В 1983 году в зале Бауманского районного суда вынесли, пожалуй, самый резонансный приговор. За взятки директора гастронома "Елисеевский" Юрия Соколова приговорили к высшей мере наказания - расстрелу. Взяточничество было официальной версией. Стал жертвой борьбы за власть - неофициальной. Так что же произошло в том самом "Елисеевском" и почему "рулевой" московской торговли закончил свои дни возле стены.

"Елисеевский" рай

Юрий Соколов родился в 1923 году в Ярославле. О его биографии до Великой Отечественной войны мало что известно. В 1941 году, когда немцы вторглись на территорию СССР, ему было всего 18 лет. На фронт он ушёл в первые дни. Дослужился до звания младшего лейтенанта, был командиром взвода батареи 120-мм миномётов 1193-го стрелкового полка 360-й стрелковой дивизии.

В марте 1945 года его наградили орденом Красной Звезды за то, что в бою за город Кирки уничтожил 30 фашистов, а также за то, что в бою за город Руземулуши, командуя батареей 45-мм пушек, уничтожил два станковых пулемёта, пушку и 60 фашистов. Получил также награду "За победу над Германией" в октябре 1945-го.

В послевоенное время остался жить в Москве, устроился таксистом, после сменил профессию на продавца. За порядка 10 лет работы в торговле дослужился от "человека за прилавком" до директора "Гастронома № 1", который многие по-прежнему звали "Елисеевским". Почему "Елисеевский": так "Гастроном № 1" звался во времена Российской империи, от имени основателя - купца Григория Елисеева.

За следующие 10 лет Соколов сделал из магазина настоящий продовольственный рай. Не для всех, конечно.

Фото: © РИА Новости/Анатолий Гаранин

В 70-80-х годах в СССР царил страшный дефицит. Нет, достать продукты первой необходимости проблем не было. Да и пирамиды из банок с рыбными консервами украшали прилавок любого магазина. А вот чтобы найти деликатесы, необходимо было проявить смекалку. При этом к деликатесам относились не только, скажем, экзотические фрукты, но и колбаса. Добытую стоянием в очередях и хитростями "копчёную", например, могли хранить неделями, чтобы подать к праздничному столу. С икрой тоже была подобная история.

Соколов же договаривался с поставщиками продуктов, сунув пухлый конверт с деньгами, чтобы большую часть добываемого дефицита привозили к нему. Что-то он выкидывал на прилавки, остальное же списывал как просрочку.

На самом деле продукты хранились на складе в импортном холодильном оборудовании, которое Соколов купил на свои деньги. В подвальчике, куда попадали с чёрного хода, были и икра, и балык, и свежайшие фрукты, и ароматнейший кофе.

Юрий Константинович получил прозвище Юка (сокращение от имени-отчества). Работники его любили. Сдавать начальника правоохранителям никто не собирался: а зачем? Дефицитные продукты перепадали и им. Премию они регулярно получали, пусть и в конверте. Как правило, деньги вручали ко дню рождения.

Да и властных покровителей у Юки было немало. Это и начальник Главка торговли Мосгорисполкома и депутат Верховного Совета СССР Николай Трегубов, и председатель Мосгорисполкома Владимир Промыслов, и второй секретарь Московского горкома КПСС Раиса Дементьева, и министр МВД СССР Николай Щёлоков. Кроме того, у него регулярно отоваривались первый секретарь Московского горкома партии и член Политбюро ЦК КПСС Виктор Гришин и дочка генсека Галина Брежнева.

Уход покровителей

После смерти Леонида Брежнева, 12 ноября 1982 года, на внеочередном пленуме ЦК КПСС избрали генсеком Юрия Андропова. Ранее председатель КГБ, а нынешний генсек стал по-своему наводить порядок. Начал он с войны с коррупцией, спекуляцией и нетрудовыми доходами. Одним из первых, кто попал под эту машину, стал Соколов.

Секретом, что в "Гастрономе № 1" отоваривается едва ли не вся партийная верхушка, не было. И, если доказать факт взяточничества, неугодных вполне не сложно далеко отстранить от власти. Такими целями, как предполагается, руководствовался Андропов в данном деле.

В частности, он планировал "подвинуть" главу МВД Николая Щёлокова, а также первого секретаря Московского горкома КПСС Виктора Гришина. Отметим, что Щёлоков покончил с собой в декабре 1984 года, будучи лишённым всех званий и исключённым из партии. Дело было связано не только со взятками в "Гастрономе № 1", но и рядом других коррупционных дел.

Хозяин Москвы же ушёл в отставку после того, как в марте 1985 года от него этого потребовал тогда только вступивший в должность Генерального секретаря ЦК КПСС Михаил Горбачев.

Спецоперация

Работать в направлении главы гастронома сотрудники КГБ начали ещё в октябре 1982 года, однако как доказать факты огромных взяток, было пока не известно. Отметим, что сотрудников МВД к делу не привлекали. И вообще, дело велось в режиме строгой секретности.

В ноябре 1982 года в рабочем кабинете Соколова установили прослушку. Сам директор находился за границей и не мог знать о произошедшем. Тем временем кагэбшники устроили "короткое замыкание" в магазине и, пока ждали электриков, поставили всю нужную аппаратуру.

