Евгений Примаков
Евгений Максимович родился в Киеве 29 октября 1929 года. Но на Украине юный Примаков прожил считанные дни. Его перевезли в Тбилиси (тогда по-русски город назывался Тифлис), где он вырос и жил до 1948 года, пока не уехал в Москву учиться.
Его появлению на свет сопутствовали непростые семейные обстоятельства. Что заставило его мать срочно покинуть Киев? Можно только предполагать, что за решением Анны Яковлевны, взяв грудного младенца, проехать почти через всю страну и обосноваться в Тбилиси, стояла непростая жизненная драма. Практически ничего не известно о его отце. Самые близкие друзья утверждают, что Евгений Максимович об отце никогда не заговаривал. Считалось, что его отец стал жертвой сталинских репрессий и погиб. Расспрашивать его – даже в своем кругу – было не принято.
В автобиографии Примаков писал:
«Отец умер, когда мне было три месяца (к этому времени мы уже переехали в Тифлис). Воспитывался матерью, проработавшей последние тридцать лет своей жизни врачом в поликлинике Тбилисского прядильно-трикотажного комбината. В 1972 она умерла в Тбилиси».
Совсем недавно в мемуарной книге Евгений Максимович уточнил:
«Фамилия моего отца Немченко – об этом рассказала мне мать. Я его никогда не видел. Их пути с матерью разошлись, в 1937 году он был расстрелян. Я с рождения носил фамилию матери – Примаков».
Работая в Кремле или будучи начальником Службы внешней разведки, Евгений Максимович мог, наверное, узнать больше о судьбе отца. Какие-то сведения остались даже о тех, кто пропал в годы сталинской мясорубки. Но если Примаков что-то и выяснил, то рассказывать не пожелал.
Семейные дела Евгения Максимовича Примакова, разумеется, исключительно его личное дело. Они представляют общественный интерес только в одном смысле: как детство без отца повлияло на его дальнейшую жизнь, на его отношения с людьми, на его характер, взгляды и образ действий?
В Тбилиси Примаковы жили в двух комнатах на Ленинградской улице в доме номер 10. К его матери – Анне Яковлевне, которая всю жизнь лечила людей, в городе хорошо относились. Акушер-гинеколог Анна Примакова трудилась в Железнодорожной больнице, потом в женской консультации Тбилисского прядильно-трикотажного комбината. Милая, добрая, скромная, интеллигентная женщина, она многое передала сыну. Но растить его в одиночку ей было, наверняка, не просто.
Нет сомнений в том, что Примаков, как и любой мальчик в столь незавидных обстоятельствах, тосковал и страдал от того, что рос без отца. Рассказывают, что родители его друзей были особенно к нему внимательны, и это несколько компенсировало невосполнимую утрату. У его матери были братья и сестры, но они погибли один за другим. Дядю-врача, который жил в Баку, арестовали и расстреляли в тридцать седьмом. В Тбилиси у Примаковых тоже были заметные родственники. Они помогали молодой женщине, оставшейся одной с ребенком. Сестра Анны Яковлевны вышла замуж за известного медика, профессора Михаила Давидовича Киршенблата, директора Тбилисского института скорой помощи. В период массовых репрессий и его уничтожили.
Примакову повезло в том, что он оказался именно в Тбилиси, замечательном городе с особым теплым и душевным климатом. Тбилиси тех лет был одним из немногих городов, где в какой-то степени сохранились патриархальные нравы и человек не чувствовал себя одиноким, а был окружен друзьями, приятелями, знакомыми, соседями и тем самым принадлежал к какой-то группе, клану, сообществу.
Здесь было принято помогать друг другу. Потом все знающие Примакова будут восхищаться его умением дружить и верностью многочисленным друзьям. Это качество было заложено тогда, в Тбилиси. Он понял, как важно быть окруженным друзьями, и научился дорожить близкими людьми.
Там же, в Тбилиси, рос выдающийся кардиохирург Владимир Иванович Бураковский. Позднее, уже в Москве они станут с Примаковым близкими друзьями.
Вдова Бураковского, Лилиана Альбертовна, выросшая в Сухуми, рассказывала:
– Воспитание у них с Бураковским было одно – тбилисское. У них был один кодекс чести, очень достойный. В старом Тбилиси люди доброжелательно относились друг к другу. Никого не интересовала национальность соседей и друзей – это было неважно. Тбилиси – был интернациональным городом, многоголосым, разноплеменным. Рядом жили грузины, менгрелы, курды, много армян, евреи, турки – очень смешанный город. Было важно другое – как человек относится к жизни, к друзьям, умеет ли он защитить свою честь и не уронить свое достоинство, вести себя как положено мужчине. Вот это были критерии, по которым оценивались люди…
Юный Примаков похож был на маму. Полным он еще не был, средней комплекции. Его иногда называли самураем: глаза раскосые, лицо худое, тонкие усики.
«Тбилиси – это кузница дружбы, там высока культура дружеских отношений, – рассказывал Лев Оников, многолетний сотрудник ЦК КПСС, еще один уроженец этого города. – Многонациональность Тбилиси – это достоинство города. Грузинам присуща большая деликатность в личной жизни, рафинированность. Русские, живущие в Тбилиси, в дополнение к своим качествам – твердости, открытости – вбирали замечательные грузинские черты. А кроме того, в городе кто только ни жил – и греки, и персы, пока их Сталин не выслал. Это делало нас интернационально мыслящими людьми».
А вот в Москве Примаков столкнется с непривычной для него практикой делить людей по этническому признаку. Его друзья не любят говорить на эту тему. Отделываются общими фразами насчет того, что «в нашем кругу его национальность никого не интересовала». В этом никто не сомневается, порядочные люди не могут вести себя иначе. Но Москва не состоит из одних только друзей Евгения Максимовича.
В архивах ЦК КПСС, открытых после августа 1991 года, сохранились письма бдительных ученых, сигнализировавших партийному руководству о неарийском происхождении Примакова в надежде сместить неугодного директора:
«Коммунисты Института востоковедения АН СССР просят вас принять самые строгие меры против произвола, беззакония, взяток, злоупотребления служебным положением, которые насадил в нашем институте «академик» директор Примаков Е. М., настоящая фамилия Киршинблат.
Махровый делец, руководитель сионистской мафии в институте, злоупотребляет служебным положением, почти целый год в году пребывает в загранкомандировках, собирая взятки со своих сотрудников, живущих за границей, и на нетрудовые доходы выстроил себе дачу-дворец на «Малой земле». Не брезгуя ничем, крупной мошной разбазаривает Примаков-Киршинблат государственную казну для своего обогащения, алчности, наживы.
Он полностью развалил институт, разделив сотрудников на угодных ему евреев и неугодных остальных прочих…»
Это малограмотное письмо не анонимное, а с подписями конкретных людей было написано уже в горбачевские времена и поступило в ЦК КПСС в октябре 1985 года. Поскольку Примаков взяток не брал, государственное имущество не разбазаривал и дачу-дворец не строил, то письмо трудящихся практических последствий не имело. Но с такими письмами знакомили высшее руководство, устраивались проверки, и в аппарате сладострастно шушукались: у академика-то, оказывается, не все ладно по пятому пункту…
«Разговоры о том, что Примаков – скрытый еврей, ходили и по нашему Институту мировой экономики и международных отношений, – рассказывал Владимир Размеров, много лет проработавший в ИМЭМО. – Это всегда такие слухи ходят. Даже Иноземцева, предыдущего директора, евреем считали, и Арзуманяна, нашего первого директора, в евреи записали, потому что он, якобы, брал в институт только армян и евреев. Наша страна без антисемитизма и других «анти», без пренебрежительного отношения к «чучмекам» долго еще не сможет обойтись. Такие разговоры в нашем обществе неизбежны при наших дрянных привычках. У нас каждый должен расщепить генеалогическое древо руководителя прямо на спички и найти что-нибудь нехорошее. Таких умельцев полно, в том числе и в нашем институте».
«В первые годы перестройки, – вспоминал бывший член Политбюро академик Александр Николаевич Яковлев, – на митингах лидер «Памяти» Дмитрий Васильев распространял листовки, где говорилось, что в Советском Союзе существует сионистский заговор. Кроме меня, как главного советского еврея, там обязательно фигурировал Евгений Максимович Примаков – под другой фамилией. Забыл какая. Потом и Ельцина включили в этот список».
Озабоченные еврейским вопросом не сомневаются в том, что русская фамилия Примакова не настоящая, а придуманная, что не только его мать, но и отец – евреи. Работая над мемуарами, он счел необходимым рассказать о своем происхождении.
«Антисемитизм всегда был инструментом для травли у тупых партийных чиновников, – пишет Евгений Максимович. – Мне всегда были чужды как шовинизм, так и национализм. Я и сегодня не считаю, что бог избрал какую-либо нацию в ущерб другим. Он избрал нас всех, которых создал по своему образу и подобию…
С моей бабушкой по материнской линии – еврейкой – связана романтическая история. Обладая своенравным характером, она вопреки воле моего прадеда – владельца мельницы – вышла замуж за простого работника, к тому же русского, отсюда и фамилия Примаковых».
Эта тема заслуживает внимания опять же с одной только точки зрения: в какой степени это обстоятельство повлияло на жизнь Примакова?
В Тбилиси национальный вопрос не имел значения. Судя по всему, в юношеские годы ему и в голову не приходило, что он чем-то отличается от окружающих его грузинских ребят. Когда Примаков приехал в Москву, то он говорил так, как принято произносить слова в Тбилиси, то есть как бы с сильным грузинским акцентом. Потом его речь очистилась, и он стал говорить очень интеллигентно, чисто по-московски. Но и сейчас в минуту крайнего душевного волнения в его словах могут проскользнуть характерные грузинские интонации.
Антисемитизма в Грузии никогда не было. Евреев не отличали от грузин, и многие грузинские евреи сами себя считали в большей степени грузинами, чем евреями.
От анонимок и чьей-то злобы это, разумеется, не спасало. Но, работая в «Правде» и в Институте мировой экономики и международных отношений, Примаков был под надежной защитой своего руководителя академика Николая Николаевича Иноземцева, который, как это свойственно русскому интеллигенту, к антисемитам относился брезгливо и даже с нескрываемым отвращением.
Собственно политическая карьера Примакова началась уже в перестрочные времена, когда пятый пункт анкеты утерял прежнее значение. Для первого президента России Бориса Ельцина, насколько можно судить по его кадровой политике, национальность сотрудников вовсе не имела значения. Что касается националистов, которые строят свою предвыборную стратегию на лозунге засилья евреев в правительстве, бизнесе и средствах массовой информации, то Примаков сумел поставить себя так, что к нему не смеют цепляться по этому поводу.
В известных кругах, озабоченных чистотой крови, в его еврейском происхождении никто не сомневается. Но к нему подчеркнуто хорошо относятся даже те, кто не любит евреев. В подметных листовках его обвиняли в сионизме, когда он еще был в горбачевском окружении. Когда Примаков стал министром иностранных дел России, а затем и премьер-министром, левая оппозиция, вне зависимости от того, что она думала на самом деле, публично высоко оценивала его патриотическую позицию – в противостоянии Соединенным Штатам, в борьбе против расширения НАТО, в критике экономистов-либералов и готовности поддерживать отечественного производителя.
Как выразился в ту пору один из губернаторов:
– Евгения Максимовича Примакова мы считаем истинным российским патриотом.
Когда главой правительства был назначен Сергей Кириенко, сразу стали говорить и писать, что его настоящая фамилия – Израитель и поэтому понятно, что ничего хорошего он для России не сделает… Примакову таких претензий не предъявляли.
Евгения Максимовича, выросшего в Тбилиси, обошли стороной некоторые проблемы, которые для других оказались губительными. В благодатном климате Грузии, не только географическом, но и душевном, устанавливались гармонические отношения с внешним миром. Тбилисцы оптимистичнее смотрят на мир, чем те, кто родился севернее. Здесь, как заметил один американский советолог, царит средиземноморская атмосфера наслаждения жизнью.
Лилиана Бураковская:
– Климат, красота Грузии, богатство природы, а ведь это райский уголок, – все это имело значение. Южане теплее в человеческих отношениях, может быть, в силу климатических условий. Бесподобный город Тбилиси. Особенно весной – цветущие деревья, фиалки, мимозы. Мы любили с друзьями ходить в горы, смотреть развалины монастырей.
