Ни один мужчина не может стать хорошим отцом, пока он не научится понимать своего отца.
Поэзия - особый язык внутри общего языка, призванный описывать жизнь, которой никогда не было, нет и не будет.
(поэт)
Справедливость основывается на понимании всех обстоятельств.
(справедливость)
Надежда - продукт воображения. Отчаяние - тоже. Отчаянию слишком живо рисуются возможные беды; надежда - это энергия, и она побуждает ум использовать все способы борьбы с ними.
(надежда , отчаяние)
Жизнь не имеет другого смысла, кроме того, какой мы ей придаём.
(смысл жизни)
Лишь один брак из ста бывает счастливым. Но безумие рода человеческого проявляется в том, что нам всегда хочется исключение превратить в правило. Исключение привлекает нас потому, что каждый считает себя существом исключительным и предназначенным для исключительного.
Я не сомневаюсь, что полубоги и даже боги древности - всего лишь те наши предки, которых высоко почитали.
В этой жизни кто больше знает, тот меньше доверяет словам.
Письма, написанные от руки, теперь уже выглядят как поздравления из прошлого века.
Всякая жена сочетается браком не только с мужем, но и с тем положением, в каком он находится.
(жена)
Весь физический мир - чистая страница, на которой мы пишем и стираем наши зыбкие и переменчивые объяснения сущему.
И без поэзии мужчина пойдет на войну, девушка - замуж, жена станет матерью, люди похоронят своих мертвецов и умрут сами; однако, опьяненные стихами, все они устремятся к своему уделу с неоправданными надеждами. Воины якобы завоюют славу, невесты станут Пенелопами, матери родят стране героев, а мертвые погрузятся в лоно своей прародительницы-земли, вечно оставшись в памяти тех, кого они покинули. Даже когда поэты порицают жизнь, описывая всю ее очевидную бессмыслицу, читатель все равно ощущает душевный подъем.
Женщины, обожающие своих мужей, опутывают их тысячей тонких бечевок. Отнимают у них свободу. Убаюкивают и усыпляют.
Порой люди возвращаются к тебе, понимая, что им никто не нужен, кроме тебя. А ты не испытываешь ни радости, ни удовольствия, ни любви... Ничего. Правильно говорят: "Не бывает поздно, бывает уже не надо".
Сами по себе мы ничего не значим. Не мы важны, а то, что мы храним в себе.
Какой бы сильной ни была женщина, она ждет мужчину сильнее себя и не для того, чтобы он ограничивал ей свободу, а для того, чтобы он дал ей право быть слабой.
Если мы сами придумываем себе проблемы, значит, мы сами можем придумать себе счастье.
Нам никто не принадлежит: ни наши мужья, ни дети. Мы можем только чем-то делиться с людьми, которых любим.
Мы сами создаем все свои переживания. И всё, что мы сами создали, мы сами можем и уничтожить.
Мы можем прожить жизнь так, как будто мы - машинисты поезда метро, точно зная, куда мы движемся и каков наш путь. Или как сёрфингист: следуя за волной.
Мы так суетны, что придаём значение тому, что думают о нас люди, которым мы не придаём значения.
Мы появляемся на свет для того, чтобы помочь друг другу пережить эту самую жизнь, в чем бы там ни был её смысл.
Торнтон Нивен Уайлдер, 1897-1975 гг. Писатель.
Зарабатывать на скромную жизнь, господин Кемпер, можно, продавая людям то, что им нужно хотя бы раз в году… А миллион вы получите, если будете производить то, что людям нужно каждый день.
Меня не интересует мимолетное – темы вроде супружеских измен зубных врачей. Меня интересует то, что повторяется, и повторяется, и повторяется в жизнях миллионов людей.
Деньги подобны навозу: они ничего не значат, если не разбросаны широко вокруг, чтобы поощрять рост юных созданий.
Советую вам не допытываться, как или почему, а просто наслаждаться мороженым, пока оно у вас во рту, – это и есть моя философия.
Надежда, как и вера, ничего не стоит. Надежда, как и вера, немыслима без мужества, немыслима и без некоторой доли нелепости.
Детские пристрастия живучи, как и детские обиды.
Принято говорить, что мы «проживаем жизнь». Вздор! Это жизнь проживает нас.
Молчаливым, скромным и умеющим слушать здесь поверяются сокровенные тайны.
Страдание, оно как деньги. Постоянно находится в обороте.
Мы расплачиваемся тем, что получаем сами.
Но лучше уж рисковать, чем всю жизнь убегать и прятаться.
Справедливость основывается на понимании всех обстоятельств.
У нас всегда находится время для занятий, которые нам по душе.
Чтобы уметь уговорить, надо быть беспринципным; честность косноязычна.
У мужчин бывают либо хорошие мозги, либо хорошие волосы, но не бывает и того и другого.
Не лишайте себя того, к чему вы привыкли, пока не отыщете чего либо лучшего на замену.
Никогда не спрашивай человека, во что он верит. Присматривайся к тому, как он поступает.
Чувство юмора позволяет нам ужиться с чужой глупостью – и со своей собственной.
Раба держат в двойном рабстве – и его цепи, и взгляды, твердящие ему – ты раб.
Я знаю, что все хорошие и отличные вещи на свете миг за мигом проступают на гребне опасности, и за них нужно бороться.
Нам лишь кажется, что время – это река. Скорее, это бескрайний ландшафт, по которому бежит взгляд наблюдателя.
…Весь физический мир - чистая страница, на которой мы пишем и стираем наши зыбкие и переменчивые объяснения сущему.
Всякая жена сочетается браком не только с мужем, но и с тем положением, в каком он находится.
Лишь один брак из ста бывает счастливым… Но безумие рода человеческого проявляется в том, что нам всегда хочется исключение превратить в правило. Исключение привлекает нас потому, что каждый считает себя существом исключительным и предназначенным для исключительного…
Надежда - продукт воображения. Отчаяние - тоже. Отчаянию слишком живо рисуются возможные беды; надежда - это энергия, и она побуждает ум испробовать все способы борьбы с ними.
Ни один мужчина не может стать хорошим отцом, пока он не научится понимать своего отца.
Природа кладет предел нашим чувствам: огонь обжигает пальцы, сердцебиение мешает бегом карабкаться на горы, но лишь боги могут положить предел вольностям нашего ума. Если же они не желают вмешиваться, мы принуждены выдумывать свои собственные законы или в страхе бродить по пугающему бездорожью свободы, мечтая найти опору хотя бы в запертых воротах, хотя бы в глухой стене.
Стремления женщины так глубоко заложены, что кажутся ей естественными, мудрыми, непреложными. Поэтому всякое другое мнение она может только презирать. Такой натуре разум кажется ненужным и пустячным, она глуха к его доводам. Мужчина может спасти государство от гибели, править миром и стяжать бессмертную славу своей мудростью, но в глазах жены он останется безмозглым идиотом.
Я не сомневаюсь, что полубоги и даже боги древности - всего лишь те наши предки, которых высоко почитали.