Ленька Пантелеев
Удивительно, но главной легендой питерского воровского мира стал Ленька Пантелеев, дел за которым числилось гораздо меньше, да и сам масштаб которого был намного более скромным, чем, например, у того же Ваньки Белки или многих других криминальных знаменитостей той поры. Удивительны и сложны механизмы создания легенд, и, похоже, нам их не понять.
Леонид Пантелкин родился в 1902 году в городе Тихвине Новгородской губернии. Там же закончил начальную школу, а затем получил престижную по тем временам профессию печатника-наборщика. Работал Пантелкин в типографии газеты «Копейка». В 1919 году он добровольно вступил в Красную армию и вскоре дослужился до должности командира пулеметного взвода. В 1921 году, в связи с окончанием Гражданской войны, был уволен в запас. Летом того же года Пантелкин был принят на должность следователя в военно-контрольную часть дорожно-транспортной Чрезвычайной комиссии Объединенных северо-западных железных дорог, находившуюся во Пскове.
Когда у него появилась фамилия-псевдоним – Пантелеев – сказать сложно. Некоторые исследователи считают, что он взял ее, устраиваясь на работу в ЧК, для конспирации. Но его чекистская карьера закончилась быстро: уже в январе 1922 года Пантелеев был уволен из органов ВЧК «по сокращению штатов». Но вот что странно: номер приказа и конкретная дата увольнения в материалах его личного дела отсутствуют. Этот факт дает некоторым исследователям право предполагать, что увольнение не было оформлено надлежащим образом потому, что Леньку никто не увольнял. Просто он перешел на нелегальное положение с целью внедриться в преступную среду. Или, как полагают некоторые исследователи, чтобы облегчать коллегам-чекистам конфискацию драгоценностей у «бывших людей» и нэпманов. Впрочем, по другой версии, столь внезапное увольнение было связано с тем, что Леньку поймали на бандитизме, а «рекламировать» чекиста-бандита никто не хотел, и потому его быстро уволили, нарушая все нормы.
Какая из этих версий ближе к правде – определить сегодня не представляется возможным. Так что будем говорить о нем как об обыкновенном бандите.
Сразу же после увольнения Пантелеев переехал в Петроград, где собрал банду. В нее вошли сослуживец Пантелеева по Псковской ВЧК Варшулевич, бывший комиссар батальона и член РКП(б) Гавриков и «профессиональные» уголовники Александр «Пан» Рейнтоп и Михаил «Корявый» Лисенков.
Вот как описывает первое дело банды Пантелеева журнал «Суд идет» от 1925 года:
«Начал „работу” Ленька Пантелеев со своей шайкой с вооруженного налета на квартиру богатого ленинградского меховщика Богачева в дом № 39 по улице Плеханова (Казанской).
Около 4 часов дня 4 марта 1922 года в квартиру Богачева кто-то постучался. К двери подошла прислуга, Бронислава Протас, и спросила:
– Кто там?
Ей ответили вопросом:
– Дома ли мадам с Симой и где Эмилия?
Протас ответила, что Богачевой нет дома, а Эмилия лежит больная. Затем она спросила:
– Кто это там, не Ваня ли?.. (Знакомый Эмилии.)
Бронислава отперла дверь.
В квартиру вошли двое неизвестных и сразу же обратились к дочери Богачевой с возгласом:
– Ах, Симочка!
В этот же самый момент они наставили револьверы на трех женщин и, загнав их в последнюю комнату, связали.
Один из вошедших, в военной шинели, руководивший налетом, приставил револьвер к виску Протас и потребовал указать, где лежат ценности и дорогие вещи.
– Если ты этого не скажешь, я прострелю тебе, как цыпленку, голову, – пригрозил налетчик.
Но Протас ответила, что не знает, где хранятся „господские” ценности. Тогда налетчик в военной шинели сказал:
– Мы и без тебя все, что нам нужно, найдем.
Взломав хорошо заточенным стилетом шкафы, грабители забрали меховые и ценные вещи и, сложив их в корзину, взятую из кухни, вынесли ее с парадного хода.
Налетчик в серой шинели был Ленька Пантелеев. Это было его первое бандитское дело. У Богачевых было похищено на очень крупную сумму. Но при дележе добычи Пантелеев сказал своим сообщникам, что на всем этом деле „взяли всего фунт дыму”.
Следующий налет не заставил себя ждать: 18 марта около девяти часов вечера Пантелеев с подельником взяли квартиру доктора Я. М. Грилихеса в доме № 1 по Апраксину переулку. Доктора дома не оказалось, а прислуга, где лежат деньги – не знала, и потому налетчики ограничились вещами. После этого налеты прекратились. Как потом пояснил Ленька – он себя просто плохо чувствовал и отдыхал „на хате у марухи”».
В июне бывший сотрудник ЧК Васильев ехал по Загородному проспекту в трамвае № 9 и увидел Пантелеева. Тот заметил, что Васильев к нему пробирается, соскочил на ходу с трамвая и побежал. Васильев догнал его, схватил за тужурку, но Пантелеев вырвался и нырнул в проходной двор Госбанка, ведущий на Фонтанку. Васильев закричал: «Держите его!» – и Пантелеев выстрелил в него два раза. Караульный начальник охраны Госбанка Б. Г. Чмутов попытался остановить Пантелеева уже на набережной, но тот застрелил его и юркнул в переулок.
В июне же некий Вольман сообщил, что Пантелеев скрывается в квартире 6 дома № 8 по Эртелеву переулку (ныне улица Чехова), у своей сожительницы. Там был проведен обыск, но Пантелеева не нашли. Его сожительницу, Валентину Цветкову, и доносчика Вольмана на всякий случай арестовали. Благодаря обыску и показаниям задержанных удалось выйти еще на несколько квартир, где скрывался Ленька. Живущие там женщины были также арестованы.
Но 26 июня он совершил налет на квартиру доктора Левина в доме № 29 по Большому проспекту Петроградской стороны. Переодевшись матросом, он попросил доктора о помощи, и когда тот его принял, то в кабинет зашли еще два матроса – подельники Леньки.
