Письменные системы монголов: от рун до кириллицы.
Сложным вопросом остается время появления письменности у монголов. Китайцы сообщали, что письменность существовала у хуннов на рубеже эр. Археологические находки в целом не противоречат этому свидетельству, но найденные рунические надписи хуннского времени обычно читаются с тюркского языка.
Руническая письменность для тюркских языков существовала с раннего средневековья (или с еще более раннего времени) до XIII-XIV вв. и была распространена на Енисее, в Центральной и Западной Монголии, в Прибайкалье. Находки рунических надписей известны и за пределами Центральной Азии. Хотя во многих случаях их можно прочесть не только с тюркского, но и с монгольского, все же подавляющее большинство их тюркоязычны.
В последнее время появляются исследования, допускающие существование пиктографической письменности у населения современной Бурятии в бронзовом веке. Теория, обосновывающая это предположение, базируется в основном на анализе наскальных изображений периода I тыс. до н.э. из района, охватывающего оз. Хубсугул, долину Селенги и берега Байкала. Однако общий круг привлекаемых к анализу данных и аналогий распространяется на всю Центральную и Восточную Азию в широком хронологическом срезе.
Первая система письма для монгольского языка
Первым монгольским языком со своей письменностью, памятники которой известны науке, считается язык киданей – крупного этноса, проживавшего к востоку от Большого Хингана. Графические формы киданьской письменности внешне напоминают китайскую иероглифику, но принципы у них разные. Письмо киданей до сих пор не дешифровано, однако не вызывает сомнений то, что они были монголоязычным народом, оказавшим огромное влияние на историю и формирование культуры всех позднейших монголов.
Изобретение письменной системы для монгольского языка, использующейся и поныне, связано не только с киданями, но и с уйгурами – крупным этносом, сформировавшимся в раннем средневековье в бассейне Селенги.
Уйгуры применяли вертикальное письмо, напоминающее вязь и резко отличающееся внешним видом от древних рун. Известные памятники уйгурской письменности тюркоязычны, однако, к XIII веку эта система уже была адаптирована для монгольского языка в государстве найманов. Происхождение найманов все еще вызывает споры, но наиболее убедительной версией сложения этого крупного народа остается киданьская.
В XII веке могущественная империя киданей была разрушена чжурчженями, тунгусо-маньчжурским этносом. Значительное количество киданей ушло далеко на запад от центра своей империи. Некоторым из них удалось продвинуться в Туркестан, где сложился центр их нового государства.
Западные кидани получили название черных киданей или кара-кытаев. Северная часть кара-кытаев со временем обособилась от этой державы и образовала Найманское ханство, в котором, видимо, и была создана письменная система для монгольского языка на основе уйгурской графики.
Кидани в течение нескольких веков поддерживали тесные культурные, политические и иные связи с уйгурами. В XI-XII веках киданьско-уйгурское этнокультурное взаимодействие привело к созданию нового письма.
Письменность Монгольской империи
Во время образования единого монгольского государства найманы вошли в состав державы Чингисхана, а их письменная традиция была принята в Монгольской империи. Вертикальное монгольское письмо иногда называют худам бичиг. Термин худам, возможно, связан с этнонимом киданей. В последующем для этой письменности утвердилось название монгол бичиг.
В правление императора Хубилая для монгольского языка была создана так называемая квадратная письменность на основе тибетской графики. На ней в обязательном порядке писались правительственные указы, оформлялись надписи на печатях, велась официальная переписка.
Вытеснить вертикальное письмо, имеющее к тому времени двухвековую традицию, квадратная письменность не смогла и после распада Монгольской империи была почти забыта. До ХХ века ее использовали в Тибете и прилегающих районах в декоре храмов и оформлении печатей, например, печать Далай-ламы содержала надпись квадратным письмом.
Примечательно, что в документах имперской эпохи, обосновывающих необходимость введения квадратной письменности, упоминается древняя традиция вырезания заметок на дереве. Очевидно, здесь подразумеваются руны, или руническая письменность, с которой квадратное письмо имело некоторое сходство в передаче отдельных звуков.
