Яркая мексиканская художница Фрида Кало более всего известна публике символическими автопортретами и изображениями мексиканской и америндской культур. Известная своим сильным и волевым характером, а также коммунистическими настроениями, Кало оставила неизгладимый след не только в мексиканской, но и мировой живописи.
Художнице выпала нелёгкая судьба: практически всю жизнь её преследовали многочисленные заболевания, операции и неудачное лечение. Так, в шестилетнем возрасте Фриду приковал к постели полиомиелит, в результате которого её правая нога стала тоньше левой и девочка осталась хромой на всю жизнь. Отец всячески подбадривал дочь, вовлекая её в мужские на тот момент виды спорта – плавание, футбол и даже борьбу. Во многом это помогло Фриде сформировать стойкий, мужественный характер.
Событие 1925 года стало поворотным в карьере Фриды как художницы. 17 сентября она попала в аварию вместе со своим сокурсником и возлюбленным Алехандро Гомесом Ариас. В результате столкновения Фрида попала в больницу Красного креста с многочисленными переломами таза и хребта. Серьёзнейшие травмы привели к трудному и болезненному восстановлению. Именно в это время она просит дать ей краски и кисть: подвешенное под балдахином кровати зеркало позволяло художнице видеть себя и она начала свой творческий путь с автопортретов.
Фрида Кало и Диего Ривера
Будучи одной из немногих девушек-учениц Национальной подготовительной школы, Фрида уже во время учёбы увлекается политическим дискурсом. В более зрелом возрасте она даже становится членом Мексиканской коммунистической партии и Молодой коммунистической лиги.
Именно в период своего обучения Фрида впервые встречается с известным на то время мастером настенной живописи Диего Ривера. Кало часто наблюдала за Риверой, пока он работал над фреской «Сотворение мира» в актовом зале школы. Некоторые источники утверждают, что Фрида уже тогда говорила о своём желании родить от муралиста ребёнка.
Ривера поощрял творческую работу Фриды, но союз двух ярких личностей был очень нестабильным. Большую часть времени Диего и Фрида жили порознь, поселяясь в дома или квартиры по соседству. Фриду огорчали многочисленные измены мужа, в особенности её ранила связь Диего с её младшей сестрой Кристиной. В ответ на семейное предательство Кало обрезала свои знаменитые чёрные локоны и запечатлела перенесённую обиду и боль в картине «Память (Сердце)».
Тем не менее чувственная и пылкая художница тоже заводила романы на стороне. Среди её любовников числятся и известный американский скульптор-авангардист японского происхождения Исаму Ногучи, и коммунист-беженец Лев Троцкий, нашедший убежище в Голубом доме (Casa Azul) Фриды в 1937 году. Кало была бисексуальной, поэтому известны и её романтические связи с женщинами, к примеру – с американской эстрадной артисткой Жозефиной Бейкер.
Несмотря на измены и романы с обеих сторон, Фрида и Диего, даже расставшись в 1939 году, вновь воссоединились и оставались супругами до самой смерти художницы.
Неверность мужа и неспособность родить ребёнка ярко прорисовываются на полотнах Кало. Зародыши, фрукты и цветы, изображённые на многих картинах Фриды, символизируют именно её неспособность к деторождению, что было причиной её крайне депрессивных состояний. Так, на картине «Госпиталь Генри Форда» изображена обнажённая художница и символы её бесплодия – зародыш, цветок, повреждённые тазобедренные суставы, соединённые с нею кровавыми веноподобными нитями. На нью-йоркской выставке 1938 года эту картину представили под названием «Потерянное желание».
Особенности творчества
Уникальность картин Фриды состоит в том, что все её автопортреты не сводятся к изображению исключительно внешности. Каждое полотно богато деталями из жизни художницы: каждый изображённый предмет символичен. Показательно и то, как именно Фрида изображала связи между объектами: в большинстве своём связи – это кровеносные сосуды, питающие сердце.
В каждом автопортрете находятся ключи к разгадке смысла изображённого: сама художница всегда представляла себя серьёзной, без тени улыбки на лице, но её чувства выражены через призму восприятия фона, цветовой палитры, окружающих Фриду предметов.
Уже в 1932 году в творчестве Кало просматривается больше графических и сюрреалистических элементов. Самой Фриде сюрреализм был чужд надуманными и фантастическими сюжетами: художница выражала на полотнах реальные страдания. Связь с этим течением была скорее символична, так как на картинах Фриды можно обнаружить влияние доколумбийской цивилизации, национальных мексиканских мотивов и символов, а также темы смерти. В 1938 году судьба столкнула её с основоположником сюрреализма Андре Бретоном, о встрече с которым сама Фрида отзывалась следующим образом: «Я никогда не думала, что я – сюрреалистка, пока Андре Бретон не приехал в Мексику и не сказал мне об этом». До знакомства с Бретоном автопортреты Фриды редко воспринимались как что-то особенное, но французский поэт увидел на полотнах сюрреалистические мотивы, позволявшие изобразить эмоции художницы и её невысказанную боль. Благодаря этой встрече состоялась успешная выставка полотен Кало в Нью-Йорке.
В 1939 после развода с Диего Риверой Фрида пишет одно из самых говорящих полотен – «Две Фриды». На картине изображены две природы одного человека. Одна Фрида одета в белое платье, на котором заметны капли крови, стекающие с её раненого сердца; платье второй Фриды отличается более яркой расцветкой, а сердце невредимо. Обе Фриды соединены кровеносными сосудами, питающими оба напоказ выставленных сердца – приём, часто используемый художницей для передачи душевной боли. Фрида в яркой национальной одежде – это именно та «мексиканская Фрида», которую любил Диего, а образ художницы в викторианском свадебном платье – европеизированная версия женщины, которую Диего бросил. Фрида держит себя за руку, подчёркивая своё одиночество.
Картины Кало врезаются в память не только образами, но и яркой, энергичной палитрой. В своём дневнике Фрида и сама пыталась дать объяснение цветам, использованным в создании своих картин. Так, зелёный ассоциировался с добрым, тёплым светом, пурпурный цвет маджента был связан с ацтекским прошлым, жёлтый символизировал помешательство, страх и болезнь, а синий – чистоту любви и энергию.