9 июля Пантелеев с подельниками «взяли» квартиру Аникиева в доме № 18 по Чернышеву переулку (ныне улица Ломоносова). Здесь они представились чекистами и даже предъявили ордер на обыск. Через несколько дней прием с обыском Ленька повторил на квартире владелицы трактира Ищенс в Толмазовом переулке (ныне переулок Крылова).
Но его воровская удача, похоже, заканчивалась. Ленька начал грабить пассажиров извозчиков. В конце августа пострадали две компании: одна на Марсовом поле, вторая на улице Толмачева (нынешней Караванной).
А 4 сентября на проспекте Нахимсона (ныне – Владимирский) кто-то крикнул конным милиционерам: «Держите его! Это налетчик!» Указанный человек побежал, завязалась перестрелка. Налетчик успел забежать в парадную дома № 8 по Колокольной улице, где и был взят. Это оказался ближайший помощник Леньки Дмитрий Иванович Беляев-Белов. Его отвезли в Мариинскую больницу, но там он умер от ран.
В это же время на углу Морской (ул. Большая Морская) и Почтамтского переулка двое неизвестных остановили артельщика пожарного телеграфа Манулевича. Они забрали у него чемодан, полный денег, и исчезли.
Через несколько часов в магазин «Кожтреста», на углу проспекта 25-го Октября (Невский проспект) и улицы Желябова (ул. Большая Конюшенная) вошел квартальный 3-го отделения милиции, желая по какому-то поводу переговорить с заведующим (ныне в этом помещении находится «Дом военной книги»). В это же время по лестнице в магазин поднимался помощник начальника 3-го отделения Бардзай. Увидев в магазине двух клиентов, примеряющих ботинки, он узнал кого-то из них и закричал: «Руки вверх!» Но неизвестные сунули руки в карманы, и квартальный выстрелил. Завязалась перестрелка, Бардзай был ранен и вскоре умер. Но совершенно случайно неподалеку оказалась группа чекистов, которые, услышав выстрелы, тут же побежали к магазину. Стрелявшие были арестованы. Двумя посетителями магазина оказались Ленька Пантелеев и Дмитрий Гавриков.
Оба бандита охотно сотрудничали со следствием, и вскоре несколько членов банды и несколько наводчиков были арестованы. Через три недели в зале Петроградского трибунала начался суд. Пантелеев и Гавриков признали себя виновными и только отрицали перестрелку в обувном магазине, говоря, что стреляли сами милиционеры. Ленька не боялся выглядеть бандитом, но не хотел быть убийцей: в суде он заявил, что убийство охранника Госбанка Чмутова было случайным.
Во время заседания Пантелеев вел себя вполне характерно: ругался матом, много шутил, читал стихи Сергея Есенина, пытался петь блатные песни, в том числе свою любимую «Люблю я пивную „Самара”, / где часто бывает Тамара», и даже начал ухаживать за невестой своего адвоката, которая посещала процесс. На вопросы судьи отвечал дерзко и в итоге сказал: «Граждане судьи, к чему весь этот балаган? Все равно я скоро сбегу».
В тюрьме «Кресты» Пантелеев был заключен в камеру № 196, Лисенков в камеру № 195, Рейнтоп – в камеру № 191, а Гавриков – в камеру № 185. Все эти камеры находились в 4-й галерее. В ночь с 10 на 11 ноября 1922 года, воспользовавшись помощью надзирателя, вся эта дружная компания совершила побег. Это, кстати, был первый удачный побег из «Крестов». Перепрыгнув через забор тюрьмы, бандиты разошлись: Пантелеев и Гавриков пошли к Неве по направлению к Николаевскому мосту, а Лисенков и Рейнтоп направились к Марсову полю.
На самом деле, только острое Ленькино чутье спасло банду от немедленного ареста. Взявшиеся за дело сотрудники ГПУ мгновенно вычислили надзирателя, помогавшего бандитам бежать, и тот признался, что через три дня после побега он должен был встретиться с бандитами на Обводном канале под Американскими мостами. Чекисты привезли туда надзирателя, но Ленька заметил, что за тем кто-то следит, и решил на встречу не идти.
Пантелеев и Гавриков понимали, что необходимо уходить из Петрограда, но хотели немного подзаработать, чтобы было с чем ложиться на дно. Ленька решил уходить в Эстонию, на границе с которой он знал «нужных людей». Жили они все это время, по большей части, в воинских кассах Московского вокзала. Несколько раз ночевали на «малинах» в районе Пряжки, где Ленька многих знал.
Бандиты извлекли из тайника бриллиант, оставшийся с одного из налетов, и на Обуховской толкучке купили четыре пистолета, кожаные куртки и буденовки. Обзавелись они и фальшивыми документами. Для начала стали раздевать прохожих на Марсовом поле. Лежали на склоне Лебяжьей канавки и, когда патрульный милиционер был далеко, а прохожий близко, резко выскакивали и раздевали того. Как потом говорил на следствии Гавриков, старались не рисковать, раздевали не более четырех человек за ночь. Когда они поняли, что на Марсовом появились переодетые сотрудники угрозыска, то сменили место грабежей, перейдя в район Сергиевской (ныне улицы Чайковского) и Кирочной улиц. Здесь не обошлось только грабежом: они убили нескольких прохожих, в частности инженера Студенцова с женой. Пантелееву показалось, что Студенцов вынимает из кармана револьвер, и он застрелил его, а потом, чтобы избавиться от свидетеля, и жену.
Время от времени они встречались с Рейнтопом и Лисенковым, но вместе не работали: вдвоем уходить с небольшого дела было безопасней.
Наконец бандиты решили, что пора браться за серьезные дела. Вчетвером они вошли в квартиру профессора Романченко в доме № 12 по 10-й Роте Измайловского полка (сегодня это 10-я Красноармейская улица). Профессора убили, а его жену тяжело ранили. Застрелили и собаку, которая лаяла на грабителей. Через два дня был совершен еще налет, а потом и еще один.