А осенний базар! Обилие фруктов, овощей, немыслимые запахи немыслимых южных трав. Угощали друг друга, приносили друзьям и знакомым домой вино, фрукты. Это так происходило. Вдруг звонят в дверь. Открываешь, стоит незнакомый человек с корзиной фруктов:
– Вот, принес, берите, пожалуйста, кушайте на здоровье.
Благодаришь, спрашиваешь:
– Кто посылает?
– Не знаю, – отвечает незнакомец. – Какая разница? Пусть у вас будет.
В военные и послевоенные годы в Тбилиси тоже жили трудно, но все же чуть лучше, чем в Москве. Выручала дешевая зелень, кукурузная мука, инжир стоил копейки. А инжир и немного хлеба это уже обед.
Пристрастие к грузинской кухне Примаков сохранил. Любил сациви, курицу с орехами и с пряностями. С удовольствием ел овощи, приготовленные на грузинский манер. Впрочем, грузинской кухней не ограничивался. Обожал шпроты. Друзья, приглашая Евгения Максимовича, ставили перед ним открытую баночку с шпротами.
В Грузии принято пить красное вино. Оно было очень дешевое. Никто и не думал о водке. Когда переехали в Москву, таких вин в столичных магазинах не было, хотя иногда друзья присылали. В более поздние годы перешли на водку из соображений медицинских. Стали старше и не могли выпить столько, сколько в молодости. С годами начинаются проблемы с желудком. Вино кисловато, и не всегда хорошо для желудка. Перешли на более крепкие напитки. Бураковский полюбил коньяк, Примаков предпочитал водку.
В 1937 году Примаков поступил в школу. Сначала учился в 47?й, потом в 14?й мужской средней школе. Выпускники этой школы всю жизнь вспоминают не только замечательных педагогов, но и чудесную атмосферу школы. Никто тогда не мог предположить, что со временем Евгений Максимович Примаков станет почетным гражданином Тбилиси, получит символические ключи от города и медаль. И, тем более, никто не мог представить, что произойдет с Грузией в конце восьмидесятых – начале девяностых годов, когда страну начнут раздирать междоусобные схватки.
Примаков не раз говорил, что разочарован происходящим в Грузии, потрясен тем, как изменились люди. Но от своего тбилисского прошлого не отрекся. Татьяна Викторовна Самолис, которая работала вместе с Примаковым в Службе внешней разведки, говорит, что она была потрясена его искренней любовью к Грузии.
Война только казалась далекой от тылового Тбилиси. Никто не знал, когда она закончится. Городская молодежь считала месяцы, оставшиеся до призыва.
Евгений Примаков выбрал профессию военного моряка. Наверное, на него, как и на многих юношей, произвела впечатление романтика морских путешествий. Тбилиси город сухопутный, до ближайшего моря далеко. Оказалось, что и расстояние не помеха, было бы желание. Пятнадцатилетний Примаков в первый раз надолго уехал из дома, отправился в Баку, чтобы стать морским офицером. В 1944 году он был зачислен курсантом Бакинского военно-морского подготовительного училища министерства обороны.
Морские подготовительные училища были созданы с той же целью, что и артиллерийские спецшколы – для подготовки старшеклассников к службе в Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Это был, так сказать, советский кадетский корпус. Курсанты одолевали учебный курс последних трех классов средней школы – восьмого, девятого и десятого, параллельно изучали ряд военных дисциплин и «оморячивались», то есть плавали, осваивали морское дело на Каспии.
«В Баку поехали целой компанией, – вспоминает Примаков. – Все, кроме меня, вернулись домой через несколько месяцев. Я провел в училище два, скажем прямо, нелегких года, прошел практику на учебном корабле «Правда».
Моряком Евгений Максимович не стал: когда в сорок пятом война закончилась, все изменилось. Одно дело готовить себя к фронту, другое – выбрать военную карьеру в мирное время, когда началась демобилизация и солдаты и офицеры, сняв погоны, стали возвращаться домой. Желание служить Родине у Примакова было всю жизнь, а морского призвания не оказалось. С учетом дальнейшей истории это явно к лучшему. Боевых офицеров отечественному флоту всегда хватало, а осенью 1998 года в России нашелся только один человек, который смог возглавить правительство и вывести страну из опасного политического кризиса.
Между прочим, один из курсантов Бакинского военно-морского подготовительного училища, с которым Примаков вместе постигал азы морского дела, сделал блистательную морскую карьеру. Речь идет об адмирале флота, Герое Советского Союза Владимире Николаевиче Чернавине.
Адмирал Чернавин всего на год старше Примакова, но карьеру делал быстрее. В 1985 году он был назначен главнокомандующим военно-морским флотом и заместителем министра обороны СССР. Вершина примаковской карьеры была еще впереди. Они встретятся через много лет. Чернавин пригласит Примакова на свое семидесятипятилетие и сожалеющее скажет:
– А ведь тоже мог стать адмиралом.
В 1946 году Примакова отчислили из училища по состоянию здоровья. Евгений Максимович пишет, что у него обнаружили начальную стадию туберкулеза. В Баку примчалась заботливая мама-врач и забрала его домой. Он вернулся в Тбилиси и благополучно закончил школу. Сомнений в дальнейшем пути не было – ехать в Москву и получать высшее образование.
Он выбрал Московский институт востоковедения. Надеялся, что именно в этот институт поступит. Так и получилось. Примаков сдал экзамены и был зачислен. Его определили изучать арабский язык. В институте востоковедения у Примакова появились новые друзья и множество знакомых. На курс старше учился Вадим Кирпиченко, будущий заместитель Примакова в Службе внешней разведки. В книге воспоминаний «Разведка: лица и личности» генерал-лейтенант Кирпиченко вспоминал, что Примаков поставил рекорд по количеству друзей:
– Через несколько недель пребывания в институте его уже знали все, и он знал всех. Быть все время на людях, общаться со всеми, получать удовольствие от общения и не уставать от этого – здесь кроется какая-то загадка. Скорее всего, это врожденное качество, помноженное на кавказское гостеприимство и южный образ жизни…
В 1951 году, на третьем курсе, Примаков женился на девушке из Тбилиси. Свадьбу, как положено, отмечали и в Москве, и в Тбилиси. Потом Примаков привез жену в Москву, и они не расставались до самой ее смерти. Они прожили вместе тридцать шесть лет.
Его жена Лаура Васильевна Харадзе училась тогда в Грузинском политехническом институте, после свадьбы ее перевели в Москву, в химико-технологический институт имени Д. И. Менделеева. Лаура выросла в артистической семье. Ее тетя, Надежда Васильевна Харадзе, профессор тбилисской консерватории, была известной оперной певицей.
Но и сам Примаков не был чужд искусствам. Он писал стихи, о чем тогда знали только близкие люди, и участвовал в студенческой самодеятельности, пел забавные куплеты. Примаков занимался в научном кружке и не забывал о необходимой в ту пору общественной работе. Герман Германович Дилигенский, который со временем станет профессором и главным редактором академического журнала «Мировая экономика и международные отношения», помнил Примакова совсем молодым:
– Он стал одним из руководителей лекторской группы при московском обкоме комсомола. Тогда много было молодых людей, студентов и аспирантов, которые по комсомольской путевке ездили в трудовые коллективы читать лекции. Он руководил международной секцией. И видно было, что он действительно руководит, командует. Он делал это очень умело. Он прирожденный лидер. Он стремится к этому, и он способен быть лидером…
В 1953 году Примаков закончил институт, специальность «страновед по арабским странам». После института его взяли в аспирантуру экономического факультета МГУ, это большое достижение для провинциального студента. Жилья своего не было, жил в общежитии, маленького сына Сашу они с Лаурой отправили к матери в Тбилиси.
Счастливые аспирантские годы пролетели быстро, но по истечении положенных трех лет диссертацию он не защитил. Зато написал первую свою книжку – «Страны Аравии и колониализм». Он стал кандидатом экономических наук в тридцать лет, уже работая на радио. Тема диссертации: «Экспорт капитала в некоторые арабские страны – средство обеспечения монопольно высоких прибылей».
Закончив аспирантуру, в сентябре 1956 года Примаков нашел работу на радио. Первая должность – корреспондент. Поступив работать на радио, Примаков вовсе не был уверен, что поедет когда-нибудь на Арабский Восток. В те времена за границу пускали немногих. Он уже видел немало профессоров-востоковедов, которые никогда не были в странах, о которых они так увлеченно рассказывали. Но, так или иначе, он на многие годы связал себя с Арабским Востоком. И хотя потом он перестанет заниматься исламским миром, этот шлейф будет за ним тянуться. Его всегда подозревали в особой любви к арабскому миру и к некоторым арабским лидерам.
В сентябре 1953 года Примакова взяли в комитет по телевидению и радиовещанию и определили в главное управление радиовещания на зарубежные страны. Иновещание существует и по сей день, находится в том же здании на Пятницкой улице и называется сейчас «Голос России». Примаков, как многие международники, аспирантом подрабатывал на иновещании, в арабской редакции. Здесь для него и нашлась вакансия.
В те далекие времена молодой Примаков, как человек с Кавказа, был вспыльчив и горяч. Он был утонченно внимателен к женщинам и был готов драться, если ему казалось, что кто-то бросил косой взгляд на его женщину.
Как выяснилось, Примаков нравился отнюдь не всем. В 1958 году его включили в группу журналистов, которые освещали визит Никиты Сергеевича Хрущева в Албанию. Поездка за границу, да еще в свите Никиты Сергеевича была большой честью. Но после Албании Примаков попал в «невыездные». Было такое понятие – люди, которым запрещался выезд за границу. Причем официально это не признавалось, и невозможно было получить объяснение: почему меня не пускают? Просто говорили: поездка нецелесообразна. «Невыездной» – значит неблагонадежный…
Валентин Зорин:
– Были мы молодые, были мы уверенные в себе. Основные черты характера были заложены тогда, что и привело к изгнанию Примакова из системы иновещания. Он стал неугоден сектору радиовещания идеологического отдела ЦК КПСС, потому что отстаивал то, что считал правильным, а не делал то, что ему говорили. Так что жизнь далеко не всегда ему улыбалась…
– Примаков всегда умел ладить с начальством. А что тогда произошло?
– Это тоже миф, что Примаков подходит под каждое руководство. Он подошел тому руководству, которое взялось за серьезную ломку старого. Ему не нужно подстраиваться ради карьеры. Он может отстаивать только то, во что он сам верит. Его карьера на радио была сломана после выступления на партсобрании, когда кураторы из ЦК решили, что человек с такими взглядами не может занимать пост в Госкомитете по телевидению и радиовещанию…
«Я весьма осязаемо почувствовал скверное отношение ко мне заведующего сектором ЦК, – пишет Примаков. – Может быть, ему не понравилось мое выступление на партсобрании, может быть, были какие-то другие причины, но я фактически оказался «невыездным». «Рубили» даже туристические поездки.
Тогда же была запущена легенда о моем происхождении. Мне даже приписали фамилию Киршенблат. Позднее я узнал, что в других «файлах» мне приписывают фамилию Финкельштейн – тут уж вообще разведешь руками, непонятно откуда».
Примаков фактически лишился работы. И вот счастливый случай. Валентин Зорин позвонил своему однокашнику Николаю Николаевичу Иноземцеву. Он был тогда заместителем главного редактора газеты «Правда» и занимался как раз международным разделом.
Зорин сказал ему:
– У нас есть талантливый парень, остался без работы.
– Приводи, – ответил Иноземцев. – Только попозже, когда я полосы подпишу.
Полосы в «Правде» в те времена подписывались часов в двенадцать ночи. Зорин и Примаков приехали в редакцию в полночь. Просидели до двух часов ночи. Примаков понравился Иноземцеву. Николай Николаевич сказал:
– Я вас беру. Но поскольку вас заставили уйти с радио люди из отдела пропаганды, то сразу принять на работу в «Правду» я не в состоянии. В агитпропе прицепятся и помешают. Вам надо несколько месяцев где-то пересидеть.
– В Институте мировой экономики и международных отношений, – придумал Иноземцев. – Вы же кандидат наук. Я позвоню директору и договорюсь.
Иноземцев пришел в «Правду» с должности заместителя директора этого института. Но еще не знал, что через несколько лет сам вернется в институт уже директором, и это будут его звездные годы.
Заодно Иноземцев вызвал заведующего отделом кадров «Правды»:
– Запросите соответствующие органы о возможности использовать Примакова в качестве нашего собственного корреспондента в одной из капстран.
Такой запрос отправлялся в отдел ЦК КПСС по работе с заграничными кадрами и выездам за границу. Этот отдел решал, кому можно ездить, а кому нельзя. На каждого выезжающего, кроме высших чиновников государства, отдел ЦК в свою очередь посылал запрос в комитет госбезопасности.