От Ясного письма до русского языка
В последующие после распада империи века на основе худам бичиг была создана письменность для ойратского языка. Она получила название ясного письма тод бичиг. В начале ХХ века идеологом бурятского национального движения Агваном Доржиевым также на основе худам бичиг была создана письменность для бурятского языка, получившая название вагиндра.
Кроме систем на основе худам бичиг создавались и другие, прямо не связанные с ней, например, письменность соёмбо, не получившая широкого распространения, но один из знаков которой утвердился на государственной символике Монголии. С конца XIX века постепенно все чаще стали использовать латиницу и кириллицу для бурятского, калмыцкого, даурского, халха-монгольского языков.
Помимо видов письменности, созданных специально для монгольских языков, монголы пользовались другими письменными языками. Вплоть до недавнего времени многие монголы создавали на тибетском языке религиозные, литературные и научные тексты. Часть монгольских чиновников до начала ХХ века вела делопроизводство на маньчжурском, а в начале XXI века значительное число монголов активно использует китайский и русский языки.
алфавиты государств - членов ООН .
Подробнее .
| Монгольский кириллический алфавит | |||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Монгольская кириллица - алфавит монгольского языка на основе кириллицы , принятый в МНР с 1941 года. Для монгольского языка применялись многие другие системы письменности (см. монгольские письменности). Вне Монголии, например в Китае, они применяются и сейчас.
Современный монгольский алфавит отличается от русского двумя дополнительными буквами: и .
Отличие от предыдущих систем
Рационалистически введение данного алфавита обосновывалось необходимостью установления прямой корреляции между разговорной фонетической нормой и письменностью . Считалось, что старомонгольская письменность недоступна простым людям, так как формы слов, использующиеся в ней, значительно устарели, и изучение письменности требовало фактически изучения монгольского языка эпохи средневековья , с большим количеством букв и давно утраченными временными и падежными формами. Кириллизация проводилась на основе так называющего «цокающего» халхасского диалекта (так, за словом «чай» при кириллизации окончательно закрепилась фонетическая форма монг. цай , тогда как в старомонгольском ч и ц не различались). Также по сравнению со старомонгольской орфографией были чётко дифференцированы «ж» и «з», «г» и «х» слов мягкого ряда, «о» и «у», «ө» и «ү». Написание заимствований из языков, не имеющих гармонии гласных, стало точнее, поскольку старомонгольское письмо автоматически подразумевало идентификацию фонетики всего слова как мягкого (переднеязычного) или твёрдого (заднеязычного) ряда, что идентифицировалось чаще всего по первому слогу.
Основное упущение данной орфографии по отношению к фонетике - в ряде случаев без знания слова заранее отсутствует возможность дифференцировать звуки [n] и [ŋ] , так как специального знака для [ŋ] нет. Это вызывает, в частности, проблему в отображении китайских слов и названий, так как в собственно монгольских словах «ь» используется, в отличие от русского языка , в местах, где перестала произноситься «i», и поэтому редко используется там, где не подразумевается слога.
История
Первые опыты по использованию кириллицы для монгольского языка принадлежат православным миссионерам и становятся значительными под руководством Нила Иркутского и Нерчинского в 1840-х годах. С тех пор появляется целый ряд кириллических православных церковных изданий на различных монгольских языках , не использующий единую графическую норму.
В 1990-е годы была выдвинута идея о возвращении к старомонгольскому письму, но по ряду причин этот переход не был реализован. Однако при сохранении кириллицы как основной письменности страны, старомонгольское письмо вновь обрело официальный статус и используется в государственных печатях, по желанию собственников - на вывесках и логотипах фирм.
Как реакция на ассимиляцию монголов Внутренней Монголии китайским населением, с 1990-х годов среди них также распространилась монгольская кириллица как письменность неассимилированных (то есть не китаизированных в области языка) монголов Монголии . Во Внутренней Монголии стали появляться издания на монгольской кириллице, в первую очередь переиздания произведений авторов из Монголии. Популярность этого явления связана не только с аспектами национального самосознания, но и временно сохраняющейся большей дружественности компьютерной среды к кириллице по сравнению с вертикально-ориентированным старомонгольским письмом.
