Машина плавно тронулась в путь, и Поле сразу стало легко и радостно от солнышка, от встречного ветерка, от обилия заманчивых приключений, ожидавших её в будущем, а в душе на все лады пелась любимая её поговорка, эпиграфом надписанная в дневничке: «И вот былинку понесла река!»

Лишь теперь Поля с удивлением приметила, что все её новые попутчики чему-то улыбаются с такими осветленными лицами, словно слушают перекличку ранних птиц в лесу, ещё обрызганном росою. Никто не смотрел в Полину сторону при этом, но, значит, каждому из них уже известны были её безоблачные обстоятельства и благороднейшие намерения, тем в особенности завидные, что все у ней было впереди... Видимо, всем, от кондукторши до сурового усача в разлетайке и чёрной стариковской шляпе, может быть профессора из того учебного заведения, куда собиралась поступать Поля, - всем им было лестно, что такая привлекательная девушка, как Аполлинария Вихрова, отныне поселится в их превосходном городе и станет вникать в разные полезные науки на радость маме, Ленинскому комсомолу и всему их великому отечеству. Так что едва Поля осведомилась вполголоса про Благовещенский тупичок, где проживала Варя Чернецова, все наперебой, и даже немножко ссорясь, принялись объяснять ей дорогу, причем, так совпало ко всеобщему удовольствию, две Полины соседки ехали в ту же многоэтажную новостройку, потому что работали как раз во дворе дома 8-а, в швейной мастерской, а профессор, оказавшийся смотрителем чего-то, имеющего почти оборонное значение, даже и квартировал там, в деревянном особнячке наискосок... Словом, чуть ли не каждому в то утро оказалось с Полей по пути.

Все четверо они вышли на остановке и двинулись по солнечной стороне, добросовестно поделив Полину кладь. Присмиревшая, подавленная великолепием московской улицы, Поля шла посреди, едва ступая, словно боялась повредить какое-нибудь всенародное имущество, и стараясь запоминать подробности для вечернего отчета маме на Енгу. Слепительный милиционер придержал поток машин, пока шествие перебиралось через перекресток; наряднейшие здания мира высились по сторонам, и из всех, сколько их там было, распахнутых окошек гремела одна и та же торжественная радиомузыка с единственно возможным названием - приглашение к жизни. В то лето вдобавок было ужасно много цветов: на любом углу - в киосках, на лотках и прямо с рук - продавали целые копны цветов с необсохшей влагой на срезах, окутанные облаками душистой утренней свежести... Но почему-то всякий раз при этом Поля торопилась пройти мимо, ревниво прижимая к груди сверток в серой бумаге, единственную ношу, не доверенную никому.

Профессор в разлетайке, лихо возглавлявший шествие, повернул направо и потом ещё раз вправо, в прохладную, поросшую травкой улочку с домиками под ленивыми, расклонившимися деревьями, каким положено расти только на окраинах. Здесь весело кружился тополевый пух, запоздалая в тот год летняя вьюга, и маленькие местные жители самозабвенно ловили этот волшебный, невесомый снег, а ветерок сдувал его с доверчивых детских ладошек, и, пожалуй, весь смысл жизни в том и заключался, чтобы снова с криками гоняться за ускользающими хлопьями. Если бы не дети, было бы там совсем пустынно, так что событием пришлось бы считать одинокого велосипедиста, который, посверкивая зайчиками, проехал в глубь тупичка. Вчерне законченный восьмиэтажный дом возвышался в этой мирной житейской заводи. Поля озабоченно взглянула вверх, где под самой крышей обитала её Варя, и вдруг, в довершение чудес, оказалось, что лифт после длительного простоя начал работать как раз в то утро.