– Все, – твердо сказал Иноземцев, – ты идешь на три месяца научным сотрудником к Арзуманяну. За это время ты перейдешь из ведения агитпропа ЦК в отдел науки, и я беру тебя в «Правду».
Таковы были номенклатурные правила. Взять изгнанного напрямую не рисковал даже заместитель главного редактора «Правды»…
Иноземцев сдержал слово. В сентябре 1962 года Примакова приняли в Институт мировой экономики и международных отношений Академии наук СССР на должность старшего научного сотрудника только что созданного сектора экономики и политики слаборазвитых стран. Сектор был идеологизирован, не столько изучал, сколько проповедовал принятые тогда нелепые догмы. Ничего из того, что писали сотрудники сектора, не имело ни малейшего отношения к реальности… Когда выяснилось, что у КГБ нет претензий к Примакову и он является «выездным», то в декабре того же года его оформили в центральный орган ЦК КПСС газету «Правду».
Примаков за эти несколько месяцев не успел вжиться в институтские дела. Он тогда не представлял, что эта временная пересадочная станция станет большим куском его судьбы и что он многие годы будет связан с Николаем Иноземцевым, который отправит его работать корреспондентом на Ближний Восток, потом возьмет к себе в институт и вообще сыграет в его жизни важнейшую роль.
В декабре 1962 года Евгений Примаков приступил к работе в «Правде» сначала обозревателем, а вскоре заместителем редактора отдела стран Азии и Африки. В его отделе трудились всего четыре-пять человек, чуть меньше, чем насчитывалось корреспондентов за рубежом. Поработав несколько лет за границей, корреспондент возвращался в редакцию, а на его место отправлялся кто-то из сотрудников отдела.
Когда Примаков в 1965 году приехал в Египет, Арабский Восток бурлил. Этот мир был как кипящая лава, благодатный материал для журналиста. Освободившись от чужой власти, арабский мир все никак не мог оформиться. Государства соединялись и раскалывались. Арабские политики в результате кровавых переворотов свергали предшественников, с которыми только что обнимались, и новые люди появлялись у власти. Они ненавидели друг друга и время от времени воевали между собой. Смена лидера, как правило, влекла за собой резкую перемену политического курса. Арабский мир не мог решить, каким путем ему идти. Консервативные режимы тянулись к богатому Западу, к Соединенным Штатам в первую очередь. Молодые и радикально настроенные лидеры, напротив, искали помощи у Советского Союза. Во-первых, они не хотели иметь дело с западными странами, бывшими колонизаторами. Во-вторых, со стороны социалистическая система казалась им более справедливой. В-третьих, Советский Союз был готов помогать им на безвозмездной основе и снабжать оружием.
Приехав в Каир, Примаков погрузился в этот бурлящий мир, где традиционная восточная экзотика смешивалась с еще более экзотической политикой.
Президентом Египта был самый знаменитый в те годы ближневосточный политик Гамаль Абд-аль Насер, о котором Примаков будет много и часто писать с симпатией и уважением. Насер был главным партнером и любимцем Советского Союза на Ближнем Востоке. Он пытался построить арабский социализм, и этим был более чем важен для Москвы.
Советская печать получила указание масштабно поддержать арабские страны и разоблачать преступления Израиля. После шестидневной войны 1967 года в советском обществе появилась когорта людей, которые жизнь посвятили борьбе с мировым сионизмом, понимая под этим борьбу с евреями. Среди них были как истинные фанатики, так и просто зарабатывающие себе этим на жизнь, благо платежеспособный спрос все увеличивался – в газетах, журналах, на радио и телевидении. Даже в антиамериканской пропаганде соблюдались определенные правила, накануне встреч на высшем уровне она вообще затухала. И только накал антиизраильской и антисионистской пропаганды никогда не спадал…
Примаков видел триумфальные выступления Насера перед египтянами, которые восторженно встречали своего вождя, и его трагедию, когда Египет потерпел сокрушительное поражение в шестидневной войне 1967 года. И в 1967 году, и позднее Примаков писал антиизральские статьи и книги. Израиль тогда неизменно именовался агрессором. Современная история трактует события тех лет иначе.
Арабский мир, живой и непосредственный, нравился Примакову. Среди дружелюбных и гостеприимных людей, он чувствовал себя вполне уютно. И симпатии к арабскому миру останутся у Примакова навсегда.
От каких-то оценок прежнего времени он отказался. Но в основе своей взгляд Евгения Максимовича на причины ближневосточного конфликта, мне кажется, не изменились. Характерно, что если Примаков пишет об «ошибках и заблуждениях» арабских властителей, то в отношении Израиля тон его куда суровее – «кровавые расправы над арабским населением», «кровавая война израильской военщины»…
Евгений Примаков всю жизнь носит погоны под штатским костюмом – в этом уверены не только за рубежом, но и в нашей стране. Считается, что Примаков начал карьеру разведчика на Ближнем Востоке под крышей корреспондента «Правды».
Служба внешней разведки неустанно опровергает эти слухи, хотя и без особого успеха, просто потому что публика не верит официальным опровержениям. Когда Примаков стал главой правительства, английские журналисты, не поленившись, пролистали старые подшивки «Правды» за те годы, что он работал корреспондентом на Ближнем Востоке, чтобы выяснить, как часто он печатался. Они увидели, что его статьи появлялись отнюдь не каждый день. Ага, решили англичане, тогда все ясно: он разведчик, поэтому у него просто не было времени писать в газету…
Дотошные англичане промахнулись, потому что плохо знают нашу жизнь. Это в западных газетах корреспондент из-за рубежа пишет каждый день. «Правда» держала корреспондентов по всему миру, газетной площади для всех не хватало, и пробиться на полосу было невероятно трудно. Писать из Египта каждый день не было никакой необходимости.
Понять, что Примаков не был сотрудником КГБ, можно еще и потому, что некоторое время он был просто «невыездным», за границу его не выпускали. И лишь Николай Иноземцев, заместитель главного редактора «Правды», добился, чтобы он стал «выездным», что в то время было очень важным. Ездить за границу Примаков стал с 1965 года. Его хотели отправить в долгосрочную командировку в Кению в роли советника вице-президента. Уже состоялось решение ЦК КПСС, без которого советский человек не мог поехать за границу. Но в конце концов поездка не состоялась – изменилась обстановка в Кении, и Примаков не получил визы.
Зато вскоре он отправился корреспондентом «Правды» на Ближний Восток. Он побывал почти во всех странах Арабского Востока – в Египте, Сирии, Судане, Ливии, Ираке, Ливане, Иордании, Йемене, Кувейте. Уже потом, уйдя из «Правды» и работая в институте, он в первый раз поедет в Соединенные Штаты, побывает в Европе. Начнется другая жизнь…
Надо понимать, что не так уж сложно выявить кадрового сотрудника внешней разведки. Каждый из них должен был исчезнуть из поля зрения друзей и знакомых хотя бы на год, а чаще на два года – это время обучения в разведывательной школе. Через эту школу прошли все, кого брали на работу в первое главное управление КГБ СССР – внешнюю разведку.
В трудовую книжку начинающему разведчику вписывают какое-то благопристойное место работы, но в реальности человек буквально исчезает, потому что занятия в разведшколе идут с понедельника по субботу. Живут начинающие разведчики там же, на территории школы, домой их отпускают в субботу днем, а в воскресенье вечером или в крайнем случае в понедельник рано утром они должны быть в школе.
При таком обилии друзей многие бы обратили внимание на то, что Примаков куда-то исчез, да не на день-другой, а на целый год! Надо еще и понимать, что по своим анкетным и физическим данным студент института востоковедения Примаков вряд ли мог заинтересовать кадровиков министерства государственной безопасности (МГБ существовало до марта 1953 года, когда было создано единое Министерство внутренних дел, а с марта 1954?го уже существовал Комитет государственной безопасности).
Могли Примакова, когда он поехал корреспондентом на Ближний Восток, привлечь к сотрудничеству с КГБ в качестве агента?
По инструкции, существовавшей в комитете госбезопасности, запрещалась вербовка сотрудников партийного аппарата. Что касается центрального органа партии – газеты «Правда», то рекомендовалось воздерживаться от оформления сотрудничества с правдистами и использования корпунктов «Правды» в качестве крыши для разведывательной деятельности.
Другое дело, что практически каждый корреспондент, работавший за границей, поддерживал те или иные отношения с резидентурой советской внешней разведки – как минимум, делился информацией.
Словом, как и очень многие корреспонденты, Примаков, вероятно, помогал нашим разведчикам. Но в кадрах КГБ (до назначения в 1991 году начальником внешней разведки) он не состоял и среди «добровольных помощников» госбезопасности тоже не числился.
Почему же Примакову упорно приписывают службу в КГБ? Возможно, потому что он выполнял в семидесятые годы некоторые деликатные миссии за границей. Это действительно были особые задания, но не разведки, а ЦК КПСС.
«Я выполнял ответственные поручения Политбюро, – пишет Примаков. – Как правило, меры безопасности и связь поручалось обеспечивать комитету госбезопасности».
О своем участии в тайной дипломатии Евгений Максимович рассказал в книге «Конфиденциально: Ближний Восток на сцене и за кулисами (вторая половина XX века – начало XXI века)».
В 1970 году он ездил в Бейрут для встречи с лидером Народного фронта освобождения Палестины Жоржем Хабашем, который прославился громкими терактами. Это он придумал захватывать самолеты и превращать пассажиров в заложников. Это ему мир обязан таким количеством трагедий. Примакову поручили передать Жорж Хабашу мнение советского руководства: захват самолетов нецелесообразен, потому что «сплачивает население вокруг израильского правительства». Такие же деликатные миссии Евгений Максимович исполнял в других странах.
Примакову благоволил влиятельный референт Брежнева Евгений Матвеевич Самотейкин, в прошлом сотрудник Министерства иностранных дел. Самотейкин в меру возможности поддерживал самостоятельно мыслящих людей, заказывал им записки на самые деликатные внешнеполитические темы, что позволяло ему предлагать своему шефу оригинальные идеи. В июле 1971 года он попросил Примаков набросать новые предложения в отношении советской политики на Ближнем Востоке. Примаков в осторожной форме рекомендовал «некоторые инициативные шаги в отношении Израиля», с которым Советский Союз разорвал дипломатические отношения после шестидневной войны.
Арабские страны радостно приветствовали это решение. Тем более, что они стали получать советское оружие в удвоенном количестве. Казалось, что Советский Союз приобрел себе на Арабском Востоке друзей на вечные времена. Но вскоре выяснилось, что Советский Союз не в состоянии играть ключевую роль на Ближнем Востоке, потому что не имеет дипломатических отношений с Израилем.
Евгений Самотейкин передал записку Примакова Брежневу, который ее одобрил. Леонид Ильич сам считал, что разрыв отношений с Израилем был шагом эмоциональным и потому недальновидным. Но как их восстановить, если в Москве заявили, что это станет возможным только после полного ухода израильской армии с завоеванных во время войны территорий?
Активным сторонником налаживания секретного канала связи с еврейским государством был председатель КГБ Юрий Владимирович Андропов. В аппарате КГБ не раз предпринимали попытки самостоятельно, в обход министерства иностранных дел, заниматься внешней политикой. Особые отношения КГБ установил с правительством ФРГ, когда канцлером был Вилли Брандт. Пытались наладить доверительный канал связи с государственным секретарем США Генри Киссинджером, но эту акцию сорвал министр иностранных дел Громыко, который конкуренции не терпел и ревниво относился к любым попыткам вторгаться в его епархию. Что касается Израиля, то в данном случае Громыко не возражал против активности КГБ. Отсутствие дипломатических отношений с еврейским государством исключало участие министерства иностранных дел.
Тайные контакты были поручены Примакову, организационную сторону взяло на себя КГБ. Миссия была важной, утвержденной решением Политбюро от 5 августа 1971 года. С августа 1971 по сентябрь 1977 года Примаков тайно приезжал в Израиль или встречался с израильскими представителями в столице Австрии.
Его собеседниками были руководители страны – премьер-министр Голда Меир и министр иностранных дел Аба Эбан, потом новая команда – премьер-министр Ицхак Рабин, министр иностранных дел Игал Аллон, министр обороны Шимон Перес.
Израильтян, конечно, прежде всего интересовало, кого представляет Примаков, каковы его полномочия. Он отвечал, что «направлен в Израиль с неофициальной и конфиденциальной миссией советским руководством», но не имеет полномочий обсуждать вопрос о восстановлении дипломатических отношений.
