Археологии убедились, что традиция пить эль в странах Скандинавии существует как минимум с 1500-1300 года до н. э. А анализ остатков жидкости на утвари, обнаруженной при раскопках, позволил воссоздать рецепт древнего напитка.
Зимы в Скандинавии были долгими и холодными и в бронзовый, и в железный век. И согревали северян не только огонь и шкуры. На территории от современной северо-западной Дании до шведского острова Готланд с 1500 года до н. э. повсеместно пили эль из местных ингредиентов: мед, клюква с болот, брусника, болотный мирт, тысячелистник, можжевельник, березовый сок, злаки (пшеница, ячмень и/или рожь) и иногда виноградное вино, импортируемое из Южной или Центральной Европы. Это стало доподлинно известно группе исследователей под руководством Патрика Макговерна из Музея археологии и антропологии Пенсильванского университета в США на основе анализа глиняных и бронзовых сосудов, найденных во время археологических раскопок в Дании и Швеции.
Всего исследователи оперировали четырьмя образцами. В городе Пандруп, Дания, в захоронении женщины-воина (1500-1300 год до н. э.) обнаружили массивный бронзовый меч, боевой топор и глиняный сосуд, внутри которого сохранился темный налет, пробу которого и взяли. Другой образец, датируемый 1100-500 годом до н. э., получили в Дании из подземных тайников на юго-западе от Копенгагена. Налет сохранился на бронзовом ситечке. Еще два экземпляра нашли на датском острове Лолланд в Балтийском море. Это была утварь из традиционного римского винного набора (датируется 200 годом до н. э.). В деревянном гробу рядом с телом 30-летней женщины нашли ведерко (ситула) и черпак для питья, на обоих сохранились остатки того самого эля.
Самый близкий по составу к древнему эль сейчас делают на острове Готланд в Балтийском море, его можно попробовать на местных фермах. Этой зимой на пивоварне Dogfish Head Craft Brewery в штате Делавэр, США, под руководством д-ра Макговерна стали варить свою версию древнего скандинавского напитка. Это смесь пива из ячменя и озимой пшеницы, вина из брусники и болотной клюквы и медовухи, все сдобрено травами (болотная мирта, тысячелистник, клевер) и березовым сиропом. Напиток назвали по имени героя германо-скандинавской мифологии Квасира. Квасир обладал недюжинной мудростью, и, когда он был убит гномами, из его крови они приготовили напиток. Каждый, кто хотя бы раз его пробовал, становился искусным поэтом, за что напиток назвали «мед поэзии». Другую версию эля — Arketyp можно попробовать в шведском городе Нюнесхамн в пивоварне Nynäshamns Ångbryggeri или купить в сети магазинов алкогольной продукции Systembolaget по всей Швеции.
В статье Змеевик самогонного аппарата мы рассказывали о простейшем самогонном аппарате без змеевика.Однако, это не единственный вариант. История сохранила для нас описание изготовления зимнего эля викингов. Фактически – это приготовление самогона без использования самогонного аппарата вообще.
Викинги на пирах предпочитали употреблять эль – разновидность пива. Варили его женщины викингов по осени, после сборки урожая. Хранился эль в деревянных бочках, а на пиру его черпали кружками прямо из бочек.
Пивные дрожжи перестают работать при достижении крепости более 5,4 % алкоголя, так что эль викингов содержал от 3 до 5% алкоголя. Таким элем можно было пировать всю ночь и к утру оставаться на ногах.
Однако, столь малое содержание алкоголя в напитке не удовлетворяло суровых воинов.
Зимой температура в неотапливаемых бытовках, где викинги складировали свои запасы была -10 и ниже и эль начинал замерзать. Как известно, вода замораживается при нуле градусов Цельсия, если любой алкоголесодержащий напиток оставить при температуре -1 градус, то через некоторое время вода в нем начнет замерзать. Остается только вылавливать лед и тем самым повышать градус напитка.
Как сделать зимний эль викингов
При домашнем изготовлении зимнего эля вам необходимо взять эль или темное пиво, перелить его в сосуд с широким горлышком и закрыв сосуд поставить в морозилку.
Через некоторое время достаньте сосуд и выньте из него замороженную в лед воду. При необходимости можно повторить процедуру и увеличить градус зимнего эля викингов. Главное – не переусердствуйте с заморозкой, а то при -10 градусах в морозилке все пиво превратится в лед.
Таким образом, не используя самогонный аппарат можно получить достаточно крепкий спиртной напиток.
Вкус зимнего эля викингов зависит от того, какое пиво вы возьмете за исходный продукт. По своему опыту скажу, что желательно брать темные сорта. Всякая дешевая Балтика 3 и тому подобные напитки после процедуры вымораживания не улучшают свой вкус, а если учесть еще и частичную потерю газа в пиве, то вкусовые качества оказываются весьма спорными.
Конечно, в современном мире можно добиться повышения количества спирта с помощью перегонки, например с помощью
Согласно новейшим исследованиям археологов, древние скандинавы употребляли очень интересные алкогольные коктейли, приготовленные из смеси ячменя, меда, клюквы, трав и даже виноградного вина, импортированного из Греции и Рима. Впрочем, если уж быть совсем точным, этот своеобразный скандинавский "грог" исторически даже предшествовал викингам.
Сегодня этот алкогольный напиток, чьи остатки были обнаружены в гробницах воинов и жриц, свободно продается в американских Соединенных Штатах благодаря специалисту по биомолекулярной археологии Патрику Макговерну (Patrick McGovern) из Музея археологии и антропологии Пенсильванского университета и пивоваренной компании из штата Делавэр Dogfish Head Craft Brewery .