Запятнав руки кровью, Ленька начал нервничать. Как-то, когда он шел по Столярному переулку, ему показалось, что за ним идет агент. Обернувшись, он увидел глядящего на него матроса и уложил того двумя выстрелами из револьвера. В другой раз он также стрелял в случайного прохожего, но тут его подозрения были обоснованны: раненый оказался сотрудником милиции, хотя и не подозревал, кто в него выстрелил.
В декабре 1922 года, за несколько дней до Нового года, Ленька с Швриковым решили взять ресторан «Донон». Это был серьезный куш. «Донон», располагавшийся на набережной Мойки, 24, еще в царское время считался одним из лучших городских ресторанов, а когда он был снова открыт во времена НЭПа, в нем собиралась только изысканная и очень богатая публика. В СССР продолжался сухой закон, но в «До-ноне» подавали. Швейцар, стоило ему увидеть милиционера, давал сигнал, и все бутылки в мгновение ока исчезали со столов и возвращались туда только после отбоя тревоги.
…Пьяные Пантелеев и Гавриков вошли в переднюю «Донона», и швейцар, тут же почувствовав в этой парочке что-то неладное, дал тревожный звонок. В холл вышел метрдотель, готовый уладить «неудобную» ситуацию, но, увидев просто двух пьяных гуляк, вызвал милицию, которая находилась в соседнем доме. Ленька обернулся и увидел, что в длинный коридор «Донона» входят милиционеры. Он толкнул Гаврикова, и они побежали в сад ресторана. Там их нашли и повели в отделение, приняв за обычных подвыпивших хулиганов. Когда Леньку выводили на набережную через железную калитку в воротах, он развернулся и резко ударил милиционера кулаком в лицо, дворника – ногой в живот и, достав револьвер, побежал, отстреливаясь, по набережной влево, в сторону Марсова поля. Ему стреляли вслед, ранили в руку. Ленька добежал до Пантелеймоновской церкви, забежал внутрь и спрятался между колонн.
Гаврикову вырваться не удалось, и в отделении он был быстро опознан. Началась суета: упустили самого Леньку Пантелеева! Тут же вызвали кинолога с собакой, она взяла след, довела до церкви и остановилась. Агенты обыскали все вокруг, но Леньку так и не нашли. Отлежавшись, тот перетянул рану платком и отправился на Пряжку, в одну из «малин», о которой не знал Гавриков. Между тем город уже прочесывали частым гребнем. Милиционеры понимали, что подстреленный Ленька уйти далеко не мог. А тот по проспекту Володарского (Литейному) вышел на Невский и тут же увидел патруль, который был явно занят его поисками. Ленька сел на каменную тумбу у дома № 72, поднял воротник тулупа и притворился спящим дворником. Один из патрульных подошел к нему с вопросом, не видел ли тот чего. Но Ленька разыграл из себя дурачка, жалостливо повторяя, что «всего три дня, как из деревни приехал». Милиционер махнул рукой, и патруль пошел дальше.
Ленька отлежался и, снова испытывая судьбу, взялся за грабежи в компании Корявого и Пана. За этот период на его счету 10 убийств, около 20 уличных грабежей и 15 вооруженных налетов. В частности, он убил некоего Иванова, возвращавшегося с девушкой с вечеринки. На Боровой улице Ленька в одиночестве остановил извозчика и наставил на пассажиров пистолет, приказав раздеваться. Тут лошадь чего-то испугалась и понесла. Ленька выстрелил вслед и убил Иванова.
Между тем в городе было размещено двадцать милицейских засад: на всех «малинах», где Ленька, по мнению чекистов, мог появиться. Его чуть не взяли на «малине» на улице 3-го Июля (ныне Садовая), напротив Сенного рынка. Ленька позвонил, ему открыли дверь, и он увидел у себя под носом ствол нагана. Ленька мгновенно выстрелил, милиционеры начали стрелять в ответ, но когда они осмелились выйти из квартиры, то Пантелеева уже тут не было. Он отправился на Социалистическую улицу, в дом № 6. Но на этой «малине» он пробыл всего несколько часов: чутье подсказало ему, что вокруг стягиваются милицейские силы.
В этом доме квартировал польский вор Мицкевич: последняя «малина» Леньки Пантелеева
Такая же ситуация повторилась и у Корявого. Он пришел в «малину» в Столярном переулке, но, когда ему открыли дверь, почувствовал что-то неладное: у всех членов банды развилось прямо звериное чутье. Корявому предложили войти, он постоял несколько секунд, вглядываясь в темноту квартиры, и, резко развернувшись, побежал по лестнице вниз. Открывший дверь агент выстрелил ему вслед, но у пистолета случилась осечка. Выскочил второй агент и открыл огонь. Корявый залег в сугробе и начал отстреливаться. Вскоре он ранил одного из агентов, но второй продолжал в него стрелять. Вскоре у бандита кончились патроны, и, поняв, что агент тоже перезаряжает свой пистолет, Корявый вскочил, рванул к подворотне и скрылся.
На следующий день Корявый и Ленька встретились и решили отправиться на «малину», о которой, как они были уверены, сотрудники органов не знают. На Можайской, 38, в квартире 21, жил польский вор Мицкевич с женой и взрослой дочерью. Пантелеев был уверен, что эту квартиру невозможно вычислить. Он вошел по-хозяйски, держа в левой руке гитару, а в правой – корзинку с закуской. И сидевший в засаде агент тут же выстрелил. Первым выстрелом он сбил Леньку с ног, вторым – прикончил его. Лисенков был ранен в шею и настолько ошеломлен этой внезапной атакой, что тут же поднял руки.
В протоколе осмотра места происшествия было написано: «Рост покойника примерно 176 см, волосы крашеные, шея толстая. С левой стороны, выше глаза на голове трупа шрам, закрывающий проход пули. Очертания лица ясно доказывают оригинал фотографического снимка известного бандита-рецидивиста Леонида Пантелеева. (…) В карманах трупа найдено: браунинг испанский и маузер, черный новый бумажник, в нем 2600 руб., документы на имя Иванова: трудовая книжка и удостоверение личности, две цепочки желтого металла, медаль с надписью „За усердие”, браслет желтого металла, перстень с двумя белыми и одним красным камнем, кольцо с дамским портретом, кольцо желтого металла с голубым камнем».