Идея состояла в том, чтобы убедить Израиль покинуть занятые в ходе шестидневной войны 1967 года территории – сектор Газа и Западный берег реки Иордан. Взамен предлагались международные гарантии безопасности Израиля, но Примаков быстро понял, что израильтяне считают такого рода гарантии пустой бумажкой, которая не спасет их в случае нападения арабских стран. Голда Меир напомнила Примакову, как легко в 1967 году были выведены с Синайского полуострова войска ООН, разъединявшие Израиль и Египет, когда это потребовал президент Насер.
Андропов и Громыко предложили согласиться с идеей израильтян «расширить консульскую секцию посольства Нидерландов в Москве». Дело в том, что после разрыва дипломатических отношений интересы Израиля в Советском Союзе представляло голландское посольство. Имелось в виду, что в составе консульской секции посольства в Москве появятся израильские дипломаты и это упростит диалог. Но остальные члены Политбюро отвергли предложение председателя КГБ и министра иностранных дел. Слепая ненависть к еврейскому государству лишала Советский Союз возможности играть более важную роль на Ближнем Востоке.
Много лет Примаков был связным с иракскими курдами, и он даже участвовал в попытке нормализовать отношения между руководством курдов и правительством в Багдаде. Но надо правильно понимать его тогдашнюю роль. Его отправили к курдам для того, чтобы создать прямой канал общения, узнать, что происходит у курдов, чего они хотят и можно ли их убедить сотрудничать с правительством. Этот канал связи шел через ТАСС. Только сообщения Примакова в Москву не печатались в газетах, а с грифом секретности поступали в ЦК, МИД и КГБ.
Когда Примаков вернулся из командировки в Каир, заместитель главного редактора «Правды» Николай Николаевич Иноземцев уже ушел из газеты и возглавил Институт мировой экономики и международных отношений. Примаков приехал к нему повидаться.
Иноземцев решительно сказал:
– Хватит тебе сидеть в «Правде». Тебе надо переходить в науку. Иди ко мне заместителем.
Не каждый мог решиться уйти из «Правды». Работа в первой газете страны сулила как минимум постоянные командировки за рубеж. Каждая публикация в «Правде» была заметной. Но Иноземцев сделал Примакову предложение, от которого тот не мог отказаться. Как выяснилось потом, это был верный шаг.
30 апреля 1970 года Примаков был назначен заместителем директора Института мировой экономики и международных отношений Академии наук. Ему было всего сорок лет, для его возраста это была прекрасная научная карьера.
Институт, где собрались экономисты высокой квалификации, готовил закрытые для обычной публики прогнозы развития мировой экономики. Они рассылались в ЦК, в аппарат Совета министров, Госплан (здесь-то концентрировались компетентные читатели). Разумеется, делалось все, чтобы тексты были приемлемы для партийного аппарата, но факты и цифры разительно расходились с тем, что писали газеты и говорили сами партийные секретари. Усиливающееся отставание советской экономики становилось все более очевидным. Замаскировать этот разрыв было невозможно. И это вызывало недовольство, раздражение и даже обвинения авторов в ревизионизме. Авторы же искренне надеялись, что заставят советских руководителей задуматься, подтолкнут их к радикальным реформам в экономике. Для правительства институт готовил конкретные разработки, опираясь на зарубежный опыт.
Анатолий Сергеевич Черняев, много лет проработавший в международном отделе ЦК КПСС, пишет, что на Иноземцева писали доносы Брежневу. Доносчики доказывали, что Иноземцев и компания – ревизионисты, не верят в будущую революцию и уверены, что капитализм и дальше будет развиваться. И это при том, что Николай Иноземцев входил в группу партийных интеллектуалов, которая годами писала речи и доклады Брежневу.
Евгений Максимович был единомышленником и другом Иноземцева. Пока Николай Николаевич работал на генерального секретаря, институтом руководил Примаков. Он замещал Иноземцева, когда тот уезжал в отпуск или командировку. У них сложились хорошие, доверительные отношения. Но к директору Примаков относился с пиететом, обращался исключительно на «вы» и по имени-отчеству: Николай Николаевич.
Иноземцев много раз предлагал перейти на «ты»:
– Да, брось ты, Женя, эти церемонии.
Примаков соблюдал политес. Это восточное воспитание.
Когда он только пришел, академические коллеги настоящим ученым его не признали, считали всего лишь умелым журналистом. Пренебрежительно говорили, что Примаков защитил докторскую диссертацию по книге, причем одной на двоих с журналистом Игорем Беляевым. Примаков и Беляев, тоже правдист, написали толстую книгу «Египет: время президента Насера» и решили на ее основе защитить докторские диссертации. Но это была тактическая ошибка: докторские диссертации – в отличие от книг – в соавторстве не пишутся. Ученый обязан продемонстрировать творческую самостоятельность.
Вспоминает один из сотрудников ИМЭМО:
– Они с Игорем Беляевым, два арабиста, принесли в институт совместную работу и хотели защититься. Им, как полагается, устроили так называемую предзащиту – это обязательное широкое обсуждение. Накидали множество замечаний, народ даже хихикал по поводу этого соавторства. Примаков и Беляев все правильно поняли, разделили свой труд, представили диссертации в новом виде, и оба успешно защитили докторские…
– Да кто он такой? Журналист (это слово научные работники произносили с оттенком пренебрежения)? А что он понимает в настоящей науке?
Но эти разговоры быстро закончились. Все увидели, что Примаков умелый организатор, а в академическом институте это редкость, потому что, как мне говорили его коллеги, «гениев много, а работать никто не умеет и не хочет». Он знал ближневосточный конфликт во всех его подробностях, во всех его скрытых и открытых сторонах, понимал подводные течения и взаимосвязи, со многими политиками, игравшими ключевую роль на Ближнем Востоке, был знаком лично.
Иноземцев и Примаков переориентировали институт на оперативный политический анализ. Некоторые ученые упрекали их за пренебрежение серьезной академической наукой. Другие полагали, что они правы – важнее донести до руководства страны реальную информацию о положении в стране и мире.
Примаков не склонен к академической науке. Ему хотелось, чтобы институт давал практическую отдачу, это замечалось и поощрялось. Он перенес на российскую почву разработанный западными учеными метод ситуационного анализа. Это мозговые атаки: собираются лучшие специалисты и предлагают несколько вариантов решения какой-то актуальной проблемы. Например, анализ ситуации на рынке нефти. Какие факторы повлияют на цены? Будет ли расти добыча? Как поведут себя Иран, Ирак, Саудовская Аравия?.. Обсуждение проходило за закрытыми дверями и не предназначалось для публикации, поэтому можно было высказываться относительно свободно. Это было приятной роскошью для настоящих ученых.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.Евгений Сандро (Примаков)
- российский журналист, телеведущий, историк-востоковед. Внук Евгения Примакова... псевдоним "Евгений Сандро"... - российский журналист, телеведущий, историк-востоковед. Внук Евгения Примакова.
Евгений Примаков
родился 29 апреля 1976 года, в Москве в семье Александра Примакова, сына Евгения Примакова - учёного-востоковеда. В возрасте 5 лет потерял отца, воспитывался дедом. Для работы в СМИ взял себе псевдоним "Евгений Сандро"
.
Закончил Российский государственный гуманитарный университет - историко-филологический факультет по специальности история. Работал на радио «Эхо Москвы», телеканале «ТВС», был шефом ближневосточного бюро «НТВ», Первого канала, работал в управлении Верховного комиссара по делам беженцев ООН в Турции и Иордании. В настоящее время автор и ведущий программы «Международное обозрение» на телеканале «Россия-24», возглавляет автономную некоммерческую организацию «Русская гуманитарная миссия».
Евгений Примаков (Сандро)
Евгений Александрович Примаков
Род деятельности: журналист, радиоведущий, телеведущий, востоковедение
Дата рождения: 29 апреля 1976
Место рождения: Москва, СССР
Гражданство: СССР → Россия
Отец: Александр Евгеньевич Примаков
Окончил историко-филологический факультет по специальности «история» Российского государственного гуманитарного университета.
Некоторое время работал на радио «Эхо Москвы», в ТАСС, в журнале «Коммерсантъ-Деньги», публиковался в «Общей газете».
На телевидении работает с 2002 года. Изначально работал на телеканале ТВС военным корреспондентом информационных программ «Новости» и «Итоги». Был в числе журналистов телеканала, освещавших Иракскую войну - являлся корреспондентом в Израиле.
В мае 2003 года покинул ТВС и перешёл работать на телеканал НТВ. Работал для программ «Сегодня», «Страна и мир» и «Профессия - репортёр».
С 2005 по 2007 годы являлся шефом ближневосточного бюро НТВ. В своих репортажах освещал Вторую ливанскую войну. Уволился с телеканала в 2007 году.
С 2007 по 2011 годы - корреспондент Дирекции информационных программ «Первого канала» (программы «Новости», «Время»).
С 2008 года - заведующий бюро «Первого канала» в Израиле.
Работал в управлении Верховного комиссара по делам беженцев ООН в Турции и Иордании. Возглавляет автономную некоммерческую организацию «Русская гуманитарная миссия».
Личная жизнь
Женат в третий раз, имеет четверых дочерей.
\Евгений Примаков-младший: Деда с сигаретой я видел лишь раз - во время его травли в 1999-м
«Ну, хорошо, будь Примаковым»
- ...Я мечтал взять большое интервью у вашего деда...
- Я тоже.
- Евгений Максимович даже как-то мне обещал, сказал: позвони через два месяца. Это было где-то года за два до смерти. К сожалению, не получилось.
- Было бы странно, если бы я у него брал интервью.
- Но я по телефону с ним сделал небольшую беседу. Мы печатали, в день смерти на радио фонограмму эту прокручивали. Думаю, большинство, кто в последние годы смотрит телевизор, вас хорошо знают. Но не как Евгения Примакова, а как Евгения Сандро. Давайте объясним - почему вы были Сандро, а почему теперь стали Примаковым...
- Евгением Сандро я стал, поскольку не мог себе позволить на тот момент быть Евгением Примаковым. Я был и есть Евгений Примаков, в паспорте у меня так написано, но начинал я в журналистике на радио «Эхо Москвы». И там нужно было что-то такое придумать, поскольку это звучало просто по-идиотски - Евгений Примаков – на тот момент.
Поскольку я Александрович, я сделал псевдоним из своего отчества, (В память об отце, который скончался от сердечного приступа в 1981-м. - А.Г.) А связи нашей семьи с Грузией известны, дед вырос там, мой отец детство там провел, родня там до сих пор есть. Поэтому Сандро
– такой нормальный «радийный» псевдоним, немножко крикливо звучащий, правда.
- Нет, по телевизору нормально воспринималось, тем более из такого региона.
- Да, может быть. Потом возникла эта история с «Международным обозрением». Я долго очень сомневался, совещался с дедом, можно ли позволить себе под настоящим именем выступать, поскольку это некое уважение и к программе, которую мы реанимировали, и я считал, что мне как-то надо подхватывать знамя, что называется. И мы с дедом решили, что да, хорошо, пусть так будет. Я перестал быть Сандро в какой-то момент.
- А раньше, когда вы из Евгения Примакова, молодого парня превратились в Сандро, - дед не возражал?
- Я объяснил ему свои резоны, он согласился со мной.
- Вы интервью всерьез собирались с дедушкой сделать?
- Нет. В нашей бригаде была такая шутка. Когда мы начинали нашу программу, пригласили Валентина Зорина, чтобы он ее открыл. И мои коллеги говорили: давайте еще у Евгения Максимовича интервью возьмем для полного комплекта. Мы решили, что это будет перебор.
«Он относился ко мне как к сыну»
- Вы на панихиде сказали, что Евгений Максимович вам заменил отца, когда не стало вашего папы... Вы в семье деда жили, в его доме?
- Нет. Речь идет, скажем так, о неких моральных ориентирах, о неком равнении на... Мы в интервью как-то больше обо мне разговариваем.
- Давайте переключимся.
- Отец - это человек, к которому всегда можно обратиться за советом, который может оценить верность, неверность твоих поступков лучше, наверное, чем друзья, коллеги и прочие. Так получилось, что у меня вместо такого авторитета был дед. И мне кажется, что он и ко мне относился не как к внуку, а как ближе к сыну. Он даже последнюю книжку, которая у него вышла, когда подписывал ее, написал не Жене, а Саше. Описка...