Спустя месяц его задержали в рабочем кабинете. Через два десятка лет бывший сотрудник КГБ, который был при этом, рассказывал, что крепко сжал руку Соколова и вывел из-за стола, чтобы тот через тревожную кнопку не вызвал охрану. Только тогда ему сообщили о санкции на арест и стали проводить обыск. Рассказать, откуда взялись в кабинете конверты с деньгами, а также назвать точную сумму он не мог.

Когда Соколова привезли в СИЗО в Лефортово, он сохранял спокойствие. Был уверен, что высокопоставленные друзья помогут. Но чуда не произошло, и он заговорил. Первые признательные показания уже бывший глава "Гастронома № 1" дал через пару недель после задержания, в середине декабря 1982 года. Ему внушали, что сотрудничество со следствием зачтут при вынесении приговора. И Соколов был уверен, что получит небольшой срок и выйдет на свободу.

Благодаря, в том числе, его показаниям за взяточничество и хищение государственного имущества арестовали 174 должностных лица. Среди них руководство "Новоарбатского", гастронома ГУМа, Мосплодовощпрома, "Диетторга". Общий ущерб, который причинили государству, по документам, три миллиона рублей.

В 80-х годах в СССР сложилась тяжелая ситуация с продовольствием. Народу буквально приходилось выходить на охоту за продуктами питания, стоять в длинных очередях, надеясь, что вожделенная колбаса не закончится. А гастроном №1 в те сложные времена просто поражал изобилием дефицитных товаров. Там можно было раздобыть все: от «докторской колбасы» и кофе, до балыка и икры. Местные называли гастроном «Елисеевским», ведь до революции в этом здании находился не менее шикарный магазин богатого купца Елисеева.

От таксиста до директора

Жизнь Юрия Константиновича Соколова складывалась непросто. После войны, когда остро встал вопрос о семейном достатке, он стал работать в такси. Но через некоторое время его арестовали и отправили на 2 года в колонию. Следствие выяснило, что он обсчитывал клиентов. Правда, впоследствии оказалось, что Соколова осудили напрасно — донос был ложным. Но Юрия Константиновича это не сломало. Выйдя на свободу, он понял, что нужно идти в торговлю. Благодаря уму и хитрости, Соколов стал сначала замдиректора гастронома на Тверской, а потом дорос и до должности руководителя. Пиком карьеры стала должность директора гастронома № 1 — крупнейшего продовольственного магазина столицы.

Очередь за хлебом

Обстановка в стране в те времена была напряженной и нервной. Эпоха Брежнева подходила к концу, приближался момент ожесточенной схватки за власть. Особенно сильно на фоне конкурентов выделялся председатель КГБ Юрий Владимирович Андропов. В начале 80-х годов он начал открытую войну с самой коррумпированной прослойкой советской элиты — представителями торговли. Главная цель — убрать первого секретаря МГК КПСС Гришина, который был повязан с торговой мафией Москвы. Поэтому, Андропов, став генсеком, распорядился взять на крючок директоров всех крупнейших магазинов столицы. Особняком стоял Соколов. Он являлся крупнейшей рыбой, ведь в его гастрономе отоваривалась и партийная верхушка, и творческая, и научная элита СССР.

«Соколиная охота»

Чекисты, выбрав момент, когда Соколов уехал в командировку, оснастили его кабинет жучками. Затем взяли на контроль все филиалы его магазина. Таким образом, Юрий Константинович со всех сторон оказался обложенным красными флажками.

Черная икра

Через месяц его арестовали за взятки. То ли он кому-то давал, то ли ему — было уже не так важно. Главное, чекисты выяснили, что по пятницам к Соколову на ковер приезжали директора филиалов и передавали ему конверты. Часть денег шла начальнику Главного управления торговли Трегубову, оставшиеся — менее значимым лицам. В общем, доказательств хватало. Маховик закрутился. Всего к уголовной ответственности было привлечено более десяти тысяч человек, работавший в системе московского Главторга, в том числе и Трегубова.

Первый секретарь Гришин поделать ничего не мог. Он сам был под колпаком, поэтому особо активных действий не предпринимал. По рассказам жены Соколова, его сдала одна из подчиненных — заместитель заведующего колбасным отделом. Ее муж, работавший в валютной «Березке», попался. Следствие выявили, что они продавали деликатесы из Елисеевского налево за иностранные деньги. Но эта парочка была слишком мелкой добычей. В органах им пообещали смягчение приговора, если они сдадут Соколова.

Юрий Соколов

Понятно, что в гастрономе покупателей (даже таких высокопоставленных) постоянно обманывали. Обвес и обсчет был нормой. Основная масса денег делалась на усушке, утряске, порче и списании деликатесных товаров. И хоть в гастрономе № 1 находились новейшие холодильные установки, продукты там списывались точно также как и везде. То есть, по высоким процентам. А разница шла на взятки покровителям и поставщикам.

Любопытно, что сам Соколов жил очень скромно по меркам занимаемой им должности. Когда в его дом пришли представители правоохранительных органов для описи имущества, то сильно удивились. У директора не было ни антиквариата, ни дорогих картин, ничего роскошного. Даже холодильник не ломился от обилия деликатесов. Поэтому им пришлось забирать самую обычную для СССР мебель и посуду.

Судебный процесс

В зале Бауманского районного суда (теперь Басманный) находились директора большинства крупных магазинов Москвы. Видимо, их «пригласили» с целью запугивания. Судья около часа оглашал приговор и в конце произнес слово «расстрел». После чего в зале раздались аплодисменты. Мол, поделом досталось Соколову.