«АРЕСТ ЛЕНЬКИ ПАНТЕЛЕЕВА
В ночь с 12 на 13 февраля уголовным розыском и ударной группой по борьбе с бандитизмом после долгих поисков пойман известный бандит, прославившийся за последнее время своими зверскими убийствами и налетами Леонид Пантелеев по кличке Ленька Пантелеев. При аресте Ленька был убит.
Вместе с Пантелеевым задержан и другой бандит – Мишка Корявый, который во время ареста ранен в шею».
В тот же день был арестован в «малине» на углу Сенной площади и Международного (Московского) проспекта Сашка Пан.
Всего по делу было арестовано около 50 человек, большинство из которых было виновато в том, что укрывало членов банды и покупало у них вещи с разбоев.
Большая часть арестованных после суда были расстреляны.
Но сообщение о смерти, как ни странно, не положило конец Ленькиным приключениям. Вскоре на улице 3-го Июля произошел налет на квартиру, а производившие его бандиты представились… Пантелеевым и Корявым, чем повергли владельцев квартиры в дикую панику. Еще бы не паниковать – их грабили… покойники!
Чекисты решили, что необходимо предъявить простому обывателю труп Леньки. Было произведено искусственное оживление лица Пантелеева, и несколько дней его труп лежал в морге Обуховской больницы на Фонтанке, чтобы в его смерти могли убедиться все желающие. Знаменитое фото Леньки Пантелеева с бинтом на голове сделано именно тогда – это фотография мертвого тела.
Ленька Пантелеев: уверяют, что это фото мертвого тела
Но, что интересно, родными и близкими предъявленный труп опознан не был. Более того, многие говорили, что чекистами был выставлен труп 30-летнего мужчины, а Ленька был значительно моложе. Все точки мог расставить открытый судебный процесс над членами банды, но он так и не состоялся: 17 человек из банды Пантелеева были спешно расстреляны 6 марта 1923 года, фактически без суда и следствия.
…А налеты от имени Леньки продолжались.
Непонятно, какими резонами руководствовались криминалисты, но голову Пантелеева, столь искусно восстановленную, отделили от тела и поместили в банку с формальдегидом. Она и сегодня хранится на кафедре криминалистики юридического факультета Санкт-Петербургского университета. Тело без головы было захоронено в общей могиле на Митрофаньевском кладбище.
…Через несколько месяцев после похорон обезглавленного тела Леньки Пантелеева в милицию пришел бывший сотрудник, хорошо Леньку знавший, и заявил, что видел того на улице. Хотел он подойти, но Ленька, заметив его, убежал. Бывший сотрудник написал заявление, но ходу этой бумаге так и не дали.
То ли было решено, что бандитскому символу Петрограда ни к чему воскрешение, то ли чекистское начальство и так знало, что Ленька жив…
С. П. Пантелеев Такая была война… 92-я дивизия, куда я попал, была кадровой, опытной: воевала уже на Хасане и Халхин-Голе. Люди в дивизии собрались замечательные: сибиряки и дальневосточники, крепкие, здоровые, веселые - чудо, а не люди! Меня определили ездовым в батарею
Из книги Повести о войне и блокаде [антология] автора Смирнов-Охтин Игорь ИосифовичЛЁНЬКА Лёньке десять лет. У него на носу веснушки, на лбу челка, глаза серые, уши врастопырку и всегда обветренная нижняя губа. Живет Лёнька на Голодае. В трехкомнатной коммуналке с мамой, папой и девятью соседями. Лёнькина мама – научный работник. Она или что-нибудь читает,
История жизни
Спокойно, я - Ленька Пантелеев!
Леонид Пантелеев (настоящая фамилия Пантелкин, была изменена им в целях конспирации) родился в 1902 году в городе Тихвине, ныне Ленинградская область. Закончил начальную школу и профессиональные курсы, на которых получил престижную по тем временам профессию печатника - наборщика, затем работал в типографии газеты "Копейка". В 1919 году Пантелеев, еще не достигший призывного возраста, добровольно вступает в ряды Красной армии и отправляется на Нарвский фронт. Достоверно известно, что он принимал непосредственное участие в боях с армией Юденича и белоэстонцами, дослужился до должности командира пулеметного взвода.
Весной 1921 года пятимиллионная Красная армия, одержавшая победу в гражданской войне, была резко сокращена. Тысячи демобилизованных красноармейцев рассеялись по всей стране, и каждый из них сам должен был устраивать свою судьбу. Чем занимался Пантелеев после демобилизации, точно известно не было. И лишь совсем недавно подтвердились слухи - действительно, в это время он служил в органах ВЧК! Потребовалось немало времени, чтобы документально подтвердить этот факт. Лишь недавно в архивах ФСБ было найдено личное дело Пантелеева.
Текст архивной справки короток, но информативен: "Материалы отдела оперативных фондов... - личное дело №119135 на Пантелкина Леонида Ивановича, 1902 года рождения, уроженца города Тихвина, быв. Новгородской губернии. Как усматривается из материалов этого дела, Пантелкин Л.И. 11 июля 1921 года был принят на должность следователя в военно-контрольную часть дорожно-транспортной Чрезвычайной комиссии (ВЧК ДТЧК) объединенных Северо-Западных железных дорог. 15 октября 1921 года переведен на должность агента-контролера в отдел ДТЧК в город Псков, а в январе 1922 года уволен по сокращению штатов. Номер приказа и конкретная дата увольнения не указаны".
В общем, понятно, из каких соображений эти факты широко не афишировались. Чекист, ставший бандитом, - идеальная почва для разнообразных спекуляций. Тем более до сих пор неясна причина увольнения Пантелеева из органов ВЧК. Версий много. Самая распространенная- оказался нечист на руку, был схвачен с поличным и т.д. Возможно, у него не сложились отношения с начальством. Не исключен и другой вариант - Пантелеев стоял на радикальных позициях партийцев - леваков и отрицательно относился к новой экономической политике, что и послужило причиной увольнения.