Наследие Фриды
В 1951 после более 30 операций психически и физически сломленной художнице удавалось терпеть боль только благодаря болеутоляющим. Уже в то время ей было сложно рисовать как раньше, а лекарства Фрида применяла наравне со спиртным. Ранее детализированные изображения стали более расплывчатыми, нарисованными спешно и невнимательно. В результате злоупотребления алкоголем и частых психологических срывов смерть художницы в 1954 году породила множество слухов о самоубийстве.
Но со смертью слава Фриды только возросла, а её любимый Голубой дом стал музеем-галереей картин мексиканских художников. Феминистическое движение 1970-х также возродило интерес к личности художницы, так как многие рассматривали Фриду в качестве знаковой фигуры феминизма. «Биография Фриды Кало», написанная Хайден Херрерой, и фильм «Фрида», снятый в 2002 году, не дают этому интересу угаснуть.
Автопортреты Фриды Кало
Более половины работ Фриды – автопортреты. Рисовать она начала в 18 лет, после того как попала в жуткую аварию. Ее тело было сильно разбито: поврежден позвоночник, сломаны тазовые кости, ключица, ребра, только на одной ноге было одиннадцать переломов. Жизнь Фриды весела на волоске, но юная девушка смогла победить, и в этом, как ни странно, ей помогло рисование. Ещё в больничной палате перед ней ставили большое зеркало и Фрида рисовала себя.
Практически на всех автопортретах Фрида Кало изображала себя серьёзной, мрачной, словно застывшей и холодной с суровым непроницаемым лицом, однако все эмоции и душевные переживания художницы можно почувствовать в окружающих её деталях и фигурах. Каждая из картин хранит в себе те чувства, которые переживала Фрида в определенный момент времени. С помощью автопортрета она словно пыталась разобраться в себе, раскрыть свой внутренний мир, освободиться от бушевавших внутри неё страстей.
Художница была удивительным человеком с огромной силой воли, который любит жизнь, умеет радоваться и безгранично любить. Позитивное отношение к окружающему миру и удивительно тонкое чувство юмора привлекали к ней самых разных людей. Многие стремились попасть в её «Синий дом» со стенами цвета индиго, зарядиться тем оптимизмом, которым в полной мере обладала девушка.
Фрида Кало в каждый написанный автопортрет вложила силу своего характера, все пережитые душевные муки, боль утраты и неподдельную силу воли, ни на одном из них она не улыбается. Художница всегда изображает себя строгой и серьёзной. Измену любимого мужа Диего Риверы, Фрида перенесла очень тяжело и мучительно. Написанные в тот период времени автопортреты буквально пронизаны страданиями и болью. Однако, несмотря на все испытания судьбы, художница смогла оставить после себя более двухсот картин, каждая из которых уникальна.
Есть в Мехико — сити район Койоакан, там на пересечении улиц Лондрес и Альенде, можно найти известный на всю Мексику, небесно-голубой дом, построенный в колониальном стиле. В нем расположен музей прославленной мексиканской художницы Фриды Кало, экспозиция которого полностью посвящена ее непростой жизни, неординарному творчеству и огромному таланту.
Дом, окрашенный в яркий голубой цвет, принадлежал родителям Фриды с 1904 года. Здесь в 1907 году, 6 июля появилась на свет, будущая художница, которую при рождении нарекли Магдалена Кармен Фрида Кало Кальдерон. Отец девочки Гулермо Кало, еврей, приехавший в Мексику из Германии, занимался фотографией. Мать – Матильда была уроженкой Америки и испанкой по происхождению. С детства девочка не отличалась здоровьем, перенесенный в возрасте 6 лет, полиомиелит, навсегда оставил след в ее жизни, Фрида была хромой на правую ногу. Таким образом, судьба ударила Фриду в первый раз. ( с посещением музея Фриды Кало)
Первая любовь Фриды
Инвалидности не удалось сломить характер и сильный дух ребенка, несмотря на свое увечье. Она наравне с соседскими мальчишками занималась спортом, скрывая свою, отставшую в развитии, короткую ногу под брюками и длинными юбками. Все детство Фрида вела активную жизнь, стремясь быть первой во всем. В 15-летнем возрасте прошла отбор в подготовительную школу и собиралась стать врачом, правда уже тогда проявляла интерес к живописи, но считала свое увлечение несерьезным. Именно в это время она встретила и увлеклась знаменитым художником Диего Риверой, заявив своим друзьям, что непременно станет его женой и родит от него сына. Несмотря на всю свою внешнюю непривлекательность, Ривера безумно нравился женщинам, а он, в свою очередь, отвечал им взаимностью. Художнику доставляло удовольствие заставлять страдать любящее его сердце, не избежала этой участи и Фрида Кало, но немного позже.
Роковое стечение обстоятельств
Однажды, дождливым сентябрьским вечером 1925 года, к бойкой и смешливой девчонке неожиданно пришла беда. Роковое стечение обстоятельств столкнуло автобус, в котором передвигалась Фрида с трамвайным вагоном. Девушка получила серьезные травмы, по словам медиков, практически несовместимые с жизнью. У нее были сломаны ребра, обе ноги, причем конечность пострадавшая в детстве от недуга, была повреждена в 11 местах. Позвоночник получил тройной перелом, тазовые кости были раздроблены. Металлические перила автобуса пропороли ей живот насквозь, возможно навсегда лишив радости материнства. Судьба нанесла ей свой второй сокрушительный удар. И только великая стойкость духа, и огромная тяга к жизни, помогли 18-летней Фриде выжить и перенести порядка 30 операций.
На протяжении целого года девушка была лишена возможности вставать с постели, ее страшно тяготило вынужденное бездействие. Именно тогда она вспомнила о своем интересе к живописи и стала писать первые картины. По её просьбе, отец принес в больницу кисти и краски. Он сконструировал для дочери специальный мольберт, который располагался над кроватью Фриды таким образом, чтобы она могла рисовать в лежачем положении. С этого момента и начался отсчет в творчестве великой художницы, которое в ту пору выражалось в основном в её собственных портретах. Ведь единственное, что девушка видела в зеркале, подвешенном под кроватным балдахином, было ее лицо, знакомое до мельчайшей черточки. Все непростые эмоции, вся боль и отчаяние, отражались в многочисленных автопортретах Фриды Кало.