Евгений Максимович с сыном Сашей. 1960-е годы. Больше снимков - в нашей фотогалерее.
- А потом он как, не поправился?
- Я ничего не сказал.
- Так и осталось?
- Да. Он иногда оговаривался - именно так меня называл.
- Вы тоже стали журналистом, востоковедом. Это, видимо, не случайно, Евгений Максимович как-то вас направлял? Может быть, он пристраивал вас?
- Мне всегда было ценно, что он меня никуда не пристраивал. Мне это было важно, и мне кажется, он это тоже оценивал. По поводу востоковеда. Это звучит громко. Просто так жизнь сложилась, мне это было интересно, я туда полез, там остался. Конечно, книги в доме, разговоры и так далее, - все это влияло на меня. Я не скрою, мне на Востоке порой было проще работать, возможно, чем моим коллегам, поскольку есть некая узнаваемость.
- Я помню эпизод в Палестине… Вы там репортаж делали, и Сергей Степашин главе Палестинской автономии Махмуду Аббасу сказал: вот Евгений Примаков, внук Евгения Примакова. И доктор Аббас сразу просиял.
- В принципе, у президента Аббаса я и до этого брал интервью.
- То есть, он знал вас?
- Да. Но у человека много разных занятий и забот, так что, я думаю, вряд ли он фиксируется настолько сильно.
- Но уж на Евгении Примакове бы зафиксировался.
- На деде, естественно. Вряд ли на внуке.
«Я в Багдаде стебался. И меня оттуда выгнали»
- Как дед вас воспитывал, может быть, ругал за что-то, наставлял как-то, в угол ставил, наказывал?
- Нет, дед меня никогда не наказывал.
- Не за что было, что ли?
- Нет, он просто был очень терпеливый человек. В плане наставлений? Он меня излечил от категоричности. Знаете, есть такая черта, в юношах в основном, когда все суждения даются очень просто, они бывают эмоциональные, не всё продумывается. Вот он меня долго-долго, постепенно учил тому, что не надо рубить шашкой.
- Можете вспомнить какой-то пример конкретный?
- У меня много есть примеров. Но поскольку те мои суждения были неправильные…
- Наоборот, интересно, как вы из неправильного выруливали.
- Слушайте, я очень эмоционально воспринимал многие события на Ближнем Востоке, был склонен к этому, работая в Ираке, например, в той же Палестине, в Израиле... У меня бывало так, что я эмоционально переживал какие-то вещи, связанные с войной, с гибелью людей…
- Вспомните какой-то эпизод конкретно. Просто картинку, как говорят. Что, вы ему позвонили или приехали?
- Нет, он мне мог позвонить.
Евгений Примаков с семьей. Больше снимков - в нашей фотогалерее.
Фото: личный архив Е. Примакова.
- Или он увидел ваш репортаж?
- Чаще всего так – репортаж, что-то написал в блоге или что-то такое. Он мне мог сказать: зачем ты резко так?
- Например?
- Буквально за две недели до начала войны в Ираке я был в Багдаде. Это 2003 год. Кажется, это было в феврале. Там была смешная ситуация. Иракцы очень хотели всему миру продемонстрировать, как они победят Америку, когда начнется война. И для того, чтобы показать свою мощь и силу, они решили: давайте проведем на площади Тахрир в Багдаде большой парад военный. Потом они решили, что нет, большой парад это чревато, вдруг что-то там такое, давайте демонстрацию проведем. Потом они от демонстрации отказались.
В итоге они устроили выставку достижений гражданской обороны, которая выглядела абсолютно нищебродски. Там стоял шатер ковровый, где были выставлены огнетушители, лопаты, кариесный зуб из ближайшей стоматологической клиники и пластмассовый младенец в разрезе. Они пособирали все, что могли, и туда запихнули. И духовой оркестр.
И поскольку все это было настолько беспомощно, бездарно и глупо, я в репортаже, который оттуда выдал, откровенно стебался над ними. И это было неправильно. И мне тогда дед высказал.
- Он вам позвонил?
- Это было после. У нас в семье не было никакой цензуры никогда.
- Он позвонил и что сказал?
- Не позвонил. Я уже вернулся. Меня оттуда выгнали.
- Выгнали иракские власти?
- Да, они мне не обновили визу.
- Это несмотря на то, что это Евгений Примаков?
- Да. Он мне высказал, что я зря занимался глупостями. Знаете, в этом было вообще его отношение к нашей современной журналистике.
- А вы пытались его переубедить?
- Конечно, я пытался. В этом он был непоколебим. Это даже касается нашей нынешней программы. Он очень критически и негативно относился к всяким веселушкам в эфире, не понимал, зачем это вообще. Это человек, как говорят, из раньшего времени. Информация должна быть содержательна. И мои попытки объяснить ему, что сейчас нельзя подавать информацию так, как раньше мы ее подавали, сейчас надо зрителя как-то увлекать и развлекать…
- Или читателя.
- Да, или читателя. Он с этим как бы формально соглашался, но, естественно, он с этим был не согласен. Мы делали одну из программ, там был эпизод про Британию. И мы позвали руководителя ансамбля московских волынщиков. Мне потом тоже дед высказал: что это за шапито, зачем ты это сделал, почему? Я ему говорю: это же иллюстрация. Это глупость, а не иллюстрация. Ему не хватало смыслов и содержаний. Не только в конкретной программе, а вообще в жизни, в том, что он видел вокруг. Он внимательно смотрел новости, читал газеты, читал интернет. Он был в этом смысле технически подкованным. Мы с ним по скайпу даже общались, когда я куда-то уезжал. У меня последний звонок скайпа от него - 27 апреля. Обычно дед садился, обзванивал всех своих родных и близких, если у кого-то скайп есть. Он не был замшелым таким, знаете. Технически подкованный.
- А Евгений Максимович нашу газету читал?
- Он читал вашу газету. Я не могу сказать, чтобы он…
- Сильно ругал?
- Да нет. Он с чем-то соглашался, с чем-то не соглашался, с чем-то спорил. Ваша газета очень популярна в стране, она один из лидеров общественного мнения, скажем так. Естественно, он ее читал.
- То есть, брезгливо он к ней не относился?
- А с чего? Он брезгливо относился, как вообще в принципе, к «пожелтению» прессы…
- Нет, у нас бумага нормальная.
- Вы понимаете, о чем я.
- Да... А почему же он нам интервью не давал, он никогда ничего не говорил про это?
- Вы знаете, он последние несколько лет, а особенно последний год, вообще - в связи с болезнью - резко сократил свое общение с журналистами. Он и раньше особо не был с ними общителен, скажем так. Это не потому, что он не любил журналистов, он сам изначально был журналистом. Это было ровно по той же причине, что ему хотелось говорить что-то содержательное. Знаете, как телевидение, например, работает. Интервью 10 минут, человек что-то говорит, а потом мы же все равно вырезаем из этого 20 секунд. Страдало содержание, страдали смыслы. Его это всегда не то чтобы раздражало, а огорчало, наверное. Поэтому он сокращал, сокращал свое общение с журналистами. А последний год было и физически иногда непросто.
«Он никогда ни на что не жаловался»
- У него же непростая была жизнь. Это и потери близких. Как он вообще держался? Сейчас говорят: Примаков это скала, глыба. А на самом деле вы его каким видели?
- Таким и видели. Я не имею в виду то, что он был холоден, как камень, к своим близким. Нисколько нет. Он был очень теплый человек, очень любящий дед, отец, муж. Это не был тот человек, который выдает сильные эмоции на публику. Это непозволительная роскошь.
- Но вы-то не публика, вы близкие.
- Да, естественно, мы близкие… Как вам сказать? Это не тот характер, чтобы жаловаться кому-то. Это переживания внутри в основном. Даже в тяжелые времена острой политической борьбы он, естественно, переживал, но чтобы жаловаться на что-то – нет.
- Когда, грубо говоря, его по телеканалам «мочили» по-страшному…
- Он очень сильно это переживал.
- Он злился, готов был что-то запустить в этот экран? Или у него виски посеребрились?
- Это был невероятный для него стресс.
- 98-й - 99-й годы.
- Да. Вы знаете, он при всем своем прагматизме и так далее, был идеалистом, в том смысле, что он не ожидал, что политика может быть настолько грязной. Для него это было непонятно, он это не принимал, он видел, как от него стали разбегаться некоторые из его друзей или людей, которых он считал друзьями. Он тяжело переживал предательство. Но он не бегал по комнате и не бил посуду. Это не тот человек.
- А что, он сидел в раздумье? С вами он откровенничал? Вы ему что-то советовали?
- Понимаете, ему можно было советовать все, что угодно, решение он сам всегда принимал. И решение его было такое, что он не будет участвовать в сваре. Насколько я помню, никаких судебных исков ни к кому он не предъявлял, хотя, наверное, имел многочисленные шансы сделать это и выиграть суды. Там было что-то такое, была пара каких-то судов, что-то выиграно, он деньги куда-то отправлял в детский дом, насколько я помню.
Он мог все это обсуждать эмоционально с друзьями, с родными, но - «не наружу».
Евгений Примаков и Муаммар Каддафи. Больше снимков - в нашей фотогалерее.
Фото: личный архив Е. Примакова.
- Поэтому и вы не хотите сейчас что-то «наружу»?
- Зачем это? Это все прошлое. Единственное, сейчас, когда мы с семьей получали соболезнования, знаете, столько «интересных» людей появилось, которые раньше многократно пакостили и гадили, и которые сейчас высказывают…
- Вы фамилии не будете называть?
- Конечно, нет. Из нашей журналистской…
- Я даже догадываюсь, кто это. И как вы реагировали на это?
- Знаете, проститься имеют право все. И на прощение имеют право, особенно сейчас, все. Единственное, что я какому-то количеству людей по-прежнему не буду подавать руки, как не делал это и дед.
- Посылая соболезнования или придя на панихиду, они прощения тем самым у Примакова просили?
- Я не знаю, какая их мотивация. Мне иногда кажется, что в связи со всем произошедшим некоторые люди приносили соболезнования не семье, а отмечались, галочку ставили, что они поприсутствовали. Да ради бога, дай им бог всем здоровья.
Слушайте, это какая-то такая странная тема. Я вот сейчас об этом говорю, и звучит это, как будто я какие-то обиды перечисляю. Этих обид нет. На самом деле эти люди в общем потоке и незаметны, и мы как бы не зафиксировались даже на них особо. Это сейчас просто к слову пришлось.
«Мне не хватает его взвешенности и аналитичности»
- По свидетельству и близких друзей, и даже ваших родственников, Примаков-младший где-то повторяет характер своего деда, где-то копирует какие-то его привычки. Вы, наверное, знаете об этом. Что вы взяли от него?
- Слушайте, я ничего осмысленно, что вот это надо перенять, не делаю, никогда об этом не задумывался. Если люди, которые знали моего деда и знают меня, так считают, мне очень это приятно. Потому что, если я что-то перенял у него, то это, значит, что-то хорошее.
- А сами вы не можете сказать, что в вас в Евгении Максимовиче подкупало, чему вы, может быть, завидовали, что у него в характере, в привычках, в традициях было, а у вас нет? Что вы пока еще не Евгений Примаков, каким хотели бы стать...
- Естественно, да, куда мне до него. Мне хотелось бы больше взять от него его взвешенности, его несклонности к быстрым каким-то суждениям легковесным, его аналитичности. Огромное количество его качеств, которые я хотел бы в себе растить и дальше…
Евгений Примаков и экс-президент Франции Жак Ширак. Больше снимков - в нашей фотогалерее.
Фото: личный архив Е. Примакова.
- Вспомните какой-то пример, который вас поразил.
- Неправильное слово «поразил». Он в отношении своих друзей, родных, дальних родственников, детей своих друзей и так далее всегда был очень внимателен. Если кому-то мог помочь, он помогал. Я, например, узнавал, что он посылал какие-то деньги регулярно дальним родственникам в Тбилиси. Причем родственникам своей жены Лауры, моей бабушки покойной. Или детям своих друзей, поддерживал кого-то, не афишируя это абсолютно. Я деду безумно благодарен за то внимание к людям, которое было ему присуще. Это, конечно, надо в себе растить и воспитывать. Потому что сущность человека - это не только он сам, но и то, что он вокруг себя возделал, то, чем он себя окружил, и то, что он делает для других людей.
- Ваша жизнь так сложилась, что у вас две бабушки. Если не хотите, можете не отвечать на этот вопрос. Эта тема как присутствовала в доме?