Азбука
| Кириллица | МФА | Кириллица | МФА | Кириллица | МФА | Кириллица | МФА | |||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| А а | a | И и | i | П п | p | Ч ч | tʃ | |||
| Б б | b | Й й | j | Р р | r | Ш ш | ʃ | |||
| В в | w | К к | k | С с | s | Щ щ | stʃ | |||
| Г г | ɡ | Л л | ɮ | Т т | t | Ъ ъ | ||||
| Д д | d | М м | m | У у | ʊ | Ы ы | i | |||
| Е е | je | Н н | n | Ү ү | u | Ь ь | ʲ | |||
| Ё ё | jɔ | О о | ɔ | Ф ф | f | Э э | e | |||
| Ж ж | dʒ | Ө ө | ɞ | Х х | x | Ю ю | jʊ | |||
| З з | dz | Ц ц | ts | Я я | ja |
Напишите отзыв о статье "Монгольский алфавит"
Примечания
Отрывок, характеризующий Монгольский алфавит
– Как же ты любила их!.. Кто ты, девочка?У меня сильно запершило в горле и какое-то время я не могла выдавить ни слова. Было очень больно из-за такой тяжёлой потери, и, в то же время, было грустно за этого «неприкаянного» человека, которому будет ох как непросто с эдакой ношей существовать...
– Я – Светлана. А это – Стелла. Мы просто гуляем здесь. Навещаем друзей или помогаем кому-то, когда можем. Правда, друзей-то теперь уже не осталось...
– Прости меня, Светлана. Хотя наверняка это ничего не изменит, если я каждый раз буду у вас просить прощения... Случилось то, что случилось, и я не могу ничего изменить. Но я могу изменить то, что будет, правда ведь? – человек впился в меня своими синими, как небо, глазами и, улыбнувшись, горестной улыбкой, произнёс: – И ещё... Ты говоришь, я свободен в своём выборе?.. Но получается – не так уж и свободен, милая... Скорее уж это похоже на искупление вины... С чем я согласен, конечно же. Но это ведь ваш выбор, что я обязан жить за ваших друзей. Из-за того, что они отдали за меня жизнь.... Но я об этом не просил, правда ведь?.. Поэтому – это не мой выбор...
Я смотрела на него, совершенно ошарашенная, и вместо «гордого возмущения», готового тут же сорваться с моих уст, у меня понемножечку начало появляться понимание того, о чём он говорил... Как бы странно или обидно оно не звучало – но всё это было искренней правдой! Даже если мне это совсем не нравилось...
Да, мне было очень больно за моих друзей, за то, что я никогда их уже не увижу... что не буду больше вести наших дивных, «вечных» бесед с моим другом Светило, в его странной пещере, наполненной светом и душевным теплом... что не покажет нам более, найденных Дином, забавных мест хохотушка Мария, и не зазвучит весёлым колокольчиком её смех... И особенно больно было за то, что вместо них будет теперь жить этот совершенно незнакомый нам человек...
Но, опять же, с другой стороны – он не просил нас вмешиваться... Не просил за него погибать. Не хотел забирать чью-то жизнь. И ему же теперь придётся жить с этой тяжелейшей ношей, стараясь «выплачивать» своими будущими поступками вину, которая по настоящему-то и не была его виной... Скорее уж, это было виной того жуткого, неземного существа, которое, захватив сущность нашего незнакомца, убивало «направо и налево».
Но уж точно это было не его виной...
Как же можно было решать – кто прав, а кто виноват, если та же самая правда была на обеих сторонах?.. И, без сомнения, мне – растерянной десятилетней девочке – жизнь казалась в тот миг слишком сложной и слишком многосторонней, чтобы можно было как-то решать только лишь между «да» и «нет»... Так как в каждом нашем поступке слишком много было разных сторон и мнений, и казалось невероятно сложным найти правильный ответ, который был бы правильным для всех...
– Помните ли вы что-то вообще? Кем вы были? Как вас зовут? Как давно вы здесь? – чтобы уйти от щекотливой, и никому не приятной темы, спросила я.
Незнакомец ненадолго задумался.
– Меня звали Арно. И я помню только лишь, как я жил там, на Земле. И помню, как «ушёл»... Я ведь умер, правда же? А после ничего больше вспомнить не могу, хотя очень хотел бы...