Так или иначе, в начале 1922 года Пантелеев оказался в Петрограде, сколотил небольшую банду и принялся за грабежи. Состав банды был довольно пестрым. В нее входили сослуживец Пантелеева по Псковской ВЧК Варшулевич, Гавриков, бывший во время гражданской войны комиссаром батальона и членом РКП(б), а также профессиональные уголовники типа Александра Рейнтопа (кличка Сашка-пан) и Михаила Лисенкова (кличка Мишка-Корявый).
Первой серьезной акцией группы Пантелеева стал налет на квартиру известного петроградского меховщика Богачова. 4 марта 1922 года, в три часа дня, когда хозяев не было дома, три налетчика с револьверами в руках ворвались в квартиру, связали прислугу. Взломав шкафы и ящики, бандиты забрали находившиеся в доме ценности и спокойно вышли через черный ход. Ровно через две недели банда Пантелеева ограбила квартиру доктора Грилихеса, занимавшегося частной практикой. Почерк налетчиков был тот же - средь бела дня они под видом пациентов проникли в квартиру, ограбили ее владельца и скрылись.
Весной 1922 года о банде Пантелеева заговорил весь Петроград. Дело в том, что, совершая налеты, Ленька сначала стрелял в воздух, а затем обязательно называл свое имя. Это был психологический ход - бандиты создавали себе авторитет, а заодно подавляли волю своих жертв, их способность к сопротивлению. Причем, на "гоп-стоп" налетчики брали только богатых нэпманов, не трогая обычных обывателей. Более того, некоторым симпатичным оборванцам и беспризорникам Пантелеев лично выделял небольшие суммы денег, чем снискал себе славу "петроградского Робин Гуда".
Милиция серьезно занялась дерзкой бандой. 12 июня на Загородном проспекте сотрудник уголовного розыска по приметам опознал Леньку и попытался его задержать. Вспыхнула перестрелка, к погоне подключились постовые милиционеры. Но Пантелеев ушел проходными дворами, застрелив одного из постовых. То, что милиция села на хвост банде, нисколько не смутило ее главаря. 26 июня последовало ограбление квартиры доктора Левина. На этот раз налетчики были одеты в форму балтийских матросов.
Затем Пантелеев приобрел на барахолке кожаную куртку, фуражку и стал выдавать себя на сотрудника ГПУ. По поддельным ордерам банда произвела обыск и реквизицию ценностей у нэпманов Аникеева и Ищенса. В августе бандиты остановили на Марсовом поле пролетку и ограбили троих ее пассажиров - отобрали деньги, часы, золотые кольца. Через несколько дней такое же разбойное нападение было совершено у ночного клуба "Сплендид-палас".
1 сентября налетчики решили ограбить обувной магазин "Кожтреста", находившийся на углу Невского проспекта и улицы Желябова. Но здесь их уже ждала засада. Бандиты оказали при задержании ожесточенное сопротивление, открыв огонь из револьверов. Перестрелка вскоре переросла в рукопашную схватку. Пантелеева удалось скрутить только после того, как его оглушили. Во время перестрелки в зале магазина погиб помощник 3-го отделения милиции Бардзай.
Побег из тюрьмы
Под усиленной охраной налетчиков доставили в 1-й исправдом - ныне следственный изолятор Кресты. Следствие продвигалось быстро, и уже в октябре обвиняемые Леонид Пантелеев, Николай Гавриков, Михаил Лисенков и Александр Рейнтоп, предстали перед судом.
Оказавшись на скамье подсудимых, Пантелеев вел себя уверенно и даже нагло. Он сыпал блатными словечками, ругался матом, читал наизусть стихи Сергея Есенина, пытался петь похабные песни и даже умудрился закрутить "платонический" роман с невестой своего адвоката, которая регулярно посещала процесс. В общем, произвел самое благоприятное впечатление на публику.
На вопросы прокурора Ленька отвечал дерзко и, в конце концов, заявил: "Граждане судьи, к чему весь этот балаган? Все равно я скоро сбегу". И действительно, в ночь с 10 на 11 ноября Леонид Пантелеев с тремя подельниками совершил побег из строгоохраняемой тюрьмы Кресты.
Сбежать из тюрьмы во все времена было делом непростым. А тем более из Крестов.
Знаменитая петербургская тюрьма была построена в 1893 году, недалеко от Финляндского вокзала. Свое название, сначала неофициальное, получила из-за того, что два корпуса для содержания заключенных были построены в виде перекрестий равной длины. Тюремные корпуса были обнесены мощным шеститиметровым забором, опутанным колючей проволокой. По углам периметра установили вышки с прожекторами (тогдашнее техническое новшество) и охраной. Часовые на вышках были вооружены ручными пулеметами системы "кольт" или "льюис". Все это надежно гарантировало от побегов.
Пантелеев содержался в камере №196, расположенной на втором этаже следственного корпуса. Его подельники - неподалеку. Лисенков в соседней 195-й камере, Рейнтоп - в 191-й, и чуть подальше Гавриков - в 185-й камере.
Сразу заработал и тюремный телеграф. Пантелееву удалось связаться со своими коллегами по преступному бизнесу. Рейнтоп, состоявший в тюремной обслуге, также решил бежать. Ему удалось наладить "деловые отношения" с надзирателем четвертой галереи Иваном Кондратьевым. Тот уже давно имел контакты с петроградским преступным миром и согласился помочь банде бежать.
Кондратьев указал арестованным слабое место на внешней стене. Как раз недалеко от бани, примыкающей к улице Комсомола, к стене в штабель были свалены дрова. Приближалась зима, а тюрьма тогда еще отапливалась по старинке - печками. Верхушка уложенных в поленницы дров почти доходила до верхнего уровня стены. Но прыгать на другую сторону с многометровой высоты было опасно. Поэтому Лисенков, незаметно от охраны, стал плести из одеял и простыней веревки, по которым можно было спуститься с высокой стены на землю.