Дело Соколова

После этого последовала череда арестов. Под стражу были заключены руководители крупнейших московских гастрономов, райпищеторга и плодоовощной базы. Вскоре осудили и начальника Главного управления торговли Мосгорисполкома Николая Трегубова. Ему, к слову, дали 15 лет.

Соколов до последнего все отрицал. Но потом решил раскрыть детали махинаций и имена тех, кому приходилось давать взятки. Видимо, ему пообещали смягчение приговора.

Юрий Константинович рассекретил свою тетрадь, в которой вел коммерческие дела. На суде он попытался доказать, что советская система торговли слишком архаична и уже не жизнеспособна. А планы, которые поступали сверху, банально невозможно было выполнить, не нарушив закона. Но на судью эта речь не произвела впечатления. Смягчать приговор не стали. Соколова признали виновным и приговорили к расстрелу с полной конфискацией имущества.

Сам Юрий Константинович назвал себя «козлом отпущения», которому просто не повезло. Ведь стал первой жертвой в резонансном «коррупционном деле». Эти события легли в основу нескольких как документальных, так и художественных фильмов. Самым известным из которых является сериал «Дело гастронома № 1» с Сергеем Маковецким в главной роли.

О настоящем директоре «Гастронома №1»

Юрий Константинович СОКОЛОВ родился в 1923 году. Участник Великой Отечественной войны, был награжден орденами и медалями. Работал таксистом, в торговле начинал с должности продавца. Директором гастронома № 1 был 10 лет. Арестован в 1982 году по обвинению в получении взятки. В 1983 году решением Верховного суда СССР приговорен за хищения к расстрелу с конфискацией имущества и лишением всех наград. На суде пытался рассказать о схемах хищений, назвать имена чиновников, принимавших в этом участие, но ему не дали договорить. Еще четыре фигуранта дела получили различные сроки. 14 декабря 1984 года, незадолго до начала перестройки, приговор Соколову приведен в исполнение.


Биография

Участник Великой Отечественной войны, имел награды. После демобилизации сменил много профессий, работал таксистом. В конце 1950-х годов был осужден за обсчет клиентов. В 1963 году устроился продавцом в один из столичных магазинов. С 1972 по 1982 годы являлся директором магазина «Елисеевский».

Арест и приговор

В 1982 году к власти в СССР приходит Ю. В. Андропов, одной из целей которого было очищение страны от коррупции, хищений и взяточничества. Ему было известно реальное положение дел в торговле, поэтому Андропов решил[источник не указан 270 дней] начать с Московского продторга. Первым арестованным по этому делу стал директор московского магазина «Внешпосылторг» («Берёзка») Авилов и его жена, которая была заместителем Соколова на посту директора магазина «Елисеевский».

Вскоре Соколов был арестован. На его даче были обнаружены около 50 тысяч советских рублей. На допросах Соколов пояснил, что деньги не его личные, а предназначены для других людей. С его показаний было возбуждено около сотни уголовных дел против руководителей московской торговли, в том числе против начальника ГлавМосторга Трегубова.

Существует версия, что Соколову пообещали снисхождение суда в обмен на раскрытие схем хищений из московских магазинов. На суде Соколов извлёк тетрадь и зачитал имена и суммы, поражавшие воображение. Но ему это не помогло - суд приговорил Соколова к высшей мере наказания (расстрелу) с конфискацией имущества и лишением всех званий и наград.

Соколов стал не единственным человеком, расстрелянным за «хищения» в советской торговле. Трегубова приговорили к 15 годам лишения свободы, остальные арестованные получили и того меньше. Елисеевское дело стало крупнейшим делом о хищениях в советской торговле. Не успел в торговой отрасли пройти шок от расстрела Юрия Соколова, как прозвучал новый расстрельный приговор - директору плодоовощной базы М. Амбарцумяну. Суд в год 40-летия Победы над фашистской Германией не нашел смягчающими такие обстоятельства, как участие Мхитара Амбарцумяна в штурме Рейхстага и в параде Победы на Красной площади в 1945 году.

Эра дефицита

Сегодня трудно представить, что для советского гражданина значил кусок хорошей копченой колбасы. Урвав по случаю, ее несколько месяцев хранили в холодильнике, чтобы съесть на Новый год.

В то время прилавки встречали покупателей высоченными пирамидами из рыбных консервов. Почти все остальное было дефицитом. Почему? Не было рыночной экономики, когда спрос рождает предложение. Сколько советские люди съедят колбасы, решал Госплан. Естественно, высокие идеи не имели ничего общего с жизнью.

Но был и другой способ заполучить "еду мечты". Счастливчикам удавалось завести знакомство с директорами, товароведами продуктовых магазинов. Это были почти мифологические и влиятельные фигуры. По блату они отпускали приближенным продукты, которых не было в свободной продаже.

Продуктовый рай

В годы брежневского застоя в Москве наиважнейшей персоной в мире дефицитных продуктов был директор гастронома №1 Юрий Соколов. То было официальное название. В народе магазин все звали "Елисеевским", как он и назывался до революции, - по имени основателя, знаменитого купца Григория Елисеева. Расположенный в старинном особняке, "Елисеевский" в старину гремел на всю Москву - здесь продавали диковинные продукты вроде трюфелей и устриц, редкие вина, несчетное количество сортов чая и кофе и проч. Сюда приходили и как в музей: полюбоваться роскошными интерьерами и хрустальными люстрами.