Сквозь боль и слезы
Титановая твердость характера Фриды и ее несокрушимая воля к победе, сделали свое дело, девушка встала на ноги. Закованная в корсеты, превозмогая сильную боль, она все-таки начала ходить самостоятельно, это была огромная победа Фриды, над, пытавшейся сломить ее, судьбой. В возрасте 22-х лет, весной 1929 года, Фрида Кало поступает в престижный Национальный Институт, где опять встречается с Диего Риверой. Здесь она, наконец, решается показать ему свои работы. Маститый художник оценил творения девушки, а заодно увлекся и ей самой. Между мужчиной и женщиной вспыхнул головокружительный роман, который уже в августе того же года, закончился свадьбой. 22-х летняя Фрида стала женой 43-х летнего толстяка и бабника, Риверы.
Новое дыхание Фриды — Диего Ривьера
Совместная жизнь молодоженов началась с бурного скандала прямо во время свадьбы, и кипела страстями на всем своем протяжении. Их связывали большие, порою мучительные чувства. Как творческая натура, Диего не отличался верностью и частенько изменял жене, особо не скрывая этого факта. Фрида прощала, иногда в порыве злости и в отместку мужу, она пыталась крутить романы, но ревнивец Ривера пресекал их на корню, и быстро ставил зарвавшуюся жену и потенциального любовника, на место. Пока, в один прекрасный день, не изменил Фриде с ее собственной младшей сестрой. Это было третьим ударом, который нанесла женщине судьба — злодейка.
Терпение Фриды подошло к концу и супруги расстались. Уехав в Нью-Йорк, она всячески старалась вычеркнуть из своей жизни Диего Риверу, крутила один за одним головокружительные романы и страдала, не только от любви к неверному мужу, но и от физической боли. Ее травмы все чаще давали о себе знать. Поэтому, когда врачи предложили художнице операцию, она не раздумывая согласилась. Именно в это непростое время, Диего отыскал беглянку в одной из клиник и снова сделал ей предложение руки и сердца. Супруги опять были вместе.
Работы Фриды Кало
Все картины художницы сильны, чувственны и индивидуальны, в них нашли отклики происшествия и события из жизни молодой женщины, а во многих сквозит горечь несбывшихся надежд. Большую часть своей семейной жизни, Фрида горела желанием зачать и выносить ребенка, несмотря на категорический отказ мужа иметь детей. Все ее три беременности, к сожалению, закончились неудачами. Этот губительный для Фриды факт, явился предпосылкой к написанию картины «Больница Генри Форда», в которой выплеснулась вся боль женщины, так и не сумевшей стать матерью.
А работа под названием «Всего несколько царапин» на которой изображена сама художница, истекающая кровью от ран, нанесенных мужем, отражает всю глубину, жестокость и трагизм супружеских отношений Фриды и Диего.
Лев Троцкий в жизни Фриды Кало
Ярый коммунист и революционер Ривера, заразил жену своими идеями, множество её картин стали их воплощением и посвящены видным деятелям коммунизма. В 1937 году в доме супругов, по приглашению Диего, останавливался Лев Давидович Троцкий, спасавшийся в жаркой Мексике от политических преследований. Молва приписывает отношениям Кало и Троцкого романтическую подоплеку, якобы темпераментная мексиканка покорила сердце советского революционера и, несмотря на свой почтенный возраст, он увлекся ей как мальчишка. Но Фриде быстро наскучила навязчивость Троцкого, разум возобладал над чувствами, и женщина нашла в себе силы оборвать короткий роман.
Подавляющая часть картин Фриды Кало пронизаны национальными мотивами, она с большой преданностью и уважением относилась к культуре и истории своей родины, коллекционируя произведения народного искусства и отдавая предпочтение национальным костюмам даже в обыденной повседневной жизни. Мир оценил произведения Кало только через полтора десятка лет после начала творческой карьеры, на Парижской выставке искусства Мексики, организованной преданным поклонником ее таланта – французским писателем Андре Бретоном.
Общественное признание творчества Фриды
Работы Фриды произвели настоящий фурор, не только в «простых смертных» умах, но и в рядах маститых художников того времени, среди которых были такие известные живописцы как П. Пикассо и В. Кандинский. А одно из её полотен удостоилось чести и было размещено в Лувре. Однако, эти успехи оставили Кало достаточно равнодушной, она не желала вписываться в рамки каких-либо стандартов, и не относила себя ни к одному их художественных течений. У нее был свой собственный, не похожий на другие стиль, который до сих пор озадачивает искусствоведов, хотя из-за высокого символизма, многие считали ее картины сюрреалистичными.
Вместе с всеобщим признанием, обостряется болезнь Фриды, пережив несколько операций на позвоночнике, она теряет способность передвигаться самостоятельно и вынуждена пересесть в инвалидное кресло, а вскоре и вовсе лишается правой ноги. Диего постоянно находится рядом с женой, ухаживает за ней, отказываясь от заказов. Как раз в это время осуществляется ее давняя мечта: открывается первая большая персональная выставка, на которую художница приезжает на карете скорой помощи, прямо из больницы и буквально «влетает» в зал на санитарных носилках.
Наследие Фриды Кало
Умерла Фрида Кало, во сне, в возрасте 47 лет, от воспаления легких, будучи признанной великой художницей, ее прах и посмертная маска по сей день хранится в доме – музее, открытом через два года после ее смерти, в доме, где прошла вся ее нелегкая жизнь. Здесь собрано все, что связано с именем великой художницы. Обстановка и атмосфера, в которой проживали Фрида и Диего сохранена с безукоризненной точностью, а вещи, принадлежавшие супругам, казалось бы, до сих пор хранят тепло их рук. Кисти, краски и мольберт с незаконченной картиной, все выглядит так как будто автор вот-вот вернется и продолжит работу. В спальне Риверы, на вешалке, ждут своего хозяина его шляпы и рабочий комбинезон.