Первоначально побег был намечен на 7 ноября. Но в этот день что-то не сложилось. Следующая попытка была предпринята в ночь с 10 на 11 ноября. Надзиратель Кондратьев выпустил из камер Лисенкова, Рейнтопа, Пантелеева, Гаврикова, и отрубил в галерее свет. Более того, ему удалось обесточить весь корпус.
Возникает резонный вопрос - а почему, после того как погас свет, надзиратели не объявили всеобщую тревогу? Ответ прост - в те времена городские подстанции работали на пределе технического износа, и отключение света в тюрьме было делом обычным. Охрана Крестов никак не отреагировала на очередную "аварию".
В темноте четверо бандитов и Кондратьев стали продвигаться к главному посту. Здесь они неожиданно наткнулись на главного надзирателя 4-й галереи Васильева. Тот чиркнул спичкой, узнал Кондратьева и произнес:
- Ты чего, Иван, тут в темноте бродишь? Пьяный что ли, чуть меня с ног не сбил. А это что за гаврики с тобой?
Больше Васильев сказать ничего не успел. Пантелеев и Рейнтоп набросились на него и задушили бельевой веревкой. Кондратьева для видимости оглушили и связали другой веревкой. Ленька переоделся в форменную шинель убитого надзирателя, надел фуражку, сунул в кобуру наган, и стал изображать из себя конвоира. Всей группе удалось спокойно выбраться из корпуса. На улицу вышли запасным ходом, по которому заключенных водили в баню. В обычные дни вахты там не было. Ключи от дверей забрали у Кондратьева. Дальше все пошло как по маслу. Налетчики бегом преодолели узкий тюремный двор, вскарабкались на штабель с дровами, специальными ножницами перерезали колючую проволоку. Затем размотали заранее приготовленные веревки, закрепили их, и спустились на волю. В ближайшем переулке беглецов уже ожидал лихач с крытым верхом. Охрана на вышке ничего не заметила, шел сильный дождь со снегом, а прожектор светил в другую сторону.
Схватка в "Дононе"
Свой удачный побег Пантелеев решил отпраздновать в фешенебельном ресторане "Донон". В те времена это было злачное место, известное во всем Петрограде. Там регулярно собирались налетчики, грабители, разного рода темные личности, а также богатые коммерсанты, представители новой, нэпманской элиты.
9 декабря 1922 года (через четыре недели после побега!), Пантелеев завалился в "Донон" вместе со своей правой рукой Гавриковым и другим бандитом - Варшулевичем. Ленька по случаю праздника приоделся в новый офицерский френч и до блеска надраил сапоги.
Поначалу все шло благополучно. Но Пантелеев перебрал коньяка и сцепился с какой-то нэпманской компанией. Чтобы предотвратить драку, метрдотель вызвал милицию. Увидев в зале ресторана постовых, Пантелеев выхватил маузер.
В известном телесериале "Рожденная революцией" утверждается, что Пантелеев был застрелен в зале ресторана "Донон". Но это творческий вымысел режиссера и сценариста. На самом деле события разворачивались иначе. В завязавшейся перестрелке Варшулевич был убит. Пантелеев и Гавриков выскочили через черный ход и бросились врассыпную. Гаврикова задержал на Невском проспекте разъезд конной милиции. Вскоре его расстреляли.
Пантелееву повезло больше. Раненный в руку, он выбрался из схватки. По набережной Мойки добежал до Павловских казарм, а дальше двинулся в сторону Литейного проспекта. На место происшествия прибыли агенты угрозыска со служебной собакой. Она довела сыщиков до Марсова поля, где след рецидивиста обрывался. Агенты наугад прошли по Пантелеймоновской улице, миновали церковь и... не заметили лежавшего там Пантелеева. Всю ночь налетчик пролежал на каменном полу церкви, а утром укрылся на одной из своих "малин".
Схватка в ресторане наделала много шума. По городу вновь поползли слухи о неуловимости Пантелеева и его необыкновенном "фарте". После перестрелки в "Дононе" Пантелеев стал вдвое осторожней и осмотрительней.
У него появился новый план. Он решил покинуть Петроград и пробиться в Эстонию. Перейти границу намечалось в районе Пскова - эти места были хорошо знакомы Леньке по службе в Красной армии. Но уйти за кордон налетчик решил не с пустыми руками - нужны были деньги, драгоценности.
Пантелеев быстро сколотил новую банду, которая в течение трех месяцев действовала особенно активно, оставляя за собой кровавые следы. Налетчики разбились на пары, жили на разных квартирах, объединяясь только на время грабежей. Затем все разбегались и ложились на дно. Позднее милиционеры подсчитали, что у Леньки было более тридцати надежных убежищ в разных районах города.
Новая тактика принесла свои плоды. Милиция потеряла Пантелеева из вида. Считается, что за последние три месяца банда совершила 10 убийств, 15 налетов, 20 уличных грабежей. Но это приблизительные цифры, точной статистики не знает никто. Оружие "пантелеевцы" пускали в ход уже без предупреждения.
Самым кровавым оказался налет на квартиру инженера Романченко. Ворвавшись в переднюю, бандиты ножами прикончили хозяина и его жену, выстрелом в упор застрелили бросившуюся на них собаку.
Однажды Пантелеев почувствовал за собой слежку. Молодой матрос шел за ним уже два квартала, никуда не сворачивая. Ленька свернул за угол, достал маузер, и когда появился "хвост", выпустил в него всю обойму. Но ошибся - матрос в уголовном розыске не служил, а просто шел домой в увольнение.
Через день Пантелеев подстрелил настоящего сотрудника "угро", который увязался за ним на улице. Город охватила паника. С наступлением темноты люди боялись выходить на улицу. Скобяные мастерские были завалены заказами на различные хитроумные замки, цепочки. Все совершаемые в городе грабежи, разбои и убийства молва стала приписывать Пантелееву.