С приходом советской власти еда отовсюду исчезла. И вдруг бывший фронтовик Юрий Соколов вернул магазину дореволюционную славу. Везде было пусто, но только не в гастрономе №1 по адресу: ул. Горького, д. 14.

В магазинах не всегда можно было найти даже селедку, - вспоминает московская пенсионерка Элеонора Тропинина. - А в "Елисеевском" она была всегда. Как и колбаса "Докторская", и многое-многое другое...

Гастроном №1 стал неофициальной визитной карточкой Москвы, наряду с Кремлем. Сюда непременно заходили приезжие из других городов и иностранцы.

Но подлинное изобилие было спрятано от посторонних глаз на складах магазина. Тут были уже не вареные, а копченые колбасы, икра, балык, свежайшие фрукты и прочее. Соколов умел договариваться с поставщиками. Сейчас бы он предложил им выгодные условия и хорошую прибыль. Но тогда у него не было рыночных рычагов и он расплачивался конвертами с наличными. То есть подкупал. Но на какие деньги?

Этот снимок сделан в гастрономе № 1 в 1987 году - после расстрела Соколова. Магазин был уже не тот: хороших продуктов все меньше, зато появились очереди и продавцы научились хамить.

Мы закупили импортное холодильное оборудование, - признался на суде Соколов. - Потери продуктов при хранении стали минимальны...

При этом установленные правила позволяли списывать едва не половину на "усушку". Соколов и списывал - на бумаге, а на деле отпускал продукты "нужным людям" с черного хода. Весь культурный и чиновничий бомонд приходил к нему на поклон. Телефон разрывался от звонков: кто звал на премьеру в театр, кто сулил ботинки дефицитной марки - намекая, что в ответ хотелось бы получить пакет с вкусной едой... Дочь генсека Галина Брежнева приезжала едва ли не каждый день.

Гром среди ясного неба

При этом Соколов не был алчным хапугой. Никогда не забывал про трудовой коллектив: лично поздравлял с днем рождения каждую продавщицу, вручая конвертик с "премией". Немалая доля уходила начальнику Горторга Трегубову и даже, как говорят, самому Виктору Гришину - первому секретарю Московского горкома КПСС.

Соколов построил прибыльный бизнес в непригодных для этого условиях. Был, по сути, одним из первых советских бизнесменов.

Там не только "все было". Все было свежайшее, высшего сорта! - говорит пенсионерка Тропинина. - И продавцы все вежливые, в чистейших халатах - Соколов за этим лично следил...

Увы, в то время это было возможно, только если нарушать законы.

Когда в 1982 году Соколова арестовали "при получении взятки в размере 300 рублей", он сохранял спокойствие. Был уверен, что его высокопоставленные знакомцы выручат. На худой конец, отделается малым сроком.

В то время по стране прокатилась волна арестов: председатель КГБ Юрий Андропов боролся с коррупцией. Хватали секретарей райкомов, чиновников всех рангов... В Москву специально командировали десятки молодых следователей из провинции: они не входили в столичные коррупционные схемы и могли работать эффективно. Давали сроки, иногда значительные. Но о расстрелах не было и речи!

Рука Андропова

Об истинных причинах сурового приговора стало известно спустя годы. Глава КГБ под предлогом борьбы с казнокрадами зачищал себе путь к власти. Дни Брежнева были сочтены, а занять его место желал не только Андропов. Туда же метил любимчик Брежнева - Виктор Гришин. Став генсеком, Андропов продолжал давить на конкурента, уничтожая его окружение, куда входил и Соколов...

На суде в сентябре ­1983-го он понял, что спасать его никто не будет. И заговорил. Достал особую тетрадку, стал зачитывать: как он получал прибыль и, главное, кто и сколько из нее получал. Договорить ему судья не дал.

Дело рассматривал Верховный Суд СССР. В зал специально пригласили директоров магазинов - для устрашения. Когда огласили приговор, присутствующие... зааплодировали. Хлопали те, кто много лет лично знал Юрия Соколова и дружили с ним. Смертельно напуганные, так они пытались доказать свою лояльность.

По иронии судьбы расстреляли директора уже после смерти Андропова, недолго протянувшего на посту генсека. Прошение о помиловании не помогло: слишком многие высокопоставленные персоны хотели, чтобы Соколов навсегда замолчал. До сих пор с материалов дела не снят гриф "Секретно".

ДОСЛОВНО

Иосиф КОБЗОН: "Он опередил время"

Я близко знал Юрия Константиновича. Он устраивал вечера отдыха для коллектива, и многие артисты приходили к нему. Без всякого гонорара! Единственное, мы рассчитывали на дефицит, которым была затарена база магазина.

Но мы общались и в нерабочее время. А что не общаться? Ветеран войны, член бюро райкома партии. Интеллигентный. Всегда у него на столе стояли цветы. У него была прекрасная семья - жена Флорида, дочь. Они приходили ко мне в гости, я - к ним.

На суде в своем последнем слове Соколов не признал себя виновным. Он просто сказал, что работал в системе и старался все сделать, чтобы люди могли покупать продукты. Он опередил время, был замечательным организатором...

- Иосиф Давыдович, вы ведь встречались с директором «Елисеевского»?

Я не просто встречался, а близко знал Юрия Константиновича. И дело не в тех продуктах, которые продавались в «Елисеевском». Приятно с ним было общаться. Он устраивал вечера отдыха для коллектива, и многие артисты приходили к нему без всякого гонорара. Единственное, мы рассчитывали на покупку дефицита, которым была затарена база магазина.