В музее сохранены многие личные вещи великой художницы, одежда, обувь, украшения, а также предметы, напоминающие о ее физических страданиях: сапожок с укороченной правой ноги, корсеты, инвалидное кресло и накладная нога, которую Кало носила после ампутации конечности. Повсюду стоят фотографии супругов, разложены книги и альбомы и, конечно, их бессмертные картины. (посетить Музей Фриды Кало можно в нашем )
Попадая во внутренний дворик «голубого дома» понимаешь насколько дорога мексиканцам память о легендарной женщине по его идеальной чистоте и убранству, а расставленные повсюду диковинные статуэтки из красной глины, рассказывают посетителям о любви супругов к произведениям искусства, Америки доколумбового периода.
Вива ла вида!
Для жителей Мексики, да и всего человечества, Фрида Кало навсегда останется национальной героиней и примером огромного жизнелюбия и мужества. Несмотря на боль и страдания, которые шли с ней рука об руку всю жизнь, она никогда не теряла оптимизма, чувства юмора и присутствия духа. Разве не об этом говорит надпись, сделанная на ее последней картине, за 8 дней до смерти, «Viva la vida» — «Да здравствует жизнь».
Попытки рассказать об этой незаурядной женщине предпринимались не раз - о ней написаны объемистые романы, многостраничные исследования, поставлены оперные и драматические спектакли, сняты художественные и документальные фильмы. Но никому не удалось разгадать и главное - отразить тайну ее магической притягательности и поразительно чувственной женственности. Этот пост тоже одна из таких попыток, проиллюстрированный довольно редкими фотографиями великой Фриды!
ФРИДА КАЛО
Фрида Кало родилась в Мехико в 1907. Она третья дочь Гулермо и Матильды Кало. Отец - фотограф, по происхождению - еврей, родом из Германии. Мать - испанка, рождённая в Америке. Фрида Кало в 6 лет заболела полиомелитом, после чего осталась хромота. "Фрида — деревянная нога" — жестоко дразнили ее сверстники. А она наперекор всем плавала, играла с мальчишками в футбол и даже занималась боксом.
Двухлетняя Фрида 1909 г. Снимок сделан её отцом!
Маленькая Фрида 1911 год.
Пожелтевшие фотографии - как вехи судьбы. Едва ли думал безвестный фотограф, «щелкнувший» Диего и Фриду 1 мая 1924 года, что именно его снимок станет первой строчкой их общей биографии. Он запечатлел Диего Риверу, уже прославившегося своими мощными «народными» фресками и свободолюбивыми взглядами, во главе колонны профсоюза революционных художников, скульптуров и графиков перед национальным дворцом в Мехико.
Рядом с огромным Риверой маленькая Фрида с решительным лицом и отважно вздернутыми кулачками выглядит хрупкой девочкой.
Диего Ривера и Фрида Кало на первомайской демонстрации 1929 г. (фото Тины Модотти)
В тот майский день Диего и Фрида, объединенные общими идеалами, вместе шагнули в будущую жизнь - чтобы никогда не расставаться. Несмотря на огромные испытания, которые то и дело подбрасывала им судьба.
В 1925 году восемнадцатилетнюю девушку настиг новый удар судьбы. 17 сентября на перекрестке у рынка Сан-Хуан в автобус, в котором ехала Фрида, врезался трамвай. Один из железных обломков вагона проткнул Фриду насквозь на уровне таза и вышел через влагалище. «Так я лишилась девственности», — говорила она. После аварии ей рассказали, что ее нашли совершенно голой — с нее сорвало всю одежду. Кто-то в автобусе вез пакет с сухой золотой краской. Он порвался, и золотой порошок покрыл окровавленное тело Фриды. И из этого золотого тела торчал кусок железа.
У нее в трех местах был сломан позвоночник, переломаны ключицы, ребра, тазовые кости. Правая нога сломана в одиннадцати местах, ступня раздроблена. Целый месяц Фрида лежала на спине, закованная в гипс с головы до ног. «Меня спасло чудо, — рассказывала она Диего. — Потому что по ночам в больнице вокруг моей кровати танцевала смерть».
Еще два года она была затянута в специальный ортопедический корсет. Первая запись, которую она сумела сделать в дневнике: «Хорошо: я начинаю привыкать к страданию» . Чтобы не сойти с ума от боли и тоски, девушка решила рисовать. Родители сколотили ей специальный подрамник, чтобы она смогла рисовать лежа, и прикрепили к нему зеркало — чтобы было кого рисовать. Двигаться Фрида не могла. Рисование так увлекло ее, что однажды она призналась матери: «Мне есть ради чего жить. Ради живописи».
Фрида Кало в мужском костюме. Мы привыкли видеть Фриду в мексиканских блузах и ярких юбках, однако она любила носить и мужскую одежду. Бисексуальность с юности побуждала Фриду наряжаться в мужские костюмы.
Фрида в мужском костюме (в центре) с сестрами Адрианой и Кристиной, а также кузенами Кармен и Карлос Вераса, 1926г .
Фрида Кало и Чавела Варгас с которой у Фриды была связь и довольно таки не духовная, 1945
Послесмерти художницы осталось более 800 фотографий и на некоторых Фрида изображена голой! Ейочень нравилось позировать обнаженной, да и вообще фотографироваться, дочь фотографа. Ниже представлены фотографии обнаженной Фриды:
В 22 года Фрида Кало поступает в самый престижный институт Мексики (национальную подготовительную школу). На 1000 студентов взяли только 35 девушек. Там Фрида Кало встречает будующего мужа Диего Риверу, только вернувшегося домой из Франции.
С каждым днем Диего всё больше привязывался к этой маленькой, хрупкой девушке — такой талантливой, такой сильной. 21 августа 1929 года они поженились. Ей было двадцать два года, ему — сорок два.
Свадебная фотография, сделанная 12 августа 1929 года, в студии Рейес де Койаокан. Она сидит, он стоит (наверное, в каждом семейном альбоме есть подобные снимки, только на этом - женщина, пережившая страшную автокатастрофу. Но об этом не догадаться). Она - в своем любимом национальном индейском платье с шалью. Он - в пиджаке и галстуке.
В день свадьбы Диего показал свой взрывной нрав. 42-летний новобрачный немного перебрал текилы и стал палить из пистолета в воздух. Увещевания только распаляли разгулявшегося художника. Случился первый семейный скандал. 22-летняя супруга ушла к родителям. Проспавшись, Диего просил прощения и был прощен. Молодожены переехали в свою первую квартиру, а потом — в ставший знаменитым "голубой дом" на улице Лондрес в Койаокане, самом "богемном" районе Мехико, где они прожили много лет.