"Может показаться, что от подобной смеси вспучит живот, — говорит Макговерн в интервью LiveScience . — Но если все компоненты подобрать в нужном количестве и правильно их сбалансировать, напиток приобретет изумительный вкус". К таким выводам ученый мог бы прийти еще в середине 1990-х годов, работая в музеях Дании и Швеции, где хранились фрагменты керамической посуды, на которых сохранились остатки древнего напитка. Однако в то время еще не существовало технологий, позволявших провести химический анализ этих веществ. Возглавляемый Макговерном коллектив исследовал образцы из четырех археологических раскопов, два из которых были захоронениями в Дании и Швеции.
Старейшая находка датирована 1500 годом до нашей эры. Большую емкость 3,5 тысячи лет назад предали земле на территории современной Дании вместе с телом, скорее всего, знатного воина. Три других образца представляют собой чаши для разливания вина, найденных в Дании и Швеции. В одном из захоронений, где лежали четыре женских трупа, одна из женщин, скончавшаяся примерно в 30-летнем возрасте, сжимала чашу в руке.
Пиво- и медоварение возникло как минимум десять тысяч лет назад. Древние пивовары и виноделы оказались хитры на выдумку по части сотворения всевозможных опьяняющих напитков. На основании анализа пыльцы растений, оставшейся в сосудах, которые были обнаружены на севере Европы, ученые выдвинули предположение, что местные жители варили медовуху и прочие алкогольные напитки, но точная рецептура оставалась неизвестной. Из древнегреческих и римских источников следовало, что истинные гурманы, ценившие отменное вино и считавшие напитки варваров "сгнившим в воде ячменем", обитали в Средиземноморье.
На самом деле, как доказывают Макговерн и его коллеги, скандинавский грог имел сложную рецептуру. Основными компонентами этого напитка были мед, клюква и брусника, пшеница, рожь и ячмень, иногда вино из виноградников Южной Европы. В качестве ароматизаторов, а возможно, и в медицинских целях, добавляли такие травы и пряности, как восковник болотный (он же — вереск душистый), тысячелистник, можжевельник и березовую смолу.
Уже упоминавшийся нами древнейший образец, найденный в захоронении знатного воина, оказался исключением из правил, поскольку в кувшине содержались лишь остатки меда. Вероятно, служивого предали земле вместе с хмельной медовухой. Археологи посчитали, раз с останкам воина покоится оружие тонкой работы, следовательно, он стоял наверху иерархической лестницы. Вероятно, из-за дороговизны меда и его мизерных запасов, медовуха была напитком для элиты.
Макговерн полагает, что грог тоже являлся напитком высшего сорта. В 1920-х годах в Дании нашли хорошо сохранившееся захоронение белокурой молодой женщины. Труп так называемой "Девицы из Эгтведа" (Egtved Girl) был облачен в шерстяную юбку, а в ее ногах стояла бадья с грогом. Судя по одежде и украшениям молодой женщины она могла быть жрицей, танцевавшей на религиозных церемониях.
В других женских захоронениях археологи также находили утварь для разливания вина, которую ввозили из Южной Европы. По мнению Макговерна, в стародавние времена женщины занимались приготовлением алкогольных напитков, которые затем подавали воинам. Кубки и чаши со следами вина, произведенные на юге Европы, свидетельствуют об устойчивых торговых связях между севером и югом континента в этот период. Вероятно, северяне расплачивались за вино и посуду под хмельные напитки балтийским янтарем.
В октябре прошлого года американская пивоваренная компания Dogfish Head приступила к изготовлению скандинавского грога по старинному рецепту, с той лишь разницей, что в свою продукцию они добавляют немного хмеля. Европейские пивовары вплоть до начала XVI века не варили пиво с использованием хмеля.
Современную американскую бражку назвали словом из древнеисландского языка Kvasir . Это имя родственно русскому слову "квас" и означает "легкий хмельной напиток" или же "только забродившее сусло". В скандинавской мифологии так звали маленького мудрого человечка, сделанного из слюны богов, плевавших в одну чашу, после окончания войны асов и ванов. Так как слюна является естественным ферментом, необходимым для брожения хмельного питья, скорее всего, Квасир персонифицировал хмельной напиток. В "Младшей Эдде" говорится, что из крови Квасира, убитого карликами (цвергами), был создан мед поэзии. Всякий отведавший этот волшебный напиток становился скальдом (поэтом-сказителем) или ученым.
Во всем мире сложился образ викингов, отмечавших свои славные победы пиршествами, на которых алкоголь лился рекой, а заедали его обязательно мясом. Мы же решили разобраться, какмм на самлм деле был рацион этих отважных воинов.
Мясо и жир выброшенных на берег китов составляли значительную часть рациона викингов. Ученые исследовали древние окаменевшие мусорные кучи, чтобы определить, кости каких животных содержатся в них, исследовали дно озер и болот, чтобы увидеть, какие виды растений они ели, а так же внимательно перечитали саги и Эдды для определения кулинарных привычек этой народности. Оказалось, что викинги не жарили мясо, а варили его. В более низких широтах они употребляли мясо одомашненных свиней, коз, овец, лошадей и другого крупного рогатого скота. Наиболее часто для мяса и молока разводили коров.
Деревянные остатки древних загонов для животных показывают, что на некоторых фермах содержалось от 80 до 100 животных. Также разводили викинги кур, гусей и уток. В северных землях викинги больше полагались на охоту, а не на разведение животных и промышляли охотой на кабанов и лосей. Любили викинги и рыбу. В Балтийском море и Атлантическом океане они ловили макрель, пикшу и треску, а в реках - моллюсков и лосося. Не брезговали северные рыболовы и промыслом тюленей и морских свиней, но они обычно сушили и коптили их мясо (а на крайнем севере замораживали его).