- Ирина Борисовна, когда появилась в нашей семье... Она как-то проросла сквозь нашу семью. Она настолько органично стала и есть ее частью, и она настолько с уважением всегда относилась к памяти Лауры Васильевны Харадзе (первая супруга Евгения Максимовича Примакова, умерла от сердечного приступа в 1987-м. - А.Г.), что никаких конфликтов, трений, сомнений быть не могло никогда. Она - абсолютное продолжение деда, продолжение нашей семьи, это абсолютная органика. Нет какого-то: сначала было так, а потом стало эдак. Более того, подруги Лауры Васильевны стали подругами Ирины Борисовны. Это естественно произошло.
«...А в наследство получил книги»
- Кроме фамилии, имени Евгений Примаков, характера, профессии, может быть, приемов рабочих, вы что еще получили в наследство (естественно, в переносном смысле) от Евгения Максимовича?
- Книги. Самое главное – это книги. Одна из первых, которую он написал. Он написал, что я должен продолжить его работу. И это для меня… Тогда я был сильно моложе нынешнего.
- Тогда – это когда?
- Это после 98-99-го года первая же книга. Он надписал, знаете, как пишут, когда… Сколько уж лет-то прошло? 15-16. Тогда это для меня было совершенно непонятно.
- Как звучала, хотя бы приблизительно, фраза, которую он написал?
- Я не буду цитировать. Но там - о том, что это моему внуку Евгению Сандро, который продолжит…
- Он вас там Сандро называет?
- Да.
- Который продолжит…
- Мой путь. Если говорить о наследии, это такой груз, то, о чем я уже говорил. Быть Евгением Примаковым, даже младшим, тяжело. Тебя всегда будут сравнивать, и всегда это будет не в твою пользу. О пользе речь не идет, но это очень большие обязательства, которые перед собой берешь.
- А что в ваших планах?
- Для меня самое важное сейчас - банальная рутинная работа, сделанная качественно и с совестью. И у меня есть занятие. Я делаю телевизионную программу. Запустил гуманитарную миссию. Я буду снимать фильмы. Буду делать то, что имею. И я это буду делать хорошо.
- Про гуманитарную миссию скажите подробнее.
- Я просто не хочу пиарить эту тему. Просто я к тому, что есть некая работа, которая должна делаться хорошо. Она рутинная, она повседневная...
- Вы сказали на панихиде: я справлюсь.
- Я справлюсь, конечно. А у меня есть выбор? Нету.
- То есть в любом случае вам придется справляться?
- Да. А куда же я денусь с подводной лодки?
* * *
- Евгений, извините - может, вопросы излишне назойливые...
- Да нет, прекрасные вопросы.
- Вы от некоторых просто уклонялись. Специально это делали, да - для взвешенности?
- Какой ответ вы хотите услышать?
- У вас взгляд сейчас, как у Евгения Максимовича.
- Спасибо...
Журналист Евгений Примаков во время секретной миссии в Северном Ираке. 1970-е годы. Больше снимков - в нашей фотогалерее.
Фото: личный архив Е. Примакова.
О ЧЕМ ЕЩЕ РАССКАЗАЛ ВНУК ЕВГЕНИЯ ПРИМАКОВА...
«Самое страшное ругательство у него было: ты горшок!»
- Дед вас никогда не наказывал, не ругал?
- Да я не помню такого. Я помню, как-то мы поехали в санаторий. Что-то я там набедокурил. Но я мелкий был, что-то я то ли разбил там.
- Сколько лет?
- Лет 10-11. Разбил вазу какую-то. И я думал, что это просто трагедия. Я так переживал, что дед сказал: переживай из-за важных вещей, а это ерунда совсем. Хотя я ожидал, что будет ой-ей-ей.
- После этого вы продолжили битье ваз?
- Конечно, нет. Дед умел объяснить, что такое хорошо, а что такое плохо, словами так, что потом плохо не хотелось поступать.
- А какие у вас еще были поступки неподобающие? Может, уже когда повзрослели.
- Как там у деда стихотворение было: «Я много раз грешил, но никогда не предал». У всех есть какие-то вещи, о которых они в жизни жалеют. Дед, например, из-за каких-то моих ошибок (я тоже не хочу сейчас об этом конкретнее говорить) мог ругаться, но самое страшное ругательство у него было... Он говорил: ты горшок.
- Это что означало?
- Ну, дурак, балбес. Горшок. Это, видимо, какие-то старые, тбилисские дела еще.
- И часто он употреблял это слово горшок?
- Поскольку он точно умнее нас всех был, поэтому мы все для него горшки были всегда. Просто он не всегда это говорил.
- Это иронично?
- Конечно, да.
«Несколько раз я деда ловил с сигаретой»
- Вы же в принципе тоже уличный мальчишка? Вот я, например - с рабочей окраины, из провинции. Или у вас была какая-то особая академическая обстановка…
- Да нет, я вырос в 9-м микрорайоне Теплого стана.
- Не курили исподтишка?
- Ну, дед уже меня за это ругать не будет. У меня был период в жизни, когда я курил. Но я как-то не привыкаю к этому, я так же и перестал, как и начал. Кстати, мне кто-то недавно сказал, что дед тоже не привыкал к курению, хотя несколько раз, бывало, закуривал в каких-то стрессовых ситуациях, но как-то так тоже переставал, и всё.
- В 98-м - 99-м году он не закуривал?
- Было несколько раз, я его ловил с сигаретой.
- Как ловил?
- Ну, в смысле: ой, а что это ты делаешь, что это у тебя такое тут?
- А он что, смущался?
- «Сигарета, что. Ну, я так взял разок, не взатяг».
- Он?
- Да.
- А насчет выпивки? У него же грузинское воспитание. А вы как?
- Странная тема – про алкоголь.
Евгений Примаков во время встречи с Ясиром Арафатом. Больше снимков - в нашей фотогалерее.
Фото: личный архив Е. Примакова.
- Мы же журналисты, мы всегда, по крайней мере по юности, любили выпендриться, выпить. Я говорю про себя. Может быть, у вас другое было.
- Нет такой истории - надо пить или не надо пить. Это само по себе не просто так: сейчас напьемся и повеселимся. Алкоголь это принадлежность застолья. Это не что-то, что люди пьют из мыльницы в подъезде. Это застолье, это компании, это разговор, это что-то, окруженное какими-то атрибутами важными.. Это всегда так было в семье.
СЛОВА ПРИЗНАТЕЛЬНОСТИ
«Вся наша семья очень благодарна руководству страны за организацию похорон»
- Если не возражаете, чтобы с этой темой закончить… Вас, ваших близких не поразила сама организация похорон? Я вспоминаю, как Бориса Николаевича провожали в храме Христа Спасителя. Виктора Степановича Черномырдина - в правительственном комплексе где-то в районе Мосфильмовской. Евгения Максимовича – в Колонном зале Дома Союзов. Там прощались с генсеками, вождями... В полном сборе руководящие работники. Сама организация вас тронула, поразила или удивила? Или это неуместный вопрос, вы считаете?
- Нет, это уместный вопрос. Вся семья очень благодарна руководству страны за организацию похорон, за то, что с семьи сняли огромное количество головной боли, связанной с подготовкой всего этого дела. Потому что эмоционально это было, конечно, тяжело. И то, насколько бережно и уважительно все это дело было проведено, вызывает у нас, у семьи, огромную-огромную благодарность.
Если есть возможность поблагодарить еще раз, чтобы люди это услышали, - спасибо огромное.
Масштаб похорон, их оформление (Колонный зал и т.д.), я об этом говорил, нам приходится осознавать, что Евгений Максимович не вполне, скажем так, принадлежит своей семье. И тут нам не с чем спорить, не соглашаться с чем-то, мы принимаем все произошедшее, как оно есть. Просто еще раз огромное-огромное спасибо.
ДОСЛОВНО
...И, наконец, - про Ближний Восток, «Хезболла» и США
- Наш спецкор Дарья Асламова встретилась с одним из лидеров шиитской военизированной организации, которая пользуется огромным влиянием на Ближнем Востоке.
- «Хезболла»?
- Да. Это шейх Наим Кассем. Вам с ним приходилось встречаться?
- С Кассемом – нет.
- Так вот, он утверждает, что Америка сама инспирировала хаос на Ближнем Востоке, сама погрязла, запуталась и не знает, как выбраться. И это всё, считает шейх, представляет угрозу для России и прежде всего для Северного Кавказа. Поскольку террористический потенциал в ближневосточном регионе растет с возрастающей скоростью. Вы согласны, как специалист по этому региону, по этой проблематике, с таким выводом?
- Дело в том, что американцами на Ближнем Востоке всегда двигала некая ситуативность. Во-первых, американцы как некий центр принятия решения, нет такого – американцы, все вместе собрались и решили. Это, естественно, огромное количество разных элит, группировок внутри, которые друг другу противоречат. Естественно, есть люди, которые пытаются просчитать какие-то вещи стратегические. Есть, конечно, центры, которые и теорию хаоса разрабатывают.
- Вы как-то даже бодрее заговорили. Вот что значит сменили тему.
- Это рефлекс. Но в целом американцы всегда реагировали ситуативно. То есть, есть какая-то проблема, надо сейчас ее быстро порешать. Грубо говоря, им нужно найти каких-то людей, которые хотят и умеют воевать против, скажем, правительства Сирии. И дальше уже нет особой разборчивости в средствах. Можно и оружие туда добрасывать, которое непонятно к кому попадает и в итоге попадало ИГИЛу. В недавнем интервью Барак Обама признавал, кстати, частичную вину США в становлении ИГИЛа.
- Что-то на него не похоже.
- Это было в очень мягкой форме. Он говорил: да, это была наша такая ошибка. Они же и раньше этим занимались. Мы же помним, скажем, снабжение моджахедов в Афганистане, во что это превратилось. Недавно в интернете видел прекрасную статью из «Индепендент», если не ошибаюсь. Там было интервью с молодым Усамой бен Ладеном, какой он молодец, как у него все хорошо получается.
Да, они заварили эту кашу. Есть, знаете, объективные основания и для «арабской весны»... А дальше уже начинается такая кухня, где много желающих попользоваться тем, что там готовится. Американцы активно в это включились, и дровишек подбрасывали в топку, и т.д. Естественно, сейчас они не могут разобраться с тем, что они заварили, это правда.
- С кем и как должна сотрудничать Россия в этом регионе, чтобы остановить эту угрозу? И как вы оцениваете как журналист шаги нашего МИДа, руководства России по оздоровлению обстановки и снижению напряженности в этом регионе?
- Как абсолютно верные. Нет других шансов стабилизировать этот регион, кроме как использовать поддержку легитимных правительств, которые сейчас находятся под ударами террористических группировок. Я имею в виду в том числе и Дамаск. Мир таков, что без сотрудничества с теми же Соединенными Штатами, если они поймут ошибочность нынешней своей политики, достичь стабильности, умиротворения Ближнего Востока невозможно. Но, к сожалению, нашим партнерам надо пройти долгий путь осознания своих ошибок. Мы только надеяться на это можем, что это произойдет рано или поздно.
- Евгений, эти мысли созвучны с ощущениями Евгения Максимовича Примакова? Ведь он с нами был еще не так давно.
- Да, они созвучны с тем, что он и писал, и многократно говорил в интервью.
- Он сейчас вам сильно помогает в этом плане (я имею в виду профессиональном), в миропонимании, в анализе?
- Он и помогал, и помогает. Я думаю, что и будет помогать в этом смысле.
КСТАТИ
Как быть с наследием политика-патриарха?
- На Западе, после того как уходит человек такого масштаба, как Евгений Максимович, создают музеи, исследовательские центры, библиотеки. Исследовательский центр Никсона в США, у нас фонд Ельцина есть, у нас есть грандиозный музей в Черном Отроге Черномырдина. Что-то будет по Примакову, чтобы не только увековечить его память, но и, скажем так, чтобы интеллектуальное наследие Евгения Максимовича работало и после его смерти?
- Я считаю, что сейчас только 9 дней, и пока что рано об этом говорить. Какие-то наметки обсуждались. Пока что только наметки. Думаю, что мы вернемся к обсуждению конкретики какой-то через какое-то время.
- Дед завещание на этот счет не оставлял?
- Не знаю о подобном завещании. Единственное, что мне и семье хотелось бы, чтобы если какое-то увековечивание будет в виде фондов или музеев, чтобы это была какая-то работающая история, а не просто что-то забронзовевшее. Например, если это какой-то центр, чтобы там проводились ситуационные анализы, чтобы какой-то аналитический продукт этот центр выдавал, который поможет стране. Если это какие-то благотворительные фонды… Я просто не знаю, в какой форме это обсуждается сейчас, что это будет, но в любом случае это должно быть что-то практическое и работающее..