Романтическим ореолом овеяны отношения Фриды с Троцким. Мексиканская художница восхищалась «трибуном русской революции», тяжело переживала его высылку из СССР и была счастлива, что благодаря Диего Ривере он нашел в Мехико приют.
В январе 1937 года Лев Троцкий и его жена Наталья Седова сошли на берег в мексиканском порту Тампико. Их встречала Фрида - Диего лежал тогда в госпитале.
Художница привезла изгнанников в свой «голубой дом», где они нашли наконец тишину и покой. Яркая, интересная, обаятельная Фрида (после нескольких минут общения ее болезненных увечий уже никто не замечал) мгновенно пленила гостей.
Почти 60-летний революционер увлекся, как мальчишка. Он всячески пытался выразить свою нежность. То будто невзначай притрагивался к руке, то тайком касался под столом ее колена. Строчил пылкие записки и, вложив их в книгу, передавал прямо на глазах своей жены и Риверы. Наталья Седова о любовной авантюре догадывалась, а Диего, говорят, так никогда и не узнал о ней. «Я очень устала от старика», - якобы обронила однажды Фрида в кругу близких друзей и оборвала недолгий роман.
Есть и другая версия этой истории. Молоденькая троцкистка будто бы не устояла перед напором трибуна революции. Их тайное свидание состоялось в загородном поместье Сан-Мигель Регла, в 130 километрах от Мехико. Однако Седова зорко следила за мужем: интрижка была задушена на корню. Вымаливая у жены прощение, Троцкий назвал себя «ее старой верной собакой». После этого изгнанники покинули «голубой дом».
Но это слухи. Никаких свидетельств этой романтической связи нет.
О любовной связи Фриды и каталонского художника Хозе Бартли известно чуть больше:
«Я не знаю, как писать любовные письма. Но я хочу сказать, что всё моё существо открыто для тебя. С тех пор как я в тебя влюбилась, всё перемешалось и наполнилось красотой... любовь, словно аромат, словно ток, словно дождь» , - написала Фрида Кало в 1946 году в своем обращении к Бартоли который перебрался в Нью-Йорк, спасаясь от ужасов гражданской войны в Испании.
Фрида Кало и Бартоли встретились, когда она восстанавливалась после очередной операции на позвоночнике. Вернувшись в Мексику, она покинула Бартоли, но их тайный роман продолжился на расстоянии. Переписка продлилась в течение нескольких лет, отразившись на живописи художницы, её здоровье и отношениях с мужем.
Двадцать пять любовных писем, написанных в период с августа 1946 года по ноябрь 1949 года, станут главными лотами аукционного дома Doyle New York. Более 100 страниц переписки хранил Бартоли до самой смерти в 1995 году, затем корреспонденция перешла в руки его семьи. Организаторы торгов ожидают, что выручка составит до 120 000 долларов.
Несмотря на то, что жили они в разных городах и виделись крайне редко, отношения между художниками продолжались в течение трёх лет. Они обменивались искренними признаниями в любви, скрытыми в чувственных и поэтических произведениях. Двойной автопортрет «Дерево надежды» Фрида написала после одной из встреч с Бартоли.
«Бартоли - - вчера вечером я почувствовала, как будто много крыльев ласкают меня всю, как если бы кончики пальцев стали губами, что целуют мою кожу» , - написала Кало 29 августа 1946 года. «Атомы моего тела твои и они вибрируют вместе, настолько мы любим друг друга. Я хочу жить и быть сильной, чтобы любить тебя со всей нежностью, которой ты заслуживаешь, чтобы дать тебе всё, что есть хорошее во мне, чтобы ты не чувствовал себя одиноким».
Хейден Эррера, биограф Фриды отмечает в своём эссе для Doyle New York, что Кало подписывала письма к Бартоли «Маара». Вероятно, это сокращённый вариант от прозвища «Maravillosa». А Бартоли писал ей под именем «Соня». Такая конспирация была попыткой избежать ревности Диего Риверы.
По слухам, среди прочих интрижек художница пребывала в отношениях с Исаму Ногучи и с Джозефин Бейкер. Ривера, бесконечно и открыто изменявший жене, закрывал глаза на её развлечения с женщинами, но бурно реагировал на связи с мужчинами.
Письма Фриды Кало к Хосе Бартоли никогда не публиковали. В них раскрываются новые сведения об одном из самых важных художников 20-го века.
Фрида Кало любила жизнь. Эта любовь магнитом притягивала к ней мужчин и женщин. Мучительные физические страдания, поврежденный позвоночник постоянно напоминали о себе. Но она находила силы развлекаться от души и широко кутить. Периодически Фриде Кало приходилось ложиться в госпиталь, чуть ли не постоянно носить специальные корсеты. Фрида прошла более тридцати операций в течение своей жизни.
Семейная жизнь Фриды и Диего бурлила страстями. Они не всегда могли быть вместе, но никогда — врозь. Их связывали отношения, по словам одного из друзей, "страстные, одержимые и порой мучительные". В 1934 году Диего Ривера изменил Фриде с ее младшей сестрой Кристиной, позировавшей ему. Сделал это открыто, понимая, что оскорбляет жену, но отношений с ней порывать не хотел. Удар для Фриды был жестоким. Гордячка, она своей болью не желала делиться ни с кем — только выплеснула ее на холст. Получилась картина, быть может, самая трагичная в ее творчестве: обнаженное женское тело иссечено кровавыми ранами. Рядом с ножом в руке, с равнодушным лицом тот, кто нанес эти раны. "Всего-то несколько царапин!" — назвала полотно ироничная Фрида. После измены Диего она решила, что тоже имеет право на любовные увлечения.
Это взбесило Риверу. Позволяя себе вольности, он был нетерпим к изменам Фриды. Знаменитый художник был болезненно ревнив. Однажды, застав жену с американским скульптором Исамой Ногучи, Диего выхватил пистолет. К счастью, не выстрелил.