Но не мясом единым питались грозные воители. Фрукты, овощи, молочные продукты и подсолнечное масло составляли довольно существенную часть их рациона. Викинги ели различные виды слив, терна и яблок, высушивая фрукты для более длительного их хранения. Они выращивали у себя в огородах и собирали в диком виде такие овощи, как редис, горох, фасоль, капуста, сельдерей, шпинат, пастернак, репа и морковь. Они также ели лук, грибы, и морские водоросли, а зерновые культуры использовали для выпечки лепешек и варки пива. В Дублине были найдены доказательства, что викинги использовали укроп, горчицу и семена мака для придания вкуса пище. В захоронениях Усеберга были найдены следы хрена, горчицы, тмина и кресса.
Археологи неоднократно находили доказательства того, что викинги использовали в еде чеснок, ягоды можжевельника, дикий тмин, майоран, тимьян, мяту, петрушку и любисток. Попадали в средние века в Скандинавию и экзотические специи благодаря торговле. Викинги с удовольствием покупали лавровый лист, семена аниса, корицу, мускатный орех, гвоздику, кардамон, имбирь, шафран, тмин и перец. Пили же суровые северные воины, помимо пива, обычную воду, молоко и медовуху.
Скандинавы, как и другие народы древности, довольно часто проводили «свободное» время в пирах и празднествах.
Пиры устраивались во время весенних и зимних праздников, в дни жертвоприношений, после возвращения из морских походов и когда рождался ребенок или справлялась свадьба.
Иногда в округе устраивался пир «в складчину», то есть хозяева усадеб «складывались» яствами и напитками и сходились в назначенное время попить и повеселиться. «Для мужчин веселье, - говорится в одной саге, - когда они пируют большим обществом». Кроме того, хозяева усадеб и знатные люди давали пиры, когда конунг объезжал страну.
Во времена викингов общие собрания, или пиры, назывались просто «пиво», по основному напитку, употребляемому на них.
Но когда мы обнаруживаем в новых христианских законах запись о том, что под угрозой большого штрафа хозяева каждой большой усадьбы обязаны собрать гостей на пир не менее трех раз в год, нам становится понятно, что закон этот ставит своей целью вовсе не сохранение языческих обычаев.
Совершенно очевидно, что пиры нужны были людям для общения, часто общения религиозного. Пиво же (или мед) в эпоху викингов было естественной частью религии. Мед являлся даже не «украшением» обрядов и не средством утоления жажды, а предметом самого настоящего культа.
Во всех религиях жертвоприношения еды и питья являются неотъемлемой частью культового ритуала. И совершенно естественно, что в «примитивных» религиях жертвоприношениям уделялось больше внимания, чем в поздние времена.
На стол подавали самые лучшие кушанья, какие были в доме: мясо, рыбу, хорошее крепкое пиво.
На длинном столе, возле которого стояли лавки, водружали блюда с едой; на другом, поменьше, ставили рога и кубки с медом и пивом. Все было выметено, вычищено; зал празднично убран.
На «высоком» месте у южной стены дома сидел сам хозяин; напротив него - самый знатный гость. Гости садились по достоинству и значению: чем ближе к хозяину, тем почетнее. У южной стены места были почетнее, чем у северной. В отдельном помещении или в стороне от «мужского» стола сидели женщины. Самая знатная располагалась в середине; прочие по сторонам ее и так же по достоинству: чем большее значение имел в обществе муж, тем лучшее место отводилось жене. Порядок рассаживания соблюдался строго, и из-за мест за столом выходили между гостями даже громкие споры, кончавшиеся смертельной враждой.
Однако случалось, что женщины и мужчины садились попарно и даже пили из одного кубка. Такой обычай был у «мирных» северян, викинги же никогда не ели вместе с женщинами.
В усадьбах конунгов и ярлов, а также богатых людей дружинники и работники делились на так называемые «столовые команды», когда за определенным столом сидела определенная группа людей.
На свадьбах почетное место во главе стола занимала невеста, другое, также почетное, - тесть, третье - жених, каждого окружали близкие родственники.
Принимать и угощать гостей должны были особые люди. Вокруг стола ходили слуги с наполненными водой чашами и полотенцами в руках, чтобы гости в любой момент могли вымыть руки и умыться: в те времена еще не было вилок и ели руками. Кубки (рога) обыкновенно наливали и подносили женщины, напоминая валькирий, угощающих павших воинов в Вальгалле.
Обычно перед каждым человеком ставили его порцию, но часто блюдо подавалось на всех. То же самое происходило и с напитками.
Иногда в палаты мед приносился в больших чанах, откуда пирующие сами могли зачерпывать его.
Обычаев было много. Прежде всего, существовало питье в одиночку. Гость в этом случае пил из только ему одному предназначенного кубка или рога. Из кубка могли пить двое - двое мужчин или мужчина с женщиной. Это называлось питьем вдвоем. Была еще круговая, когда чаша обходила по кругу весь стол. Викинги всегда садились за отдельный стол и пили только все вместе из одной чаши. Нарушитель правил поведения на пиру выпивал кубок наказания или рог опоздавшего.
Хозяева в качестве шутки не брезговали подстроить так, что гости опаздывали, и тогда, на потеху собравшимся, им приходилось пить «рог опоздавшего».
Дружинники Харальда Прекрасноволосого, любившие повеселиться, один раз подкупили звонаря, и тот позвонил на службу раньше обычного времени. В результате многие в церковь опоздали, и вечером им поднесли «рога опоздавших».
Пили на всех больших «сборищах» и пирах. Играть свадьбу, собирать поминки на древнескандинавском языке называлось «пить свадьбу», «пить поминки».