Налетчики несколько раз вступали в перестрелку с разъездами конной милиции, агентами "угро", постовыми и успешно скрывались.
Кровавый финал
Чтобы помочь уголовному розыску ликвидировать опасную банду, к делу подключилось ГПУ. Было создано несколько специальных ударных групп, в состав которых вошли опытные чекисты. Они еще раз проанализировали связи Пантелеева. В местах его возможного появления было выставлено двадцать засад. Одна из пантелеевских "малин" находилась в доме N38 по Можайской улице. Поздно вечером 12 февраля в эту квартиру, открыв дверь своим ключом, вошли двое неизвестных. В засаде находились четыре красноармейца спецполка ГПУ и старший группы молодой чекист Иван Бусько. От неожиданности все несколько растерялись. Первым пришел в себя более опытный Пантелеев. Он резко шагнул вперед и твердым голосом произнес:
- В чем дело, товарищи, кого вы здесь ждете? Одновременно он попытался вытащить из кармана пистолет. Однако курок зацепился за одежду, грянул непроизвольный выстрел. Тут открыла огонь засада. Пантелеев с простреленной головой замертво рухнул на пол. Лисенков, раненный в шею, попытался убежать, но был задержан.
Один из красноармейцев побежал в ближайшее отделение милиции и по телефону вызвал опергруппу. Она прибыла очень быстро. Сотрудники ГПУ увидели следующую картину - в коридоре огромная лужа крови, ей же перепачкан весь пол в квартире. На кухне, прямо у входа, головой к окну лежал труп. В комнате, на стуле, покачиваясь из стороны в сторону, сидел молодой парень, перевязанный бинтами. Его охраняли двое красноармейцев с винтовками.
Один из оперативников сел за стол и стал писать протокол осмотра места прошествия и акт опознания трупа:
"1923 года февраля месяца 13 дня.
Мы, нижеподписавшиеся сотрудники УР, прибыв в дом №38 кв.21 по Можайской улице, на месте происшествия осмотрели труп убитого в засаде, по всем имеющимся приметам установили... Рост покойника примерно 176 см, волосы крашеные, шея толстая. С левой стороны, выше глаза на голове трупа шрам, закрывающий проход пули. Очертания лица ясно доказывают оригинал фотографического снимка известного бандита-рецидивиста Леонида Пантелеева. ...В карманах трупа найдено: браунинг испанский и маузер, черный новый бумажник, в нем 2600 руб., документы на имя Иванова: трудовая книжка и удостоверение личности, две цепочки желтого металла, медаль с надписью "За усердие", браслет желтого металла, перстень с двумя белыми и одним красным камнем, кольцо с дамским портретом, кольцо желтого металла с голубым камнем".
Утром в петроградских газетах появилась небольшая заметка: "В ночь с 12 на 13 февраля ударной группой по борьбе с бандитизмом при губернском отделе ГПУ с участием уголовного розыска после долгих поисков пойман известный бандит, прославившийся за последнее время своими зверскими убийствами и налетами, Леонид Пантелкин, по кличке "Ленька Пантелеев". При аресте Ленька оказал отчаянное вооруженное сопротивление, во время которого он УБИТ".
6 марта 1923 года по приговору коллегии ГПУ были расстреляны остальные девять участников банды. Но по Петрограду упорно ходили слухи, что Ленька жив, и еще себя покажет. Несколько раз в ходе налетов неизвестные бандиты называли себя то Пантелеевым, то Лисенковым, то Гавриковым. И тогда власти пошли на экстраординарную меру. Тело Пантелеева было искусно "отреставрировано" и выставлено на всеобщее обозрение в морге Обуховской больницы. Посмотреть на легендарного налетчика пришли тысячи петроградцев. Только после этого кривая слухов резко пошла вниз.
А голову Леньки, заспиртовав, отправили в учебный кабинет криминалистики уголовного розыска. Три года назад этот "экспонат" был случайно обнаружен на юридическом факультете Санкт-Петербургского госуниверситета.
Оценил книгу
В этой автобиографической повести Леонид Пантелеев рассказывает о своём раннем детстве, периоде до поступления в школу имени Достоевского и соответственно до приключений, описанных им и Григорием Белых в «Республике Шкид». Более того, две эти книги сильно отличаются друг от друга по атмосфере и манере подачи. Республика - разудалый хвалебный гимн советской системе педагогики, сумевшей перевоспитать отпетых малолетних преступников и дать им дорогу в жизнь, а «Лёнька Пантелеев» - взгляд глазами ребёнка на страшные события начала XX века, революцию и гражданскую войну в стране. Так ли уж достоверны эти события в описании Пантелеева - другой вопрос. В повести прослеживается чёткая идеалогия. Все белые - сволочи и подонки, а большевики - умные, смелые и благородные люди. Такая двуполярность характеров конечно настораживает, но при этом надо понимать веяние времени и настроений, при которых писалась повесть.
Лично для меня достоверность того или иного художественного произведения никогда не играла особой роли при его оценке. Если я захочу побольше узнать о каком-нибудь периоде истории, то обращусь за помощью к серьёзным документальным источникам, учебникам, архивным данным. В романе, повести или рассказе для меня главное: интересный сюжет, хорошо прописанные характеры персонажей и напряжённая драматургия в их отношениях. Я должен радоваться и удивляться, когда радуется и удивляется главный герой, а также переживать и бояться, когда он переживает и боится на страницах книги. А читая Лёньку Пантелеева , я в полной мере радовался, удивлялся, переживал и боялся вместе с этим маленьким угрюмым мальчиком, потому и повесть считаю удачной и даже захватывающей.