– Да, вы «ушли»... Или умерли, если вам так больше нравится. Но я не уверена, что это ваш мир. Думаю, вы должны обитать «этажом» выше. Это мир «покалеченных» душ... Тех, кто кого-то убил или кого-то сильно обидел, или даже просто-напросто много обманывал и лгал. Это страшный мир, наверное, тот, что люди называют Адом.
– А откуда же тогда здесь вы? Как вы могли попасть сюда? – удивился Арно.
– Это длинная история. Но это и вправду не наше место... Стелла живёт на самом «верху». Ну, а я вообще ещё на Земле...
– Как – на Земле?! – ошеломлённо спросил он. – Это значит – ты ещё живая?.. А как же ты оказалась здесь? Да ещё в такой жути?
– Ну, если честно, я тоже не слишком люблю это место... – улыбнувшись, поёжилась я. – Но иногда здесь появляются очень хорошие люди. И мы пытаемся им помочь, как помогли вам...
– И что же мне теперь делать? Я ведь не знаю здесь ничего... И, как оказалось, я тоже убивал. Значит это как раз и есть моё место... Да и о них кому-то надо бы позаботиться, – ласково потрепав одного из малышей по кудрявой головке, произнёс Арно.
Детишки глазели на него со всё возраставшим доверием, ну, а девчушка вообще вцепилась, как клещ, не собираясь его отпускать... Она была ещё совсем крохотулей, с большими серыми глазами и очень забавной, улыбчивой рожицей весёлой обезьянки. В нормальной жизни, на «настоящей» Земле, она наверняка была очень милым и ласковым, всеми любимым ребёнком. Здесь же, после всех пережитых ужасов, её чистое смешливое личико выглядело до предела измученным и бледным, а в серых глазах постоянно жил ужас и тоска... Её братишки были чуточку старше, наверное, годиков 5 и 6. Они выглядели очень напуганными и серьёзными, и в отличие от своей маленькой сестры, не высказывали ни малейшего желания общаться. Девчушка – единственная из тройки видимо нас не боялась, так как очень быстро освоившись с «новоявленным» другом, уже совершенно бойко спросила:
– Меня зовут Майя. А можно мне, пожалуйста, с вами остаться?.. И братикам тоже? У нас теперь никого нет. Мы будем вам помогать, – и обернувшись уже к нам со Стеллой, спросила, – А вы здесь живёте, девочки? Почему вы здесь живёте? Здесь так страшно...
Своим непрекращающимся градом вопросов и манерой спрашивать сразу у двоих, она мне сильно напомнила Стеллу. И я от души рассмеялась...
– Нет, Майя, мы, конечно же, здесь не живём. Это вы были очень храбрыми, что сами приходили сюда. Нужно очень большое мужество, чтобы совершить такое... Вы настоящие молодцы! Но теперь вам придётся вернуться туда, откуда вы сюда пришли, у вас нет больше причины, чтобы здесь оставаться.
– А мама с папой «совсем» погибли?.. И мы уже не увидим их больше... Правда?
Пухлые Майины губки задёргались, и на щёчке появилась первая крупная слеза... Я знала, что если сейчас же это не остановить – слёз будет очень много... А в нашем теперешнем «общевзвинченном» состоянии допускать это было никак нельзя...
– Но вы ведь живы, правда же?! Поэтому, хотите этого или нет, но вам придётся жить. Думаю, что мама с папой были бы очень счастливы, если б узнали, что с вами всё хорошо. Они ведь очень любили вас... – как могла веселее, сказала я.
В 1990-х годах, с возрождением национального осознания, начались разговоры о возвращении к старомонгольской вертикальной письменности, но они столкнулись с сильным сопротивлением со стороны немалого числа людей. Тогда было предложено применять сразу две письменности, что тоже не нашло поддержки в обществе. Самое интересное, что в числе противников старомонгольской письменности были учёные, писатели и политики.
Например, один известный политик, который два года назад, стоя на центральной площади столицы, показывал кукиш в сторону здания правительства в знак сопротивления, говорил, что “у монголов нет своей национальной письменности. Та вертикальная письменность, которую выдают за монгольскую, на самом деле является арабской письменностью”.
Ну а журналистка, которая брала у него интервью, поддакивая ему, даже сказала, что “если монгольскую письменность положить горизонтально, то получится арабская”. В свободном обществе может твориться всё, что угодно.