В конце 1939 года Фрида и Диего развелись официально. «Мы нисколько не разлюбили друг друга. Просто я хотел иметь возможность делать что хочу со всеми женщинами, какие мне нравились» , — писал Диего в автобиографии. А Фрида в одном из писем признавалась: «Не могу выразить, до чего мне плохо. Я люблю Диего, и муки моей любви продлятся всю жизнь…»
24 мая 1940 года произошло окончившееся неудачей покушение на Троцкого. Подозрение пало в том числе и на Диего Риверу. Предупрежденный Полетт Годдар, он чудом избежал ареста и сумел уехать в Сан-Франциско. Там он написал большое панно, на котором изобразил Годдар рядом с Чаплином, а недалеко от них… Фриду в одежде индианки. Он вдруг понял, что их расставание было ошибкой.
Фрида перенесла развод тяжело, ее состояние резко ухудшилось. Врачи посоветовали ей отправиться на лечение в Сан-Франциско. Ривера, узнав, что Фрида находится в одном с ним городе, немедленно приехал ее навестить и заявил, что собирается снова на ней жениться. И она согласилась вновь стать его женой. Однако выдвинула условия: у них не будет сексуальных отношений и финансовые дела они будут вести раздельно. Совместно они будут оплачивать только расходы по дому. Вот такой странный брачный контракт. Но Диего был так счастлив вернуть себе свою Фриду, что охотно подписал этот документ.
История жизни неподражаемой художницы Мексики, коммунистки и бунтарки Фриды Кало, которая несмотря на свои физические недуги сводила мужчин с ума. Сегодня её работы висят в лучших музеях мира и разлетаются на аукционах за считанные секунды.
В 18 лет Фрида попала в страшную аварию: автобус, на котором она ехала, столкнулся с трамваем.
Итог - тройной перелом позвоночника, тройной перелом таза, одиннадцать переломов костей правой ноги, раздробленная стопа, переломы ключиц, рёбер. Помимо всего, Фрида оказалась буквально нанизанной на железные перила, которые пропороли ей живот и матку.
Врачи спасли ее, год она провела в постели в ортопедическом корсете, но боль осталась навсегда. Невыносимые физические страдания вылились в гениальную и такую же больную живопись – некий автобиографический сюр-исповедь.
Инвалидная коляска и гипс – вот почти постоянное средство ее передвижения и наряд. 32 операции, долгие месяцы в больницах. Специальный подрамник, позволявший писать лежа.
Но жить хотелось. В коляске она пробовала вальсировать, а на гипсе рисовала бабочек – «Я смеюсь над смертью, чтобы она не отняла то лучшее, что есть во мне…»
С 1944 года и до самой смерти в 1954-м Фрида вела дневник. Сорок лет он пролежал в закрытом архиве мексиканского правительства, прежде чем был опубликован, мгновенно став бестселлером.
170 страниц с акварелями и коллажами, воспоминаниями о детстве, записями о болезни и мучительной любви к мужу: «В моей жизни было две аварии: одна - когда автобус врезался в трамвай, другая - это Диего».
«Диего-начало, Диего-мой ребенок, Диего-мой друг, Диего-художник, Диего-мой отец, Диего-мой возлюбленный, Диего-мой супруг, Диего-моя мать, Диего-я сама, Диего-это все.»
Любви великого мексиканского мачо она добивалась долго. Диего Ривера был старше на 20 лет, страшен, толст и обожаем женщинами. Список его любовниц не поддавался исчислению. И тем не менее, Фрида поклялась выйти за него замуж и родить сына.
Первое осуществилось - сексуальная хромоножка со слившимися бровями все-таки покорила сердце знаменитого живописца.
А вот страстная мечта о ребенке так и осталась мечтой, результат той аварии – три выкидыша и тяжелейшая депрессия, усугублявшаяся постоянными изменами Диего.
«Я пыталась утопить свои печали, но эти ублюдки научились плавать…»
Сам Ривера любил изображать себя в виде толстой жабы с чьим-то сердцем в руке.
Чем сильнее я люблю женщин, тем сильнее я хочу заставить их страдать, - говорил он.
В конце концов, Ривера совратил младшую сестру Кало, Кристину, что стало последней каплей, и они с Фридой развелись.
Но уже через год поженились снова, жить без Диего Фрида не умела.
Правда, добропорядочной жены из нее не получилось. Фрида имела живую и раскрепощённую экстраверсивную натуру, и её ежедневная речь была усеяна сквернословиями. Будучи сорванцом в юности, она не лишилась своего пыла в поздние годы. Кало изрядно курила, в избытке употребляла спиртные напитки (особенно текилу), была открытой бисексуалкой, пела непристойные песни и рассказывала гостям своих диких вечеринок столь же неприличные шутки.
Связь Фриды с Троцким долго не афишировалась – в 1960-е живопись коммуниста Диего была очень популярна в СССР, а о его жене никто не вспоминал.
\
Все потому, что будучи в Мексике, легендарный советский нарком сблизился сначала с семьей Ривера на почве марксистских идей, но вскоре совершенно потерял голову от Фриды.
«Ты вернула мне молодость и отняла рассудок. С тобой я чувствую себя семнадцатилетним мальчишкой» - писал Троцкий в одном из любовных писем к Кало.
Ривера вдруг страшно заревновал. Поговаривали, что если бы не ледоруб Меркадера, Троцкий бы точно умер мучительной смертью от тяжелой руки Диего.
Болезнь прогрессировала. На свою первую персональную выставку Фриду доставили на машине скорой помощи и ввезли в зал на каталке.
Улыбающуюся, с цветком в волосах и неизменной сигаретой.
Эту картину она написала за восемь дней до смерти.
Viva la vida – «Да здравствует жизнь».
Солнечный арбуз рисовала уже лежа, с ампутированной ногой, приписав напоследок:
«Я весело жду ухода и надеюсь никогда не возвращаться. Фрида»
И все-таки самые лучшие слова в дневнике Фриды, которые должны стать лозунгом для каждого, эти: Дерево надежды, стой прямо.
Текст: Мария Михантьева
До конца апреля в Санкт-Петербурге проходит ретроспектива Фриды Кало - великой мексиканской художницы, ставшей душой и сердцем женской живописи во всём мире. О жизни Фриды принято рассказывать через историю преодоления физической боли, однако, как это обычно бывает, это лишь один из аспектов сложного и многогранного пути. Фрида Кало была не просто женой признанного живописца Диего Риверы или символом душевной и физической силы - всю жизнь художница писала, отталкиваясь от собственных внутренних противоречий, сложных отношений с самостоятельностью и любовью, рассказывая о том, кого знала лучше всего, - себе.