На подобных сборищах германцев потреблялось невиданное количество пива. Тацит пишет, что у германских народов не считается зазорным пить день и ночь напролет. Довольно часто пиры заканчивались перебранками, и в ход шло оружие. Даже такие серьезные дела, как покупка и продажа усадьбы, помолвка и обсуждение приданого, выбор конунга и выплата виры, всегда обсуждались за пиршественным столом. Напитки развязывали людям языки, по образному выражению Тацита, и именно поэтому на пирах говорилась правда в лицо - вне зависимости от общественного положения говорящего.
К слову сказать, именно Тацит писал о том, что германцы теряют разум, когда пьют, и обретают его, когда трезвеют. Для примерного римлянина подобное «злоупотребление» пивом должно было выглядеть весьма отталкивающе. И поэтому его вовсе не удивляло, что в конце пира в споре побеждал тот, кто лучше владел оружием. А германцам пива всегда было мало.
Неутолимая жажда викингов хорошо известна и другим историкам. Осенью норманны неизменно устремлялись в страны, где рос виноград, и подгадывали всегда так, что время их нападения приходилось на праздник сбора урожая, сопровождавшийся обильным возлиянием. Виноградари уже знали об этом и стремились спрятать вино подальше от ненасытных викингов.
Когда в 865 году норманны захватили земли по берегам Сены, они специально отрядили дружину в 200 воинов за вином в Париж. Но ничего не смогли найти и там.
В 869 году герцог Бретани заключил мирный договор с викингами на Луаре. По этому договору за ним признавалось право собирать виноград в своих землях в Анжу, но при этом его подданные должны были платить дань скандинавам в натуральном виде - вином, чтобы норманны оставили их земли в покое.
В норвежских письменных документах вино фигурирует неоднократно. В воображении жителей средневекового Севера даже возникла некая Виноградная страна, где рос дикий виноград. Страну так и назвали - Страна винограда, или Страна вина. Многообещающее название заманило в эту таинственную землю не один десяток искателей приключений, но все они были горько разочарованы.
Торхалл, отправившийся в одно из таких путешествий в Винланд, даже сложил следующую вису:
Хёвдинг обещал мне
Море вина в той стране,
Но земля та была неприветлива,
И на берегах ее возникли
Тора воители злые.
И стыжусь я признаться -
Ни капли вина
Не попало мне в горло.
В дар северным конунгам властители других земель часто посылали вино. Они знали, что подобное подношение будет с радостью принято.
О «пьянстве» северян во времена саг сохранились противоречивые мнения. Например, Адам Бремен-ский писал, что норвежцы «знают меру в еде и питье». А датские пилигримы, посетившие в 1191 году некоторые норвежские города, утверждали, что «в городе Тунсберге необыкновенно гостеприимные и добрые жители… которые ничего не жалеют для своих гостей, но излишняя их приверженность к питью мешает беседе и часто приятный вечер заканчивается кровопролитием…». О жизни же в самом городе датчане отзывались следующим образом: «…на улицах никогда нельзя быть уверенным в собственной безопасности, ибо в любой момент даже самые добропорядочные горожане под воздействием пива готовы схватиться за оружие и пролить кровь своих сограждан… Незнающее удержу пьянство приводит к тому, что даже хозяева и гости, знакомые и незнакомые люди вступают в битву, часто заканчивающуюся смертоубийством. Причем часто жертвами их оказываются ни в чем неповинные люди…» Эти весьма мрачные описания городов сделаны, вне всякого сомнения, во времена уличных сражений в Бергене между командами кораблей и бергенцами.
В древние времена люди прекрасно отдавали себе отчет, насколько опасно злоупотребление пивом и медом. Достаточно вспомнить строфы из «Речей Высокого», одной из песен «Старшей Эдды»:
Лучший запас в дорогу для странника -
Смысла запас и ума.
А всех хуже тот делает, кто, до ухода
Пива напившись, пустится в путь.
Пользы для смертных от пенного пива
Меньше, чем многие мнят.
Чем больше ты выпьешь, тем меньше ты можешь
Собственным духом владеть.
Птица забвенья парит над пирами:
Разум у пьющего крадет она.
Перья той птицы меня осеняли,
Когда я у Гэннлод сидел.
Был опьянен, отуманен был хмелем
В доме у мудрого Фййлара я.
Всех тот счастливей, кто с ясным рассудком
С пира прибудет к себе. [
Один в «Речах Высокого» выступает мудрым советчиком: пей мед, но знай меру, будь осторожен, но не трусь, будь мудр, но не умничай.
Заботливый отец в «Королевском зерцале» дает приблизительно те же самые советы сыну: «Избегай неумеренного пьянства, драк… игры и посещения шлюх… Где бы ты ни был, не напивайся допьяна, ибо может случиться, что призовут тебя в этот миг свидетельствовать в суде. И можешь ты в это время оказаться замешан в грязные дела, а выбраться из этого положения не сможешь, ибо рассудок твой окажется замутнен».
Речь конунга Сверрира (ум. 1202) к жителям Бергена с призывом ограничить пьянство также очень известна, особенно в части, касающейся заморских напитков.
Хотя справедливости ради заметим, что подобное злоупотребление питием и неумеренность в еде были в те времена типичны не только для Севера. Письменные источники говорят то же самое о положении дел в Англии и Франции: до нас дошли многочисленные свидетельства о злоупотреблениях пивом и вином в обществе и пламенные речи королей с призывами прекратить пьянство и обжорство.
Речь конунга Сверрира ни в коей мере нельзя считать показателем того, что в Норвегии больше пьянствовали или что король был более «сознателен», чем в других странах. Это была речь короля Божьей милостью, а не только по праву рождения, правителя нового - христианского - времени, который стремился навести порядок в раздробленной и раздираемой на части претендентами на престол стране. Это была речь политика, который думал о будущем всей страны больше, чем о собственном величии или славе. Эта была речь политика, которого собственная жизнь волновала меньше, чем судьба и вопрос существования государства.