По моему мнению, у нас в обращении не то что две письменности, а целых три. Прошло уже много времени с тех пор, как монголы стали общаться между собой в социальных сетях с помощью латинских букв. Сегодня эта тенденция получила такое распространение, что ее уже не остановить. Если хочешь общаться с помощью интернета или мобильного телефона, то волей - неволей придётся прибегнуть к помощи латинских букв.
Со временем будут конкурировать не кириллица с национальной письменностью, какая бы из них ни осталась, а кирилица с латиницей. Так я представляю будущее. Начиная с Казахстана, страны Юго-Восточной Азии, все становятся англоговорящими.
С помощью латинских букв монголы пишут без всяких правил, кто как хочет. И читают написанное каждый по-своему. Особенно это касается молодёжи. Если так будет продолжаться, то со временем монгольский язык потеряет всякий смысл.
В социальных сетях это уже дошло до критического уровня. Безобразно искаженная латиница потихоньку приближается к тому, чтобы вытеснить кириллицу. Если с помощью административных воздействий положить конец употреблению латиницы, которая широко используется среди молодого поколения, то это будет выглядеть очень грубо по отношению к сегодняшней общественной системе.
Поэтому учёным надо, пока не поздно, разработать на основе правил кириллицы новые правила и “настроить” их на латиницу. А чтобы спасти монгольский язык, эти “временные правила” нужно прививать тем, кто общается с помощью интернета и мобилиных телефонов до тех пор, пока наши учёные, соревнуясь своим умом, не придумают иное эффективное решение.
Обзор о монгольской письменности, в том числе о той, которую Монголия пытается вернуть, в нашем обзоре.
На иллюстрации с сайта русской редакции Радио «Голос Монголии»:
Так выглядит вязь старомонгольской письменности.
«В преддверии 100-летнего юбилея Национально-освободительной революции 1911 года Президент Монголии издал указ о расширении официального применения старомонгольской письменности в целях ускорения осуществления государственной политики по восстановлению национальной письменности .
Согласно указу, официальные письма от Президента, Председателя Парламента, Премьер-министра и членов правительства Монголии, адресованные лицам соответствующих уровней иностранных государств, должны быть составлены на национальной письменности, а к ним должны прилагаться переводы на один из официальных языков ООН или же на язык страны-получателя.
«Свидетельство о рождении, свидетельство о бракосочетании и все документы об образовании, выдаваемые образовательными учреждениями всех ступеней, должны быть написаны одновременно и на кириллице, и старомонгольской вязью», говорится в указе. Президент также дал директивы правительству ускорить ход «Национальной программы по распространению монгольской письменности-2», утвержденной в 2008 году. Указ вступил в силу с 11-го июля 2011 года», передавало многольское иновещание. Конец цитаты.
О старомонгольской письменности
Поговорим о старомонгольской письменности. Старомонгольская вязь была отменена в Монголии в 1941 году, после перехода на кириллицу, перед этим на короткий срок страна переходила к латинице .
Старомонгольская классическая письменность была разработана по велению Чингисхана, согласно легенде, пленным уйгурским писцом именно на основе уйгурского письма (которое имеет корни в согдийском и арамейском алфавитах).
Отметим, что согдийцы — это представители исчезнувшей восточно-иранской народности, которые смешавшись с персидским племенами, стали предками нынешних таджиков. (В Таджикистане о согдийцах напоминает название Согдийской области). Согдийская письменность была основана на арамейском алфавите — вязь справа налево. На арамейском, в свою очередь, говорили множество семитских народов. Между прочим, арамейский — это язык Христа. Сейчас к арамейскому близки курдские языки.
А народ тюрок-уйгуров, также поучаствовавший в создании монгольской классической письменности, ныне известной как старомонгольская, до сих пор проживает в нынешнем Китая.
Особенности старомонгольской письменности
Чингисхан потребовал от уйгурского писца, чтобы новая письменность отражала самую архаичную форму языка, что объединить носителей различных диалектов и укрепить единство монгольских племен .