Биография Фриды Кало более-менее известна всем, кто смотрел фильм Джули Теймор с Сальмой Хайек: беззаботные детство и юность, страшная авария, почти случайное увлечение живописью, знакомство с художником Диего Риверой, брак и вечный статус «всё сложно». Боль физическая, боль душевная, автопортреты, аборты и выкидыши, коммунизм, любовные романы, всемирная слава, медленное угасание и долгожданная смерть: «Надеюсь, что уход будет удачным и я больше не вернусь», - спящая Фрида улетает в вечность на кровати.
Был ли сам уход удачным, мы не знаем, но первые двадцать лет после него казалось, что желание Фриды исполнено: о ней забыли везде, кроме родной Мексики, где почти сразу открылся дом-музей. В конце 1970-х на волне интереса к женскому искусству и неомексиканизму её работы начали изредка появляться на выставках. Тем не менее в 1981 году в словаре современного искусства The Oxford Companion to Twentieth-Century Art ей отвели всего одну строчку: «Kahlo, Frida. See Rivera, Diego Maria».
«В моей жизни было две аварии: одна - когда автобус врезался в трамвай, другая - это Диего», - говорила Фрида. Первая авария заставила её начать писать картины, вторая сделала художником. Первая всю жизнь отзывалась физической болью, вторая причиняла боль душевную. Два этих переживания впоследствии стали главными темами её картин. Если автокатастрофа действительно была роковой случайностью (Фрида должна была ехать в другом автобусе, но вышла на полпути, чтобы поискать забытый зонтик), то сложные отношения (в конце концов, Диего Ривера не был единственным) были неизбежными из-за противоречивости её натуры, в которой сила и независимость сочетались с жертвенностью и одержимостью.
«Фрида и Диего Ривера», 1931
Быть сильной пришлось научиться ещё в детстве: сначала помогая отцу пережить приступы эпилепсии, а затем справляясь с последствиями полиомиелита. Фрида занималась футболом и боксом; в школе входила в шайку «качучас» - хулиганов и интеллектуалов. Когда руководство учебного заведения пригласило для выполнения стенной росписи Риверу, тогда уже признанного мастера, она натёрла мылом ступени лестницы, чтобы посмотреть, как этот человек с лицом жабы и телосложением слона поскользнётся. Она считала девичьи компании банальными, предпочитала дружить с мальчиками и встречалась с самым популярным и умным из них, который к тому же учился на несколько классов старше.
Но влюбившись, Фрида словно теряла разум, который так ценила в людях. Она могла буквально преследовать объект своей страсти, забрасывая письмами, обольщая и манипулируя, - всё для того, чтобы затем играть роль верной спутницы. Таким поначалу был её брак с Диего Риверой. Они оба изменяли, расходились и сходились вновь, но, если верить воспоминаниям друзей, Фрида чаще уступала, стараясь сохранить отношения. «Она обращалась с ним, как с любимым псом, - вспоминала одна из подруг. - Он с ней - как с любимой вещью». Даже на «свадебном» портрете «Фрида и Диего Ривера» только один из двух художников изображён с профессиональными атрибутами, палитрой и кистями, - и это не Фрида.
Пока Диего сутками напролёт писал фрески, ночуя на лесах, она носила ему корзинки с обедами, занималась счетами, экономила на столь необходимых ей медицинских процедурах (Диего тратил бешеные деньги на свою коллекцию доколумбовых статуй), внимательно слушала и сопровождала на выставках. Под влиянием мужа менялись и её картины: если самые первые портреты Фрида писала, подражая художникам Возрождения из альбомов по искусству, то благодаря Диего в них проникли воспетые революцией национальные традиции Мексики: наивность ретабло , индейские мотивы и эстетика мексиканского католичества с его театрализацией страдания, сочетающей изображение кровоточащих ран с пышностью цветов, кружев и лент.
«Алехандро Гомес Ариас», 1928
Чтобы угодить мужу, она даже сменила джинсы и кожаные куртки на пышные юбки и стала «теуаной». Этот образ был начисто лишён какой-либо аутентичности, поскольку Фрида комбинировала одежду и аксессуары разных социальных групп и эпох, могла надеть индейскую юбку с креольской блузой и серьгами работы Пикассо. В конце концов её изобретательность превратила этот маскарад в отдельный вид искусства: начав одеваться для мужа, она продолжила создавать уникальные образы ради собственного удовольствия. В своём дневнике Фрида отмечала, что костюм - тоже автопортрет; её платья стали персонажами картин, а теперь сопровождают их на выставках. Если картины были отражением внутренней бури, то костюмы стали её бронёй. Неслучайно через год после развода появился «Автопортрет с остриженными волосами », на котором место юбок и лент занял мужской костюм - в похожем Фрида как-то позировала для семейного портрета задолго до встречи с Диего.
Первой серьёзной попыткой выйти из-под влияния мужа стало решение родить. Естественные роды были невозможны, но оставалась надежда на кесарево сечение. Фрида металась. С одной стороны, она страстно желала продолжить род, протянуть дальше ту красную ленту, которую она позже изобразит на картине «Мои бабушки и дедушки, мои родители и я », получить в своё распоряжение «маленького Диего». С другой - Фрида понимала, что рождение ребёнка привяжет её к дому, помешает работе и отдалит от Риверы, который был категорически против детей. В первых письмах к другу семьи доктору Лео Элоиссеру беременная Фрида спрашивает, какой вариант нанесёт меньший вред её здоровью, но, не дождавшись ответа, сама принимает решение сохранить беременность и уже не отступает. Парадоксально, но выбор, который обычно навязывается женщине «по умолчанию», в случае с Фридой становится бунтом против опеки мужа.
К несчастью, беременность закончилась выкидышем. Вместо «маленького Диего» на свет появилась «Больница Генри Форда » - одна из самых печальных работ, с которой началась череда «окровавленных» картин. Пожалуй, это был первый случай в истории искусства, когда художница с предельной, почти физиологической честностью рассказывала именно о женской боли, да так, что ноги подкашивались у мужчин. Спустя четыре года организатор её парижской выставки Пьер Колле даже не сразу решился выставить эти картины, посчитав их слишком шокирующими.