Но не таков был его противник - Магнус Эрлингсон, основной жизненный принцип которого выражал девиз «Стать конунгом во что бы то ни стало». Он хотел быть королем по старым законам, хотел распоряжаться по собственному усмотрению судьбами других людей, хотел сидеть во главе стола и получать по первому желанию все блага жизни.
Конунг Сверрир утверждал, что из семи смертных грехов самый ужасный - невоздержанность в еде и питье. Поэтому не следует позволять себе лишнее на пирах, ибо «пьянство служит причиной ссор и разлада с друзьями, туманит рассудок и портит здоровье, и - что не менее важно для христианина - человек легко совершит смертный грех, когда будет не в состоянии контролировать свои поступки…».
По предложению епископа Эйнстейна и с согласия ярлов и хёвдингов был принят закон, по которому «надлежало являться на тинг в трезвом состоянии и поститься во все время тинга. Кто же нарушит этот закон и будет уделять еде и питью более внимания, чем происходящему на тинге, дело того в этом году разбираться не будет… Кроме того, на тинг запрещается привозить пиво, как для собственных нужд, так и для продажи». Если же пиво все-таки будет привезено на тинг, то выливать его не следует, а следует разделить между всеми собравшимися.
В XIII веке король также решил ограничить употребление пива, особенно на свадьбах и поминках. «Те поминки, - говорится в законе, - что устраиваются по стране, совершаются более для услаждения живых, чем для поминовения душ усопших»…
Но подобные законы почти не имели влияния на граждан, ибо по всей Норвегии на свадьбах и поминках присутствовали страждущие, чью жажду было вовсе не просто утолить, и пиво на таких собраниях лилось рекой по-прежнему. Продолжали пить и в тавернах, и на королевском дворе, в городах и на хуторах. Пили и церковники. Когда в монастыри приезжали посланцы от епископа, то в отчетах их регулярно появлялись записи о злоупотреблениях и непомерном аппетите настоятеля и братии…
В сагах неоднократно подчеркивается, что одним из великих искусств во времена викингов было умение пить. В знаменитой древнеисландской «Саге об Эгиле» говорится, что Эгиль был первым во всем - в том числе и на пиру. О слепом короле Рёреке сообщается, что он мог на пиру перепить любого и спаивал всех, кто сидел подле него, но, добавляется затем, сам обычно пил мало. В «Саге об Олаве Тихом» из «Круга Земного» конунг Олав назван «мужем рослым и статным. Все говорят, что не было мужа более красивого или видного, чем он. У него были красивые и золотистые, как шелк, волосы, пышущее здоровьем тело, очень красивые глаза и соразмерное сложение. Он был обычно немногословен и не любил говорить на тингах, но был не прочь попировать и за пивом был разговорчив и приветлив».
Одним из признаков помешательства конунга в древнеисландской «Саге о Сигурде» считается его поведение во время употребления пива: «Говорится, что конунг Сигурд бывал неразговорчив, когда пил пиво, и тяжкая нападала на него немочь. Не слушал он, что говорят ему люди… И не было решения в делах, с которыми к нему обращались, когда держал он в руках рог с пивом». Когда посещал он свои усадьбы, то рано отправлялся в постель, в то время как сын его Магнус продолжал долго сидеть за пиршественным столом.
Ярл Эрлинг из «Саги о Сверрире» более интересовался содержимым рога с пивом, чем делами собственной дружины. Сын его тоже любил пиво и мед, а вот сам конунг Сверрир был человеком непьющим.
О воинах Магнуса, что вышли против него в сражении при Илувеллире, конунг Сверрир сказал в речи к своему войску: «Вам надо испытать свои мечи, вспарывая наполненные медом брюха людей из Вика. У нас очень хорошее войско, и нам есть за что сражаться. А их превосходство им не пригодится. Большинство их людей больше годятся в дружки на свадьбе, чем в дружинники, и больше привыкли к пьянству, чем к войне».
Инги сын Барда прослыл «спокойным и уравновешенным человеком, был он незаносчив и доброжелателен, особенно со своими людьми. Он… не любил больших сборищ и потому не пил пива и меда, что было не по нраву многим из его воинов, которым хотелось бывать на пирах, где говорились громкие слова и лилось пиво».
Совершенно другим человеком представляется ярл Кнут, умерший в 1261 году, вскоре после свадьбы Магнуса сына Хакона: «Он был величественным и приятным на вид, добрым и щедрым, высокого роста, но слишком любил пить, и именно пиво стало причиной его болезни». Ярл Кнут - единственный человек, о котором в сагах говорится, что он умер из-за неумеренного питья.
Во времена викингов самым обычным делом было просиживать за пиршественным столом ночь напролет. Лишь в XIII веке, после христианизации Норвегии, излишняя любовь к пиву и меду стала порицаться. В законах появляются наказания, которым подвергаются пьяницы, но пиры по-прежнему устраиваются по всей стране.
У древних скандинавов также существовала поговорка: «Если входит пиво, уходит рассудок», а в одной саге говорится: «Часто человек в пьяном виде говорит много безумного, чего никак не исполнить ему, когда протрезвеет».
Заботливое угощение гостей составляло требование древнего гостеприимства. Еда и питье за столом всегда посвящались какому-то богу перед началом трапезы - например Одину, Тору или Фрейру, а после принятия христианства - Иисусу Христу, Деве Марии или святому Олаву. Это подтверждает и тот факт, что во времена саг большие пиры были приурочены именно к религиозным празднествам.
Но, как бы много пива ни потреблялось в Норвегии эпохи викингов, совершенно неверно утверждение, что в те времена пенистый напиток в усадьбах был обычным и привычным питьем на каждый день.