Старомонгольское письмо вертикально (столбцы идут слева направо) . Вертикальность, как считается, обусловлена влиянием на уйгуров и согдийцев китайской письменности, так как ученые-археологи обнаруживают черепки и с другими вариантами запись знаков, но в ходе исторического процесса победила вертикальная запись.
Монгольский язык и письменность. Из истории
Языком Монгольской им перии была разновидность монгольского языка, которая ныне известна как среднемонгольский язык .
Однако позднее в государствах, образовавшихся под управлением родственников Чингисхана в разных частях Евразии и первое время еще признававших власть главного из ханов — т.н. великого хана, уже не монгольский был главным языком.
В Золотой Орде (государство, возникшее как улус старшего сына Чингисхана Джучи, оно примыкало к русским княжествам, которые находились по его вассалитетом) , кыпчакский, ныне исчезнувший, относился к тюркской семье языков).
В государстве Ильханов, основанном внуком Чингисхана Хулагу и располагавшимся на территории Среднего Востока (нынешние Иран, Ирак, Азербайджан, Афганистан, Средняя Азия), наряду со среднемонгольским государственным языком стал персидский .
В Китае, где монголы основали династию Юань («новое начало»), правители приняли китайский язык , в свою прежнюю главную столицу .
В самой Монголии, которая перестала быть мировой державой, продолжали говорить на монгольском языке, ныне известном как халха-монгольский , от донимирующей монгольской группы на этой территории (букв. «щит»).
Монгольская письменность несколько раз менялась довольно кардинально :
В 1204 году разработано старомонгольское письмо , созданное по велению Чингисхана на основе уйгурского алфавита, о чем говорилось выше.
В 1269 -м появилось квадратное письмо Пагба-лам ы на основе тибетских символов, созданное по приказу великого Хана основателя династии Юань Хубилая для лучшего отображения китайских сло в . Классическая монгольская письменность не подходила для записи языков с отличной от монгольской фонологии, в частности, для китайского языка. Поэтому, когда монгольские правители покорили Китай, хан Хубилай повелел создать новую письменность, получившую название «квадратной монгольской письменности», которая вышла из распространения после изгнания монгольских правителей из Китая
В 1648 году на основе старомонгольского письма буддийский монах Зая-Пандит разработал его усовершенствование — тодо-бичиг (т.е. «ясное письмо») . «Тодо бичиг» была создана для лучшего отображения в письменности произношения.
В 1686 году правитель Монголии Дзанабадзар создал нечто более новое — графическую вариацию на основе индийских символов, названную письменность соембо . Первый монгольский богдо-геген Дзанабадзар, духовно-светский властитель, правивший уже остатками монгольской империи, чтобы лучше передавать тибетские и санскритские слова, а монголы от шаманистов стали буддистами тибетского толка, создал на основании индийских знаков письменность соембо, первую — где буквы записывались не вертикально, а горизонтально. Символ шрифта является национальной эмблемой Монголии, изображенной на флаге и гербе.
Восточное наследие было отвергнуто в 1941- м году, когда Монголия перешла на латинскую письменность, которая уже в 1943-м году, по указке из Москвы, была заменена более идеологически правильной кириллицей .
Более или менее употребительными в современной Монголии можно назвать, естественно, кириллицу, и в некоторой степени старомонгольскую письменность .
На старомонгольской письменности ныне выходит газета «Хумуун бичиг», единственная в стране выходящая на старомонгольской письменности . Также старомонгольская письменность стала преподаваться в школах.
Ныне в Республике Монголия очень медленный, почти незаметный, процесс перехода от кириллице к старомонгольской письменности. Интересно, что монголы принадлежащей КНР области Внутренней Монголии официально сохранили письменность, основанную на старомонгольской, хотя и страдают от засилья китайского языка . (Между прочим, монголы Внутренней Монголии — это большинство монголов мира. Из приблизительно 8-10 млн. монголов мире, только 2,5 млн. проживают в независимой Монголии, а больше 6-ти млн. в Китае., вкл. 4-е млн. во Внутренней Монголии).
Материал из Википедии - свободной энциклопедии
Монгольские письменности
- различные по происхождению и возникавшие в разное время системы письма, использовавшиеся для записи монгольского языка .