- Вы дружили?

Общались и в нерабочее время. Он был ветеран войны, член бюро райкома партии. Интеллигентный. Всегда у него на столе стояли цветы... Персонал всегда в накрахмаленных халатах, вежливый - по тем временам это была редкость. У него была прекрасная семья: жена Флорида, дочь... Они приходили ко мне в гости, я приходил к ним. Никто не мог и предположить, чем все обернется.

- Сейчас говорят, что он стал жертвой андроповских интриг.

На суде в своем последнем слове Соколов не признал себя виновным. Он просто сказал, что работал в системе и старался все сделать, чтобы люди могли приходить и покупать продукты. Он опередил время, был замечательным организатором. Что-то наверху не поделили и разыграли карту Соколова. Он стал жертвой, хотя таких хозяйственников в стране почти не было.

- Ощущение, что тогда ради колбасы люди шли на все.

Ну, конечно, не на все, как вы говорите. Но блат существовал, его прекрасно воспел в своих миниатюрах Аркадий Райкин. Например, мы с Борисом Бруновым (руководитель Театра эстрады. - Ред.) после концерта в Ульяновске пришли в гастроном и по блату выпросили у директора 400 граммов колбасы и две бутылки молока. Потому что этот дефицит выдавался по талонам. А их у нас не было.

Сегодня всё настойчивее ведётся борьба с коррупцией, проникшей во многие сферы нашей жизни настолько, что порой даже кажется, будто она явилась её порождением. В действительности это зло пришло к нам еще из советских времён, и примером может, служить знаменитое «Елисеевское дело», главным фигурантом которого стал приговорённый к расстрелу директор московского гастронома №1 Ю. К. Соколов.

Превратности судьбы молодого фронтовика

Юрий Константинович Соколов родился 3 декабря 1923 года в семье, принадлежавшей к новой советской интеллигенции. Его мать была профессором Высшей партийной школы, а отец - научным сотрудником. Когда началась война, он ушёл на фронт добровольцем, поскольку не достиг ещё призывного возраста. О том, как Юрий Соколов бил фашистов, свидетельствовали восемь боевых наград, украшавших его грудь в мае 45-го.

Вернувшись домой, молодой фронтовик устроился на работу в таксопарк и поступил на заочное отделение торгового института. Вскоре, однако, работу и учёбу пришлось прервать на два года, проведённые им в колонии общего режима, куда он попал, как потом выяснилось, по ложному обвинению.

Путь в торговлю

Освободившись из заключения и восстановившись в вузе, Соколов начал свою торговую карьеру в качестве рядового продавца, но очень быстро, благодаря деловым качествам и тому, что мы сегодня называем харизматичностью, стал продвигаться по служебной лестнице. Его успехи оказались столь значительными, что вскоре он был назначен заместителем директора крупнейшего в Москве «Елисеевского» гастронома, а после того как его шефа сняли с занимаемой должности, занял его место.

Тогда же он женился на молодой сотруднице ГУМа. Флорида Николаевна (так звали его избранницу) родила ему дочь и оставалась верной подругой на протяжении всей жизни. Она же пыталась, как могла, поддержать его даже после вынесения смертного приговора и, несмотря на всю безнадёжность затеи, заставила подать прошение о помиловании.

Детище гения торговли

Люди старшего поколения хорошо помнят обстановку тотального дефицита, царившую в те годы. Она в равной степени охватывала торговлю как продовольственными продуктами, так и товарами народного потребления. Сейчас уже трудно представить, что для приобретения подавляющего большинства необходимых вещей приходилось пользоваться услугами дельцов теневой торговли, или, попросту говоря, спекулянтов.

В этой обстановке гастроном №1, директором которого был Юрий Соколов, представлял собой нечто вроде оазиса в продовольственной пустыне. Благодаря исключительному коммерческому таланту и широчайшим связям, директор сумел заполнить прилавки своего магазина продуктами, которые давно уже были забыты советскими людьми. Но главным хранилищем дефицитных сокровищ были складские помещения, из которых напрямую отоваривалась вся столичная элита, включая и партийно-хозяйственную номенклатуру.

Борьба за власть политической верхушки

Чтобы понять истинный смысл произошедшей затем трагедии, необходимо в двух словах обрисовать политическую обстановку, сложившуюся тогда в стране. В 1982 году стало очевидно, что здоровье генерального секретаря КПСС Л. И. Брежнева не позволит ему долгое время занимать столь высокий пост, и в его окружении разгорелась острая борьба за власть. Основными претендентами на победу в ней были глава КГБ СССР Ю. В. Андропов и первый секретарь Московского горкома КПСС В. В. Гришин, имевший тесные коррупционные связи с торговой мафией столицы.

Чтобы выбить почву из-под ног своего конкурента, Андропов решил воспользоваться именно этим обстоятельством и нанести сокрушительный удар по руководству московской торговой сети. Одним из первых под его прицел попал директор Елисеевского гастронома Юрий Соколов. Одновременно с этим были взяты в разработку и прочие видные представители "Мосторга".

В разработке у спецслужб

Сотрудникам Андропова было известно, что через гастроном №1 проходят крупные денежные суммы, добываемые криминальным путём и оседающие затем в карманах столичного руководства. Для установления контроля над всеми действиями Соколова в его кабинете при отсутствии хозяина была вмонтирована специальная аудио- и видеоаппаратура, позволившая собрать обширный обвинительный материал.