Наконец та часть жизни женщины, которая всегда была стыдливо скрыта от посторонних взоров, была явлена
в произведении искусства
Несчастья преследовали Фриду: после смерти ребёнка она пережила смерть матери, и можно только догадываться, каким ударом для неё стал очередной роман Диего, на этот раз с её же младшей сестрой. Она, тем не менее, винила себя и готова была прощать, только бы не стать «истеричкой» - её соображения на этот счёт до боли похожи на извечный тезис о том, что « ». Но в случае с Фридой покорность и умение терпеть шли рука об руку с чёрным юмором и иронией.
Ощущая свою второстепенность, незначительность своих чувств по сравнению с мужскими, она довела это переживание до абсурда в картине «Немного маленьких уколов ». «Я всего лишь ткнул её несколько раз», - говорил на суде некий мужчина, зарезавший свою подругу. Узнав об этой истории из газет, Фрида написала полную сарказма работу, буквально залитую кровью (пятна красной краски «выплеснулись» даже на раму). Над окровавленным телом женщины стоит невозмутимый убийца (его шляпа - намёк на Диего), а сверху, как издёвка, парит название, написанное на ленте, которую держат голуби, так похожие на свадебное украшение.
Среди поклонников Риверы встречается мнение, что картины Фриды - это «салонная живопись». Возможно, поначалу и сама Фрида с этим бы согласилась. Она всегда была критически настроена по отношению к собственному творчеству, не стремилась водить дружбу с галеристами и дилерами, а когда кто-либо покупал её картины, нередко сетовала на то, что деньги можно было потратить с большей выгодой. В этом была доля кокетства, но, откровенно говоря, трудно чувствовать себя уверенной, когда твой муж - признанный мастер, работающий сутками напролёт, а ты - самоучка, с трудом выкраивающая время для живописи между хлопотами по хозяйству и медицинскими операциями. «Работы начинающей художницы, определённо, значительны и угрожают даже её увенчанному лаврами знаменитому мужу», - было написано в пресс-релизе к первой нью-йоркской выставке Фриды (1938); «малютка Фрида» - так называл её автор публикации в TIME. К тому моменту «начинающая» «малютка» писала уже девять лет.
«Корни», 1943
Зато отсутствие больших ожиданий давало полную свободу. «Я пишу себя, потому что много времени провожу в одиночестве и потому что являюсь той темой, которую знаю лучше всего», - говорила Фрида, и в обращении к этой «теме» была не только субъективность, но и субъектность. Женщины, позировавшие Диего, превращались на его фресках в безымянные аллегории; Фрида же всегда была главным героем. Эта позиция усиливалась за счёт удвоения портретов: она нередко писала себя одновременно в разных образах и ипостасях. Большое полотно «Две Фриды » создавалось во время бракоразводного процесса; на нём Фрида написала себя «любимую» (справа, в теуанском костюме) и «нелюбимую» (в викторианском платье, истекающую кровью), словно заявляя, что теперь она сама себе «вторая половина». На картине «Моё рождение », созданной вскоре после первого выкидыша, она изображает себя в виде новорождённого, но, очевидно, также ассоциирует с фигурой матери, чьё лицо скрыто.
Упомянутая выше нью-йоркская выставка помогла Фриде стать свободнее. Она впервые ощутила свою самостоятельность: в одиночку поехала в Нью-Йорк, знакомилась, получала заказы на портреты и заводила романы не потому, что муж был слишком занят, а потому что ей так нравилось. Выставку приняли в целом благосклонно. Конечно, нашлись критики, заявившие, что картины Фриды чересчур «гинекологичны», но это был, скорее, комплимент: наконец та часть жизни женщины, о которой столетиями рассуждали теоретики «женского предназначения», но которая всегда была стыдливо скрыта от посторонних взоров, была явлена в произведении искусства.
За нью-йоркской выставкой последовала парижская, устроенная при непосредственном участии Андре Бретона, который считал Фриду видным сюрреалистом. На выставку она согласилась, но от сюрреализма аккуратно открещивалась. На полотнах Фриды много символов, но нет намёков: всё очевидно, как иллюстрация из анатомического атласа, и при этом сдобрено отменным юмором. Присущие сюрреалистам мечтательность и декадентство её раздражали, их ночные кошмары и фрейдистские проекции казались детским лепетом по сравнению с тем, что ей довелось пережить в реальности: «Со времени [несчастного случая] я была одержима идеей изображать вещи такими, какими их видят мои глаза, и больше ничего». «У неё нет иллюзий», - поддакивал Ривера.
корни , стебли и плоды , а в дневниковых записях рефрен «Диего - мой ребёнок».
Быть мужу родной матерью стало невозможно после череды операций на позвоночнике и ампутаций: сначала пары пальцев на правой ноге, затем - всей голени. Фрида привычно терпела боль, но боялась потерять подвижность. Тем не менее она храбрилась: собираясь на операцию, надела одно из лучших платьев, а для протеза заказала ботинок из красной кожи с вышивкой. Несмотря на тяжёлое состояние, зависимость от наркотических обезболивающих и перепады настроения, готовилась к 25-летней годовщине первой свадьбы и даже уговорила Диего отвезти её на коммунистическую демонстрацию. Продолжая работать из последних сил, в какой-то момент задумалась о том, чтобы сделать свои картины более политизированными, что казалось немыслимым после стольких лет, потраченных на изображение личных переживаний. Возможно, переживи Фрида болезнь, мы узнали бы её с новой, неожиданной стороны. Но пневмония, подхваченная на той самой демонстрации, оборвала жизнь художницы 13 июля 1954 года.
«За двенадцать лет работы исключалось всё, что не исходило от внутренней лирической мотивации, которая заставляла меня писать, - объясняла Фрида в заявке на грант фонда Гуггенхайма в 1940 году, - Поскольку моими темами всегда были собственные ощущения, состояние моего рассудка и ответные реакции на то, что вкладывала в меня жизнь, я всё это часто воплощала в образе себя самой, что являлось наиболее искренним и настоящим, так я могла выразить всё, что происходит во мне и во внешнем мире».
«Моё рождение», 1932