Саги почти ничего не сообщают нам о «простой» жизни. Речь в них идет прежде всего о знатных и родовитых людях, о пирах и празднествах, об особенно важных событиях и битвах. Рассказчики саг считают своим долгом подчеркнуть необыкновенный размах пира или важность происходящего.
События каждого дня были известны всем, и упоминать о них не имело смысла. И если внимательно вчитаться в саги, то легко можно прийти к выводу, что у простых людей в повседневной жизни не было привычки пить крепкие напитки. Да и в богатых усадьбах пиво пили тоже не каждый день. В одной из песен «Старшей Эдды» (не входящей в основной корпус), «Песне о Риге», говорится следующее:
Дальше шел Риг по дороге широкой.
Прибыл к хоромам с дверями на полдень
Незапертыми; кольцо было в двери.
В дом он вошел; пол соломой был застлан.
Рядом сидели там Мать и Отец,
Ласково в очи друг другу смотрели.
Муж тетиву себе прочную вил,
Стрелы точил, лук резьбой украшал.
Мать улыбалась, любуясь собою,
Платье свое, рукава оправляла,
Пояс, повязку, - с монистой на шее,
В длинной одежде с узорами синими.
(Брови блестящее, груди светлее,
Шея белее холодного снега.)
Странник хозяев учил уму-разуму,
Риг в середине жилища сидел,
Слева и справа уселись супруги.
Скатерть с разводами вынула Мать,
Стол она тонкою тканью накрыла.
После блинов принесла она плоских -
Белых, пшеничных, на стол их поставила.
Полные были блюда еще поданы,
Посеребренные, - стол весь заставлен -
Мясом и салом, и птицею жареной;
Чаши с вином серебром все горели.
Пили; болтали; час поздний настал.
Таковы были правила приличия, и именно такие блюда подавали на стол: у богатых потчевали гостя птицей, салом и вином, а в бедных домах приходилось довольствоваться мясом и пивом.
Во времена Харальда Прекрасноволосого вошло в обычай потчевать медом, и даже сам конунг в одной из вис жалуется на излишнее пристрастие своих дружинников к этому напитку. В саге говорится, что, когда люди были созваны на пир и был наварен мед, конунг сказал про себя:
Столпились здесь ратники, Старики седые, До меда охотники, Куда вас так много?
Даже при дворе Сигурда Свиньи не было в обычае подавать хмельные напитки каждый день. Когда Олав Харальдссон вернулся с дружиной домой из викингского похода, конунг Сигурд кормил их «через день рыбой и молоком, а через день - мясом и пивом».
И когда англы рассказывали своему епископу Уильяму, что в Норвегии никому не получить иного напитка, кроме как смешанного с водой пива, они были ближе к истине, чем скальд, что сочинил вису о «полной вина чаше» и «струях пенного пива, что ласково горло щекочут».
Несомненно, что в Средние века пиво играло более важную роль, чем в наши дни, но вряд ли его значение было столь велико, как мы это иногда себе представляем.
Ордерик Виталис писал, что жители Норвегии «в изобилии обеспечены рыбой, дикой птицей и мясом всевозможных диких зверей». Ни о какой излишней приверженности к питью и еде он не упоминает. Наоборот, по его словам, норвежцы «преисполнены уважения к святой христианской вере и внимательно относятся к своим христианским обязанностям».
Квирини пишет, что на острове Рёст жители едят в основном рыбу, которую готовят с маслом и разными специями и которая очень вкусна. Иногда они потребляют в пищу говядину и пьют молоко. Много употребляют кислого молока, что итальянцам, впрочем, вовсе не пришлось по вкусу. Изредка пьют пиво. Среди яств, которые подавались гостям на прощальном обеде, пиво не упоминается, однако говорится, что по прибытии их на остров пиво было предложено итальянцам священником, «немецким монахом».
Во время поездки по Норвегии Квирини и его спутникам приходилось бывать во многих усадьбах, «получше и похуже», и там им давали хлеб, молоко, масло, сыр и громадное количество кислого молока. Изредка доводилось им жить в лучших условиях - migliore allo-giamento, - где им подавались в избытке пиво, мясо и прочее, чего им хотелось.
Немец Бёхайм в своих путевых заметках 1450 года говорит об условиях жизни приблизительно то же самое.
Из письменных свидетельств более позднего времени мы узнаём много интересного об употреблении пива - вряд ли эти обычаи могли особенно измениться со времен викингов.
В те времена пиво варили прежде всего для каких-то важных и праздничных событий: на Рождество, свадьбы и рождения детей, поминки, праздник середины лета. В таких случаях варилось очень много пива, и пили гости и хозяева без всякой меры.
Варка пива - как и другие важные события человеческой жизни - происходила по определенным канонам, была своеобразным ритуалом, основной целью которого являлось удержать злых духов вдали от драгоценного напитка. Есть и другие причины тому, с нашей точки зрения, «злоупотреблению» пивом, которое наблюдалось в Средние века. И это не только и не столько разные уровни жизни, и даже не ритуальная значимость пенного напитка. Пиво было необходимой составной частью питания викингов.
Нетрудно заметить, что в исторических источниках постоянно упоминаются сочетания «рыба и молоко», «мясо и пиво». И иногда мы встречаем «птица и вино». Мясо редко подавалось свежеприготовленным, его чаще всего ели соленым или сушеным. До сих пор это сочетание соленого мяса и пива встречается в меню скандинавских ресторанов и кафе.
Люди с хорошим достатком могли позволить себе постоянно пить пиво к соленой еде. Остальным же приходилось довольствоваться молоком, а пиво пить только по праздникам.
Поэтому нам вряд ли, исходя из современных представлений о еде и питье, удастся правильно оценить ситуацию с потреблением пива в эпоху викингов. Пристрастие к этому напитку в столь давние времена объясняется большим количеством потребляемой соли - прежде всего в мясе и флатбрёде.