Однако главную роль в деле сыграли показания, которые дала подчинённая Соколова - заведующая колбасным отделом «Елисеевского» гастронома. Она вместе с мужем - директором магазина «Берёзка» - была уличена в незаконном обороте валюты, и при условии освобождения от уголовного наказания согласилась рассказать всё о противоправных действиях своего начальника.

Криминальная схема получения дохода

Как выяснилось с её слов, директор "Елисеевского" гастронома Юрий Соколов добивался извлечения неучтённых средств не путём обычных обсчётов и обвесов, а использовал технологию, которая в наше время была бы названа передовой.

Используя свои связи в кругах столичного руководства, он приобрёл и установил в магазине новейшее холодильное оборудование, позволявшее даже скоропортящиеся продукты сохранять без потерь в течение длительного срока. Между тем, часть товара регулярно списывалась, в соответствии с установленными нормами естественной убыли.

Таким образом, разница между реально проданным товаром и тем, что числился по документам, составляла весьма внушительные суммы. Они-то и составляли незаконную прибыль, большая часть которой, впрочем, уходила наверх в кабинеты руководителей Мосторга, в частности, его главы Н. П. Трегубова.

Но Андропову было известно, что даже это не было конечным этапом движения денежного потока. По его информации, основные суммы предназначались главному партийному руководителю Москвы - его политическому конкуренту в борьбе за высший партийный пост Гришину. Именно по этой причине Юрий Константинович Соколов, став заложником в борьбе за власть между двумя влиятельнейшими людьми страны, был обречён.

Арест и первые месяцы за решёткой

В результате видеонаблюдения было установлено, что раз в неделю к нему съезжаются директора магазинов-филиалов и оставляют после своего визита конверты с деньгами. В один из таких дней оперативники и нагрянули к Юрию Константиновичу, взяв его, таким образом, с поличным.

Это стало началом широкомасштабного наступления на коррумпированных работников торговли. Достаточно сказать, что в результате оперативных действий только столичных органов КГБ и МВД к уголовной ответственности в тот период было привлечено около 15 тыс. человек, включая и «всесильного» начальника Главного управления торговли Н. П. Трегубова.

Находясь в Лефортово и рассчитывая на помощь своих прежних покровителей, обогащавшихся за счёт его деятельности, Юрий Соколов почти два месяца отказывался признавать вину и давать какие-либо показания. За это время ушёл из жизни Л. И. Брежнев и на посту главы государства его сменил Ю. В. Андропов, отправивший на пенсию Гришина.

Разоблачения и аресты

После этого стало очевидным, что помощи ждать неоткуда, и, поверив обещаниям следователей, гарантировавших в случае чистосердечного признания смягчение наказания вплоть до минимального срока заключения, он начал говорить. Протоколы допросов с этого дня стали заполняться сотнями имён и колонками цифр, свидетельствовавших о том, кто, кому и какие суммы передавал. Иной раз в них появлялись имена лиц, причастных к высшему эшелону власти.

Перед работниками правоохранительных органов во всей полноте раскрылась криминальная структура столичной торговли, опиравшаяся на тотальный дефицит, вызванный снижавшимся год от года уровнем экономики, и покрывавшаяся высшей партийной номенклатурой. Незамедлительно последовали аресты новых фигурантов уголовных дел.

Суд и приговор

Несмотря на то, что судебный процесс не был закрытым, всех приглашённых и просто любопытствующих пустили лишь на его первое заседание и на последнее, когда был оглашён приговор. Кроме главного обвиняемого, в тот день судили ещё четырёх человек - заместителя директора «Елисеевского» И. Немцова и трех заведующих отделами.

Основную массу присутствующих в зале составляли директора московских магазинов, вызванные на заседание в целях назидания и демонстрации примера того, что ждёт их в случае отступления от советской законности. Кроме них, в зале находились родные подсудимых, в частности, дети Соколова Юрия Константиновича, точнее - дочь с мужем и внучкой, а также брат, сестра и жена Флорида Николаевна.

Несмотря на то, что Соколову инкриминировались хищения в особо крупных размерах, смертный приговор оказался полной неожиданностью и поверг в шок не только его, но и всех, находившихся в зале. Исключение составили лишь сотрудники КГБ, одетые в штатское и равномерно рассаженные между остальными присутствующими. Как только прозвучало слово «расстрел», они дружно поднялись с мест, и принялись аплодировать, изображая, таким образом, всенародное одобрение. Директора магазинов последовали их примеру, едва владея трясущимися руками.

Послесловие

Соколов Юрий Константинович, семья которого получила лишь полчаса на прощание с ним, покидал зал суда, до конца не веря в реальность происходящего. Он был, по сути, предан дважды - вначале это сделали его бывшие партийные покровители, а теперь те, кто добивался показаний, обещая смягчение приговора. Видевшие его в тот момент вспоминали, что Юрий Соколов шёл к поджидавшей его арестантской машине походкой человека, у которого были скованы в тот момент не только руки, но и ноги.

Вопреки слухам о том, что бывшего директора «Елисеевского» гастронома расстреляли в тот же день прямо в «воронке» по дороге в Лефортово, он оставался жив ещё некоторое время и четырежды подавал прошение о помиловании, рассмотрение которого раз за разом откладывалось, а затем и вовсе было отклонено. Приговор привели в исполнение 14 декабря 1984 года. К этому времени ушёл из жизни Ю. В. Андропов, и сменившему его на посту генерального секретаря ЦК КПСС К. У. Черненко не нужны были свидетели коррупции партийных функционеров.