ОЧЕНЬ ЛИЧНОЕ
«Дед мне говорил: если ты опять разведешься, то мы тебя выгоним, а твою жену оставим»
- Скажите, а вот такие непростые моменты в жизни, допустим, отношение к женщине, отношение с женщиной. Вы говорите, что тоже были уличным мальчишкой. Я знаю, как на улице эта тема обсуждается, как в семье. Как отец мог сказать и как дедушка? В этом плане вы могли бы вспомнить? Своих девушек вы показывали Евгению Максимовичу?
- Да, мне…
Примаков-младший улыбается - то ли загадочно, то ли стеснительно.
- Судя по вашей улыбке, это - было?
- У меня лично такая странная немножко с этим связана история.
- Наконец-то мы дошли до конкретных каких-то вещей!
- Не конкретная история. Просто дед… Нана, дочь Евгения Максимовича, ему говорила, что ты столько ошибок сделал в жизни, но главное, что ты умеешь, это хорошо выбирать себе жен. Это Нана говорила про Ирину Борисовну. Я, конечно, в этом смысле долго шел по этому пути, поскольку я женат третьим браком уже. Это одна из причин, по которым я был многократно горшком назван.
- Это была недоработка Сандро или деда?
- Моя личная. Он никогда и никому не говорил, не заставлял сделать так или эдак. Он оставлял человеку шанс на ошибку, хотя он доносил свою точку зрения.
- Евгений Максимович ваш выбор одобрял? Вы же не просто так…
- Не всегда одобрял. Или одобрял, или разочаровывался. Но в плане его отношения к женщине - оно было бесконечно уважительное. Никаких скабрезных шуток и обсуждений никогда быть не могло. Мы все понимаем, что дед - это все-таки человек, который вырос в Тбилиси, на Кавказе, и какая-то легкомысленность вербальная, она невозможна в принципе.
- А вы были легкомысленным в отношении женщин?
- Мы опять про меня.
- Это что, упущение Евгения Максимовича здесь, может быть? Или как?
- Нет. Это возможность для моего роста.
- Вы меня правильно поймите. Женская половина редакции, если я не проясню этот вопрос, они мне просто не простят, обвинят в непрофессионализме. В этом плане какие-то еще его заветы, скажем так, как относиться к женщине, как вести себя с ней. Когда мужчина с женщиной расстается, это вина мужчины или женщины… Вы с ним советовались вообще, когда сходились и, допустим, разводились?
- Безусловно, советовался. Просто, мне кажется, неправильный момент и обстоятельства - эту тему обсуждать.
- Я неправильную тему взял...
- Нет-нет, просто оно странно очень звучит. Пускаться в какие-то истории в этом контексте…
Евгений Примаков на переговорах в Тегеране. Больше снимков - в нашей фотогалерее.
Фото: личный архив Е. Примакова.
- Это про Евгения Максимовича Примакова передача.
- Возможно, именно потому, что это передача про Евгения Максимовича Примакова, это одна из тем, которые… Знаете, странно обсуждать кодекс поведения.
- И все же - ваш дед сильно переживал из-за вас, вы чувствовали это? Вам было стыдно когда-нибудь?
- Ну, конечно, да.
Примаков-младший вздыхает.
- Вы заходили к нему, потупив взгляд?
- Конечно, бывало мне стыдно за какие-то свои жизненные решения, в частности, это касалось моих отношений с моими избранницами. Но теперь, по итогам, как оно у меня все сейчас, мне уже не стыдно. Единственное, что дед незадолго до своего ухода, примерно полгода назад, мне говорил: ну, знаешь, если ты опять разведешься, то мы тебя выгоним, а твою жену оставим.
- У вас дети есть?
- Да, четверо. Все девочки: самой старшей 16 лет, самой маленькой год и девять месяцев.
- Как к ним относился Евгений Максимович?
- Он их всех очень любил...
Экономист Михаил ДЕЛЯГИН вспоминает, как страну выводили из дефолта.
В 1993 году я прочитал доклад, который Евгений Примаков подготовил, будучи главой Службы внешней разведки. Это был подробный анализ, как Запад дискриминирует Россию - под прикрытием разговоров о дружбе. Ведь в начале 90-х многие, в том числе и я, были в эйфории: мы вместе победили коммунизм, вот теперь заживем!
И только Примаков доказывал обратное: на самом деле теперь нас будут грабить! В его докладе было показано вопиющее, жесточайшее выдавливание России со всех рынков.
Позже я сказал Евгению Максимовичу, что с этого доклада началось мое превращение из восторженного либерала в нормального трезвомыслящего человека. Ему было приятно.
1998 год показал, что Примаков зрил в корень. Полный хаос после дефолта. Многие не осознавали ужаса, который был на самом деле. А огромная махина экономики просто начала останавливаться. Объем грузоперевозок падал каждый день: вчера меньше, чем сегодня, сегодня меньше, чем вчера. Впереди был коллапс: не будет света, воды... Мы бегали по миру в поисках 50 миллионов долларов. Это же ничтожная сумма для огромной страны! Помню ощущение той пришибленности, прибитости. Ведь дефолт случился, когда просто украли бюджет, весь!
Кандидатуру Примакова на пост премьера предложили представители ельцинской Семьи - думаю, просто от ужаса. Они, конечно, статистику грузоперевозок не смотрели, но они понимали, что их скоро снесут и съедят. Ненависть к ним уже была колоссальная.
Я был в зале Госдумы, когда шло голосование. Провозгласили: сейчас выйдет Примаков. Он сказал: я вам ничего не обещаю, я не волшебник, придется очень тяжело работать. Всё.
Помню, как вдруг изменилась атмосфера. Только что была безысходность, каждый сжался в своем кресле. И вдруг депутаты сняли с себя груз ответственности: нашелся человек из старых времен, он все сделает, он знает как. А мы будем развлекаться дальше.
Примакова потом обвиняли, что он не делал ничего - а он сделал очень много. Для начала отменил все безумные решения прежнего правительства по части ускоренного банкротства. В переводе на русский - ускоренный грабеж: если мне нравится ваш завод, я могу упрощенно его отнять. Ввел скидки на перевозки по железным дорогам значимых грузов, в первую очередь зерна и угля. И железные дороги согласились как зайки. Отменил дурацкую пенсионную реформу. Реформаторам не хватало денег в пенсионном фонде, и правительство Сергея Кириенко незаконно постановило - c людей брать лишние 2% налогов, со всех доходов. Бухгалтеры оказались в невообразимой ситуации - или закон нарушать, или постановление правительства. Было введено жесткое регулирование движения капиталов, ограничены спекуляции.
Примаков тогда спас Россию. Он собрал в правительство людей, которые в рыночной экономике разбирались не очень хорошо, но понимали, что воровать плохо. И за полгода стабилизировали страну.
Евгений Максимович Примаков - покойный советский и российский политический и государственный деятель. Академик, член Президиума РАН.
Биография Евгения Примакова
Евгений Максимович Примаков
3-й Председатель Правительства Российской Федерации в период 11 сентября 1998 года - 12 мая 1999 года
2-й Министр иностранных дел Российской Федерации
10 января 1996 года - 11 сентября 1998 года
1-й Директор СВР 26 декабря 1991 - 9 января 1996
Образование: Московский институт востоковедения
Профессия: Страновед по арабским странам
Рождение: 29 октября 1929
Киев, Украинская ССР, СССР
Евгений Примаков занимал должности председателя Совета Союза Верховного Совета СССР (1989-1990), руководителя Центральной службы разведки СССР (1991), директора Службы внешней разведки России (1991-1996), министра иностранных дел РФ (1996-1998), председателя правительства Российской Федерации (1998-1999) и президента Торгово-промышленной палаты Российской Федерации (2001-2011). Депутат Государственной думы РФ третьего созыва (2000-2001).
Ранние годы, образование и учёные степени Евгения Примакова
Сведений об отце Примакова нет. Мать (Анна Яковлевна Примакова, ум. 1972) работала акушером-гинекологом. Сразу после рождения ребёнка она вернулась в Тбилиси, где жила её семья; детство и юность Е. М. Примаков провёл в этом городе. Двоюродный брат Е. М. Примакова - видный советский биолог Яков Давидович Киршенблат.
После 7 класса школы в 1944 году Евгений Примаков
поступил курсантом в военно-морское подготовительное училище в Баку, практику проходил на учебном корабле «Правда». Через два года, в 1946 году, Евгений Примаков
был отчислен из училища по состоянию здоровья, у него был обнаружен туберкулёз лёгких.
Евгений Примаков
закончил мужскую среднюю школу в Тбилиси. Любимыми предметами Евгения были история, литература и математика.
Евгений Примаков
закончил Московский институт востоковедения, арабское отделение (1953) и аспирантуру экономического факультета МГУ 1956.
В 1969 году Евгений Примаков
защитил диссертацию по теме «Социальное и экономическое развитие Египта», став доктором экономических наук.
Деятельность Евгения Примакова в сфере журналистики
По приглашению главного редактора арабской редакции Главного управления радиовещания на зарубежные страны Сергея Каверина, Евгений Примаков
поступил на работу в эту редакцию. С 1956 по 1962 он работал в Гостелерадио СССР корреспондентом, ответственным редактором, заместителем главного редактора, главным редактором Главного управления радиовещания на зарубежные страны.
С 1962 года Евгений Примаков
работал в газете «Правда» литературным сотрудником, обозревателем отдела стран Азии и Африки, с 1965 года - собкором «Правды» на Ближнем Востоке с пребыванием в Каире, заместителем редактора отдела стран Азии и Африки. Во время службы на Ближнем Востоке встречался с политиками: Зуэйном, Нимейри. В 1969 году во время поездки в Багдад Евгений Примаков
познакомился с Саддамом Хусейном, позже познакомился с одним из его приближенных людей - Тарик Азизом, который на тот момент был главным редактором газеты «Al-Thawra». В этот период он совершил много поездок на север Ирака, часто посещал зимнюю резиденцию лидера курдских повстанцев Масуда Барзани.
Деятельность Евгения Примакова в сфере науки
В 1956 году Евгений Примаков
стал старшим научным сотрудником Института мировой экономики и международных отношений АН СССР (ИМЭМО).
С сентября 1962 по декабрь 1962 - старший научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений.
С 30 декабря 1970 до 1977 - заместитель директора Института мировой экономики и международных отношений АН СССР Николая Иноземцева.
В 1977-1985 Евгений Примаков
- директор Института востоковедения АН СССР, с 1979 - одновременно профессор Дипломатической академии.
В 1985-1989 Евгений Примаков
- директор ИМЭМО АН СССР.
Евгений Примаков
- академик-секретарь Отделения экономики, с 1988 - Отделения проблем мировой экономики и международных отношений, член Президиума АН СССР.
Евгений Примаков
-
Один из ведущих отечественных востоковедов, крупный учёный в области мировой экономики и международных отношений, в частности, в сфере комплексной разработки вопросов внешней политики России, изучения теории и практики международных конфликтов и кризисов, исследования мирового цивилизационного процесса, глобальных проблем, социально-экономических и политических проблем развивающихся стран.
26 мая 2008 Евгений Примаков
вошёл в состав президиума РАН.
Почётный член Российской академии образования.
Евгений Примаков -политический деятель
Член КПСС с 1959. В 1986-1989 гг. Евгений Примаков был кандидатом в члены ЦК КПСС, в 1989 г. избран членом ЦК, в 1989-90 гг. - кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС.
В феврале 1988 Евгений Примаков был избран депутатом Верховного Совета СССР. В 1989-1991 - народный депутат СССР. В 1989-1990 - председатель Совета Союза Верховного Совета СССР. В 1990-1991 - член Президентского Совета СССР. С марта 1991 - член Совета безопасности СССР. 21 августа 1991 летал в Форос к М. С. Горбачёву в составе делегации, которую возглавлял вице-президент РСФСР Александр Руцкой.
С сентября 1991 Евгений Примаков
- руководитель Первого главного управления КГБ СССР. С 30 сентября 1991 - руководитель Центральной службы разведки СССР.
С 26 декабря 1991 по январь 1996 Евгений Примаков
- директор Службы внешней разведки России.
10 января 1996 Евгений Примаков был назначен министром иностранных дел России. С именем Примакова связывается переход России от атлантизма к курсу на многовекторную внешнюю политику.