Внимание великих держав вызвало к жизни, начиная с середины XIX века, ряд проектов письменностей на основе латиницы и кириллицы. В 1940 году , в результате сближения с Советским Союзом , Монголия перешла на кириллицу , которая в настоящее время остается основной системой письма в стране, хотя рассматривались проекты перехода на латиницу.
Старомонгольская письменность
(Классическая монгольская письменность)
По одной из легенд, в начале становления Монгольской империи , около года, Чингис-хан победил найманов и захватил уйгурского писца, Тататунгу, который приспособил для записи монгольского языка уйгурский алфавит (восходящий через согдийский к сирийскому алфавиту).
По другой легенде, Чингис-хан потребовал создать письменность на основе архаичного в его времена произношения, чтобы письменность объединяла носителей различных диалектов того времени. Эта легенда объясняет характерное несоответствие норм орфографии старомонгольской письменности произносительным нормам. В свою очередь, это несоответствие послужило официальным оправданием для кириллизации бурятского и монгольского языков.
Ее наиболее заметной чертой является вертикальное направление письма - это единственная активно использующаяся вертикальная письменность, в которой строки записываются слева направо.
Эта письменность с небольшими изменениями дошла до наших дней и используется монголами КНР , в первую очередь во Внутренней Монголии .
В 1990-х гг. в Монголии старомонгольскому письму был возвращён официальный статус, но сфера его применения осталась ограниченной.
Тодо-бичиг
(«ясное письмо»)
Вагиндра
Разновидность старомонгольской письменности, созданная в году бурятским монахом Агваном Доржиевым ( -). Его задачей было устранение неоднозначностей в орфографии и возможность записи наряду с монгольским русского языка . Наиболее значительным нововведением было устранение вариативности формы символов в зависимости от положения - все знаки основывались на среднем варианте старомонгольского письма .
Квадратное письмо
(пагба, дөрвөлжин бичиг, хор-йиг)
Классическая монгольская письменность не подходила для языков с отличной от монгольской фонологией , в частности, китайского языка . Примерно в году основатель династии Юань монгольский хан Хубилай приказал тибетскому монаху Дромтону Чогьял Пагпе (Пагба-лама) разработать новый алфавит, который должен был использоваться во всей империи. Пагпа использовал тибетское письмо , добавив в него символы для отображения монгольской и китайской фонетики и задал аналогичный старомонгольскому порядок написания знаков сверху вниз и строк слева направо.
Письменность вышла из употребления вместе с падением династии Юань в году. После этого она эпизодически использовалась в качестве фонетической записи монголами , изучавшими китайскую письменность , а также вплоть до XX века тибетцами в эстетических целях как модификация тибетского алфавита. Некоторые ученые, например, Гари Ледьярд , полагают, что она оказала прямое влияние на корейский алфавит хангыль .
Соёмбо
Соёмбо - абугида , созданная монгольским монахом и ученым Богдо Дзанабадзаром в конце XVII века. Кроме собственно монгольского , она использовалась для записи тибетского языка и санскрита . Особый знак этой письменности, соёмбо , стал национальным символом Монголии и изображен на государственном флаге (с года), и на гербе (с года), а также на деньгах, почтовых марках и т. д.
Целью Дзанабадзара было создание письменности, удобной для перевода буддистских текстов с санскрита и тибетского - в этом качестве она широко использовалась им и его учениками. Соёмбо встречается в исторических текстах, а также в храмовых надписях.
Горизонтальное квадратное письмо
Кириллица
Иностранные системы письма
До XIII века монгольский язык часто записывался при использовании иностранных систем письма. В областях, покоренных Монгольской империей , зачастую использовались местные письменности.
Часто монгольский язык транскрибировался китайскими иероглифами - ими записан, в частности, единственный сохранившийся экземпляр Сокровенного сказания монголов . Б. И. Панкратов приводит сведения, говорящие, что иероглифическая транскрипция этого и ряда других памятников делалась для обучения китайских дипломатов и чиновников монгольскому языку.
Нанимаемые монголами на административные должности представители народов Ближнего Востока и Средней Азии , часто использовали для записи монголоязычных документов персидский или арабский алфавиты.
С усилением позиций буддизма среди монголов начиная с XVII века, появляется значительное число образованных в тибетской традиции монгольских монахов. Они использовали тибетский алфавит , не модифицируя его, для записи собственных произведений, в том числе поэзии, при этом в основном перенося в свои записи нормы орфографии старомонгольского алфавита.