Сегодня, по прошествии лет, можно с уверенностью сказать, что Юрий Соколов, расстрел которого был наказанием, явно несоразмерным масштабу совершённого преступления, явился жертвой политической борьбы. Когда она была завершена и утвердился новый глава государства, искоренение коррупции в торговле сразу пошло на убыль. Достаточно сказать, что из семидесяти шести возбуждённых тогда уголовных дел до суда дошли только два.

Московский гастроном № 1 («Елисеевский») называли оазисом в продовольственной пустыне СССР. Он исправно снабжал отборными деликатесами партийную верхушку и творческую, научную, военную элиту страны. Как выяснилось, через руки...

Московский гастроном № 1 («Елисеевский») называли оазисом в продовольственной пустыне СССР. Он исправно снабжал отборными деликатесами партийную верхушку и творческую, научную, военную элиту страны. Как выяснилось, через руки директора гастронома проходили огромные взятки, которыми он делился с сильными мира сего. Интересны детали расследования, фигуранты дела, а приговор поражает своей суровостью.

Если бы в России до 1983 года сохранился обычай публичной казни, то на исполнение приговора директору «Елисеевского» Юрию Соколову могли собраться сотни тысяч людей, которые после его ареста требовали «покарать зарвавшегося торгаша по всей строгости закона». Но тянуло ли его преступление на смертную казнь?

Дело Юрия Соколова «заблудилось» в трех Генеральных секретарях ЦК КПСС

Уголовное дело по обвинению Ю. Соколова, его заместителя И. Немцева, заведующих отделами Н. Свежинского, В. Яковлева, А. Конькова и В. Григорьева «в хищении продовольственных товаров в крупных размерах и взяточничестве», было возбуждено прокуратурой Москвы в конце октября 1982 – за десять дней до смерти Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева.

Следствие по этому делу продолжалось при новом руководителе СССР Юрии Андропове. А заседание Верховного Суда РСФСР, на котором Юрию Соколову был вынесен смертный приговор, состоялся уже при Константине Черненко, сменившем на посту руководителя партии и государства Андропова. Причем, Черненко пережил казненного работника торговли всего на три месяца.

Арест Соколова советская пресса преподнесла по команде сверху как начало решительной борьбы КПСС с коррупцией и теневой экономикой. Могла ли калейдоскопическая смена генсеков в какой-то степени смягчить участь подсудимого и сохранить ему жизнь? В один из моментов у Юрия Соколова, находящегося в Лефортово, затеплилась, было, надежда на снисхождение, о чем мы и расскажем ниже.

Он уже однажды находился под судом и провел в колонии 2 года. Но, оказалось, – за чужое преступление…

Юрий Соколов

Юрий Соколов родился в Москве в 1925 году. Он участник Великой Отечественной войны и отмечен несколькими правительственными наградами. Известно также, что в 50-годах он был осужден «по навету». Но после двух лет заключения полностью оправдан: был задержан тот, кто на самом деле совершил преступление. Соколов работал в таксомоторном парке, затем продавцом.

С 1963 по 1972 год Юрий Соколов был заместителем директора гастронома №1, который москвичи по-прежнему называют «Елисеевским». Возглавив торговое предприятие, он проявил себя, как сказали бы сейчас, блестящим топ-менеджером. В эпоху тотального дефицита Соколов превратил гастроном в оазис посреди продовольственной пустыни.

Кому понадобилось казнить 58-летнего фронтовика, сумевшего обеспечить в прогнившей системе совторговли бесперебойную поставку товаров в магазин?

Этот недоуменный вопрос задают сегодня те, кто считает, что если бы в то время было больше «соколовых», все советские люди ели бы черную икру ложками. Но не все так просто. Надо подчеркнуть, что плодами трудов Юрия Константиновича пользовались исключительно высшая номенклатурная и культурная элиты Москвы.

В гастрономе №1 и его семи филиалах «под прилавком» царило изобилие: импортные алкогольные напитки и сигареты, черная и красная икра, финский сервелат, ветчина и балыки, шоколадные конфеты и кофе, сыры и цитрусовые…

Все это могли приобрести (по системе заказов и с «черного входа») только высокопоставленные партийные и государственные бонзы, в том числе члены семьи правящего Генсека ЦК КПСС Леонида Брежнева, знаменитые писатели и артисты, герои космоса, академики и генералы…

Как деликатесные, редкие, а то и просто экзотические продукты попадали в советский гастроном №1?

Вот строки из приговора, который подвел черту под жизнью директора «Елисеевского»: «Используя свое ответственное должностное положение, Соколов в корыстных целях с января 1972 по октябрь 1982 гг. систематически получал взятки от своих подчиненных за то, что через вышестоящие торговые организации обеспечивал бесперебойную поставку в магазин продовольственных товаров в выгодном для взяткодателей ассортименте».

В свою очередь, Юрий Соколов в последнем слове подсудимого подчеркивал, что «теперешние порядки в системе торговли» делают неизбежными реализацию неучтенных продтоваров, обвес и обсчет покупателей, усушку, утруску и пересортицу, списание по графе естественных убылей и «левую продажу», а также взятки. Для того чтобы получить товар и выполнить план, надо, мол, расположить в свою пользу тех, кто наверху, и тех, кто внизу, даже шофера, который везет продукты…

Так кому же, все-таки понадобилась жизнь ухватистого и разворотливого «кормильца» московского бомонда, соблюдавшего основные «законы» брежневской эпохи – «Ты мне, я тебе» и «Живи сам, и давай жить другим»?