10 сентября 1998 года президент Борис Ельцин предложил Евгения Примакова на пост председателя Правительства России. 11 сентября 1998 кандидатура Примакова была утверждёна Госдумой, за него проголосовали 315 депутатов из 450, в том числе оппозиционная фракция КПРФ.
24 марта 1999 года Примаков направлялся в Вашингтон с официальным визитом. Над Атлантикой он узнал по телефону от вице-президента США Альберта Гора, что принято решение бомбить Югославию. Примаков решил отменить визит, распорядился развернуться над океаном и вернулся в Москву.
12 мая 1999 Примаков был отправлен в отставку с поста председателя правительства. Отставка Примакова
была встречена населением резко негативно: 81 % опрошенных фондом «Общественное мнение» заявили, что не одобряют её. При этом большинство опрошенных выразили мнение, что правительству Примакова удалось добиться экономический и политической стабилизации в России.
19 декабря 1999 был Евгений Примаков
избран депутатом Государственной думы Российской Федерации третьего созыва. Председатель фракции «Отечество - Вся Россия» (ОВР) (в 2000-2001 гг.).
Два срока, с декабря 2001 по 21 февраля 2011 года Евгений Примаков
занимал пост президента Торгово-промышленной палаты России.
21 февраля 2011 года Евгений Примаков
объявил об отставке с поста президента Торгово-промышленной палаты России. В ходе пресс-конференции, посвященной предстоящему очередному съезду ТПП, Примаков напомнил, что уже два срока занимает должность главы палаты. «Этого вполне достаточно, на этом съезде я не буду переизбираться», - сказал он. 4 марта на VI съезде ТПП официально сложил с себя полномочия президента. Новым руководителем ТПП был избран заместитель Примакова
С.Катырин.
Чрезвычайный и Полномочный Посол.
30 июня 2011 года Евгений Примаков назначен председателем совета директоров федерального сетевого оператора в сфере навигационной деятельности «НИС ГЛОНАСС», сменив на этой должности министра МЧС РФ Сергея Шойгу.
Награды и премии Евгения Примакова
Награды России и СССР Евгения Примакова
* Орден «За заслуги перед Отечеством» I степени (29 октября 2009)
* Орден «За заслуги перед Отечеством» II степени (12 мая 1998) - за заслуги перед государством и большой вклад в проведение внешнеполитического курса России
* Орден «За заслуги перед Отечеством» III степени
* Орден Почёта (29 октября 2004) - за большой вклад в социально-экономическое развитие Российской Федерации и многолетнюю добросовестную работу
* Орден Трудового Красного Знамени (1975)
* Орден Дружбы народов (1979)
* Орден «Знак Почёта» (1985)
Иностранные награды Евгения Примакова
* Орден Дружбы народов (Белоруссия, 22 марта 2005) - за большой личный вклад в развитие и укрепление белорусско-российских отношений
* Орден Достык I степени (Казахстан) (2007)
* Орден «Данакер» (Киргизия, 22 декабря 2005) - за значительный вклад в укрепление дружбы и сотрудничества, развитие торгово-экономических отношений между Кыргызской Республикой и Российской Федерацией
* Орден князя Ярослава Мудрого V степени (Украина, 27 октября 2004) - за выдающийся личный вклад в развитие украинско-российских экономических и политических отношений и в связи с 75-летием со дня рождения
* Орден Дружбы (Таджикистан, 1999)
* Орден Республики (Приднестровская Молдавская Республика, 2009)
Конфессиональные награды Евгения Примакова
* Орден святого благоверного князя Даниила Московского I степени (РПЦ, 29 октября 2009) - за многолетнюю плодотворную общественную деятельность и государственные заслуги
Ведомственные награды Евгения Примакова:
* Памятная медаль А.М.Горчакова (МИД России, 2001)
* Большая золотая медаль имени М. В. Ломоносова (РАН), 2008
Премии Евгения Примакова
* Лауреат Государственной премии СССР (1980)
* Лауреат премии им. Насера (1974)
* Лауреат премии Авиценны (1983)
* Лауреат премии Джорджа Кеннана (1990)
* Лауреат Международной премии им. Гуго Гроция - за огромный вклад в развитие международного права и за создание доктрины многополярного мира (2000)
* Лауреат Международной премии «Золотой Водолей» в номинации «За честь и достоинство» (2003).
* Страны Аравии и колониализм (1956);
* Египет: время президента Насера (1972; совм.);
* Международные конфликты шестидесятых и семидесятых годов (1972);
* Ближний Восток: пять путей к миру (1974);
* Энергетический кризис в капиталистическом мире (1974);
* Энергетический кризис: подход советских ученых (1974);
* Анатомия ближневосточного конфликта (1978);
* Новые явления в энергетике капиталистического мира (1979);
* Восток после краха колониальной системы (1982);
* Восток: рубеж 80-х (1983);
* История одного сговора: ближневосточная политика США в 70-е - нач. 80-х гг. (1985);
* Очерки истории российской внешней разведки (в 6 тт, 1996);
* Мир после 11 сентября (2002);
* Ближний Восток на сцене и за кулисами (2006);
* Мир без России? К чему ведет политическая близорукость (2009).
Евгений Примаков - Мемуарист, автор книг
* «Годы в большой политике» (1999),
* «Восемь месяцев плюс…» (2001),
* «Минное поле политики» (2006),
* «Мир без России? К чему ведет политическая близорукость» (2009).
* Е. М. Примаков.
Мысли вслух. М.: Рос. газета, 2011. 207 с., 15 000 экз., ISBN 978-5-905308-03-1
Семья Евгения Примакова
В 1951 году Евгений Примаков
женился на студентке Грузинского политехнического института Лауре Харадзе (сестре Джермена Гвишиани), Лаура умерла от болезни сердца в 1987 году.
Дети - сын Александр (умер в 1981 году от сердечного приступа), дочь Нана, от которой 2 внучки. Внук - Евгений Александрович Примаков (творческий псевдоним – Евгений Сандро), корреспондент Первого канала, востоковед.
Нынешняя супруга - Ирина Борисовна, терапевт, в прошлом лечащий врач Е. М. Примакова.
Евгений Примаков был выдающимся политическим деятелем СССР и РФ в конце ХХ и начале ХХІ веков.
Он был министром иностранных дел, руководителем российской разведки, руководил Советом Союза Верховного Совета СССР.
В период президентства Б.Н. Ельцина был премьер-министром правительства страны. Он был известным ученым-востоковедом и академиком.
Это был деятель мирового масштаба, который пользовался огромным уважением в стране и за рубежом. Его отличала непоколебимость и прагматичность в защите интересов своей родины.
Дата рождения Евгения Примакова
Родился 29.10.1929г в Киеве.
Детство Евгения Примакова
После рождения Евгения, мать перебралась к родственникам в Тифлис, где в доме бабушки прошли детство и юность будущего политического деятеля.
Евгений Примаков с мамой фото
Окончив семь классов школы, стал курсантом (1944г) Бакинского военно-морского подготовительного училища, где успел пройти практику на учебном судне. Однако, спустя два года Е. Примаков был по состоянию здоровья отчислен из училища в связи с выявлением признаков туберкулеза.
Продолжил учебу в средней школе, где учителя выделяли его математические способности и склонность к изучению иностранных языков. Эти качества позволили ему в 1948 году после окончания школы поступить в Московский институт востоковедения.
Родители Примакова
Воспитывала будущего политика в основном его мать Анна Яковлевна, которая после рождения ребенка переехала к своей матери в столицу Грузии. Она была акушеркой-гинекологом в больнице Закавказской железной дороги. Затем работала в женской консультации трикотажного комбината. Помогала присматривать за мальчиком его бабушка.
Как следует из мемуаров самого Евгения Максимовича, своего отца он не видел, про него почти нет никакой информации, предположительно он был арестован в 1937г и в гулаге след его пропадает. Впоследствии мать Примакова вышла замуж за генерала грузинского НКВД. Она умерла в 1972 году.
Биография Примакова
В 1953 году он получил диплом специалиста по арабским странам и обучался в аспирантуре экономического факультета Московского госуниверситета имени Ломоносова. Молодого талантливого ученого заметили и пригласили на работу в Госкомитет по телевидению и радиовещанию СССР. Здесь он работал корреспондентом заместителем главного редактора и главным редактором, организовывал вещание на страны арабского мира.
Евгений Примаков фото
В 60-е годы прошлого века работал в газете «Правда», был собственным корреспондентом этого издания на Ближнем Востоке. Здесь он близко познакомился с виднейшими представителями политических элит этого региона. Исследуя экономические и политические проблемы арабских стран, он в 1959 году стал кандидатом экономических наук, защитив диссертацию по вопросам экспорта капитала в эти страны.
Через десять лет стал доктором наук за исследование социального и экономического развития Египта. Руководил академическими институтами востоковедения, мировой экономики и международных отношений. Был академиком союзной академии наук профессором академии по подготовке дипломатических кадров. В 1980-х годах начинает активно заниматься политической деятельностью.
Избирался народным депутатом СССР, председателем Совета Союза СССР, в состав Президентского Совета и в Совет безопасности СССР. В сентябре 1991 г. переходит на работу первым заместителем председателя Комитета госбезопасности СССР. С конца 1991 по январь 1996 года руководил службами разведки Союза и внешней разведки России. В январе 1996 года назначается Министром иностранных дел РФ. В этой должности работает до сентября 1998 года.
В качестве руководителя внешнеполитического ведомства страны, сумел провести некоторые реформы, которые усилили дипломатические позиции государства.
Премьер-министр Примаков, реформы
В сентябре 1998 года Госдума РФ утвердила Примакова Е.М. председателем правительства России. В своих выступлениях после назначения он указывал на приверженность проводимым в стране реформам. Это проявлялось активной работе по привлечению иностранных инвестиций для развития экономики, стабилизации социальной ситуации.
За непродолжительный период на посту премьера Примакову, согласно опросам общественного мнения, удалось добиться стабилизации в экономике и социальном развитии. Укрепился авторитет России в мире, ее политические и экономические связи с другими государствами.
В этом все большую роль стало играть правительство страны. Однако, из-за опасений относительно излишней самостоятельности главы правительства, его недостаточной лояльность к президенту Б.Н. Ельцин у, Примаков Е.М. был освобожден от должности по мотивам замедления реформ и необходимости придания им нового импульса. По оценкам того времени подавляющее большинство населения отрицательно восприняло такое решение.
Семья Евгения Примакова
Евгений Максимович женился на Лауре Харадзе в 1951г. В 1954г родился сын Александр. В 1962г родилась дочь Нана. Жена умерла в 1987г, сын умер в 1981г. Есть внуки.
Причина и дата смерти Примакова, где похоронен
Е. М. Примаков продолжительное время страдал от рака печени. Операции и лечение у лучших специалистов в стране и за рубежом результата не дали. Он умер 26 июня 2015 года. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве. Ему были отданы воинские почести. В последний путь его провожали высшие деятели государства и духовенства. Церемония похорон транслировалась центральным телевидением.
Награды и премии Евгения Примакова
Ордена - Орден Трудового Красного Знамени (1975г), Орден Дружбы Народов (1979г), Орден Знак Почета (1985г), Орден За заслуги перед Отечеством III степени (1995г), Орден За заслуги перед Отечеством II степени (1998г), Орден За заслуги перед Отечеством I степени (2009г) и др. Награжден многими иностранными орденами и медалями.
Лауреат премии им.Насера (1974г), Лауреат Государственной премии (1980г), Лауреат премии Авиценны (1983г), Лауреат премии Золотой Водолей (2003г) и др.
- С именем Е.М. Примакова связан эпизод, когда в марте 1999 года, направляясь с официальным визитом в Америку, он, узнав о НАТОвском решении бомбить Югославию, приказал над Атлантическим океаном развернуть самолет и вернуться в Москву. Политологи отмечают, что так впервые было продемонстрировано миру, что Россия не терпит разговоров с позиции силы и возрождает свой статус великой державы.
- Согласно сведениям авторитетных британских изданий, во время командировки на Ближний Восток, Примаков больше занимался сбором разведывательной информации для высшего руководства страны. Он в это время был кадровым разведчиком с позывным «Максим».
- Его многие научные и публицистические работы неоднократно переводились на английский, арабский, болгарский, греческий, итальянский, китайский, немецкий, французский, японский и другие языки и переиздавались за рубежом.
- В августе 1991 года Примаков Е.М. вместе с другими политиками поддерживал Горбачев а М.С. и выступал против ГКЧП.
- При назначении на должность в КГБ СССР он отказался от звания генерала, став первым в истории страны гражданским руководителем разведки.