Но не думаю, что эта работа будет интересна и понятна современным детям или подросткам. Слишком сильно изменилось общество за 100 лет. Как нынешнему ребёнку понять Лёньку, который со страхом и трепетом пробирается в отцовскую библиотеку и тихонько ворует книги, а потом с упоением читает их в укромном месте, считая это величайшим удовольствием? Я уж не говорю о бесконечном круговороте политических образований того времени, сменяющих друг друга у власти. Красные, белые, зелёные... Все цвета радуги, рвущие страну на части. В этой чехарде до сих пор не могут разобраться даже историки, а что же тогда ожидать от неподготовленного юного ума. Всё-таки это одна из тех недетских детских книг, доставшаяся нам от прошлых поколений, и наслаждение от прочтения которой получаешь уже во взрослом сознательном возрасте, когда ты можешь анализировать, оценивать описываемые события и персонажей с высоты истории и современных понятий морали.
Но есть понятия вечные и неизменные: любовь и уважение к родителям, честность и смелость, верность данному слову. Все эти черты вложил Леонид Пантелеев в героя своей книги. Лёнька получился колоритным и запоминающимся персонажем, а история его похождений и невероятных приключений в послереволюционном вихре голода, нищеты и смерти вышла по-настоящему увлекательной, трогательной и вдохновляющей, за что и получает от меня высший балл.
Оценил книгу
Для меня Л. Пантелеев - это в первую очередь автор рассказа Честное слово и только потом уже Республики Шкид, а вот мимо Леньки и его жизнеописаний я прошла мимо.
Судьба Алексея Ивановича как раз и легла в основу сюжета, именно он главный герой, детство которого совпало с эпохой Великих перемен.
И кто знает как бы сложилась его жизнь если бы не революция. Тот кто с детства получил прозвище домашних "книжный шкаф" оказался в самом центре того, что сейчас мы называем крушением империи и рождением нового общества, и то что ранее называлось классовыми боями.
И как не назови эти годы, Гражданская война она и есть война, самый страшный и подлый её подвид - когда брат на брата, а сын на отца, и нет возможности отойти в сторону, а дети вынуждены взрослеть и переживать все это наравне со взрослыми. И нет спасения от этого ужаса ни в городе, ни в деревне...и то красные прийдут, то белые проскачут, а ещё есть зелёные...
И тиф, и дифтерия не минули Леньку, и голод, и обстрелы, и смерть. Трудный, горький путь взросления выпал на его долю, с испытаниями, срывами и ошибками. И чего только не было на этом пути - он и торговал, и воровал, бежал из двух детдомов и путешествовал совершенно удивительным кружным путём со справкой "является направляющимся в Питер к семье беспризорником" .
И был он простым мальчишкой, в самом начале наивным, глупым и непоседливым. И совершал нелепые поступки, и мог бы ни один раз погибнуть от шальной пули или от чужой руки, и матери он добавил седых волос. И тяжело представить как она разрывались между ним, больным смертельной болезнью, чей единственный шанс добраться до Ярославля и найти врача, и двумя младшими, которых надо оставить в деревне...а там то Хохряков, то вообще безвластие. Что думала она ночами, не имея возможности выбраться из обстреливаемого города? Как сжимала руки в бессилии, когда её старший сорванец решил вернуться за этим треклятым бидончиком с бордосской жидкостью для Кривцова? Или с тяжёлым сердцем уезжала в Петроград за одеждой на обмен, а потом не могла вернуться? Какие мысли мучили её, оторванную от детей, потерявшую Леньку, которой носило по всей стране, охваченной огнём? А сколько слез она пролила потом, когда её мальчик воровал, попадал в тюрьму, колонию?
Как этот мальчишка, его такая слабая, на первый взгляд, мать, его брат и сестра вообще смогли выжить? На такой вопрос очень легко ответить - вокруг них были люди! Разные люди и такие как сельская учительница Нонна Иеронимовна, и нянька Секлетея Фёдоровна, и немец-сапожник и Юрка, и Кувшинникова, и даже тот бандит-хохряковец, который не дал убить Леньку с матерью... И Поярков, и Волков, и обозленная толпа, чуть не забившая мальчишку, и хозяин "Экспресса" - пусть это и совсем другие, но все - и те кто помогал, и те кто отнимал последнее, все они сыграли свою роль в том как взрослел наш герой, каким он, в один непростой миг, уткнувшись в тюремную подушку, осознал себя и принял решение измениться...
Есть книги, которые не могут устареть. Время идёт - люди не меняются. И мирное время, и неспокойное военное, и голод, и болезни, и семейные несчастья - все это может быть, а может и временно отступить. Но главное всегда останется - люди, которые рядом; трудности, которые надо преодолеть и решения, которые принимаешь.
Оценил книгу
Честная книга о таком нелёгком детстве Лёньки Пантелеева, которое пришлось на революционные и после годы. Сложное, смутное время для России было, когда не всегда было ясно, где свои, где чужие. Через призму детского восприятия мы наблюдаем за мятежами, восстаниями белогвардейцев против большевиков(про некоторые восстания впервые из этой книги узнала!). Прекрасно показаны образы тех и других! Конечно, для Лёньки война - это прежде всего потеря родных, голод, отсутствие крыши над головой. Длинный путь от смышлёного школьника до беспризорника пришлось пройти Лёньке, много испытаний характера выпало на его долю, не везде удавалось избежать ошибок! Но мальчишке везло с хорошими людьми, которые вовремя помогали и поддерживали худенького парнишку, который искал свою маму. Да, это ужасно, когда военные действия в стране ломают детство и вот уже, нет рядом самого главного человека в жизни - мамы! И надо искать, надеясь, что жива, что спаслась.. Переживала я за мальчишку, страшно было представить, что не сумеет, отступится, сломается! Отлично автор передал все свои эмоции, страхи, надежды, ему веришь безоговорочно. Конечно, в книге есть некоторая доля лозунгов, но куда ж без этого в то время) Немного пафосно звучат слова о советском человеке, настоящем коммунисте, но воспринимается всё очень даже органично, т.к. для тех людей ведь это были не пустые слова! В них верили со всей пылкостью и надеждой на лучшее будущее! Финал книги логичный для тех, кто уже читал «Республика ШКИД» , очень понравилось, как автор плавно подвёл к этому этапу жизни Лёньки Пантелеева. Прекрасная автобиографическая повесть, которая позволяет в полной мере узнать о том времени в нашей стране.