Кроме того, пиво «удовлетворяло» и определенные социальные запросы общества - его подавали в качестве особого приветственного напитка гостям и на пирах, и на религиозных собраниях.
Надо оговориться, что обычное пиво, сваренное дома, не было каким-то особенно вкусным напитком. Совсем иное дело - медовое пиво, или мед, которое варили в королевской усадьбе.
Но самым ценным и самым вкусным считалось вино. Его подавали только в исключительно торжественных случаях.
Подтверждение этой градации «пиво - мед - вино» мы находим и в легенде об Олаве Святом. Однажды конунг проделал большой путь верхом и очень захотел пить. Он приказал дать ему воду, а епископа попросил освятить ее. Епископ освятил. Тогда конунг взял рог с напитком, посмотрел в него и сказал: «Не хочу я во время поста пить пива». В рог налили другую жидкость, и епископ вновь освятил ее. Конунг взял рог и сказал: «Еще менее хочу я во время поста пить мед». Рог снова наполнили, и епископ вновь освятил его. Тогда конунг воскликнул: «И уж совсем большим грехом будет пить вино». На что епископ отвечал: «Он, Тот, Кто имеет право разрешать, позволяет тебе выпить этот напиток». Тогда только смог конунг утолить жажду.
Несомненно, это всего лишь легенда, но исторические источники говорят об употреблении пива, меда и вина то же самое.
А вот к чему может привести неправильное распределение меда и пива между гостями и дружинниками, как о том рассказывается в «Саге о Сверрире»:
«Магнус конунг собирался провести Рождество в Бьергюне. Дружинники должны были пировать в большой дружинной палате, а гости - в палате Сунневы. Гости были недовольны тем, что дружинники пьют мед, а они пиво.
На пятый день Рождества, когда гости перепились, они взялись за оружие, пошли к палате конунга и хотели взломать дверь. Поняв, что происходит, конунг бросился к двери, чтобы остановить их. Но Бард Щит, его раб, опередив его, выбежал в сени и был сразу же убит. После этого конунг вернулся назад, и дружинники захлопнули дверь. Но гости взломали ее. Тогда бросились к двери те, кто в тот день стоял на страже, так как только у них было оружие. Некоторые брали печные камни и бросали их в сени. Когда горожане и работники Магнуса конунга и лендрманнов поняли, что происходит, они схватились за оружие и пошли к дружинной палате. Тут гости отступили. Но многие были ранены».
Вино проникло в Скандинавские страны благодаря христианизации. Вино на Севере в эпоху викингов особой популярностью не пользовалось.
Тем не менее норманнам были известны многие сорта вин - испанские, французские и итальянские. Последние были так хороши, что «изготовители не продают их в другие земли, и чтобы попробовать их, надо отправиться в ту благословенную страну», как пишет Олаус Магнус.
Большинство норманнов знали, что вино возбуждает и одновременно лишает твердости руку, а потому стремились быть с ним поосторожнее.
На пир созывали громадное количество гостей. Чем больше приходило людей, тем больше славы и почета доставалось хозяину. В сагах есть указания, что на пиры иногда собиралось до тысячи (или даже более) гостей. Для таких пышных торжеств строили специальные помещения - залы. В одной саге говорится, что в Исландии на поминки, собранные сыновьями Хьяльти, сошлось 1200 гостей. Поскольку это случилось в Исландии, то чтобы построить зал для приема такого множества гостей, из Норвегии на кораблях привезли строевой лес.
Пиры обыкновенно продолжались много дней. Прощаясь, хозяева делали гостям подарки - как считалось, в отплату за беспокойство в дороге и на память.
В «Саге о Стурлунгах » рассказывается о «порядке проведения» таких пиров.
«Два исландца - Торгильс Бодвардсон и Берг - были приглашены на Рождество к Брюнульву из Квале в Согне и отправились туда вместе с Эйриком и Гейрмундом. Их ожидал хороший прием и богатое угощение. У Брюнульва варил пиво человек по имени Бьёрн. И Торгильс сказал ему, что Бьёрн жалеет пива. Бьёрн и сам выпил в тот вечер много пива, а потому они поругались. Берг пил мало, потому что был болен и не хотел пить больше, чем сам того желал. Торгильс же всегда пил много и терял голову, когда был пьян.
В день Нового года все выпили особенно много. А в конце пира гостям предложили вино. Рог ходил по кругу. И каждый мог пить столько, сколько хотел. А потом стали они пить по полному рогу каждый. И вскоре все они напились.
Тут Гейрмунд сказал, что наверняка в питье подмешали еще чего-нибудь, ибо слишком быстро гости потеряли голову. Тогда Бьёрн принес чашу с пивом, но Гейрмунд ударил по ней и вылил ее содержимое на кравчего. Бьёрн обругал гостя и разбил ему нос до крови.
В это время Торгильс вскочил на ноги, схватил тяжелый рог, оправленный в серебро, и ударил им Бьёрна по спине между лопаток, так что тот упал на пол. Брю-нульву это не понравилось, и он тоже схватился за оружие. Вскочили и его люди, и Эйрик.
Эйрик сказал: "Не стоит нам затевать этой ссоры, а лучше разойтись миром".
На что Брюнульв отвечал: "Не привык я, чтобы били людей в моем доме".
Тогда Арне, дружинник, заметил: "Есть у вас в Согне дурная привычка пить без меры, пока не потеряете вы весь свой разум… И будет лучше, если сейчас не будем мы говорить об этом деле, а отправимся спать, а утром обо всем договоримся".
Это предложение пришлось всем по душе. И люди улеглись спать.