См. также
Напишите отзыв о статье "Монгольские письменности"
Примечания
Литература
- Кара, Дьёрдь. Книги монгольских кочевников: Семь веков монгольской письменности. Москва, «Наука», 1972.
Ссылки
Отрывок, характеризующий Монгольские письменности
– Где государь? где Кутузов? – спрашивал Ростов у всех, кого мог остановить, и ни от кого не мог получить ответа.Наконец, ухватив за воротник солдата, он заставил его ответить себе.
– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.
Оставив этого солдата, который, очевидно, был пьян, Ростов остановил лошадь денщика или берейтора важного лица и стал расспрашивать его. Денщик объявил Ростову, что государя с час тому назад провезли во весь дух в карете по этой самой дороге, и что государь опасно ранен.
– Не может быть, – сказал Ростов, – верно, другой кто.
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.
Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
Но как влюбленный юноша дрожит и млеет, не смея сказать того, о чем он мечтает ночи, и испуганно оглядывается, ища помощи или возможности отсрочки и бегства, когда наступила желанная минута, и он стоит наедине с ней, так и Ростов теперь, достигнув того, чего он желал больше всего на свете, не знал, как подступить к государю, и ему представлялись тысячи соображений, почему это было неудобно, неприлично и невозможно.
«Как! Я как будто рад случаю воспользоваться тем, что он один и в унынии. Ему неприятно и тяжело может показаться неизвестное лицо в эту минуту печали; потом, что я могу сказать ему теперь, когда при одном взгляде на него у меня замирает сердце и пересыхает во рту?» Ни одна из тех бесчисленных речей, которые он, обращая к государю, слагал в своем воображении, не приходила ему теперь в голову. Те речи большею частию держались совсем при других условиях, те говорились большею частию в минуту побед и торжеств и преимущественно на смертном одре от полученных ран, в то время как государь благодарил его за геройские поступки, и он, умирая, высказывал ему подтвержденную на деле любовь свою.
«Потом, что же я буду спрашивать государя об его приказаниях на правый фланг, когда уже теперь 4 й час вечера, и сражение проиграно? Нет, решительно я не должен подъезжать к нему. Не должен нарушать его задумчивость. Лучше умереть тысячу раз, чем получить от него дурной взгляд, дурное мнение», решил Ростов и с грустью и с отчаянием в сердце поехал прочь, беспрестанно оглядываясь на всё еще стоявшего в том же положении нерешительности государя.
В то время как Ростов делал эти соображения и печально отъезжал от государя, капитан фон Толь случайно наехал на то же место и, увидав государя, прямо подъехал к нему, предложил ему свои услуги и помог перейти пешком через канаву. Государь, желая отдохнуть и чувствуя себя нездоровым, сел под яблочное дерево, и Толь остановился подле него. Ростов издалека с завистью и раскаянием видел, как фон Толь что то долго и с жаром говорил государю, как государь, видимо, заплакав, закрыл глаза рукой и пожал руку Толю.
«И это я мог бы быть на его месте?» подумал про себя Ростов и, едва удерживая слезы сожаления об участи государя, в совершенном отчаянии поехал дальше, не зная, куда и зачем он теперь едет.
Его отчаяние было тем сильнее, что он чувствовал, что его собственная слабость была причиной его горя.
Он мог бы… не только мог бы, но он должен был подъехать к государю. И это был единственный случай показать государю свою преданность. И он не воспользовался им… «Что я наделал?» подумал он. И он повернул лошадь и поскакал назад к тому месту, где видел императора; но никого уже не было за канавой. Только ехали повозки и экипажи. От одного фурмана Ростов узнал, что Кутузовский штаб находится неподалеку в деревне, куда шли обозы. Ростов поехал за ними.
Впереди его шел берейтор Кутузова, ведя лошадей в попонах. За берейтором ехала повозка, и за повозкой шел старик дворовый, в картузе, полушубке и с кривыми ногами.
– Тит, а Тит! – сказал берейтор.
– Чего? – рассеянно отвечал старик.
– Тит! Ступай молотить.
– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.
В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.