Очевидцы свидетельствуют, что во время ареста Соколов внешне оставался спокойным, на первом допросе в следственном изоляторе Лефортово виновным в получении взяток себя не признал и от дачи показаний категорически отказался. На что рассчитывал арестованный, чего выжидал?

Соколов долгое время находился вне досягаемости длинных рук Лубянки и Петровки. Среди высоких покровителей директора гастронома-самобранки были начальник Главка торговли Мосгорисполкома и депутат Верховного Совета СССР Н. Трегубов, председатель Мосгорисполкома В. Промыслов, второй секретарь Московского горкома КПСС Р. Дементьев, министр МВД Н.Щелоков. На верху охранной пирамиды стоял хозяин Москвы – первый секретарь Московского горкома партии и член Политбюро ЦК КПСС В.Гришин.

И, конечно, в партийных, советских и силовых органах были осведомлены, что Соколов дружен с дочерью Генсека Галиной Брежневой и ее мужем, заместителем министра МВД Юрием Чурбановым.

Юрий Соколов, безусловно, рассчитывал на то, что сработает выстроенная им по принципу круговой поруки «система безопасности». И был момент, когда она, казалось, начинала действовать: известно, что Виктор Гришин после ареста Соколова заявил, что не верит в виновность директора гастронома. Однако, как показали ближайшие события, чехарда со сменой генсеков лишила неприкасаемости не только Соколова, но и его высокопоставленной «крыши».

Соколов начал давать показания только после избрания нового генсека КПСС

Подследственный начал давать признательные показания сразу же после того, как узнал о смерти Брежнева и о том, что Генеральным секретарем ЦК КПСС избран Юрий Андропов. Соколов достаточно хорошо ориентировался в коридорах власти, чтобы не прийти к неутешительному выводу: он стал одной из пешек в игре Андропова по дискредитации возможных соперников на место тяжелобольного Брежнева. А хозяин Москвы Виктор Гришин, как тогда было хорошо известно, был одним из самых вероятных претендентов на кремлевский «трон».

Одного Соколов не мог тогда просчитать: в разработку КГБ он попал еще тогда, когда это всесильное ведомство возглавлял Андропов. Начиная многоходовую игру за высшую власть, Председатель комитета уже наметил директора «Елисеевского», в адрес которого поступали агентурные донесения о взяточничестве, в качестве запала, который должен был взорвать бомбу…

Первое признание Соколова было запротоколировано во второй половине декабря 1982 года. Следователи КГБ дали понять подследственному, что он должен, прежде всего, раскрыть схему хищений из московских продовольственных магазинов, дать показания о передаче взяток в высшие эшелоны власти Москвы. Сотрудничество со следствием зачтется, – внушали ему при этом. А утопающий, как известно, хватается за соломинку…

С какой целью КГБ устроило в здании «Елисеевского» короткое замыкание

Сохранилась экспертная оценка по делу Соколова бывшего прокурора по надзору за КГБ Владимира Голубева. Он считал, что приводимые доказательства виновности Соколова в ходе следствия и суда тщательно не исследовались. Суммы взяток назывались исходя из экономии норм естественной убыли, которая предусматривалась государством. И вывод: с правовой точки зрения столь суровое наказание директора «Елисеевского» противозаконно…

Показательно, что дело Соколова КГБ вел без участия «младшего брата» – МВД: министр внутренних дел Щелоков и его заместитель Чурбанов были в «черном списке» Андропова еще в бытность его Председателем КГБ, а затем и секретарем ЦК КПСС. (В декабре 1982 года 71-летний Н. Щелоков был снят с поста министра МВД и покончил с собой).

За месяц до ареста Соколова комитетчики, выбрав момент, когда тот был за границей, оборудовали кабинет директора оперативно-техническими средствами аудио- и видео контроля (в магазине устроили «короткое замыкание электропроводки», отключили лифты и вызвали «ремонтников»). Под «колпак» были взяты и все филиалы «Елисеевского».

Таким образом, в поле зрения чекистов управления КГБ по Москве в буквальном смысле попали многие высокопоставленные лица, находившиеся с Соколовым в «особых» отношениях и бывавшие у него в кабинете. В том числе, например, тогдашний всесильный начальник ГАИ Н. Ноздряков.

Аудио- и видеонаблюдением было зафиксировано также, что руководители филиалов по пятницам прибывали к Соколову и вручали директору конверты. В дальнейшем часть денег, вырученных на дефиците, не попадающем на прилавок, из сейфа директора перекочевывала к начальнику Главного управления торговли Исполкома Моссовета Николаю Трегубову и другим заинтересованным лицам. Словом, была собрана серьезная доказательная база.

В одну из пятниц все «почтальоны», после того как сдали конверты с деньгами Соколову, были арестованы. Четверо вскоре дали признательные показания.

Начальник одного из отделов УКГБ, которому поручили руководить операцией по аресту Соколова, хорошо знал, что на рабочем столе Соколова есть кнопка сигнализации охране. Поэтому, войдя в кабинет директора, он протянул ему руку для приветствия. «Дружеское» пожатие завершилось захватом, помешавшим хозяину кабинета поднять тревогу. И только после этого ему предъявили санкцию на арест и приступили к обыску. Одновременно обыски уже шли во всех филиалах гастронома.