Наутро все протрезвели и пошли на службу в церковь, а затем вновь уселись за стол. Арне стал говорить о деле, и решено было, что стоит простить друг друга, ибо нет в той ссоре ничьей вины. Хозяин очень обрадовался этому решению, да и остальные были тоже довольны. После этой распри не было больше других, и все гости хорошо повеселились во время Рождества».
Из этого описания рождественских празднеств мы можем почерпнуть много полезной информации.
Люди пили пиво из костяных рогов, которые регулярно наполнялись прислужниками. Дорогие, оправленные в серебро и золото рога, чаши и другая драгоценная посуда имелась в каждой богатой усадьбе в громадных количествах.
Богатый человек Бьярне Аудунсон владел чашей на ножке, которая была подарена ему епископом, а также чашей, оправленной в серебро на позолоченной ножке, и еще одной позолоченной чашей.
Во времена викингов рога и чаши, как и многие другие любимые предметы - мечи, копья, щиты, имели свои собственные имена, производные от имени владельца или обозначавшие свойства, которыми обладали сами.
Рога часто украшали руническими надписями. Руны имели охранительную силу и должны были защищать от порчи и яда. Такие магические знаки назывались «рунами пива». Вот как об этом говорится в «Речах Сигрдривы»:
Руны пива познай, чтоб обман тебе не был страшен!
Нанеси их на рог, на руке начертай, руну Науд - на ногте.
Рог освяти, опасайся коварства, лук брось во влагу;
Тогда знаю твердо, что зельем волшебным тебя не напоят.
Гости за столом пили из рогов столько, сколько хотели. Однако часто случалось, что двое гостей - или несколько пар - пили одинаковое количество пива, чтобы узнать, кто кого перепьет.
Также было принято, чтобы все гости осушали чаши до дна, из-за чего часто возникали споры и даже смертоубийства.
Один из дружинников Харальда Прекрасноволосого Торир Англичанин, бывший купец, когда стал стар, пришел к конунгу и сказал ему, что не может более поспеть в осушении рогов и чаш за молодыми воинами, и попросил отпустить его домой, ибо сила его пошла на убыль. На что король отвечал, что Торир может остаться в дружине и не пить больше, чем ему самому захочется. Эта была большая честь для старика.
В «Законе Гулатинга» говорится, что человек находится в своей силе и может считаться здоровым до тех пор, пока может пить пиво на пирах, держаться в седле и вести разумные речи. Если он не может делать вышеперечисленного, то тогда наследники вправе требовать передачи его имущества им под опеку.
На пирах и за столом всегда должно было быть весело. «Мужество лучше отчаяния, веселье лучше скорби», - говорится в «Речах Фафнира» в «Старшей Эдде». «Отчего гости так скромны и молчаливы? - спрашивал в «Саге о Сигурде Крестоносце» норвежский конунг Эйнстейн, когда однажды все сидели за столом молча, потому что пиво было не хорошо. - На пиру, - продолжал он, - принято быть веселым; придумаем же какую-нибудь потеху и развеселимся. Приличнее всего, - сказал он брату, королю Сигурду, - начать это с нас, братьев».
В сагах редко описываются праздники и пиры без таких слов: «Не было там недостатка ни в веселье, ни в забавах, ни другом удовольствии».
На пирах, судя по древнескандинавским литературным источникам, слушали игру на арфе. В эпических песнях и мифах встречается упоминание о плясках на пирах. Особенно славился своей игрой на арфе эпический герой Гуннар.
Встречаются в сагах и упоминания о песнях. Так, рассказывается, что Сигурд Харальдссон во время поездки с дружиной в Викен подъехал к одному двору и услышал приятный голос девушки, которая молола зерно на мельнице и пела. Он был так очарован услышанной песней, что решил остановиться, слез с коня и вошел на мельницу взглянуть на певицу.
Под пение, вероятно, танцевали. Так, есть описания нескольких танцев. Один из них состоял в обмене парами. Во время этого танца мужчины и женщины разделялись на две группы, каждая из которых поочередно пела свой куплет, а вот припев пели обе группы танцующих.
Есть также в древнескандинавских литературных источниках описание танца, известного под называнием ломание кольца. Танцующие вставали в круг, которым «верховодил» один человек - «разламыватель кольца». По его знаку танцующие образовывали «ручеек» из пар и проходили под поднятые руки последней пары, а затем возвращались в конец «очереди».
Несомненно, существовали особые ритуальные танцы во время языческих праздников.
Вероятно, в глубокую древность корнями уходит танец с мечами, о котором говорит Олаус Магнус. Во время этого танца пляшущие сначала поднимали мечи в ножнах и поворачивались три раза кругом. Затем обнажали мечи, также поднимали их кверху, с легкостью и изяществом обращали их друг на друга, и в этой «битве» составляли шестиугольную фигуру, называемую розой, - и вдруг опять расходились и потом взмахивали мечами, образуя над головой каждого четырехугольную розу. Движения становились все быстрее, под музыку и песни клинки скрещивались с клинками, пока общий высокий прыжок назад не завершал танец.
Олаус Магнус прибавляет: «Не быв очевидцем, нельзя вообразить себе красоты и величавости этой пляски, когда видишь целое войско вооруженных людей, бодро идущих в бой, по указанию одного. Эта пляска исполнялась во время поста; целых восемь дней перед тем не делали ничего другого, как только заучивали ее; даже духовные лица принимали участие в пляске, потому что движения пляшущих были очень приличны».
Игра в шахматы и кости, как и шашки, также была известна в древности.
Но самым любимым развлечением древних скандинавов на пирах было слушать рассказы о подвигах и славных делах, саги и песни о замечательных событиях и великих людях.
На пирах также было принято давать обеты. Гость, поднимая кубок, обещал совершить какой-нибудь подвиг.